– Тогда почему она не гладит вам рубашки? – А вы бы сами гладили рубашки жениху, если бы были помолвлены? – Я скорее умру. Но я не собираюсь замуж. – Отлично, значит, с этим разобрались. Садитесь в мою машину. Бет позволила ему отвести себя к машине и усадить на пассажирское сиденье. Она очень устала и, наверное, была слишком пьяна, чтобы вести. Особенно под пристальным взглядом копа. У нее и так хватает неприятностей с полицией. – Чем она занимается? – спросила она Блэка, когда он устроился на сиденье водителя и захлопнул дверцу. – Кто? – Ваша невеста. – А… – Он повернул ключ зажигания. – Она педагог. Бет откинулась на сиденье и принялась разглядывать Блэка. Забавно, что теперь она его допрашивает, а не он ее. – И что она преподает? – Она воспитательница в детском саду. Бет рассмеялась: – Вы встречаетесь с воспитательницей? Блэк напрягся. Они уже выехали с парковки. – А что в этом плохого? – Вы действительно думаете, что из этого что-то получится? – А почему бы и нет? Мы любим друг друга. Бет его слова не убедили, хотя она понимала, что абсолютно ничего не знает о любви. У нее перед глазами был лишь один пример – родители. – Она педагог, а вы детектив. – Кажется, мы это уже выяснили. – Вы работаете допоздна. Занимаетесь погибшими людьми. И даже не можете рассказать ей о своей работе. Вы видели тех мертвых мужчин. Блэк снова напрягся, и она поняла, что да, видел – и на месте преступления, и потом, на столе в морге. – Господи, Бет, вы меня удивляете, – сказал он, но это не было комплиментом. Бет облизнула губы и почувствовала водочный вкус. Никто ее не любит. Она привыкла. Она красива, богата, привлекательна, но каждую ночь спит одна, а все, с кем она когда-то была знакома, рассказывают журналистам о том, что считают ее убийцей. – Вы пьете? – спросила она Блэка. – Иногда немного пива. – Бокал вина на Рождество. Бет вспомнила бар у родителей, забитый алкоголем от пола до потолка. В детстве все эти бутылки казались ей шикарными – черные, коричневые, зеленые, с яркими этикетками. Мать всегда была не прочь выпить, но после смерти Джулиана это пристрастие вышло из-под контроля – каждый день она начинала с утра и не могла остановиться. Мать довольно быстро опустошала бар, и Бет следовала ее примеру. И еще таблетки… Мать принимала те таблетки. Свернув в сторону, Блэк поехал наверх, в сторону погруженного в темноту района Арлен-Хайтс. Здесь, за городской чертой, темнота была полной – ни уличных фонарей, ни света фар. – Знаете, – сказал Блэк спокойным голосом, – мы с вами в машине одни, и наш разговор неофициальный. Вы ничего не хотите мне рассказать? Внезапно ее охватила ярость. Безумная ярость. Неужели он решил, что она поведется на все это: на его красоту, на предложение подвезти, на его благородство по отношению к одинокой девушке посреди ночи? А потом она поняла. – За мной следили не вы. – Ее голос звенел от злости. – Это был кто-то другой, один из ваших подчиненных. А когда он увидел, что я вхожу в бар, то вызвал вас. Детектив Блэк молчал. – Вы приехали и отпустили его домой, – сказала Бет. – Потому что хотели поговорить со мной наедине. Вы подумали, что это шанс – я одинока и пьяна. Вы сможете меня очаровать, заставить почувствовать себя особенной, почувствовать, что мы друзья. И я заговорю. – Вы меня неправильно поняли, – возразил Блэк. – Нет, правильно. Бет злилась не только на него, но и на себя – за то, что поддалась его чарам, пусть и на минуту. Рэнсом убил бы ее, если бы увидел. Он сотни раз повторял ей, что нельзя говорить с копами наедине, что они опасны. – Выпустите меня из машины, – сказала она. – Бет, я вас не выпущу, – твердо ответил Блэк. – Остановитесь! Она схватилась за ручку двери. Выпрыгивать из движущейся машины она не собиралась, по крайней мере так ей казалось. Но она была до того пьяна, что эмоции вышли из-под контроля и скакали в голове, словно шарик для пинг-понга. – Там темно, хоть глаз выколи, и опасно. – На скулах у Блэка вздулись желваки. Теперь он тоже разозлился, но скорость не снизил. – Мы в самой глухомани. Я не остановлюсь и не позволю вам выйти. Отвезу домой. Бет грязно выругалась, чтобы шокировать его. Потом повторила ругательство еще раз десять, и это слово как будто заполнило салон автомобиля. Мужчинам не нравилось, когда она так ругалась. Женщинам тоже, но гораздо забавнее шокировать мужчин, смотреть на их лица и наблюдать, как меняется их отношение к ней. А оно всегда менялось. Даже у красавчиков, у тех, кто начинал смотреть на нее с интересом, – их отношение менялось точно так же, как и у всех остальных. Детектив Блэк молча ждал, пока у нее закончится истерика. И заговорил только тогда, когда она, обессиленная, откинулась на спинку сиденья. – Я уже говорил вам, что вы все неправильно поняли. Я не загонял вас в ловушку. Я хотел вас предупредить. Опьянение прошло. Бет чувствовала себя абсолютно трезвой, но в голове пульсировала боль, а горло саднило от крика. Снова захотелось напиться. Силы ее оставили, и ей больше не хотелось смотреть на Блэка, потому что чем больше она на него смотрела, тем сильнее становилось искушение пригласить его в дом – просто чтобы увидеть его реакцию. Она ощутила тонкую, как волос, ниточку возможности – что он примет приглашение и пойдет с ней, хотя все это неправильно и у него есть эта воспитательница. Может быть – всего лишь может быть, – он разрушит свою жизнь ради нее. Она чувствовала эту возможность на кончике языка, и хотелось ее сплюнуть. – Послушайте, – сказал Блэк, не дождавшись ответа. Он не подозревал о буре, которая бушует в ее уставшем мозгу. – Дела у вас неважные. Это я вам говорю как профессионал. Вы понимаете? Она попыталась сосредоточиться. – Меня арестуют. – Похоже. Вы единственная подозреваемая, а кого-то нужно арестовать. Общественность требует обвиняемого. Бет снова разозлилась, потому что поняла тайный смысл его слов. – Вы не верите, что это сделала я. – Целую неделю я просыпался по ночам и думал, пытаясь во всем разобраться, – ответил Блэк после секундной паузы. Он словно обращался к самому себе, а не к ней. Они уже добрались до Арлен-Хайтс и ехали по темным извилистым улочкам. – Я не могу понять, зачем вам убивать двух случайных людей. И почему я в это не верю и в то же время верю. Когда я смотрю на вас, то вижу опасную убийцу, но также вижу девушку, от которой после смерти родителей все отвернулись. Я вижу это одновременно, и это сводит меня с ума. Бет ничего не ответила. В глазах щипало. Она не могла вспомнить, когда плакала в последний раз. – Наконец до меня дошло, – продолжил Блэк. В его тоне сквозило восхищение. – Когда правильный ответ пришел, он оказался хуже, чем я думал. Вы очень умная, Бет, и, хотя мне это трудно признать, вы чертовски храбрая. Но я до сих пор не понимаю, почему вы это делаете. Он свернул на подъездную дорожку, и фары осветили дом, который она ненавидела всей душой. – Делаю что? – Ее голос звучал глухо, желудок сжимали спазмы. Возможно, он ошибался, но эта надежда таяла с каждой минутой. Она стала таять с той секунды, когда Бет села в машину. – Почему вы покрываете убийства, совершенные кем-то другим. Это стало последней каплей. Бет распахнула дверцу, высунулась из машины, и ее вырвало на подъездную дорожку. Глава 21 Октябрь 2017 ШЕЙ