– Старого Сина подставили, – запинаясь, пробормотал он себе под нос. – Это очевидно. – Хан Веймин прикурил новую сигарету. – Если я не ошибаюсь, вы знаете об этом деле больше, чем любой из нас. Фан Му попытался возразить, но Хан Веймин его перебил: – Я не стану ничего из вас вытягивать. Если Старый Син вам доверяет и вы действительно заслуживаете его доверия, то вам придется разобраться, что там на самом деле произошло. Если найдете человека, который устроил ловушку, большинство обвинений со Старого Сина снимут. И тогда… – Тогда что? – Фан Му поднял голову. – Тогда он понесет справедливое наказание за свои действия, – ответил Хан Веймин тихо. – Мы с вами оба понимаем, что этого не избежать. Но сейчас это не имеет значения – главное, чтобы его не обвинили в преступлении, которого он не совершал. Желаю вам удачи. Несколько секунд Фан Му просидел в молчании, обдумывая его слова. Потом медленно поднялся и, пошатываясь, вышел. Хан Веймин остался за столиком. Проводив Фан Му глазами, он пробормотал: – Вот ведь какой – ушел и не заплатил… * * * Уже наступила ночь, на улице похолодало. Фан Му стоял в черном коридоре; в слабых отсветах городских фонарей он видел, как пар от дыхания вылетает у него изо рта. Собравшись с духом, он позвонил в квартиру 402. Мгновение спустя глазок в двери потемнел; Фан Му понял, что изнутри кто-то выглядывает. – Кто там? – спросил женский голос. – Это я, Фан Му. – Он постарался говорить спокойно. – Старшая сестра, прошу, откройте дверь. Ян Минь вздохнула с облегчением и открыла замок. – Что ты… Фан Му ворвался внутрь, не дав ей закончить вопрос. – Старшая сестра, нам надо поговорить. – Тон его был предельно серьезным. – Поговорить о чем? – Она потянула носом, учуяв алкоголь. Нахмурив брови, спросила: – Ты что, выпил? – Да, – резко бросил в ответ Фан Му. – Где Син На? Краска сбежала с лица Ян Минь, губы ее задрожали. Несколько секунд она стояла, не шевелясь, напуганная и потрясенная. Ее глаза расширились, и она кивнула, начиная понимать. – Син На… – повторил он снова. – Что со Старым Сином? – Она схватила Фан Му за руку, сжав ее с неожиданной силой. – Он что… Фан Му почувствовал, как ее ногти впились ему в ладонь, но продолжал настаивать: – Где Син На? – Сначала скажи, что случилось с Сином. – Ее голос грозил вот-вот сорваться на крик. – Я ничего не скажу, если ты не скажешь. Он поглядел в ее глаза, полные слез, которые не могли ни отступить, ни прорваться. – На детекторе лжи сегодня днем… – Поискал нужное слово. – Результаты показали, что Старый Син правда собирался кого-то убить. Внезапно из руки, вцепившейся в ладонь Фан Му, пропали все силы, и пальцы Ян Минь разжались. Но глаз она не отвела, хотя из них и полились слезы. Ноги женщины подкосились, и она, отступив на шаг, осела на диван возле стены. – Старый дурак, – всхлипывала Ян Минь, всем телом содрогаясь на диванных подушках. – Что за старый дурак! Фан Му положил руку рядом с ней на спинку дивана, не представляя, как ее утешить. Постепенно всхлипы затихли, и он тихонько спросил снова: – Где Син На? Слезы Ян Минь внезапно высохли. Она провела рукой по лицу и твердо произнесла: – Уходи. Мне нечего тебе сказать. Он присел перед ней на корточки: – Старшая сестра, я хочу помочь Старому Сину… – Если бы Старый Син хотел, он сам тебе рассказал бы. – Она встала. – У меня нет сил. Прошу, уходи. Фан Му стиснул зубы и быстро обвел взглядом гостиную. Потом без предупреждения бросился к дверям спальни. На мгновение Ян Минь остолбенела, но быстро пришла в себя и устремилась за ним. Однако ей удалось только схватить Фан Му за рукав. Он легко вырвался и распахнул дверь. Из спальни вырвался густой аромат курительных палочек и мерный электрический гул. За дверью было темно и очень холодно. Там творилось что-то неладное. Комната нисколько не походила на спальню молодой женщины. В ней не было кровати, не было шкафа или комода, не было туалетного столика и тумбы под телевизор. Вместо них там стоял маленький алтарь с курильницей и нечто вроде большого сундука прямо посредине. Присмотревшись, Фан Му понял, что это морозильник. Секунду он таращился на него в шоке, потом, сам этого не заметив, сделал к морозильнику несколько шагов. И тут в него вцепились руки, изо всех сил пытаясь остановить. Словно сражаясь за собственную жизнь, Ян Минь громко закричала. Волосы, мокрые от слез, прилипли к ее лицу, в глазах стояли страх и мольба. – Не тревожь ее! – заикалась женщина. – Дай ей покоиться в мире. – Она захлебывалась слезами. – Умоляю тебя… Она достаточно настрадалась! Фан Му весь похолодел, начиная понимать, что лежит в морозильнике. – Это… там… – Его голос дрогнул. Он протянул руку к рукоятке на дверце, лишившись дара речи. Ян Минь отчаянно затрясла головой и сползла на пол. Ее пальцы продолжали цепляться за рубашку Фан Му. – Но как же… Почему?.. – Фан Му не хотел – не мог – в такое поверить. – Седьмого августа… наша На не пришла домой с работы… не отвечала на мобильный телефон… – Ян Минь хватала ртом воздух. – После полуночи кто-то постучал нам в дверь… Я никого не видела, там стояла только большая коробка… Из ее груди вырвался стон отчаяния. Вся сцена заново предстала у женщины перед глазами. – Мое дитя… Без рук, без ног… грудь отрезана… и ей засунули… разное… внутрь… Фан Му оледенел, в висках у него застучало. Слова Ян Минь эхом отдавались у него в ушах. Он стиснул зубы с такой силой, что они, казалось, вот-вот раскрошатся. – Кто? – хрипло спросил он. Рычание, раздавшееся из его глотки, даже отдаленно не напоминало его обычный голос. – Кто это сделал? – Я не знаю… – Ян Минь выпустила его рукав. Фан Му не знал, почему она перестала его держать, но, так или иначе, женщина, сломленная горем и скорбью, повалилась на пол лицом вниз и зарыдала, содрогаясь всем телом. – Я не знаю… – Почему вы не сообщили в полицию? – воскликнул он. – Старый Син – полицейский! Мы все полицейские! – Он не сказал мне, почему это надо держать в секрете. Просто велел купить морозильник для нашей дочки… – Она билась на полу, заливаясь слезами. – Он сказал, что сам разберется… – Но… почему вы оставили ее здесь? – Фан Му разрывался между ужасом и недоумением. – Смерть ребенка – это так страшно… – Ян Минь зарыдала еще сильней. – Она была такая красивая… Она ни за что не допустила бы, чтобы ее увидели такой… У нас ничего не осталось… Мы хотели оказать ей… последнюю услугу… Рыдания заглушили ее слова. Фан Му поглядел на морозильник. Тот возвышался в центре комнаты, глухой к слезам матери, лежавшей перед ним. Медленно Фан Му сделал последний шаг и потянул за ручку. То, что открылось его глазам, казалось настоящим ледяным адом. Девушка внутри была покрыта инеем. Ее голова, слегка наклоненная влево, побелела от изморози. Но даже холод не мог скрыть страшных ран на ее лице. Влага иссохла, и кожа девушки сморщилась и потемнела. От ее красоты не осталось следа. Тело было завернуто в теплый халат – как будто родители хотели защитить ее от холода. В нем ее пропорции, в отсутствие конечностей, выглядели искаженными – как у жуткой изуродованной детской куклы. Ян Минь словно и не заметила, что Фан Му открыл морозильник. Она лежала в прострации на полу, погрузившись в свои кошмарные воспоминания. – Наверное, ей было очень страшно… очень страшно умирать… Фан Му ее больше не слышал. Когда он аккуратно закрыл дверцу морозильника, решение было уже принято.