Всю межмировую энергию, полученную из предоставленных Кримзоном героев, я уже либо потратил на создание «сердец», либо переработал с помощью Дара контроля в энергию монстров для собственного укрепления. Однако никто не мешал мне с помощью того же Дара сделать ещё межмировой энергии просто из маны. Я не мог таким образом бесконечно усиливать самого себя, превращая ману в разные виды энергии и используя их для развития. Это было всё равно, что пытаться наесться собственной отрезанной ногой. Но получить межмировую энергию, необходимую для превращения Эллисы в пожирателя, мне было совсем несложно. Протянув девушке руку, вену на которой я распорол заострившимся ногтем, я пустил в вытекающую кровь полученную из маны межмировую энергию. На этот раз всё произошло куда быстрее, чем когда-то с Исмой, видимо потому, что я сам стал сильнее. Сделав всего несколько глотков, Эллиса рухнула на стоящую тут же кровать, схватившись за живот. Не заставили себя ждать и судороги, и кровь из ушей, носа и глаз. Тело девушки боролось с происходящими в нём изменениями. И это ещё была более лёгкая часть. Потому что, во-первых, закончилась уже буквально через пару минут, а во-вторых потому что изменения происходили больше на уровне тонких энергий. Физиологически, в отличие от меня, созданные мной пожиратели оставались на сто процентов людьми. — Как себя чувствуешь? — поинтересовался я, когда заметил сфокусировавшийся на мне взгляд. — Не очень. Но останавливаться на намерена. — Хороший настрой. Тогда приготовься. Так как ты, в отличие от Исмы, всего на третьей ступени, тебе, вероятно, будет даже хуже, чем ей. — Не пугай, а делай, — бросила девушка, зажмуривая глаза и откидываясь на уже заляпанные кровью подушки. Хмыкнув, я прикрыл глаза и сначала для эксперимента отделил от «сердца» Дар роста Майскарда. Хотя построенная мной логическая цепочка была максимально логичной, проверить её ещё раз было не лишним. Но, как я и думал, сгусток Дара на Эллису никак не отреагировал. В отличие от Дара тумана, который, стоило ему покинуть «слот» в печени, тут же устремился к девушке. Дальше всё происходило по уже виденному мной сценарию. Дикие конвульсии, вопли и ежесекундно ломающее само себя тело. Сказать точно, кому было больнее, Исме или Эллисе, я бы не взялся. Вроде бы Эллису процесс приживления Дара ломал всё-таки не так сильно. С другой стороны, он продлился минимум минут на пятнадцать дольше. С чем это было связано я не имел ни малейшего понятия, причина вполне могла быть банально в особенностях физиологии. Тем не менее, то, что аура Эллисы в итоге даже обогнала ауру Исмы, достигнув начальной восьмой ступени, свидетельствовало, что тут были свои тонкости. Отнеся девушку в душ, раздев, вымыв, переложив на стоящий тут же в комнате диван и накрыв пледом, я оставил её отсыпаться. А сам вышел из комнаты и зашёл в соседнюю. Там мы оставили Исму и где-то двадцать минут назад я почувствовал, что девушка очнулась. — Как себя чувствуешь? — поинтересовался я, входя в комнату. Исма, до сих пор лежавшая, просто глядя в потолок, при моём появлении попыталась подняться, но, застонав от боли, почти сразу рухнула обратно на подушки. — Не утруждайся. Ты пережила глобальную метаморфозу. Не удивлюсь, если ты ещё неделю проваляешься. Говорить можешь? — Да… — просипела она, скосив на меня взгляд. — Понимаешь, что с тобой произошло? — Чувствую себя… совершенно иначе. — Ты стала Майигу. Не знаю, каким конкретно образом, но это произошло благодаря моей крови, которую я когда-то дал тебе. И я хочу, чтобы ты здесь и сейчас поклялась мне в верности. Рей и Дьюлла имели право выбора, но ты — нет. — Я в любом случае не собиралась вас оставлять, — легко улыбнулась Исма. — Всю свою жизнь, свою душу, силу и будущее я отдаю вам, и клянусь в вечной верности тому, кто изменил мою жизнь, позволив увидеть и совершить такое, о чём я не могла даже мечтать. К двум нитям, связывающим меня с Дьюллой и Реем, прибавилась ещё одна. Текст клятвы Майигу мог быть любым, важнее был посыл и искренность. — Хорошо, — улыбнулся я. — Лежи, отдыхай. Когда проснётся Эллиса, мы вернёмся к остальным. — А вы, сэр? — А у меня есть свои дела, — хмыкнул я. — Надо познакомиться с одним назойливым наблюдателем. Направленное на меня пристальное внимание я чувствовал с того самого момента, как использовал природную ауру для «убеждения» старейшин Тизен. И так как мы были в столице, источник у этого внимания мог быть только один. Совсем недавно я встретился с богиней-покровительницей Золлы. Но тогда эта встреча была исключительно мирной, мне предложили союз, а потом ещё и о помощи попросили. Теперь же вероятность таких же расслабленных и приятных переговоров была минимальной. Может быть войну мне и не объявили бы, но требования, которые я собирался предъявить, другой стороне точно не понравились бы. Через несколько минут, покинув пределы города, я, уже снова в своём оригинальном облике, остановился на берегу огромного, почти идеально круглого озера, считавшегося заповедным и священным местом. И не удивительно, учитывая то, кто тут жил. — Эта богиня приветствует нарушителя спокойствия и интересуется, чем эта богиня заслужила настолько грубое вторжение на земли этой богини. — Здравствуй, Тхалса, — улыбнулся я. — Давай-ка кое-что обсудим. Глава 30 Без всяких сомнений, Тхалса была самой странной Майигу из всех, что я видел. Как минимум потому, что богиня-покровительница королевского клана страны была огромным пресноводным моллюском почти полсотни метров в поперечнике, всплывшим из-под воды в середине озера. Видимо, её странная манера речи этим и объяснялась. Слишком уж нечеловеческой была сущность Тхалсы, чтобы изъясняться в привычной для людей манере. — Что нарушитель спокойствия хочет обсудить с этой богиней? — Возвращение долгов. Некоторые из твоих подчинённых задолжали мне, и задолжали немало. И я хочу взыскать с них плату в размере их жизней. Обещаю, что помимо Экандуги, Самдаля, Вирго и Дарнака я не трону никого. А когда закончу, быстро уйду, забрав с собой лишь незначительные остатки клана Тизен. — Эта богиня интересуется, чем названные нарушителем спокойствия боги заслужили настолько большую ненависть нарушителя спокойствия? — Возможно, ты уже не помнишь, но около года назад последователи этих четверых пытались убить меня, а Вирго и вовсе явился по мою душу лично. — Эта богиня помнит события, о которых говорит нарушитель спокойствия. Резня в клане Вирго. Попытка убийства нарушителя спокойствия одарённой из клана Дарнак на арене Урматы. Война кланов Экандуга и Самдаль против Тизен. Эта богиня интересуется двумя вещами. Первая: почему нарушитель спокойствия считает действия членов названных кланов равными действиям их богов-покровителей? Вторая: почему нарушитель спокойствия, в той или иной степени бывший инициатором во всех названных этой богиней событиях, говорит о долгах и, насколько эта богиня понимает, мести? Я хмыкнул. Действительно, это были хорошие вопросы. И на самом деле у меня не было на них ответа, который устроил бы эту огромную жемчужницу. Вирго пытался убить меня, по сути, совершенно заслуженно, я первый начал геноцид его последователей. Экандуга и Самдаль, хотя и были теми ещё гнидами, сначала обманом уничтожив элитный отряд клана Тизен, а потом напав на самого трёхглавого змея, лично мне ровным счётом ничего не сделали. А Дарнака, несмотря на то, что из-за Шиито посланная кланом ассасинша едва меня не прикончила, я и вовсе решил прикончить буквально час назад, когда появилась возможность отдать его Дар япончику. К тому же наш конфликт с этими четырьмя вполне можно было просто оставить в прошлом. В отличие, к примеру, от ситуаций с Самиганом, наверняка до сих пор не оставившим идею отыскать и вернуть Дьюллу, или с Палемом, даже сотня смертей которого меня бы не удовлетворили до конца. Несмотря на свои планы и то, что было в прошлом, я не чувствовал по отношению к ним какой-то неизбывной ненависти, а они, скорее всего, уже и забыли о моём существовании. Тем не менее, эти конфликты были отличным поводом. Как в целом для «общественности», так и для меня лично. Всё-таки я был честен с собой и с лёгкостью признавал, что не стал бы даже вспоминать об этих персонажах, если бы не смог поиметь с расправы над ними свою выгоду. Можно было в ответ на вопросы моллюска начать заливать что-то про справедливость и месть, которую следует подавать холодной. Но смысла дальше пытаться натянуть сову на глобус, тем более перед такой как Тхалса, я не видел. — Ответ на оба твоих вопроса будет примерно один. Я хочу прийти за их жизнями потому, что в прошлом им не повезло и я выжил в противостояниях с ними или их кланами. А ещё потому, что я могу это сделать, и не вижу причин отказываться от своих планов. — Этой богине не нравится ответ нарушителя спокойствия. Эта богиня предпочитает, когда за действиями разумных существ стоят разумные причины. Эта богиня понимает, что не в силах этой богини изменить точку зрения нарушителя спокойствия. Эта богиня чувствует, что открытый конфликт с нарушителем спокойствия может быть опасен для этой богини. Эта богиня предлагает договор. Хотя логика Тхалсы была куда примитивнее, чем у того же Катриона, их роднил чисто деловой подход к переговорам. Никаких лишних эмоций, только бизнес. И мне это очень нравилось. — Я весь внимание. — Нарушитель спокойствия обещает, что не тронет никого кроме названных нарушителем спокойствия четырёх богов. Эта богиня обещает, что не станет вмешиваться в действия нарушителя спокойствия. Эта богиня предпочитает порядок. Эта богиня вмешается и приложит все усилия для того, чтобы покарать нарушителя спокойствия, нарушившего данное нарушителем спокойствия обещание. — Меня вполне устраивает. Я и сам хотел предложить то же самое. Но я хочу внести кое-какую поправку. — Эта богиня интересуется, какую именно поправку хочет внести нарушитель спокойствия. — Я не стану намеренно разжигать конфликтов ни с кем в твоих владениях. Но если кто-то из твоих подчинённых попытается помешать мне убить Самдаля, Экандугу, Вирго и Дарнака, то я не стану просто стоять и принимать побои. Не знаю, какие ещё союзы могли заключить эти четверо, так что стоило на всякий случай подстелить соломки. — Эта богиня соглашается, что поправка, предложенная нарушителем спокойствия справедлива. Эта богиня порекомендует всем богам не вмешиваться в конфликт между названной четвёркой и нарушителем спокойствия. Нарушитель спокойствия будет волен поступать как захочет с богами, не послушавшими совета этой богини. — Вот и договорились. Было приятно иметь с тобой дело. — Эта богиня надеется, что нарушитель спокойствия закончит со своими делами и как можно скорее покинет земли этой богини. — Постараюсь. Вот и все переговоры. Оказалось куда проще, чем я думал. Действительно очень продуктивно иметь дело с теми, кто не идёт на поводу у сиюминутных эмоций. Я был бы даже не против оказать Тхалсе некую ответную услугу в обмен на невмешательство. Но, похоже, её подобное не интересовало, а я не был трудоголиком, чтобы предлагать такое самому. Так что в поместье Тизен я вернулся задолго до того, как Эллиса проснулась. Клан по-прежнему гудел как растревоженный улей. Но благодаря действиям старейшин, на которых мои угрозы явно произвели неизгладимое впечатление, серьёзных беспорядков и волнений удалось избежать. Когда я вошёл в ворота, один из старейшин как раз инструктировал гонцов, которые должны были отправиться в загородные владения клана, чтобы объяснить произошедшие с Дарами изменения жившим там одарённым. Другой старейшина, собрав небольшую толпу, вещал о будущих перспективах, которые открывались для клана. Третий организовал что-то вроде переписи, чтобы точно знать, кто из одарённых с какой магией в итоге остался.