Подготовка заняла два дня. В назначенное утро меня ужасно мутило от волнения. Мне предстояло сделать то, на что раньше я бы в жизни не решилась. Лукас нервничал не меньше моего. Мы молча выпили по чашке кофе и проверили оборудование. Все работало как часы. Я вышла из душа и случайно увидела себя в зеркале, мокрую и обнаженную. Не знаю, что на меня повлияло: разрушенная бесценной субстанцией «дамба», безумные события последних недель или недосып из-за смены часовых поясов. Вероятнее всего – сама книга. Однако, разглядывая свое отражение, я больше не видела одинокую, всеми покинутую неудачницу. На меня смотрела женщина, настроенная на победу; красивая, несмотря на морщины и впалые щеки. Я надела новое платье, накрасила губы красной помадой и почувствовала себя настоящей парижанкой. Оглядываясь назад, я понимаю, что тогда видела в зеркале не себя, а лишь послушную марионетку. Удобный инструмент, который книга использовала для достижения своих целей. Лукас выбрал для встречи приталенный темно-серый костюм, который я уже видела, и дорогой галстук темного цвета. Выпив еще кофе, мы спустились к машине, подъехавшей точно в оговоренное время. Вскоре к нам подсела Элен, по нашей просьбе изменившая внешность: рыжий парик, толстый слой косметики и дешевый серый костюм. Она стала похожа на агента по недвижимости – никто не узнал бы ее в таком виде. Ее личное присутствие не требовалось – видеозаписи было бы достаточно. Однако Элен настояла на своем участии. И выглядела чрезвычайно довольной, предвкушая удовольствие от сладкой мести. – Сейчас повеселимся! – усмехнулась она. – Еще как! – с энтузиазмом подхватила я. «Да что это со мной?» – крутилось в голове, пока мы ехали до места. Мне нравилась новая версия меня. Очередная проверка подтвердила, что с оборудованием всё в порядке. Через два часа машина остановилась у огромного современного особняка в пригороде Парижа. Мы прошли через раздвижные двери из матированного стекла, служившие воротами. Черный дом с панорамным остеклением казался пустым, хотя я знала, что Жан-Мишель живет здесь уже двенадцать лет. На многие акры вокруг простирался идеальный зеленый газон без единого деревца или цветка, с трех сторон прилегающий к лесу, а с четвертой ограниченный стеклянным забором. Я заплатила водителю сто евро – как договаривались – и взяла с него обещание ждать в условленном месте. На случай если наш парень окажется ненадежным, Лукас договорился с еще одним водителем – для подстраховки. У нас было два опасения: что план не сработает и придется уйти без книги, и что Жан-Мишель прикончит нас на месте. Мы приехали на десять минут раньше, похвалив себя за это мудрое решение: участок оказался таким огромным, что понадобилось почти девять минут, чтобы дойти до дома. Дверь открыл мужчина в черном костюме. – Анри, – представился он. – Помощник Жюльена. Могу я взглянуть на книгу? – Конечно, – с готовностью ответила я. Мы знали, что подобный вопрос возникнет, поэтому вчера Лукас купил у дилера редких книг небольшую брошюрку за пару сотен евро, которая вполне подходила под описание. Хотя третьесортный гримуар малоизвестного мага не представлял никакой ценности. Мельком взглянув на книжицу, Анри кивнул. Затем с помощью ручного детектора убедился, что мы безоружны. Забавная мера предосторожности – все знали, что Жан-Мишель хранит в доме целый арсенал, противопоставить которому нам было нечего. Кроме Элен. Нас провели через длинный каменный коридор в большую комнату, где стоял дорогой белый стол для переговоров и десять обтянутых белой кожей стульев футуристического дизайна. Не сговариваясь, мы заняли самые «выгодные» места с максимальным обзором. Через девятнадцать минут появился хозяин в сопровождении Жюльена. Месье Флориан источал дружелюбие и выглядел как обычный предприниматель, обаятельный и вполне адекватный. Как правило, французские бизнесмены отличаются от американских коллег более эксцентричным поведением и ярко выраженной сексуальностью – можно подумать, они постоянно веселятся и занимаются любовью. От Жан-Мишеля тоже исходила эта особая аура. Он был в расстегнутой у ворота белой рубашке без галстука и безупречно сидящем черном костюме. Густая темная шевелюра выгодно оттеняла большие карие глаза и ухоженную загорелую кожу. Судя по всему, Флориан щедро оплачивал услуги парикмахеров и стилистов, хотя и не зацикливался на собственной внешности: я не заметила в его образе ничего лишнего, никаких украшений или аксессуаров. – Вы, должно быть, Лукас, – хозяин дома лучезарно улыбнулся. – А вы – знаменитая Лили Альбрехт! Если не ошибаюсь, именно благодаря нам французские читатели познакомились с вашей книгой несколько лет назад. Истинный шедевр! Я порылась в памяти: во Франции меня опубликовало маленькое издательство, принадлежавшее более крупному, которое, в свою очередь, являлось частью медиакорпорации. Выходит, Жан-Мишель Флориан был ее владельцем. Вот так сюрприз! Он повернулся к Элен: – А вы, полагаю?.. Никогда не видела, чтобы у человека так резко менялось выражение лица. Несмотря на тщательную маскировку, Жан-Мишель узнал ее практически сразу, едва взглянув в глаза. За какие-то полминуты в его красивых чертах поочередно отразились замешательство, шок и уродливая, слепая ненависть. Ярость убийцы. Стало очевидно, что все ужасные истории о нем – чистая правда. Он него веяло злом, словно его черная, эгоистичная душа полностью перешла на сторону тьмы и настолько погрязла в пороке, что лишалась всякой надежды на искупление. Мое сердце ушло в пятки. Я не на шутку испугалась. Однако сделала над собой усилие и постаралась расслабиться. Элен сохраняла невозмутимость. Лукас тоже был спокоен, как удав, и явно наслаждался моментом. Он обожал закулисные игры, деньги и крупные сделки. Никогда не понимала, что заставило его стать библиотекарем, хотя и довольно известным, – возможно, ему просто не хватило уверенности в себе. – Имейте в виду, – небрежно бросил Лукас, – все происходящее фиксируется на видео и передается нашим юристам в Париже. Можете им помахать. У каждого из нас на одежде крепились беспроводной диктофон и микрокамера. Приборы Лукаса и Элен только записывали. А мои, спрятанные в пуговице на платье, через блютус соединялись с телефоном и транслировали запись в прямом эфире юристам Элен, которые вместе с Люсьеном наблюдали за нами из парижского офиса. – И Люсьену Рошу заодно, – добавила Элен. – Он очень заинтересован в исходе дела. В отличие от тебя, Жан, у него нет денег. Зато есть куча друзей в издательском бизнесе. Если с нами что-нибудь случится, поднимется шумиха. С лицом Жан-Мишеля вновь произошли чудесные метаморфозы, словно кто-то включил обратную перемотку: ярость – злость – растерянность – дружелюбие. – Отлично. – Нацепив дежурную улыбку, он обошел нас и встал во главе стола, изо всех сил пытаясь вернуть контроль над ситуацией. Затем обратился по-французски к Жюльену, и тот вышел из комнаты. Мы с Лукасом обменялись едва заметными кивками: пусть Жан-Мишель почувствует себя хозяином положения. Ни к чему его унижать – это все равно не приведет к желаемому результату и может оказаться опасным. Мы хотели получить книгу и жить долго и счастливо, а значит, разумнее всего убедить его в том, что он только выиграет от продажи рукописи. Лукас прекрасно справлялся с ролью, так что я решила пока не вмешиваться. – Предлагаем заключить сделку, – продолжил он. – Честную и взаимовыгодную. У вас есть «Книга о бесценной субстанции», которую нам хотелось бы купить. Соглашайтесь – и полмиллиона долларов с нашего эскроу-счета мгновенно отправятся в ваш банк. Жан-Мишель сверлил нас немигающим взглядом. – А если я не захочу продавать рукопись? – В таком случае, – проворковала Элен, – у меня будет, что рассказать. Улыбка застыла на лице Флориана. – Хорошо, – процедил он и негромко стукнул по столу. На пороге тут же возник Анри, очевидно, все это время ожидавший за дверью. Жан-Мишель кивнул ему – ассистент ответил легким поклоном и повернулся к Лукасу. – Пройдемте со мной… – Никуда он не пойдет, – перебила я. – Мы заключим сделку прямо здесь. Анри вопросительно посмотрел на босса, и тот снова молча кивнул. Ассистент вышел за книгой, а Жан-Мишель уселся, демонстративно закинув ноги на стол. Затем повернулся к Элен, которая взирала на него с ледяным равнодушием. – Как поживаешь, дорогуша? – Спасибо, не жалуюсь. А как сам? Флориан лишь злобно оскалился в ответ. Вернулся Анри с небольшим ящичком светло-серого цвета. В нем лежала рукопись, вместе с парой белых хлопковых перчаток. Мне показалось, что воздух вдруг словно завибрировал от исходящего от книги едва заметного гула. Она будто звала меня, притягивая, как магнитом. Таинственная, невероятная, волшебная… Теперь ты моя, моя, моя!.. – Готовы? – спросил Жан-Мишель. – Конечно, – невозмутимо ответила я, внутренне трепеща от волнения. Полмиллиона долларов!.. Впервые в практике мне предстояло совершить сделку на такую гигантскую сумму. Анри поставил ящичек на стол, и все посмотрели на меня. Я подошла и откинула крышку. Страх моментально улетучился. Одного взгляда на манускрипт было достаточно, чтобы все вновь обрело смысл. Книга всегда дарила мне ощущение уверенности и комфорта, независимо от внешних обстоятельств. Я взяла ее в руки, не надевая перчаток: мне хотелось пощупать бумагу и переплет, чтобы убедиться в их подлинности. При ближайшем рассмотрении оказалось, что кожа у этой копии немного другого оттенка и сильнее потерта. Да и вся рукопись выглядела истрепанной – очевидно, предыдущие владельцы, как и Жан-Мишель, зачитывали ее до дыр. В остальном она практически не отличалась от копии Дурака. Затем я положила книгу на стол и осторожно перелистала страницу за страницей. С виду все казалось в порядке. Печати располагались на своих местах, хотя и были немного замусоленными. Не удивительно – что только в них не втирали! Последнюю печать я видела впервые: что-то среднее между треугольником и кругом с целой россыпью крошечных звезд и полумесяцев по краям. Заклинание состояло из одних гласных – абсолютно непроизносимая абракадабра. Рядом темнело бурое пятнышко крови. Кто-то за прошедшие четыреста лет все-таки завершил последний акт – по крайней мере, пытался. Не Жан-Мишель. Я вернулась к первой странице и заново пролистала книгу, а затем передала ее Лукасу. Трижды проверив рукопись, он посмотрел на меня и кивнул. Я кивнула в ответ. Книга была подлинной. Мы нашли ее. – Превосходно! Можно приступать к заключению сделки, – объявила я. Анри успел сходить за ноутбуком. Они с Лукасом обменялись номерами счетов и банковскими кодами, а потом долго рядились из-за банковской комиссии: каждый благородно предлагал взять их оплату на себя. Три с половиной минуты, пока деньги не поступили на счет Жан-Мишеля, все сидели как на иголках. Только Анри сохранял полную невозмутимость, словно совершал подобные сделки каждый день. Возможно, так оно и было. – Готово, – сказал он, как только пришло подтверждение о переводе. Всё. Книга наша! Улыбка моментально исчезла с лица месье Флориана. – Берите книгу и выметайтесь, – процедил он на прощание. – Только не забывайте, что мир тесен. Мы еще встретимся. – Вам досталось полмиллиона долларов. А нам только старая книга, – заметила я. – Так что можете поблагодарить нас при встрече, если она все же состоится. Месье Флориан одарил меня саркастичной улыбкой. – Удачи с рукописью. Хотя вы мне не нравитесь, так и быть, скажу: что бы вы ни планировали получить с ее помощью, ничего не выйдет. Книга не работает. – А что хотели вы? И чего так и не получили? – Пошли вон! – огрызнулся Жан-Мишель, направляясь к выходу. * * * Когда мы оказались на улице, Элен наконец улыбнулась – впервые с момента нашей встречи. Улыбка не сходила с лица девушки до самого Парижа, пока таксист не остановил машину на противоположном конце города от ее квартиры – мера предосторожности на случай слежки. Перед тем как открыть дверцу, Элен повернулась и крепко пожала мне руку. К ней словно вернулась украденная Жан-Мишелем частичка души. – Спасибо! Теперь в этой главе моей жизни поставлена жирная точка. Она вышла из машины, и я долго смотрела вслед ее удаляющейся фигурке.