Мой голос слабеет и обрывается. Слов больше нет. В ответе Мэры звучит сила. – Моя сестра твердит то же самое. Каждый день. Она хочет принять предложение Дэвидсона. Переселиться. Пусть сражаются другие. Ее глаза темнеют от внутренней энергии. Они рассматривают поле, полное зеленых комбинезонов. Мэра наблюдает за окружающим машинально, не сознавая этого – она прикидывает риски и угрозы. – Она сказала, что мы уже достаточно жертвовали. – И что ты будешь делать? – Я не могу уехать, – задумчиво отвечает она, прикусив губу. – Мой гнев слишком силен. Если я не найду способ избавиться от него, он, боюсь, отравит мне остаток жизни. Но, наверное, ты хотела услышать другое… Кто угодно на ее месте набросился бы на меня с упреками. Кэл, Фарли. Сама Мэра, какой она была полгода назад. Но теперь она говорит гораздо мягче. – Если я буду продолжать, способность поглотит меня без остатка, – признаю я. – Использовать свои умения, чтобы убивать… да я стану чудовищем. «Чудовищем». Мэра вздрагивает, услышав это, и задумывается. У Мэры Бэрроу хватает собственных страхов. Она отводит взгляд и рассеянно теребит прядь волос, которые вьются от пота и влажности. – Чудовищ нетрудно создавать, особенно из людей вроде нас, – бормочет она и тут же приходит в себя. – Ты не сражалась в Археоне. Или я тебя не видела. – Нет. Я полетела туда, чтобы… «Следить за тобой». Казалось, это была отличная идея. Но теперь, когда я знаю, что она пережила, мне становится очень стыдно. Мэра не настаивает. – Это придумал Килорн, еще в Трайале, – поясняю я. – Он здорово сдружил новокровок и Красных. И он знал, что я хочу сделать передышку. Поэтому я и полетела в Археон – но не для того, чтобы сражаться, не для того, чтобы убивать, разве что при крайней необходимости. – И ты намерена так и продолжать. Это не вопрос. Я медленно киваю. Сама не знаю, отчего смущаюсь. – Я думаю, так будет лучше. Защищать, а не разрушать. Я сжимаю и разжимаю пальцы. Молчание разливается под кожей. Мне нравится иметь способность, но я ненавижу то, что она делает. Мэра смотрит на меня с усмешкой. – Я не твой командир. Я не вправе диктовать тебе, что делать и как сражаться. Но по-моему, это хорошая идея. А если кто-нибудь попытается тебя отговорить, отправь их ко мне. Я улыбаюсь. Такое ощущение, что с меня спало бремя. – Спасибо. – И кстати. Прости, – добавляет она, подходя ближе. – Ты здесь по моей вине. Теперь я понимаю, что совершила ошибку, когда вынудила тебя присоединиться к нам. Я сожалею. – Ты права. Это была ошибка. Но в конце концов я согласилась. – Морри… – она вздыхает. – Хорошо, что ты его нашла. Улыбка не сходит с лица Мэры, но заметно меркнет. Впереди, на пологом склоне, ждет Морри. Силуэт брата отчетливо виднеется на фоне зданий у него за спиной. Кэла нет. Хорошо. Пусть даже он провел с нами много месяцев, Кэл неловко себя чувствует без цели. Когда ему не нужно обдумывать очередную стратегию, он с трудом ведет разговор и всегда готов сорваться. Отчасти мне до сих пор кажется, что он считает нас всех пешками. Картами, которые можно вытаскивать из колоды и бросать, как потребуется. «Но он любит Мэру, – напоминаю я себе. – Он любит девушку с красной кровью». Это чего-то да стоит. Прежде чем мы успеваем подойти к Морри, в моем горле всплывает еще один пузырек страха. – Я подвожу вас? Новокровок, я имею в виду. Моя способность – тихая смерть. Я – оружие, нравится мне это или нет. Меня можно использовать. Я очень полезна. Наверное, взять и уйти – это эгоизм? Такое ощущение, что Мэра и сама много раз задавала себе тот же вопрос. Но ее ответ предназначен для меня, и только для меня. – Ты еще здесь. И у нас будет на одно чудовище меньше. На один призрак. 25. Мэра Пусть даже жизнь в Ущелье была полна усталости и разочарований, ей по-прежнему отведен уголок в моем сердце. В кои-то веки я отчетливей помню хорошее, чем плохое. Дни, когда мы возвращались с живыми новокровками, вырванными из лап палачей. Казалось, это прогресс. Каждое лицо служило доказательством, что я не одинока – и что я умею не только убивать людей, но и спасать. Иногда казалось, что это легко. И правильно. С тех самых пор я мечтаю об этом ощущении. На пьемонтской базе есть свои места для тренировок, в помещении и на улице. Одни оборудованы для Серебряных, другие для Красных солдат, которым надо учиться воевать. Полковник и его люди – теперь их тысячи, и число с каждым днем растет – предпочитают стрельбище. Новокровки типа Ады – те, чьи способности менее разрушительны – тренируются там же, доводя до совершенства свои боевые навыки. Килорн прибивается то к ним, то к новокровкам, которые тренируются в помещениях, предназначенных для Серебряных. Он не принадлежит ни к какой группе, но его присутствие многих успокаивает. Этот рыбацкий парнишка – нечто прямо противоположное опасности, а кроме того – знакомое лицо. И он не боится новокровок, в отличие от многих Красных солдат. Нет, Килорн уже достаточно повидал, чтобы никогда больше нас не бояться. Теперь он сопровождает меня – мы вместе обходим здание размером с самолетный ангар. Но взлетной полосы тут нет. – Спортзал для Серебряных, – поясняет Килорн. – Там всякие штуки. Тяжести, полоса препятствий, арена… – Я поняла. Я училась владеть своими способностями в похожем месте, окруженная злобно скалящимися Серебряными, которые убили бы меня, если бы увидели хоть каплю моей крови. По крайней мере, больше не приходится об этом беспокоиться. – Пожалуй, мне не стоит тренироваться там, где есть крыша и лампочки. Килорн хрюкает. – Да уж. Дверь спортзала распахивается, и оттуда выходит человек с полотенцем на шее. Кэл вытирает пот с лица, от напряжения залитого серебряным румянцем. Очевидно, он работал со штангой. Он прищуривается и ускоряет шаг. Все еще тяжело дыша, принц протягивает руку. Килорн, ухмыльнувшись, пожимает ее. – Привет, – говорит Кэл, кивая. – Показываешь ей базу? Я открываю рот, но Килорн перебивает меня: – Нет, она хочет сегодня потренироваться вместе с остальными. Я подавляю желание двинуть ему локтем в живот. – Что? Кэл темнеет и тяжело вздыхает. – Я думал, ты не торопишься. Килорн застал меня врасплох, но он прав. Я больше не могу бездельничать и чувствовать себя бесполезной. И мне беспокойно, потому что гнев так и кипит в моем теле. Я не Кэмерон. Я недостаточно сильна, чтобы отойти в сторонку. Даже лампочки начинают искриться, когда я вхожу в комнату. Надо открыть клапан, пока не рвануло. – Прошло уже несколько дней. Я подумала, что готова. Я упираюсь руками в бедра, готовясь к неизбежным возражениям. Кэл бессознательно принимает классическую позу «я спорю с Мэрой». Руки скрещены на груди, лоб нахмурен, ноги прочно стоят на земле. Солнце у меня за спиной, и ему приходится щуриться; после тренировки от Кэла сильно пахнет потом. Килорн, подлый трус, отступает на несколько шагов. – Увидимся, когда закончите скандалить. Он одаряет нас мерзкой улыбкой через плечо и удирает, предоставив мне защищаться в одиночку. – Минуту, – говорю я вдогонку. Килорн лишь машет и исчезает за углом спортзала. – Уж он всегда поддержит, – замечаю я и поспешно добавляю: – Впрочем, я не нуждаюсь в поддержке, потому что это мое решение, и речь всего лишь о тренировке. Ничего страшного не случится. – Да, наполовину я беспокоюсь за тех, кто окажется в зоне поражения. А другая половина… – Кэл берет меня за руку и притягивает к себе. Я морщу нос и упираюсь пятками. Впрочем, толку от этого мало. Я так и еду к нему по асфальту. – Ты весь потный.