Глава 28 Руны на камнях вспыхнули желтым, словно угли на ветру. Наледь на стенах растаяла за считанные минуты, и пол залило теплой грязной водой. Из-за обилия влаги вместе с жаром пришла такая влажность, что камера вмиг превратилась в баню. Нам пришлось полностью раздеться, но это помогло лишь на короткое время. Пот катился с нас градом, и вместо созерцания поджарой обнаженной фигурки полудницы, я думал о том, как лучше всего дышать, чтобы не сварить собственные легкие. Сложенные перед носом ладони почти не спасали – как и смоченные в талой воде тряпки. Пришлось распластаться на полу, где по законам термодинамики собирался более холодный воздух. К тому моменту пекло у низкого потолка стало совершенно невыносимым. Сердце пошло вразнобой, голова кружилась, а от удушья пробивала мелкая дрожь. Но самый ужас ждал нас после того, как вся вода испарится, и вместо относительно прохладной подушки мы окажемся на раскаленном каменном противне. – Ты как? – спросила Яра, и в ее голосе впервые послышался испуг. – Пойдет, - нащупал ослабшие пальцы подруги и сжал в ладони. – По крайней мере, мы сможем утопиться, если станет совсем невтерпеж. – Знаешь, а ты смелее, чем я думала. Но смелость не всегда открывает двери. Да и какой от нее сейчас прок? Рано или поздно Гата отыщет выход. Здесь ей помощники не нужны. И тут меня осенило. У ведьмы есть куда более важная цель, чем месть, а Яра вполне может помочь с ней за избавление от пыток. Ну, или сделать вид, что это получится. По крайней мере, так у нас появится хоть какой-то шанс вырваться из этого ада. Я объяснил свою задумку спутнице, и та обдумывала ее не меньше минуты, после чего с сомнение изрекла: – Ты совсем больной? Головушку напекло, что ли? – Я хочу попробовать. – Хоть понимаешь, насколько это опасно? – А все это, - обвел рукой узилище, - не опасно? Надо попробовать. Третью стихию, может, еще и выдержу, а вот дальше будет совсем несладко. – Уверен? – с тревогой уточнила Яра. – Да. Делай, что должно. И будь, что будет. Она со вздохом поднялась и прошлепала к окошку. А я не без удовольствия скользнул взглядом по крепкому лоснящемуся ореху, прекрасно осознавая, что вполне вероятно это последнее, что я увижу в своей жизни, если задуманное хоть на йоту отклонится от плана. – Эй! – крикнула полудница. – Гата! Разговор есть! Похоже, колдунья все это время сидела на лестнице. И стоило окликнуть мучительницу, как по коридору гулким эхом застучали каблуки. – Ну, рассказывайте. Где выход? Упыри как-то умудрились пробраться на поверхность, но они слишком тупые, чтобы указать путь. – Есть мысль получше. Я владею светлой волшбой не хуже тебя. Давай помогу вернуть разум Марику, а ты пощадишь и нас, и Китеж. Седая нахмурилась: – Нашли мои записи? Надо было посадить вас в другую камеру… Ну да ладно, былое вспять не воротишь. А с чего ты взяла, что сможешь помочь, если даже я не справилась? – Я училась у Яги и Кощея. Уж поверь, эти ребята знают все как о смерти, так и о бессмертии. – Я не слышу лжи в твоих речах. Но все равно чую подвох. Крысы в капкане отгрызают себе лапы. А уж людишки готовы на все, лишь бы не сдохнуть. – Ты права. Даже на то, чтобы нарушить страшнейший запрет и попрать волю богов. Так что решай, что тебе важнее – брат или месть. – Как ты это сделаешь? – прорычала ведьма. – Я пыталась сотни раз – и ничего не вышло! – Я умею проникать в Ирий и вызволять оттуда души павших. Гата с недоверием сжала губы, но судя по долгим паузам, она терзалась в сильных сомнениях. Что вполне логично – злобной мымре крайне хотелось и рыбку, и все, что к оной рыбке прилагается. – Хочу увидеть обряд лично, - наконец изрекла девушка. – Иначе не поверю. А если ты не врешь – тогда и продолжим переговоры. На иной расклад не соглашусь. – Хорошо, - Яра кивнула. – Нас это устроит. – Тогда обожди немного, я кликну моих верных соратников. Уж не думала же ты, нечисть, что я останусь с вами один на один? Она махнула рукой, и руны вернули привычное мерцание, а жар ощутимо ослаб. Я с облегчением вдохнул полной грудью и привалился спиной к холодеющей стене, чувствую себя как после внезапного помилования за миг до казни. – Шибко не радуйся, - проворчала полудница. – Самое худшее – впереди. Снаружи раздались шлепки босых ног – в подземелье набилось не менее дюжины упырей. Все они точно верные псы принялись обнюхивать хозяйку и тереться о ее бедра и ладони, и судя по сальной улыбке, происходящее Гату более чем устраивало. Интересно, тот, что взаперти – ее любимчик, или же она шпилится со всеми подряд, а того держит про запас? – Малейшая попытка на меня напасть – и тебя разорвут в клочья, - пропела ведьма. – А может, сперва сделают кое-что похуже – эти инстинкты они не забыли. Мучительница сняла засовы и открыла зарешеченное окошко. В ее пальцах блеснули тяжелые браслеты с единственным звеном между ними. Я не заметил на металле рун – похоже, магию они не блокировали, но в таких кандалах даже если захочешь, особо не поколдуешь. – Руки! – распорядилась колдунья. Яра просунула в отверстие запястья, и на них тут же защелкнулись толстые скобы. – Погоди, - я поднял с пола сырое пальто и хотел накинуть на понурые плечи. – Позволь ей одеться. – В угол, смерд! Не позволяю. Мне так больше нравится. И буду заодно уверена, что твоя подружка не спрятала какую пакость в кармане или за пазухой. Дверь распахнулась, и полудница шагнула за порог с гордо поднятой головой. Вурдалаки тут же зарычали, оскалили гнилые клыки и заскребли когтями по камням. Сомнений не осталось – первый же приказ, и стройное тело превратится в кровавые лохмотья. Гата присела перед пленницей и надела еще одни оковы на лодыжки – правда, с куда более длинной цепью, но и ее хватало лишь на то, чтобы передвигаться маленькими шажочками. Затем кандалы сцепили меж собой так, чтобы девушка не могла поднять руки. Благо, идти во всех этих веригах пришлось недалеко – к соседней камере. Гата заперла мою дверь и распахнула ту, где томился ее брат. Зомби встретил нежданных визитеров пустым взглядом и продолжил изображать восковую фигуру. – Ну, давай, - усмехнулась хозяйка. – Показывай, чему научилась. Ярослава зажмурилась и свела ладони, меж которых брызнул золотой туман. Все эти спецэффекты – не более чем отвлечение внимания. На самом деле подруга провернула тот же фокус, что и при первом нашем знакомстве – вынула мою душу из одной оболочки и засунула в другую. В опустевшей тушке при том поддерживалась овощная коматозная жизнь, чтобы по завершению задумки я сам не превратился в ходячего мертвеца. Все сработало как нельзя лучше – магический блок действовал лишь на тех, кто сидел в темнице, и ничуть не мешал проникновению волшбы снаружи. Все ощущалось так, будто я потерял сознание и тут же очнулся в ином вместилище. Как я уже заметил, братец вполне успешно дышал, а сердце продолжало гнать кровь по жилам, так что я не чувствовал себя запертым в хладном трупе. Тем не менее, мне захотелось поскорее из него убраться – точно так же, как хочется быстрее избавиться от промокшей насквозь одежды. – Гата? – прошептал я, как можно убедительнее отыгрывая изумление и радость. – Ты в порядке? Что случилось? – Марик? – в ледяном тоне вспыхнула теплая нотка – и тут же погасла. – Это правда ты? – Сестрица моя… - я развел руки в стороны и шагнул вперед, но девушка тут же нацелила на меня посох. – Стой, где стоишь! Я должна убедиться, что это действительно ты, а не морок или злой дух. – Разве не узнаешь меня? – Тебя – узнаю. Того, кто в тебе – еще нет. Ответь, что ты помнишь о своей смерти? – Ох, сестра… - я пригладил растрепанные вихры. – Возрождение в Ирии подобно пробуждению после долгого сна. Последние дни почти полностью стерлись из памяти, да и многое другое – как в тумане. – Допустим, это так, - ведьма поджала губы. – Но что вообще ты помнишь? – Я помню тебя. Твои нежные руки, что пытались вырвать меня из лап смерти. Твои отчаянные мольбы и заклинания, твои слезы и боль… Возможно, позже я вспомню больше. Но сейчас самое главное, что мы снова вместе. – Это все слишком общие рассуждения. Так может говорить кто угодно. Сдается мне, ты нарочно уклоняешься от прямых ответов. Если в этом мире есть система прокачки, то мой навык убеждения на весьма посредственном уровне. Можно, конечно, попытаться воздействовать на колдунью теневыми щупами, да только она не давала мне ступить за порог. Видимо, как раз потому, что подозревала подставу. – Пусть пройдет немного времени. И ты убедишься, что это я – Марик. – Допустим, с памятью у тебя в самом деле беда. Но есть вещи, которые вряд ли забудет даже мертвец. Если ты в самом деле тот, за кого себя выдаешь, то назови свою фамилию. Ибо я никогда не поверю, что ты запамятовал даже это. – Фамилия… - я попытался поскрести по сусекам подсознания, но как и в случае с Савелием, чужой разум оказался полностью от меня отрезан. Если он вообще остался в полумертвом теле. – Моя фамилия… – Довольно этого спектакля! – крикнула Гата. – Ты – не мой брат. А ты, нечисть, будешь жестоко наказана за надругательством над Мариком! Повинуясь указательному жесту, упыри раззявили слюнявые пасти и поползли прямо к полуднице. Яра по привычке хотела вскинуть ладони и ударить по тварям светом, но не смогла поднять рук из-за цепей. Для тасования душ прямого контакта не требовалось, а вот бить без прямой наводки Яра, увы, не умела. Ведьма это прекрасно понимала и потому заранее подсуетилась. Подруга меж тем прижалась к стене, и я впервые увидел в широко распахнутых голубых глазах животный страх. Ужас сковал ее сильнее кандалов – причем не только плоть, но и мысли. И она не догадалась сесть не пол, ведь в таком положении угла наклона вполне хватило бы, чтобы спалить вурдалакам хотя бы ноги. Да и вряд ли бы она успела, если бы даже додумалась до такого маневра. В лучшем случае поразила бы ближайших чудовищ, а остальные хлынули бы на нее лавиной и похоронили под собой. В сложившейся ситуации девушка не смогла бы защититься, и уж тем более одолеть всех чертей. Которые уже подступили с трех сторон и готовились порвать ее на части по первому же приказу.