Часть 24 из 55 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Едва я расположилась в баре на углу, как начался дождь. Я видела капли, стекающие по оконным стеклам. Было еще не поздно – я ушла от Эстер сразу после ужина. И из одной неловкой ситуации направилась прямиком в другую.
Влажными от волнения руками я сжимала бокал содовой с лимоном, но в остальном была удивительно спокойна. Майкла Де Воса я видела только на фотографии, но нисколько не сомневалась, что узнаю его, когда увижу. И не ошиблась.
На нем были джинсы, белая рубашка и темно-коричневый блейзер, в тон каштановым волосам. Он вошел и, нахмурив брови, окинул взглядом зал, потом увидел меня. Мы смотрели друг на друга.
Майкл двинулся в мою сторону. Лоб его еще не разгладился, словно он продолжал напряженно о чем-то думать. Когда он подошел ближе, я поняла, что он выше, чем я думала, – в нем явно было больше шести футов. Майкл ничем не походил на моего бывшего мужа – Ван, тощий, время от времени отращивавший клочковатую бородку, был из тех парней, которым для того, чтобы выглядеть придурком, не хватает только бейсболки. Плечи Майкла едва помещались в пиджаке, он был чисто выбрит, с аккуратной стрижкой, разве что на дюйм длиннее, чем нужно, под глазами темнели круги.
Он выдвинул стул и сел за маленький столик напротив меня.
– Вот так сюрприз, – сказал он.
Я узнала голос, который столько раз слышала по телефону.
– Спасибо, что пришел.
– Шутишь? – Его брови поползли вверх. – Ты самая загадочная из моих клиентов. Я не мог упустить шанс встретиться с тобой.
Я задумалась, не дразнит ли он меня, и решила, что нет. Майкл действительно считал меня загадочной. Я посмотрела на свои джинсы и толстовку с капюшоном, подумала о своих темных волосах, собранных в хвост, и об отсутствии макияжа, если не считать пары штрихов тушью для ресниц. Я не была похожа на Бет с ее дорогими слаксами и элегантными водолазками. Она была воплощением загадочной женщины, сирены – такая входит в кабинет следователя, умоляет взять ее дело, защитить и навлекает на него кучу неприятностей.
Я совсем не такая. Тем не менее я могла бы позаимствовать кое-что у Бет. Что бы она делала в моей ситуации?
Ваша проблема – дисбаланс власти. Выбор за вами. Действуйте.
– Почему ты ушел из полиции? – спросила я.
Мимо проходила официантка, и Майкл заказал пиво. Потом снова повернулся ко мне.
– Я стал полицейским по самым банальным причинам, – ответил он. – Чтобы угодить отцу и дяде, они оба были копами. Хотел заслужить их одобрение. Для меня это было важно, и я пытался. Честно.
– И тебе не понравилось? – спросила я.
– Совсем. Для того чтобы это понять, потребовался не один год. Работа патрульного полицейского – совсем не мое. Я оказался не готов вытаскивать из бара пьяницу весом в двести фунтов или доставать труп ребенка из разбитой машины. Я не жалуюсь. Просто это не мое.
– А что твое?
– Я кабинетная крыса, исследователь. Люблю загадки.
Совсем не похоже на мужчину ростом больше шести футов, но когда я посмотрела на Майкла, то поняла, что он не врет. Его лицо светилось умом, и я знала, что он мастер и отлично умеет добывать информацию, излагать мысли, строить теории. Несмотря на свои габариты и мускулатуру, в глубине души он такой же фрик, как и я.
– Чтобы получить должность детектива, нужно прослужить не один год и отлично себя зарекомендовать, – продолжал он. – У меня нет для этого ни терпения, ни таланта. Поэтому я пережил разочарование сначала родственников, а потом жены, которая думала, что выходит за копа, и уволился. Теперь занимаюсь вот этим.
– Ведешь наружное наблюдение и следишь за таинственными незнакомцами, – сказала я.
Он слабо улыбнулся:
– Мне нравится, что тебя интригует моя деятельность, но вообще-то я по большей части работаю на страховые компании – фотографирую людей, жалующихся на хронические боли, в тот момент, когда они таскают мебель или катаются на водных лыжах. Не бог весть что. Поэтому мне нравятся твои поручения – они гораздо больше похожи на работу частного детектива. А дело Леди Киллер – просто мечта. Я ответил на твой вопрос?
– Да, – сказала я. – Тебе со мной пришлось нелегко. Прости за все мои странности.
Майкл пожал плечами и взял бокал, который поставила перед ним официантка.
– Все нормально. Наверное, у тебя есть на то причины.
О них мне рассказывать не хотелось. По крайней мере, сегодня.
– Твои отец и дядя были копами здесь, в Клэр-Лейке?
– Да. Если ты спрашиваешь, участвовали ли они в расследовании дела Леди Киллер, то мой отец в то время был патрульным. Делал обходы, искал свидетелей, и все такое.
– Твой отец имел отношение к делу Леди Киллер, а ты ничего мне не сказал? – удивилась я, вспомнив фотографию задержанной Бет и копов в форме на заднем плане. – Он был там, когда арестовывали Бет Грир?
– Там присутствовало большинство полицейских Клэр-Лейка. И мой отец тоже. – Голос Майкла звучал напряженно.
– Серьезно? Могу я с ним поговорить? Думаю, его воспоминания представляют огромную ценность.
Майкл побледнел, хотя поза его оставалась непринужденной.
– Ты не можешь поговорить с моим отцом, потому что он был алкоголиком и умер в возрасте сорока восьми лет.
Я почувствовала себя полной идиоткой.
– Прости.
– Все в порядке. Но даже будь мой отец жив, разговор с ним не доставил бы тебе удовольствия. По крайней мере, на эту тему.
– Почему? – спросила я и увидела ответ на его лице. – Твой отец считал Бет Грир виновной.
– Можно сказать и так. До самой своей смерти он называл Бет Грир шлюхой и убийцей.
Я заморгала. Эти слова не должны были меня удивлять, но все равно удивили.
– А дядя? Что он думал об этом деле?
– Дядя Майк, в честь которого меня назвали, в 1977 году упал с лестницы и перенес операцию на позвоночнике. Потом шесть месяцев провел на больничном и еще восемь занимался офисной работой. Поэтому он не принимал участия в активной фазе расследования. Это всегда его раздражало, потому что, когда в Клэр-Лейке случаются убийства, жители города пугаются и к расследованию привлекают все силы. Ему было обидно, что он не участвует в охоте на преступника. Он умер в прошлом году.
Я посмотрела на свой бокал. Лед в нем почти растаял.
– Твой дядя тоже считал Бет лживой шлюхой?
– Майк, в отличие от отца, старался выбирать выражения, но он тоже считал Бет Грир виновной. Полагал, что убийство сошло ей с рук. – Майкл нахмурил брови, вспоминая. – Он всегда говорил, что со стороны этого не понять, но Бет была непрошибаемой. Плевать хотела на жертв, на их смерть. Она даже не удивилась своему аресту. А во время следствия и суда она всегда говорила меньше, чем знала. Майк не сомневался, что, даже если Бет Грир никого не убивала, она точно знала, кто это сделал.
Я задумалась. Вспомнила, как Бет неожиданно явилась ко мне на работу, чтобы пригласить на обед, и даже не сомневалась, что я пойду с ней. Как она направляла разговор, обходя возможные ловушки. Ни разу не упомянула жертв Леди Киллер, словно они были ей совершенно безразличны.
– Интересная теория, – сказала я. – Иногда мне тоже не по себе, когда я с ней общаюсь. Но бессердечные люди, которым плевать на остальных, не станут покрывать чужие преступления. Они не станут спасать другого человека, рискуя получить смертный приговор. Не сходится.
– Согласен. Но дядя Майк не был дураком. И обладал интуицией копа. Как и Джошуа Блэк.
– Блэк не считает, что Бет – это Леди Киллер. Он сам мне сказал.
– Но он и не считает ее полностью невиновной. – Майкл улыбнулся. – Так что возвращаемся к тому, с чего начали. Снова и снова.
– Как успехи с реестром собственности на Линвуд-стрит? – спросила я.
Он сделал большой глоток пива.
– У тебя не бывает легких заданий, правда? Выяснить, что находилось в каждом здании на Линвуд-стрит в 1951 году, когда Мариане Грир было восемнадцать, и найти что-либо похожее на частную психиатрическую клинику – серьезный вызов даже для такого фаната.
Мои плечи опустились.
– Я зря трачу твое время? Прости. – У него есть другая работа, другие клиенты, а я заставляю его корпеть над этим делом из-за слов язвительной пожилой тетки. – Даже не знаю, зачем это мне. Я не коп, не журналист, не расследователь.
– Я читал «Книгу нераскрытых дел». – Майкл говорил тихо. – Ты писатель, Шей. Разве ты сама еще не поняла?
Я сглотнула. Мои щеки пылали. Я никогда не считала себя писателем – просто блогером с необычным хобби. Но Майкл не сомневается, что у меня получится. И детектив Блэк тоже. Может, единственный человек, которого нужно в этом убедить, – я сама?
– Хотя бы пришли мне счет.
Майкл покачал головой.
– Я уже говорил тебе, что шанс сорок лет спустя раскрыть дело Леди Киллер – для меня достаточная плата.
Он умолк, и на мгновение – всего лишь на мгновение – мне захотелось рассказать ему все. Майкл был со мной откровенен. Я могла бы рассказать ему о себе. О том, откуда у меня столько заморочек, которых он не понимает. О том, почему я боялась с ним встретиться. Почему я одна. Я могла признаться Майклу, что я – «девочка А».
Эй, привет, ты не замерзла?
Кровь во рту, когда тот мужчина меня ударил, мои руки, вцепившиеся в ручку автомобильной дверцы, когда я пыталась выпрыгнуть в снег.
Удар о заснеженный тротуар и сухой хруст под моими подошвами, когда я вскочила на ноги и побежала.
Облачка пара изо рта, когда я бежала и пряталась, уверенная, что мужчина объехал квартал, вышел из машины и ищет меня. Пронизывающий холод в садовом сарае, где я сидела не шевелясь, боясь выдать себя малейшим звуком.
Я могла все это рассказать Майклу, потому что это правда. И мы, наконец, встретились лицом к лицу. Но он красив, он меня понимает – по крайней мере отчасти, – и мы нащупываем кое-что новое. Нет, сейчас не время.
Я отдавала себе отчет, что могу говорить о любых жестоких убийствах, но только не о том, жертвой которого едва не стала сама. На самом деле я рассказываю об убийствах именно потому, что о том убийстве говорить не в состоянии.
Кроме того, Майкл тоже рассказал о себе не все. Все хранят свои секреты – до поры до времени.