Да, аккуратностью я не отличалась. Кеды норовили вот-вот развалиться прямо на моих ногах, покрытые пятнами джинсы так протерлись, что сквозь небольшую прореху проглядывало колено. Я поправила мятую клетчатую рубашку, застегнув ее на все пуговицы, и зябко ежилась, пока спускалась по длинной лестнице мимо горящих разноцветных свечей. Иоко вел себя так, будто я его раздражаю, словно я стала для него чужой, просто мерзкой, глупой девчонкой, досаждающей ему. Мой Проводник стал совсем другим, возможно, потому, что окончательно вспомнил свое прошлое. Ведь в прошлом у него была красавица Ниса, могущественная чародейка, в которую просто невозможно было не влюбиться. Зачем ему я, девочка, которая постоянно задает глупые вопросы? Я вполне понимала, что не ровня своему Иоко. Да, в моих жилах течет удивительная сила, но что я могу, если даже с такой простой вещью, как поиск с помощью Посоха, Зоман обманул меня? Я ведь действительно ничего не знала о своей трости, Силе жизни и еще о многом другом. Возможно, Иоко был прав, что мне следовало вернуться в убежище Агамы и наблюдать, как Ниса мечтает о том, чтобы вернуть себе Им-Сиана. А мое место – в углу возле печки… Только этого не будет! И если Зоман решил меня учить – что ж, так тому и быть. Я не переживаю о том, что потеряю время, просиживая в башне Мертвяка, ведь времени нет. Можно сколько угодно рыться в библиотеке, учиться управлять Посохом и пить чай с лимоном – никто никуда не опаздывает. Когда я вернусь, Ниса увидит, что я уже не глупая маленькая девчонка! И Иоко это тоже поймет. Решительно подняв голову, я прошла в большую комнату с камином, где у огня стоял накрытый стол и пахло сдобным печеньем, кофе и шоколадом. – Добрый вечер, София, – добродушно поприветствовал меня Зоман, который в этот раз нарядился в зеленый кафтан-пиджак с узорчатой золотой каймой. – Мы, дети Вороньего рода, начинаем обучение с закатом солнца. Так принято у нас, потому что ворон – птица черная. И мы с тобой будем беседовать только при свете двух лун, таковы мои правила. Ты согласна принять их? – Согласна, если они не будут странными, страшными или глупыми. – Оговорка принята. Тогда приятного аппетита, девочка. И Зоман пригласил меня за стол. 2 Он был невероятно галантен, этот старый мертвяк, выглядевший как красивый и умный мужчина. Говорил мало, но спокойно и интересно; рассуждал о прошлых временах и давно умерших людях, рассказывал историю башни. – Если ты действительно мой потомок, родившийся в другом мире, то надо найти твое место на дереве нашего рода. Каждый человек имеет свое место, так принято в Мире Синих Трав, – говорил он, медленно попивая горячий чай из чашки. – То есть нужно определить, на какой ветке рода должна находиться моя фотография? – буркнула я, продолжая жевать хлеб с маслом. Мне вовсе не хотелось строить из себя воспитанную девицу, да я и не выглядела так в своих драных джинсах и мятой рубашке. Поэтому я безжалостно крошила на белую скатерть, вытирала рот ладонью и громко отхлебывала чай, вообще не заботясь об этикете. Впрочем, Зомана это не смущало, и он делал вид, что все в порядке. – Не так грубо. Мы определим, кто был твоим дедом и прадедом. – Их я знаю, и они никак не относятся к Миру Синих Трав, – тут же пояснила я. – Посмотрим, – уклончиво ответил Зоман. – Сегодня мы с тобой только определим твое место в роду. Это первый шаг на пути обучения Хранителя – осознать себя и свое предназначение. – Да, Иоко уже говорил мне об этом. – Когда? – тут же оживился Зоман. Не хотелось, чтобы мертвяк решил, будто я что-то скрываю, потому пришлось поделиться тем, как к моему Проводнику начала возвращаться память и он немного рассказал о своем обучении у Валеса. Эта информация не казалась важной и секретной, и я изложила все подробно, с деталями вроде натертых ног и дурацких рожек Ханта. – Да, этот парнишка постигал премудрость Хранителей у Валеса, не у меня, помню. В этом и есть его проблема: он не смог до конца раскрыть свой потенциал и стал жертвой Хозяина, а это привело к беде целый мир. Когда Хранитель не выполняет своего предназначения, мир погружается во тьму. – Ага, это как если бы ангелы в нашем мире вдруг стали заодно с бесами, – согласилась я. – Кто такие ангелы? – тут же спросил Зоман. – Это Хранители в нашем мире. Точно не знаю, сама я их никогда не видела. У нас считают, что это легенда, якобы у каждого человека есть свой ангел-хранитель. И есть черные бесы, которые вредят людям. – А-а-а… – медленно протянул Зоман, поглаживая свою толстую кружку с чаем, – интересно… Я пожала плечами и сунула в рот шоколадную конфету, бросив на стол цветную обертку. – Ты сыта? – Зоман поднял вверх темные дуги бровей и нетерпеливо забарабанил по столу. Длинные смуглые пальцы мертвяка почему-то напомнили мне ноги паука, и я ощутила холодные мурашки на спине. – Да, спасибо. Очень вкусно. – Тогда пойдем, я покажу тебе семейный зал. Ты должна это знать. Зоман поднялся – высокий, представительный, широкоплечий, – и я вдруг почувствовала себя рядом с ним маленькой несмышленой девочкой. Он величественно взял меня за руку и медленно прошествовал к выходу из комнаты с камином. Мы миновали длинный коридор, спустились по широкой винтовой лестнице, на черных кованых перилах которой сидели неизменные железные вороны, и оказались перед высокими двустворчатыми дверьми, блестящими от темного лака. На них были изображены черепа, черные, мрачные, зловещие, круглые, без нижней челюсти, с зияющими дырками вместо глаз и на удивление ровными зубами. Это были не гламурные черепа, которые рисуют на сумках и значках, – нет. Знак смерти пялился на меня с каждой створки, словно предупреждая о чем-то. Казалось, что мрачные провалы глазниц вот-вот вспыхнут дьявольским огнем. – Тебе многое предстоит постигнуть, София, важные истины, которые помогут владеть Силой жизни. Одна из них: «этот мир не то, чем кажется». Доводилось ли тебе слышать эту фразу? – Тысячу раз, – кивнула я, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. – Но, мне думается, ты недостаточно хорошо усвоила эту истину, девочка. Все, что ты видишь, скрывает свою глубинную сущность, правду. И только когда внутреннее и внешнее придут к гармонии, когда ты сама достигнешь этой гармонии – только тогда станешь совершенной в познании Силы жизни. Моя башня хранит в себе много секретов, и она – вовсе не то, что ты сейчас видишь. Добро пожаловать в зал предков, милая Софи, – ласково проговорил Зоман и ладонью мягко прикоснулся к одной из створок. Двери тут же распахнулись, издав тонкий скрип, как будто приветствуя нас, и я увидела невероятно большой зал с зеркальным полом из темного блестящего стекла, отражавшего все вокруг. На серых каменных стенах – портреты, в центре – высокие черные колонны. Все казалось таким огромным, что я невольно открыла рот. Как мог такой большой зал уместиться в такой узкой башне? – Вот они, представители рода Белых голов. Хотя со временем нас стали называть Черными, ведь мы были представителями Вороньего рода, а воронам больше свойственен темный цвет, – пояснил Зоман. – Нашей эмблемой всегда был череп. Теперь ты видишь один из скрытых залов моей башни и у тебя есть доступ к нему. Я поежилась, ступая по гладкому темному полу. Мне показалось, что я вдруг попала в лес с колоннами, где голос звучит гулко, а далекое эхо повторяет все слова. – Почему такой же череп находится в башне Иоко? – вдруг вспомнила я. – Видела его на стене. – Потому что заклятие на семь чародеев-воронов Иоко накладывал я, – сказал Зоман, – и я оставил свой знак на стене. – Ты? – удивилась я. – Но зачем? Ты же Хранитель и должен оберегать, а не заколдовывать! – Я надеялся остановить Им-Сиана, когда пытался захватить Мир Синих Трав, и я не мог допустить, чтобы к одному сошедшему с ума Хранителю присоединились еще семь. – Тогда тебе следовало заколдовать всех Хранителей, даже бывших: Деймеса и Валеса, например. – Я и планировал, но не успел. Не всегда успеваешь сделать то, что необходимо, София. В этом и проблема настоящих Хранителей. Стоило намотать на ус эти откровения Зомана. Теперь нужно было запоминать все, что мне рассказывал этот мертвяк. – Итак, начнем с основателей рода, – сказал Зоман и приступил к рассказу. 3 Конечно, я не могла запомнить имена всех людей, изображенных на портретах. Попадались и простые картинки – с нормальными, обычными людьми. А иногда представители рода Черных голов выглядели как настоящие уродцы. Или их так нарисовали не очень мастеровитые художники? У прадеда Зомана, например, были вытянутая голова и выпуклые глаза, и он показался мне скорее родственником тролля Бдука, чем нормальным человеком. – А вот Амалина, девушка, ушедшая в другой мир. Ускользнувшая ветвь рода, – продолжил Зоман и показал на маленький круглый портрет. Рисунок показался мне очень маленьким и каким-то нечетким. Круглое личико, темные глаза, розовые губы, открытый светлый лоб и кудряшки над ушами. Ничего особенного, просто милая девушка. – Ага, – проговорила я. – Те, кто родился после нее, уже не попали на эти стены. У нас не было портретов. Ты помнишь свою родственницу? – Нет. Если судить по рассказам, которые я прочитала в библиотеке, то это мои родственники по линии матери, а с ней я не общалась. Меня вырастила бабушка по линии отца. Он – самый обычный человек из моего мира. – Понятно. А как звали твою мать? – Анастасия. – Анастасия, значит… и ее портрета у тебя нет? – Откуда? – Может, хотя бы в медальоне? – с надеждой спросил Зоман. – Зачем? – не сдержала я улыбки. – У нас фотографии родственников хранят на телефоне (я не стала говорить «смартфон», чтобы не шокировать колдуна), а его я оставила в своем мире, да и вряд ли он тут долго проработал бы. Электричества же нет. – Ты выражаешься странно и загадочно, и мне непонятны слова, что ты произносишь. У тебя вообще нет медальона?