Меня одновременно затошнило и захотелось воды. – А ну, неси еще выпивку! – закричал мне в ухо парень. Этот мальчик, Ти Джей Эппс, вместе со мной посещал факультатив по искусству. На занятиях он только и делал, что рисовал, раскрашивал и лепил сиськи. – Я дам тебе сто долларов, если ты сейчас же принесешь мне выпить. – Он захлебнулся собственным хихиканьем. – Ладно, пятьсот долларов. Он даже не дал мне возможности отвергнуть предложение или принять. В глубине души я возненавидела себя за то, что мне захотелось проглотить унижение и принести бутылку. – Ладно, ладно, – продолжил он. – Я дам тебе тысячу долларов, если ты принесешь мне выпить и позволишь слизать выпивку с твоих… Я помешала ему договорить, просто наступив каблуком ему на ногу, а затем отошла в другой угол кабинета, прекрасно понимая, что через некоторое время кто-нибудь снова отправит меня за выпивкой. Даже несмотря на то, что в фильмах ужасов я успела повидать всяких монстров, ничто не могло сравниться с этим. Фредди был прав. Все это довольно глупо. Мне здесь не место. Наверное, мне следовало уйти, но я была ошеломлена. Мне казалось, что я смотрю фильм. Фильм «Судная ночь». Противно ли все это Брэму так же, как и мне? Вряд ли – ведь это он устроил эту вечеринку. Это он допустил такое. Его присутствие легко было заметить – в каком бы уголке кабинета Брэм ни находился, там сразу царило оживление. Все чокались с ним бокалами, парни хлопали его по спине, девчонки визжали и вставали на цыпочки, чтобы обвить руками его шею в пьяных объятиях. Галстука, надетого по просьбе матери, на шее Брэма я уже не заметила. Две верхние пуговицы были расстегнуты, воротник поднят, полы рубашки Брэм вытащил из-за пояса брюк. Его взлохмаченные волосы торчали в разные стороны, а щеки стали свекольно-красными. Изображая из себя джентльмена, Брэм неторопливо подошел к девушкам, доставшим сигареты, и предложил им свою золотую зажигалку Zippo Он болтал, флиртовал, запрокидывал голову и смеялся вместе со всеми, притягивая их к себе для объятий. Но это была всего лишь еще одна маска. Никто другой не мог этого видеть, потому что эти люди не знали Брэма другим, но от меня его притворство не укрылось. Брэм, которого мне довелось узнать, предпочитал слушать, а не говорить. Он был помешан на чистоте настолько, что подбирал все до одного кусочки попкорна, упавшие на этот пол. Даже сейчас, заметив, как пьяный парень тянется к девушке, Брэм отвлекал его и незаметно удерживал поближе к себе. А еще Брэм украдкой бросал взгляд на часы, когда думал, что на него никто не смотрит. Я уже замечала у него такой жест раньше. Это всегда означало, что он хочет уйти. Но, видимо, не раньше, чем состоится главное событие этой ночи. На большом письменном столе перед балконными дверями целовалась парочка, но Брэм спихнул их одним ловким движением, которое было встречено хором смеха, даже от тех, кого он только что согнал со стола. Брэм забрался на стол. – Я хочу выразить вам свою глубочайшую благодарность. – Брэм приложил руку к сердцу и склонил голову. – Для меня большая честь провести свой день рождения с самыми близкими друзьями. Даже если вы все – лишь кучка придурков. Самая правдивая вещь, которую он когда-либо говорил. И хотя Брэм только что оскорбил своих «самых близких друзей», они это стерпели. Ведь это был Харизматичный Брэм. Очаровательный Лидер Брэм. Король Манчестерской школы Брэм. Он излучал эту ауру. И, надо признать, трудно было не купиться на это. – Семнадцать лет, – продолжил он. – Скоро мы официально станем взрослыми. – Эти слова встретили одобрительным гудением и свистом. – И на наши плечи лягут ответственность, необходимость соответствовать ожиданиям и груз всего этого гребаного мира. Кого я обманываю – все это у нас уже есть. Так что наслаждайтесь этим вечером! – Ему ответили овациями. – Давайте, мать вашу, как следует оторвемся! – Снова овации. – И вручайте уже мне мои гребаные подарки в честь дня рождения или убирайтесь к чертовой матери! Брэм спрыгнул и сел в свое похожее на трон кресло под радостные крики. Все вокруг меня высоко подняли бокалы и снова и снова повторяли одно и то же слово: – Подарки! Подарки! Подарки! Брэм, это серьезно? Неужели люди будут выстраиваться в очередь и дарить большие коробки в подарочной упаковке? Это очередной ритуал праздника? – Ладно, народ, кто первый? – спросил Тревор Дриггс и обвел комнату взглядом в поисках добровольцев. Многие завизжали или подняли руки, но тут кто-то указал на меня и выкрикнул: «Официантка!» – Официантка! – оживился Тревор, подошел и похлопал меня по плечу. Мы уже в третий раз разговаривали лицом к лицу, а он по-прежнему понятия не имел, кто я такая. – Я ничего не принесла, – начала я, но каким-то образом уже оказалась перед сидящим в кресле Брэмом. Это было глупо. Но я чувствовала, как все сверлят меня взглядом, включая Брэма. Я не хотела показывать им свою слабость. Я пошарила в карманах. При мне были только ключи, телефон и проездной на метро. Я достала ключи с моим любимым брелоком. Это был красный брелок для ключа от номера 237 в отеле «Оверлук»[36]. Я сняла ключи с кольца и протянула брелок Брэму. – С днем рождения. Брэм оглядел его, и когда наши взгляды встретились, мне показалось, что он собирается что-то сказать, но тут в глубине комнаты что-то разбилось. Я вздрогнула, Брэм – нет. Тревор подскочил и выхватил брелок из рук Брэма. – Что это за хрень? – Он зажал брелок между пальцами. – И для чего, по-твоему, Брэму это? Потому что Брэм любил фильмы Стэнли Кубрика. И знал наизусть все фразы из «Сияния». И однажды он даже поспорил с Фелисити, утверждая, что это один из немногих фильмов, который получился лучше книги. И он очень точно подражал голосам Джека Николсона и Шелли Дюваль. Но Тревор ничего этого не знал. – Погодите. – Он прищурился. – Официантка только что дала Брэму ключ от своего номера? Срань господня! Тревор рассмеялся и бросил брелок обратно в руки Брэма, и комната огласилась свистом и криками. Я отпрянула назад, пытаясь затеряться в толпе, чтобы скрыть свое пылающее лицо, и вечеринка продолжилась как ни в чем не бывало. Брэм остался на своем месте, принимая подарки. Я наблюдала, как Себастьян Сантамария заставил Брэма открыть рот и положил ему на язык желтую таблетку. Сет Гебахард сунул Брэму в руки пачку стодолларовых банкнот. Люсия Трухильо и Эмили Вилфорд подошли к Брэму вдвоем, словно поставлялись только в комплекте, и на его глазах начали целоваться. Да, я определенно сделала Брэму не тот подарок. Мне пора было убираться отсюда. – Куда это ты собралась? – Дорогу мне перегородил парень: Пит какой-то там. Я сделала шаг в сторону, но он повторил мой маневр, не пропуская меня. Двигался он медленно – определенно находился под кайфом – и уже успел снять рубашку. – Ты здесь единственная девушка, одетая не в платье, ты это знаешь? – Каким бы захватывающим ни был этот разговор, я ухожу, так что, если не возражаешь… – Да, проблема, – сказал Пит. – Но мы можем справиться с этим. Он обхватил ладонью мою грудь и этим настолько ошеломил меня, что успел даже потискать пальцами, прежде чем я опомнилась. Я отреагировала, не подумав. Автоматически. Я схватила его за руку и заломила назад, не собираясь останавливаться, пока не услышала щелчок. Пит мгновенно упал на колени, потом – на живот, а я держала его руку заломленной за спину, не обращая внимания на его крики. – Хватит! Хватит! Слезь с меня! – заорал он. Его слова вывели меня из слепой ярости, и осознание того, что я делаю – что я собиралась сделать, – заставило меня отступить. Три девушки в нарядных платьях, наблюдавшие за всем происходящим, сунули сигареты в рот, чтобы одобрительно кивнуть и похлопать мне. – Мне… мне очень жаль, – пробормотала я. – Но тебе не следовало… – Ты чуть не сломала мне руку! – крикнул Пит. Все его лицо исказилось, глаза широко распахнулись, зубы оскалились. Он превратился в дикого зверя, готового укусить, его рука потянулась к моей лодыжке. – Дерешься с девчонкой? – радостно воскликнул Тревор Дриггс, внезапно нависнув над нами. Пит тоже засмеялся, издав неприятный звук. Затем он вскочил на ноги и бросился на меня. – Эй! – Брэм внезапно оказался рядом и повалил Пита обратно на пол. Тревор продолжал смеяться, почти хрипя, даже когда Брэм и Пит принялись бороться у его ног. Пит толкнул Брэма на книжные полки с такой силой, что несколько книг свалилось им на головы. А стоявшие вокруг меня люди скандировали, чтобы поединок продолжался, как будто пели песню для именинника в честь дня рождения. Я посмотрела на дерущихся, на зрителей драки, и мой желудок скрутило. Их глупая вечеринка – такая элитарная и эксклюзивная – представляла собой ужасающую картину низменных порывов и худших инстинктов. Я не хотела становиться частью их ритуалов и игр. Я была выше этого. Я была выше всех ритуалов и игр. В том числе и Клуба поклонников Мэри Шелли. Я вылетела из кабинета, вспомнив про свою основную цель пребывания здесь. Я была временно ослеплена блеском, но теперь мое зрение прояснилось. Вместо того чтобы спуститься вниз и выйти через парадную дверь, я направилась на третий этаж. Там находилась спальня Брэма, и я твердо решила найти то, ради чего сюда пришла. 46 СПАЛЬНЯ БРЭМА НЕ походила на спальню обычного мальчика-подростка. На стены, выкрашенные в темно-зеленый с желтым отливом цвет, падал теплый свет бра и торшеров. Мебель орехового дерева выглядела прямо как из каталога роскошного бренда интерьеров, дополненная изящными мелочами, которые, казалось, больше нравились дизайнеру, чем Брэму. Ковер выглядел практически новым. Повсюду царил порядок, все вещи лежали на своих местах, как будто уборщица круглосуточно дежурила, сидя в шкафу. Но было и кое-что, ярко характеризующее Брэма. На стенах рядами красовалась коллекция больших, профессионально оформленных постеров фильмов ужасов 1920-х и 30-х годов. Человек-волк, Дракула и, конечно же, Франкенштейн угрожающе смотрели на меня, красуясь на кислотно-зеленом фоне, их имена были написаны большими и угловатыми буквами. Я задержалась, чтобы полюбоваться ими, но ненадолго. Нельзя забывать о важном деле. Прежде всего я заглянула в шкаф. Из фильмов и телевизионных передач я знала, что именно там люди обычно прячут свои секреты. Остальная часть спальни Брэма, возможно, и выглядела с иголочки, но шкаф доказывал, что его владелец – типичный энергичный подросток. Стоило открыть дверцу, как на меня посыпалась одежда и спортивное снаряжение, и мне едва удалось увернуться от клюшки для лакросса, полетевшей прямо в лицо. На верхней полке стояли три коробки. Идеально подходящего размера, чтобы прятать там маску. Я сняла с полки первую коробку. В ней оказалось полно проводов и старой электроники. Во второй коробке лежал набор кепок и шапок, ни одну из которых я никогда не видела на Брэме. Третья коробка оказалась самой захламленной, полной старых тетрадок и отдельных листков бумаги. Я порылась среди них, но маску так и не нашла. Я обыскала остальную часть комнаты, заглянула под кровать (ничего) и в его письменный стол (только бумаги и ручки). Нетронутым остался лишь ноутбук Брэма, стоявший в центре стола и словно ожидавший меня. Маску в нем не спрятать, но, возможно, я могла бы найти там что-то полезное. Но когда я пробежалась пальцами по клавиатуре, экран ожил, требуя пароль. В отчаянии я набирала все, что приходило в голову. Пароль «пароль» не подошел. Как и «12Забв». Я ввела сегодняшнюю дату – день рождения Брэма, – мимо. Пароль «Лакс» тоже не сработал. Нет, Брэм выбрал бы что-то, значимое для себя, в качестве пароля. Возможно, любимый фильм. Но пароль «Забавные игры» не помог. Я оглядела комнату в поисках подсказки, бормоча его имя себе под нос, как заклинание. Что нравилось Брэму? Что было Брэму дороже всего на свете? Мой взгляд упал на винтажный плакат с Дракулой, и меня осенило. Конечно же. Больше всего он думает о себе! Мои пальцы набрали «Стокер»[37]. И так просто я получила доступ. Его папка с документами. Я вспомнила, что Брэм прятал свою коллекцию фильмов ужасов, убрав ее поглубже в семь папок. Возможно, он скрыл там и кое-что еще. Я просмотрела названия файлов в поисках чего-то безобидного, но говорящего. Мне не потребовалось много времени, чтобы найти папку с названием КПМШ. Клуб поклонников Мэри Шелли. Наверняка это оно. Внутри оказалась еще одна папка с надписью «Отдел». Из коридора послышался шум, кто-то приближался. Я закрыла папку и быстро нырнула в шкаф. Сквозь маленькую щель я увидела, как Брэм вошел в комнату, и чуть не задохнулась. Кровь текла из его брови вниз по щеке, подбородку, капала на одежду. Брэм сорвал с себя рубашку и, скомкав ее, вытер лицо, искаженное болью и гневом. Я смотрела, как он стоял посреди комнаты, сжимая в руках окровавленную рубашку, и дышал так тяжело, что его обнаженная грудь вздымалась. Мне так хотелось знать, о чем он думает. Расстроился ли он из-за того, что подрался? Огорчился ли он из-за собственной вечеринки? Как давно мне хотелось увидеть Брэма именно таким! Прежде мне мельком удавалось увидеть его в разных образах: заботливого старшего брата, популярного спортсмена, фаната фильмов ужасов, неидеального бойфренда, но мне всегда было интересно, кем Брэм становится наедине с самим собой. Убийцей? Я ждала, когда Брэм проявит себя. Испустит гортанный вопль, опрокинет все книжные полки и отдастся неистовой ярости. Но Брэм лишь опустился на край кровати, ссутулился и склонил голову. Он выудил что-то из кармана брюк. Брелок из отеля «Оверлук». Брэм задержал взгляд на брелоке и, возможно, так и продолжал бы смотреть на него, но я случайно толкнула дверь шкафа. Я замерла, но Брэм резко вскинул голову. Он остановил взгляд на приоткрытой дверце шкафа и даже если и подумал, что там прячется монстр, то явно не испугался. Брэм встал и направился ко мне, но я распахнула дверцу прежде, чем он успел подойти. При моем появлении Брэм не выглядел удивленным, но, возможно, он сдерживал свои эмоции. – Мне следовало бы разозлиться, что ты сюда пробралась. «Да уж, – подумала я. – Ты только что застал меня за тем, что я шныряю в твоей комнате. Разозлись. Покажи мне, кто ты есть на самом деле». Но Брэм лишь подошел к одному из своих комодов, вытащил простую белую футболку и надел ее через голову. – Но я понимаю, – продолжил Брэм. – Недавно погибла твоя подруга. Ты в отчаянии. Тебе нужны ответы. Одного я не понимаю, почему ты так уверена, что я – злодей. Он что, серьезно? С самого начала Брэм держался холодно со мной. Он вообще не хотел видеть меня среди членов клуба – он сам мне об этом говорил. В конце концов, Сандра погибла во время проведения его испытания на страх. Брэм мог сколько угодно твердить, что он не злодей, но ничего хорошего я в нем тоже не увидела.