* * * Когда тренировки возобновились, то первое, с чего мы начали, и то, чего я так сильно боялся, был разбор ошибок. Факт, что победителей не судят, не остановил капитана, и первые пару дней мы пересматривали бои и действия каждого игрока. Досталось всем, в том числе и мне, но как-то снисходительно — Знайка явно пытался подбодрить меня, отчего стало еще тоскливее. Потом капитан презентовал план тренировок, который, помимо уже доставших действий по изучению врагов, отработке тактик и повышению личного мастерства, включал в себя недельный или больше выезд в тренировочный лагерь. Виктор обещал на время устроить из своей дачи полноценный буткемп, а нам нужно было всего лишь отпроситься у семей и взять отпуска на работе. Во время тренировок Бруклин в буквальном смысле подкатывал на кресле к игрокам и чуть ли не двигал за них мышкой, подсказывая, что и как лучше делать. После того как Кота наконец-то научили не высовываться, стали учить высовываться, но правильно. Бруклин либо показывал сам, отнимая клавиатуру, либо отдавал короткие команды: на метр вперед, левее, теперь отъедь, а теперь газку; я примерно так же помогал жене парковаться. Таким образом они прошлись по всем ключевым выступам и кочкам на турнирных картах, крадучись, выходя на огневую позицию. И собирались повторить, если бы Кот не прогулял пару тренировок под предлогом выступления дочки в танцевальной секции. С Язвой и Зумби провели разъяснительные беседы на тему лучших моментов для перезарядки барабанов. Учитывая, что игрок выбывает из игры больше чем на иногда столь важные полминуты, решение порой не было очевидным. Дострелить пару патронов сейчас, в чем-то улучшив ситуацию, или отойти и вернуться с полным барабаном и, возможно, кардинально изменить картину боя позже? Бруклин, скорее всего, под влиянием Знайки перенял манеру обучения в преподавательском, до трясучки раздражающем тоне. Очень хотелось послать его, но советы были дельные, а мне все еще было стыдно, что не помог ему в самый важный момент на турнире. И маленький двойник капитана не унимался. Мучения прекратились в момент, когда разошедшийся Бруклин, уже не зная, к кому придраться, обратил свой взор на Знайку, невзирая на авторитет и поддержку. Но долгожданной передышки нам не дали. Стоило попам прилипнуть к новомодным стульям, в дело вступал двухметровый тренер и выгонял нас играть в волейбол. Если в танках в семидесяти пяти процентах случаев мы обыгрывали всех, с кем встречались на тренировках, то на паркете нас плющили так, что даже обсуждать итоги боев не хотелось. Понятно, что Алексей каждый раз подбирал нам более сильных противников. А если мы показывали хоть какой-то результат, то в следующий раз на поляну выходили его очередные друзья на уровень выше, чем предыдущие. Если каким-то чудом мы брали верх, то перед следующей игрой шла изматывающая силовая тренировка. За глаза мы стали звать тренера «Такое слово» за его любимый ответ на наше вечное «не могу». Он широко улыбался, с грохотом печатал огромной лапой по плечу и, глядя сверху вниз, говорил: «Не могу? Нет такого слова», и мы становились чуточку сильнее. * * * После убойного волейбольно-танкового воскресенья я проснулся к обеду, обзвонил команду предупредить, чтоб не ждали на тренировку. Куда, как оказалось, никто и не собирался. Знайка сбросил и прислал стандартную смску, что не может говорить и наберет позже. Облегченно вздохнув, что буду не единственным прогульщиком, под пивко стал смотреть записи финальных игр по Hearthstone. Вовремя посмотреть не удалось, а было интересно. Особенно успехи русского паренька, неожиданно, чуть ли не в последний момент попавшего на чемпионат мира. Практически голливудская история — пришел не пойми кто, не пойми откуда и выиграл чемпионат мира, несколько раз отыгрываясь с критического счета. Понятно, что не совсем уж из ниоткуда: сейчас восемнадцать, а играет с бета-теста. Наверняка в рейтингах на первых местах был, на финал уже членом какой-то организации приехал, причем европейской. Когда с работы пришла жена, на экране как раз началось награждение. — Это что за додик? — спросила она, глядя на экран, потянулась поцеловать меня, но уловила запах пива и скривилась. — Почему сразу додик? Он сейчас домой в Екатеринбург двести тысяч долларов повезет. — Сереж, когда это все закончится? — она взяла джойстик и поставила видео на паузу. — Мне очень хочется быть хорошей женой и не мешать тебе двигаться к мечте. Пусть я не понимаю все это. Но на прилипшего к дивану пьяного, избитого, с красными глазами или в блестках, как из Нижнего, мужа я не соглашалась. Вы действительно хотите чего-то добиться, может, доказать кому-то что-то, или это просто повод бухать и таскаться черт знает где? — Милая, — получилось как-то пискляво, но она меня перебила. — Дай договорю. Речь не о деньгах, которые ты стал приносить в дом на порядок меньше. Сейчас у нас нет острой необходимости, и я все еще хочу верить, что, если припрет, ты соберешься в кучку и пойдешь хоть вагоны разгружать, но семью обеспечишь. А если дети будут? Но как их заводить, когда муж сам еще ребенок? Ты как рубился в танчики, так и продолжаешь, только отмазка хорошая появилась, типа вы не играете, а работаете. Ты уж определись: либо вы тусите, либо вы профессионалы со всеми вытекающими. Явно пришла моя очередь говорить, но я растерялся. Хотел оправдаться, подсчитать доход от канала и стримов и редкие призовые на турнирах Виктора. Уже было начал говорить о том, что нам действительно это важно, что мы очень далеко зашли, что всего пара шагов отделяет нас от больших денег. Но понял, что всё прозвучит фальшиво, а объяснять, что на самом деле — не хочется мириться с вялотекущей жизнью, что хочется приключений, хочется сойти с колеи: дом — нелюбимая работа — зарплата — дом — работа и так по кругу. Что страшно чувствовать себя нереализованным, что уже четвертый десяток, а в сравнении с молодыми киберспортсменами ты проиграл еще двадцать лет назад просто потому, что у тебя не было компьютера. Или это обычная лень, которая заставляет верить, что, играясь и ничего не делая, мы сможем заработать. Я подвис, анализируя себя. А жене просто сказал спасибо за поддержку и пообещал до конца года разобраться в себе и нашем будущем. * * * Глубоким рабочим утром для Знайки и весьма ранним для фрилансера, который полночи стримил Hearthstone, меня разбудил телефон. Спросонья я перепугался, что опоздал на работу. Такое гадкое чувство потери с бессильным осознанием, что изменить ничего нельзя, а было важно. — Не спишь? Вчера не мог говорить, а потом отвлекся, сорри. — Уже не сплю, — проворчал я. — Помощь нужна. Ты же у нас умеешь красивые слова придумывать? — Ближе к теме, — попросил я, включая кофемашину. — На работе жопа. — Насколько я понимаю, это не новость, — я засыпал кофейных зерен, машина заурчала, и по кухне пополз аромат молотого кофе. — Нет, теперь полная. Проект, над которым бились последний месяц, сорвался. — А ты тут при чем? Точнее, переформулирую — я тут при чем? — Технически, фу, блин, привязалось. Короче, после срыва контракта начали виноватых искать. Стали выяснять, кто чем на работе занимается, интернет-историю посмотрели. — Да ладно! Никогда не поверю, чтоб ты на работе что-то левое смотрел, — я улыбнулся, представив себе Знайку на порносайтах. — Смотря что считать левым. У меня максимальный в компании трафик оказался, гигабайты танкового видео с Youtube, — вздохнул Знака. — В общем, надо писать объяснительную. А кроме того, что видео с танковыми боями лиги и обзорами техники от вододелов у меня фоном играли и я только звук слушал, ничего в голову не приходит. — М-м-м… — я сделал большой глоток кофе, чувствуя, что начинаю просыпаться. — Изучал конкурентов. Искал подход к клиенту, вдруг он танкист. Пытался понять, что в голове у современного потребителя. — Версия с конкурентами — точно нет, а остальным в лучшем случае можно оправдать типовое офисное прозябание в интернете, к сожалению. — А если правду? — Какую? Что на одном месте вертел все эти дурацкие кампании по впариванию всякой фигня всяким лохам?.. — не выдержал Знайка. — А танки — способ снять стресс и напряжение? У нас тут такое не понимают. Иногда вообще думаю, что мы на разных планетах выросли с этими менеджерами. Серег, что я тут делаю? — Деньги зарабатываешь. Нравится зарплату получать? — во мне вдруг заворочался сонный офисный начальник. Проснуться шансов у него не было, но вспомнилось, какими словами жена жалуется на ленивых подчиненных. — Нравится, конечно. Штрафанут, скорее всего, но меня больше беспокоит, что в отпуск не пустят. Начнут втирать про конец года и ожидаемый вал работы. — Увольняйся. — Легко сказать. Хорошо хоть ипотеки нет, а так — налог на машину, страховка скоро, техобслуживание опять же… Ты знаешь, какой у меня налог на коней под капотом? — Эх, жеребец, не слушал бы Олю, купил бы что попроще и, самое главное, что тебе самому нравится, — проблем бы не было, — я мысленно позлорадствовал, вспомнив, сколько мы пытались его отговорить от машины ради понта. — Уже не слушаю. Она в образе сейчас — не разговаривает со мной. Уехала к родителям на «подумать», — грустно сказал Знайка. — Может, это и к лучшему? — Не-е-е, проходили, скорее всего, посидит еще пару дней молча, а потом объявится с какой-нибудь проблемой и обвинениями, что мне плевать. В прошлый раз у нее было подозрение на пневмонию. Хотя, может, правда что-то случилось? Но тогда ее мама мне бы позвонила, да? — Знай, стопэ. Ты вроде умный, но иногда такой тупой. Все команды в лиге просчитать можешь, все обманки наизусть знаешь, — а как дело до Оли доходит, то круг твоего обзора становится как у контуженного командира СУ-100. Эту тему мы тоже поднимали довольно часто, и Знайка ее не любил. Сразу же у него появились неотложные дела, так что разговор пришлось заканчивать. Я пообещал подумать над объяснительной, а он вообще подумать, и мы распрощались до тренировки. Прикинув варианты, несколько часов провозился с объяснительной. Советовался с женой, гуглил похожие случаи, искал компромат на Знайкино агентство и в итоге родил суровый текст, больше похожий не на оправдания запуганного менеджера, а на руководство к антикризисному реагированию в условиях военных действий, основной посыл которого сводился к настойчивой просьбе не мешать работать и достигать результата для компании. На мой взгляд, получилось убедительно, и я отправил Знайке письмо, а сам поехал в «Виктори Арену». В берлоге собралась уже вся команда, включая капитана, который, водрузив большую коробку на стол, вынимал оттуда разные предметы и демонстрировал их остальным. Какие-то грамоты, странные сувениры, вырезки из журналов с кратким пояснением, что это был за проект и каким именно способом Знайка с программистами и дизайнерами решили «наисложнейшую» проблему. Я поздоровался и вопросительно взглянул на капитана. — Недуит, видел твое письмо, спасибо, — Знайка достал очередную грамоту с надписью «Проект года в номинации лучшее интерактивное решение». — Но не пригодилось. Я решил уйти. — Быстро ты, — я мысленно разорвал в клочья бумагу, на которую потратил несколько часов. — Чего вдруг? — Слово за слово — прибором по столу — и партбилет сдал. Помимо утреннего разбора, еще и менеджер из моей новой команды с проектом накосячил, перепутал дату публикации секретной новости. Клиент в ярости требовал крови, и директор приказал парня уволить. — И ты решил уволить себя? — Сначала нет, но потом позвонил Бруклин и сообщил чудесную новость, — улыбнулся Знайка, которого аж распирало, а я посмотрел на Бруклина и остальных членов команды, в которой не чувствовалось единой радости. Некоторые улыбались, а другие, наоборот, погрустнели. — Ну, не томите уже, — попросил я. — У нас появился замечательный шанс отомстить сукиным «Неверлендам» на Wild Cards! — торжественно изрек Зумби. — Насуем им бронебойных под самые подкалиберы! — Может, и не насуем, — вмешался Бруклин, — то есть насуем, конечно, если жеребьевка нас в одну группу кинет. — Ню-ню, насуватели, — я непроизвольно потер небольшой шрам — напоминание о Кройфе. — Только я не понял, при чем тут твое увольнение? — Я как это услышал — понял — это шанс, который упускать не хочу. А на работе сейчас мне сосредоточиться на игре не дадут. Неприятно, конечно, думать, что я сбегаю, едва начались проблемы. Но лучше так, чем сейчас подлизывать всем с прижатыми ушами накосячившего и раскаявшегося щенка без права голоса. — Праздновать бум? — Бум! Но после Wild Cards, а пока — по машинам! * * * Всю следующую неделю мы усиленно готовились к поездке на сборы. По сути — просто сосредоточенные тренировки вдалеке от отвлекающих факторов, но с легкой подачи Зумби, окрестившего старую дачу модным словом — буткемп, нас охватило какое-то странное нетерпение и возбуждение, будто на Эльбрус собираемся подняться. Больше всех загорелся сам автор идеи, пересмотревший кучу роликов на тему буткемпов профессиональных команд «Лиги легенд» и «Доты». Виктор хотел договориться с матерью Бруклина о поездке в их новый дом, который после развода остался жене, а не в старую развалюху, уже несколько лет выставленную на продажу. Но в новом доме могло не хватить на всех места, плюс мы ждали приезда Пирса и сопровождающую делегацию из Насти, тренера по физподготовке и самого хозяина дома. Запрягли всех. Виктор с сыном мотался на дачу, готовил спальные места и обустраивал быт, запасаясь продуктами, дровами и вениками для бани. А самое главное, пытался провести местный интернет. Но из-за отдаленности буткемпа от цивилизации организовать что-либо хорошее не получилось, так что купили по несколько 4G-модемов всех возможных операторов, кто показывал устойчивую связь в районе дачи. Знайка по утрам ездил на работу — передавал дела и заканчивал проекты. Сначала он в хлам поругался с руководством и уволился одним днем. Но чуть позже все успокоились и договорились, что он доведет до конца горящие проекты и введет в курс дел нового человека в обмен на часть бонуса. Поэтому суетиться по танковым вопросам капитан начинал примерно с обеда. Официальной новости и регламента квалификации еще не было, но какими-то загадочными путями Бруклин разузнал почти весь состав участников. Самыми опасными считались шесть команд из Золотой серии (занявшие с седьмого по двенадцатое место в прошлом сезоне). Чуть слабее, но более важные для нас из-за «Неверленд» — три команды из Серебряной (кто занял второе, третье и четвертое место). Темной лошадкой была десятая команда — чемпион Лиги Центральной Азии, который должен был определиться в конце месяца. Плюс такие же, как мы, победители второй части регулярных турниров, которые также пока оставались загадкой. Разумеется, Знайка поручил провести тщательную разведку по стандартной схеме — найти любые сведения: начиная с видео боев за весь сезон и заканчивая личными данными игроков. Важным для изучения Знайка посчитал всё: долги по сессиям, симптомы и риски болезней, замены по ходу сезона, конфликты в командах и разбитые юношеские сердца. Всё надо было изучить, систематизировать, проанализировать, а видео скачать заранее, чтобы не перегружать дачный интернет.