– Добрый. Есть новости? – Пришлось переговорить с прокурором штата. В общем, расследование по вашему делу пока еще в процессе, так что я бы рекомендовал вам оставаться там, где вы сейчас находитесь. В Калифорнию возвращаться пока нельзя, здесь во всех отделениях полиции есть ориентировки на вас. Пока еще дело не приобрело таких масштабов, чтобы привлекать ФБР, но в любой момент все может измениться. – Сделай так, чтобы изменилось в лучшую сторону, – недовольно рявкаю я. – Мне уже две недели приходится сидеть здесь. Я хочу вернуться домой. – Делаю все возможное. – Значит, этого мало! Сделай невозможное! Я не собираюсь садиться в тюрьму. – Конечно, нет. Мистер Кинг, моя команда работает круглосуточно, чтобы решить вашу проблему. Вам нельзя в тюрьму, я знаю. К тому же, там ДеСильва, который считает, что вы его подставили. – Ты говорил с ним? – Да, но он мне не верит. – Ускорь его выход. Я сам объясню ему суть проблемы. И шевелитесь там, потому что, чем дольше он будет находиться рядом с Родригесом, тем меньше шансов, что он меня вообще послушает! – Хорошо, мистер Кинг. – Еще что-то? – Нет, это все, сэр. Отключаюсь и ударяюсь затылком в мягкий подголовник, закрывая глаза. Черт побери эту гребаную сделку и гребаного ДеСильву! Грэм ДеСильва был одним из моих лучших друзей. Одним из немногих, кого я подпустил близко к себе. Полгода назад по наводке Грэма мы раздули целую кампанию по разорению крупного игрока на фондовом рынке. Благодаря фейковым новостям акции его компании в одно прекрасное – как мы думали – утро так упали в цене, что их мог купить даже бариста из “Старбакс”. Но мы не предусмотрели одного: пока мы делали все, чтобы уничтожить репутацию компании, ее совет директоров готовил слияние с одной из крупнейших корпораций. Еще на начальном этапе у меня возникли сомнения, потому что компания была довольно известной и настолько крупной, что провернуть эту схему казалось невозможным, но Грэм убедил меня, будто все чисто. Якобы он все проверил и лично может подтвердить, что процесс пройдет без проблем. Я согласился под его ответственность, но на всякий случай со своей стороны вел все переговоры через третьих лиц. Интуиция меня не подвела. Когда в дело вмешалась корпорация, всем стало мало места на Уолл-Стрит. Тогда-то корпорация объявила о нашей мошеннической схеме и раздула из этого такой скандал, что пресса целый месяц полоскала имя Грэма во всех деловых газетах и на телевидении. Когда ДеСильва понял, что мое имя нигде не светится, сделал вывод, что я подставил его. Лазло Родригес, сидящий в тюрьме по похожей статье, наверняка подлил масла в огонь, потому что он – мой давний враг, который примерно таким же образом пытался забрать мою компанию. Уверен, он там каждый день рассказывает Грэму о том, как его друг Кинг подставил его. К сожалению, я сам не могу связаться с Грэмом, иначе меня наверняка вычислят. – Черт подери, – рычу я и открываю глаза. Опускаю взгляд на стол и поднимаю фотографию из церкви. Снова рассматриваю сочные формы мисс Майклс и прикусываю нижнюю губу. Я собирался сегодня вечером выбраться в город, чтобы лично понаблюдать за мисс Волонтером, но кажется… – Наше свидание откладывается, – произношу медленно и откладываю фотографии в сторону, оставив только ту, на которой Дейзи получилась лучше всего. Глава 5 Дейзи – Не получается! – отчаянно вскрикиваю я, прижимая плечом трубку. – Она течет, не переставая. – Успокойся, Дейзи, – говорит сестра. – Когда должен приехать сантехник? – Понятия не имею. Он только сказал, что выезжает, но ты же знаешь Майка. Пока со всеми не поздоровается, не явится на место. Ох, Фиона, что мне делать? – Для начала перестань истерить. Найди вентиль, с помощью которого можно перекрыть воду. – А где он может находиться? – Наверное, тоже под раковиной. Посмотри там. – Я не могу туда заглянуть! Как раз оттуда бьет вода! О, Майк пришел, повиси. Бегу ко входной двери и, даже не глянув, кто пришел, распахиваю ее. Улыбаюсь и с облегчением выдыхаю. – Майк. – Привет, Дейзи, – здоровается он и шагает прямиком на кухню. Присвистывает, оглядывая череду ведер, которые я подставляла под струю, и ставит на пол инструменты. – Можешь пока выйти из кухни, я все сделаю. – Фиона говорит, надо перекрыть воду. Майк скептически хмыкает, а потом просовывает руку под раковину, и через пару секунд вода перестает бить фонтаном. – Слава богу. – И Майку, – добавляет сантехник, открывая чемодан с инструментами. Развернувшись, ухожу в спальню, чтобы переодеться в сухую одежду. – Фиона, ты еще тут? – Скажи этому придурку Майку, чтобы не хмыкал там. Я умнее, чем он думает. – Ты это услышала? – Да он фыркнул как лошадь в конюшне мистера Лайонса. Я смеюсь от такого сравнения. – Расскажи мне лучше, дорогая сестра, что там за новый житель у вас появился? Мама сказала, он живет в старом особняке. – Эм-м-м… да. – Я ненадолго зависаю и содрогаюсь от воспоминания сцен, которые наблюдала в окнах этого особняка. Никогда, даже под самыми страшными пытками я никому не сознаюсь, что видела там. – Он затворник, и я с ним пока еще не познакомилась. – Как это? Ты не ездила к нему? – Ездила, но меня не пустили в дом. – Кто? – Охрана. – А, ну да. А имя ты хоть знаешь? Откуда он? Старый? Молодой? Или это женщина? – Мужчина, – отвечаю, не задумываясь. Еще какой мужчина. – Откуда ты знаешь? – подозрительно спокойным голосом спрашивает сестра. – Ты же его не видела. – Не видела. Просто охрана… они… – я быстро пытаюсь подобрать правильный ответ, пока натягиваю на себя толстовку. – Он… в смысле охранник… сказал, что “он” – выделяю интонацией, – не жалует гостей. Не “она”, понимаешь? Несу какую-то чушь, потому что совсем не умею врать. Я – та, кто считает, что горькая правда все же лучше сладкой лжи. Даже если сказавшего правду ждут неприятные последствия. Но вряд ли Фиона догадывается, что я подглядывала в окна чужого дома, поэтому, конечно же, не спросит о том, что я там видела. А, значит, мне не придется соврать впервые в жизни. Ну почти впервые. На вопросы типа “Идет ли мне это платье?” я предпочитаю ответить то, что человек хочет услышать, а не выразить собственное мнение. В конце-концов, все мы знаем, что на мое мнение всем плевать. Люди задают подобные вопросы только с целью обратить мое внимание на свою обновку. – То есть, тебя даже на территорию особняка не пустили? – уточняет сестра. – Не-а, не пустили, – отвечаю уверенно. Технически меня и не пустили, я пробралась туда сама. Господи, до сих пор поражаюсь, как мне хватило смелости подойти к особняку и заглядывать в окна. А от увиденного там меня уже два дня бросает в жар. После этого я неистово молилась, прося Бога избавить меня от порочных мыслей и желания. Но эти сцены пробивались даже в мои сны, только в них на столе я видела не другую девушку, а… – господи, стыдно даже в мыслях признаваться в таком, – себя. А еще я не могу забыть темный взгляд и ауру того мужчины, с которым столкнулась там и который заставил меня смотреть на ужас, творившийся в особняке. И он говорил со мной так… У меня внутри все сжималось только от одного голоса. Я даже не представляю, какой он, если сильно разозлится. Такой, мне кажется, положит меня на одну свою широкую ладонь, а второй прихлопнет. И все, меня как будто и не было. И когда это ты, Дейзи, успела рассмотреть его ладони? Плохая девочка! Вечером снова надо помолиться дольше обычного. – Странно, – произносит Фиона, вырывая меня из воспоминаний. – А как у тебя дела? Едва я заканчиваю вопрос, из кухни раздается какой-то хлопок, и я вскрикиваю. – Что там такое? – обеспокоенно спрашивает сестра. – Дейзи, что случилось? Несусь на кухню и обнаруживаю Майка, который выпрямляется и подхватывает чемодан с инструментами. – Что это было? – спрашиваю я. – Что? – хмурится он. – Хлопок. – А, это я чемодан закрывал, – улыбается он и озвучивает сумму за свои услуги. – У тебя тут труба лопнула, так я ее заменил. Смотри. Он открывает воду в кране, и я вижу, что из-под раковины уже не течет. – Спасибо.