— То есть про побег мы зря подумали? — поинтересовался Лар, сгребая остальные зелья в свою, похоже, бездонную сумку. Я вздохнула, покачала головой. Успокоилась бы, вернулась к Ингару и объяснилась. Наверное. — Тогда почему не оставила записку? — вопросил Торн, не сводя с меня встревоженных пытливых глаз, отчего сразу стало стыдно за свой детский поступок. И правда, не оставила же. Не предупредила. Тут дракон заметил поднос с пирожными, стащил то, на вершинке которого румянилась клубника, тонущая во взбитых сливках, и предвкушающе улыбнулся. Во дворце их не кормят, что ли? И судя по порванному рукаву, сбежали все портнихи. — Вку-усное, — протянул младший принц. — А вы как здесь оказались? — спросила я, не обращая внимания на толпу, которая старательно разбрелась по залу и делала вид, что ей неинтересно происходящее возле прилавка. — Во дворце же дел невпроворот. — Так мы… сбежали. — От кого? — Думаешь, я не выяснил, что произошло? — раздался ледяной голос Ингара. Вот я и получила ответ на свой вопрос. От разозленного моим побегом Ингара. Или нет? Я медленно обернулась, уставилась на дракона, одетого в обычную тунику и штаны и вроде бы спокойно сидящего на табуретке, и… все же вздрогнула. В глазах у принца Раганрата клубилась тьма. Билась, словно запертая в клетку. Я нервно икнула и потянулась к пирожному. Заесть стресс от такого зрелища. Ой, что будет… Ингар плавно поднялся, шагнул ко мне. — А ну не тронь госпожу ведьму! — рявкнул Орий, плотник, которому я готовила мази от боли в суставах. И для аргументации вытащил из-за пояса маленький топор. — Верно! Наша ведьма… — Чья ведьма? — тихо уточнил Ингар. Так тихо, что я пожалела всех, кто собрался в лавке. Всерьез подумала сбежать прямо сейчас, пока не поздно и есть крохотный шанс на успех. Впрочем, дракон все равно меня найдет. — Вон! — рявкнул Ингар и снова полыхнул темным взглядом. К Орию присоединилось еще несколько мужчин и воинственно настроенных женщин. Они пробрались к прилавку и уставились на дракона. И даже глаз не отвели. — Ты нас огнем-то своим не путай! Обижать госпожу ведьму не позволим! — добавил Рир, кузнец, постоянно приобретающий сбор для облегчения дыхания, и положил на прилавок внушительный молоток. Лар и Торн попятились и затряслись от смеха. Сдается, их брату еще никто так прямо не угрожал. Ингар рыкнул, толпа колыхнулась, но не сдвинулась с места. Даже я впечатлилась. Это они от неуемного любопытства замерли или от страха? — Я ее муж! — громко сказал в ответ и, гад такой, закатал рукав, показывая сияющую во всей красе аринату. Покупатели загомонили, зашептались. Легенды об узорах истинной пары ходили в народе давно и долго. Теперь право дракона на меня не оспорят при всем желании. От этого на мгновение стало грустно. В случае чего, кто за меня заступится? Лис далеко, а Ингар… — Выход сами найдете или как? — поинтересовался он холодно. Мгновение — и в лавке остались лишь я да драконы. Остальные, как выяснилось, трусы. Ожидаемо. Да и что они могут противопоставить будущему правителю Раганрата? Но хоть попытались помочь. — Торн, Лар сходите в кондитерскую. — Зачем? — Пирожные с клубникой закончились, — как-то совсем тихо заметил Ингар. Я чуть не подавилась последним кусочком от резкой перемены его настроения и нервно оглянулась, высчитывая пути к бегству. Торн и Лар исчезли, на двери лавочки щелкнул замок. Ингар взмахнул рукой и явно наложил какие-то заклинания. Судя по тому, как разочарованно вздохнула собравшаяся под окнами толпа, от подглядывания и подслушивания. — Яна… Обещай, что в следующий раз наслушавшись гадостей, ты спросишь прямо, что из них правда. Прежде чем сбегать и доводить меня до невменяемого состояния. — То есть принцесса граханов солгала? — не удержалась я. Ингар подхватил меня на руки и посадил на прилавок. Беспомощно уткнулся в мои колени лицом, замер на мгновение, пытаясь успокоиться и прийти в себя, а потом выпрямился и поднял голову. Взял в руки мое лицо, заставляя смотреть в его потемневшие глаза, глубоко вдохнул. — Когда ты впервые появилась в саду, я не знал, что окажешься моей ийрией. Мне было предзнаменование, Яна, и я… не поверил. Потом раскаивался в трусости и слабости, да толку… Все совершают ошибки, и я не исключение. Ингар погладил меня по щеке. — Я не думал, что все обернется так. Когда мы встретились, хотел лишь проверить — нашел ли ийрию, или все еще свободен в своем выборе. А потом совершенно неожиданно наша кровь в воде смешалась. И мы прошли первый обряд линары. Отозвалось мое пламя, твоя магия… Не желая этого, мы подтвердили, что являемся парой, предназначены друг другу. Едва ты ушла, отец устроил взбучку, — дракон поморщился, но взгляда не отвел, — и я узнал, что после первого обряда линары должен его повторить до второго цветения, иначе… умру. — Почему мне не сказал? — Боги запретили, — тихо ответил Ингар. — Ийрия должна добровольно сделать выбор, согласиться пройти со мной жизненный путь, разделить его… Кажется, в воздушном замке я уже слышала об этом от богов, но тогда не придала их словам значения. — Не будь запрета, ты бы переступил через свою проклятую гордость? — прошипела я. — Нет. Он не пожелал лгать даже сейчас. И эту честность я оценила. — Но и через тебя, мой огонек, я бы тоже не переступил. Я мог соблазнить, уговорить, убедить… — И не стал. — Да. К тому моменту я осознал, насколько ты мне дорога. Раньше бушевали лишь страсть да желание, сводящее с ума. И еще… твой голос, преследовавший меня, как проклятье… Яна! — А потом? Что изменилось, дракон? — Захотелось большего. Всю тебя, ведьмочка моя ненаглядная! Душу твою чистую и светлую, открытую для добра, сердце, храброе и умеющее любить без всяких чар. Тебя… Смешную. Вечно влипающую в неприятности. Непослушную. Это он так комплименты делает, что ли? Ингар прижался ко мне, осторожно погладил щеку. — Со многим можно смириться и жить, но без любви… Тюрьма же. Клетка. Вечная. И поэтому… твоя искренняя взаимность или моя смерть. Иначе никак. Даже отец принял мой выбор, позволил его сделать. — Тот кулон, который держал Лис перед нашей первой ночью… — В нем заключалась сила правителя Раганрата. Боги могут забрать любую душу на откуп. Отец желал и желает видеть меня счастливым. И понимает, что народу нужна надежда. И ею стала ты. Ошарашенно уставилась на Ингара. Чего угодно ожидала от Ардагария, но такого храброго и самоотверженного поступка… Умереть вместо сына! Дать шанс всем драконам… Я жалобно всхлипнула. — Не плачь, небес ради, — попросил суженый. — Яна, пожалуйста. Зря я тебе сказал… — Ты бы выполнил просьбу отца? — спросила я. — Не просьбу — приказ. Я подчиняюсь им, так как принес клятву верности правителю Раганрата. Если не исполнить… будет плохо. Очень. Но для того, кто готовится к смерти, эта боль уже ничто. И поэтому я попросил Лиса вернуть отцу кулон с его силой. Ингар наклонился, почти коснулся моих губ: — Я никогда, никогда, огонек, сколь ни росла бы тьма в моей душе, не заставил бы тебя остаться со мной. Люблю же. Горы Архарна, как же я тебя люблю! Сдается, не повторить ошибку своих предков Ингару было непросто. Я по себе знала, как противоречия рвут душу на части, особенно когда делаешь одно, а хочешь другого. — Не веришь в мои чувства? Что без магии, без всяких привязок схожу по тебе с ума? Даже крылья готов отдать. Сердце, душу… — Ингар говорил тихо, но я дрожала, по щекам бежали слезы. — Мне призвать богов и попросить разорвать связь? Тогда убедишься, что не обманываю ни словом, ни взглядом. — Я… верю, — ответила тихо, вытирая мокрое лицо. — Тогда, темная бездна, объясни, почему ты сбежала, а не пришла ко мне? В голосе дракона слышалось невиданное доселе отчаяние. — В плохое поверить легче, Ингар. И я бы вернулась… поговорить. — Только ради этого? Ты не хочешь со мной остаться? В голосе чувствовались боль и горечь, приправленные ужасом.