— Госпожа ведьма, — послышался голос одного из них, — а зельеце от простуды вы, случайно, с собой не захватили? — Нет! — рявкнул Ингар. — А эликсир от уничтожения пыли? — Нет! Это опять не я, а дракон, терпение которого катастрофически таяло с каждой минутой. — И того, которое выращивает мухоморы… Оно-то им зачем? — Нет! Ингар не выдержал и рыкнул так, что задрожали стекла. Слуги мгновенно испарились, я уже не пыталась сдержать смех. В дверном проеме показались Торн и Лар, одетые в темно-зеленые костюмы с золотыми узорами, заляпанные не пойми чем. Интересно, это откуда же они такие красивые? — О, вернулась! А я тебе говорил! — фыркнул Лар, стаскивая с блюда куриную ножку. — Но кто-то не верил! Это же наша ведьма! Наша! — Моя! — угрожающе не согласился Ингар. — Слава всем богам! Дракончики небесные, какое счастье! — возрадовался и Торн. — А то братец стал совсем невменяем! У нас после его вчерашней тренировки рухнула южная башня и вышибло стекла в западной. Фрейлины прячутся по комнатам, слуги стремительно запасаются едой на случай, если предстоит скрываться в подвалах от гнева будущего правителя, а гвардейцы вздрагивают, когда им слышится имя нашего братца. — Торн! — зло прошипел дракон. — И все почему? — Лар схватил пирожок и откусил. — Просто одна ведьма не появлялась у нас двое суток! Даже отец, несмотря на то что разрушений стало в разы меньше, заскучал. — Кто-то явно хочет на границы к нечисти, — спокойно заметил Ингар, а потом сгреб меня в охапку, снова нежно поцеловал и тут же отпустил. — Ешь давай, раз голодная. — Если еще раз я обнаружу муравьев или гусениц в будуаре Айнары, нечистью вы не отделаетесь! — послышался голос Ардагария. Сам он появился в зале совета, уставился сначала на стол, за которым расположились Лар и Торн, набирая полные тарелки и забывая о правилах приличия, а потом уже увидел меня. — Наконец-то появилась! Можно вздохнуть спокойно и отвлечься! Новых зелий ведь нет? Я подавилась пирожком, хлебнула воды из протянутого Ингаром бокала и покачала головой. Однако меня тут явно любят и ждут. — Прекрасно, — протянул Ардагарий, а потом с подозрением покосился на меня и уточнил: — А что есть? Я поперхнулась второй раз. Интересного об одной несчастной ведьме мнения королевская семейка драконов. Очень даже… — Ты ел? — уточнил правитель у Ингара. Тот вздохнул. — Давай присоединяйся. Никуда твоя ведьма от нас не сбежит. Это я обещаю. Я уставилась на Ингара, отодвинула тарелку, встала и, уперев руки в бока, ласково так спросила: — Значит, думал, что я сбежала? Дракон промолчал. Красноречиво. — Я думал, напугал тебя предложением об обряде линары, поэтому ты… — Не вернешься, — закончил Ардагарий. — Ну почему же не вернусь, — ухмыльнулась в ответ. — Я — ведьма, а мы жутко любопытные создания. — И что же ты хочешь узнать? — поинтересовался правитель драконов, наливая вино из пузатой темно-зеленой бутылки. — Вам сразу весь список огласить? — Так ты поэтому вернулась? — холодно спросил Ингар, но я его проигнорировала. — Ваше… эм-м… величество, — начала я. — Ардагарий. Ты — ийрия моего сына, обращайся по имени. — Ардагарий, — послушно повторила я. — А одолжите мне бутылочку вина? Правитель поперхнулся, явно не ожидая подобной просьбы, покосился на вино, на меня, на Ингара, правильно оценил обстановку и заявил: — У моего сына голова крепкая. И глупость разбитая о его макушку бутылка не выбьет. Дракон скрипнул зубами, тяжело задышал, руки сжал так, что пальцы побелели. И вот что с ним делать? Прижалась, обнимая за плечи, и поцеловала, вкладывая в простое действие всю тоску по нему за эти два дня. Скучала же… Скучала так сильно, что боялась в подобном признаться. Ингар ответил, лаская и подчиняя, накрывая своей страстью, как волна, сметающая все на пути. И внутри меня проснулся огонь, встрепенулся, расправил крылья, позволяя распахнуть сердце. Снова грань и острие, к которому я так и не привыкла. Чувствительным стало все тело, плавящееся в огненной страсти. Я отчетливо ощущала скользящие по моей спине кончики пальцев Ингара, ласкающие, нежные, бережные… И это никак не вязалось с тем, как он второй рукой прижимал меня к себе, не собираясь отпускать. Я подчинялась его власти, шла за каждым прикосновением покорно и легко, будто так и должно быть. Но все же не удержалась, укусила его губу. — Мой. Дракон, — я с трудом узнала в этом хриплом голосе свой. — Моя. Ведьма, — отозвался он. И от этих слов что-то внутри рассыпалось на искры, засияло. Я запустила руку в его волосы и снова поцеловала. Раздалось покашливание, на которое я не сразу обратила внимание. Прижалась к плечу Ингара, стараясь отдышаться. И только тогда вспомнила, что мы не одни. — Пожалуй, усилить противопожарные заклинания, да, Торн? — спокойно спросил Ардагарий. — Несомненно! Я оглянулась и обнаружила, что стол вместе с едой и посудой оплавился и местами обгорел, со стороны Ардагария даже посыпался пепел. Торн держал в руках уцелевшего жареного поросенка, а Лар — плоскую тарелку со столовыми приборами и хлебом. Правитель Раганрата вертел в руках бокал с вином. Выпил залпом, поставил фужер на стол и… раздался скрежет. Потом загрохотало, а следом на полу оказались обгорелые остатки мебели. — Даже боюсь представить, что о нас подумают слуги, — заметил Торн, отмирая. — И мастера, которым мы заказываем восьмой стол за месяц, — отозвался Ардагарий и весело расхохотался. Лар и Торн поставили на подоконник еду, притащили небольшой столик, а потом быстро расставили чудом уцелевшую еду. — Ужинаем, а потом обсуждаем дела, — распорядился отец Ингара. Дракон ласково поцеловал мою макушку и придвинул поближе тарелку, так и не позволив пересесть с его колен, на которых я каким-то образом оказалась. Создалось ощущение, что он меня и кормить собирается, очень уж странно блестели его глаза, но в этот момент Ингара отвлекли Торн и Лар, которые смеялись над какой-то шуткой. Ингар Ожидание было бесконечным. Не два дня, а вечность, за которую я несколько раз перемещался на границы королевства и пробовал преодолеть купол, наложенный богами. Приходил в отчаяние, когда не получалось, рычал и снова пробовал. Где эта проклятая справедливость? Почему я не могу перемещаться к своей ийрии? И амулет для переноса сгорел, а новый будет готов еще не скоро. Слишком редкие ингредиенты нужны, которым необходимо настаиваться в особых зельях. И каждый из них по отдельности отцу придется искупать в священном пламени. Я не выдержу. Братья, отец и дайне не препятствовали моим отлучкам, но явно знали, где я пропадаю. Да и дел хватало на всех. Все-таки нападение Зарана и призванная им нечисть подорвали безопасность королевства. И я помогал восстанавливать город, проводил совещания, снова срывался… Когда Яна появилась прямо на столе, такая родная и привычная, думал, от счастья остановится сердце. Ни к кому и никогда не испытывал ничего подобного. У меня осталось так мало времени, чтобы… жить. Наслаждаться смехом ийрии, тонуть в пламени страсти и любви, дышать… И смерти я теперь не страшился. Просто собирался каждое отведенное богами мгновение провести не зря. С Яной. Со своими близкими — отцом и братьями. С народом, который так меня восхищал стойкостью и верой. Я думал об этом, когда кормил свою суженую прямо с рук, изредка наклонялся и вдыхал аромат ее волос, решал, о чем могу ей рассказать. Яне будет больно, когда меня не станет, и в утешение останутся лишь воспоминания. Только бы найти в себе силы и отпустить… Ведь когда был ранен в битве с шарахасами, почти получилось. Почти… — Так ты расскажешь об обряде с линарами? — послышался спокойный голос моей ведьмочки. Значит, книга подобную информацию не дала. А на мне — запрет богов. Ийрия должна решить сама. Выбрать сама. Я и так буду расплачиваться за то, что предложил ей подобное. Мне даже не рассказать ей, что таких обрядов два. Обряд линары… Первый из них ярок и быстротечен. Дракон признает избранницу, связывает свою судьбу с ийрией. Его мы с Яной прошли еще тогда, под струями водопада. Случайно, нелепо, неправильно… Действуя интуитивно, а не согласно разумным доводам. Впрочем, разве любовь в них нуждается? Нахлынувшие чувства и случайные обстоятельства решили за нас. Но разве можно об этом жалеть? Второй обряд — обретения линары — отделяет от первого целый год. Время, чтобы привыкнуть друг к другу, разобраться в своих чувствах и… смириться. Бывало разное. Иногда ийрией дракона становилась представительница другой расы, ее пугал накал чувств избранника. Другому не понять, каково это — жить на грани надежды и отчаяния. Драконы не выдерживали, нередко решали за избранниц и… теряли их. Сейчас у меня нет даже этого времени. Три-четыре месяца, не больше. Боги уже не помогают увеличить срок. Второй раз линара, признанная закрепить связь, расцветает под действием аринаты. Чем сильнее становятся чувства дракона, тем больнее жалит метка на коже. В конце концов наступит момент, когда дракон не сдержит эту силу. Она выплеснется огнем…