– Вурдалаки! – зычно крикнула Гата и воздела посох над головой. – Сожрите эту падаль живьем – и пусть помучается подольше! – Стой! – что есть мочи рявкнул я и обхватил свою голову ладонями – под затылок и подбородок. – Иначе я сверну твоему братцу шею! Колдунья медленно опустила древко и махнула рукой, после чего зубастое и когтистое кольцо расползлось по углам. – Ты же понимаешь, что и сам тогда умрешь? – Думаешь, я совсем дурак? – усмехнулся в окаменевшее лицо. – Ни одна магия на свете не сможет сшить воедино нервы. Связь между мозгом и телом порвется навсегда, так что в лучшем случае из твоего братца получится такой же вурдалак. А если хочешь вернуть его в здравом рассудке – придется договариваться. – Эта девка так для тебя важна? – хмыкнула седая. – Что ты готов пожертвовать ради нее жизнью? – Да, важна. И я без раздумий пойду за нее до конца. На лице полудницы застыло недоумение – похоже, Яра думала, что я блефую. К сожалению, не она одна. – Я тебе не верю. – Дело твое, - прохрипел в ответ и усилил нажим. – Брат, впрочем, тоже. «Не делай этого, - одними губами прошептала подруга. – Я не могу тебя потерять». Гата оцепенела с приподнятым указательным пальцем, от мановения которого зависело абсолютно всё. Она прекрасно это понимала и пыталась просчитать все без исключения варианты. Вздувшиеся желваки, стиснутые в бледную линию губы и едва вздымающаяся грудь выдавали сильнейшее умственное напряжение, итог которого не предсказал бы самый чуткий из провидцев. – И вот еще что, - я предпринял последнюю попытку качнуть весы в свою сторону. – Китеж сильно изменился за минувший век. Там живут не только люди, но и нечисть, причем чрезвычайно могущественная. Которая без раздумий встанет бок о бок с соседями ради защиты своих домов и близких. Твоя свора ничего им не сделает. Ее хватит на пару хуторов, но не на волшебную столицу с десятками тысяч жителей. Вас обратят в пепел, едва увидят. – Лжешь… – Сама увидишь, - улыбнулся в ответ. Древко ударило в пол, а пальцы сжались так, что посох едва не треснул. – Почему?.. – прошипела Гата. – Почему ты защищаешь этих тварей? Они ослепили меня каленым железом и заточили в темнице только за то, что я хотела вернуть самого дорогого мне человека. Я не помышляла о восстании, не пыталась захватить власть или кому-либо навредить… - из-под повязки скатились две алые полоски. – Я вообще не собиралась больше использовать темное ремесло. Только спасти Марика – и забыть об этом, как о страшном сне. – Пытаешься давить на жалость? – я хмыкнул. – После всего, что сделала? – А в чем я виновата? В том, что жажду справедливости? – Убийства невинных – не справедливость. – И что ты предлагаешь? Вернуть брата вы не можете, а отпустить вас не могу уже я. Иначе приведете своих дружков, чтобы закончить начатое. – Значит, мне тем более нечего терять. И если нам суждена мучительная смерть, то лучше я быстро сверну себе шею. А точнее – твоему Марику. Одеревеневший лик колдуньи не дрогнул, однако я отчетливо услышал скрежет зубов. Гата сама загнала себя в ловушку, значительно усилив мою позицию на переговорах. И теперь либо придется пойти на уступки, либо ничто не остановит меня от окончания нежизни ее братца. – У меня есть третий вариант, - неожиданно произнесла Ярослава. – Скорее всего, последний. Вы оставите этих тварей в подземелье, а мы заберем вас наверх. И отвезем туда, где изучение смерти не только не наказывается, но и поощряется. – То есть, к нечисти? – слепая скривилась в презрительной ухмылке. – Решай сама, что тебе важнее – семья или древние предрассудки. – Я уже доверилась тебе. И вот чем это обернулось. – Значит, мы погибнем здесь все. – Все? – Гата усмехнулась. – И что ты мне сде… Полудница наступила пятками на цепь и резко рванула руки вверх. Раздался тошнотворный хруст, и оковы слетели вместе с обрывками кожи и плоти. Теперь кисти подруги выглядели как у Терминатора в знаменитой сцене, но если мы спасемся, она залечит даже такие раны за пару часов, а то и быстрее. – Ах ты… Изуродованные ладони окутало золотое пламя, и сквозь него я разглядел, как стремительно восстанавливаются сухожилия и ткани. Вслед за этим коридор озарила такая вспышка, словно туда бросили связку светошумовых гранат. Неистовый солнечный поток за доли секунды превратил вурдалаков в обожженные скелеты и вынудил ведьму забиться в угол. Как только зрение прояснилось, я пулей выскочил из камеры и отпер дверь, за которой покоилась тушка Ракова. Сей же миг подруга вернула мою душу на законное место, и я бросился на выручку с теневыми клинками наперевес. Лишенный пилота мертвяк замер посреди подземелья и пустил слюну, Яра же пережгла кандалы на ногах и одним ударом стопы сломала посох, а после раскрошила кристалл, не обращая внимания на кровь из порезов. Я уже шагнул к скорчившейся от ужаса ведьме, чтобы добить, но полудница преградила мне путь рукой. – Похоже, все и впрямь сильно изменилось, - Гата села на колени и смиренно склонила голову в ожидании расплаты. – И мой дар иссяк за прошедшие годы, а не окреп, как я наивно полагала. Что же… на все воля богов. Делайте, что хотите. – Я хочу тебе помочь, - Яра протянула ладонь, покрытую свежей розоватой кожей. – И даю слово, что отправлю вас к темным. Туда, где никто не попытается тебя сжечь или заточить за любовь к родне. – С чего такая щедрость? – ведьма подняла опаленное лицо. – Мы с тобой похожи, - неожиданно ответила спутница. – Я тоже оказалась взаперти на целый век, потому что захотела вернуть близкого друга. – Не смеши меня, нечисть, - Гата гнусно хохотнула. – И чаще слушай своего приспешника. Он-то хоть немного разбирается в людях. Может, потому, что сам – человек. Колдунья запрокинула голову и издала столь пронзительный вопль, что я зажмурился до рези в глазах и зажал уши. Сей же миг земля задрожала от дробного топота – к академии вновь стекалась волна кровожадных чертей, и в этот раз мы могли надеяться лишь на самих себя. – Надо уходить, - я с прищуром посмотрел на потолок. – Сейчас же. – Обожди, - Яра схватила ведьму за волосы. – Надо поставить точку во всей этой истории. Она оттащила Гату в камеру и заперла вместе с овощным братишкой, после чего включила защитные руны на полную мощность. Девушка никак не сопротивлялась и не взывала к пощаде, а лишь безумно хохотала и скалила зубы. – Это не слишком жестоко? – Нет, - полудница сплюнула на створку. – Впрочем, можешь ее убить – мне все равно. Но эта мерзость не должна оказаться на поверхности. Я постоял немного у порога и быстрым шагом направился к лестнице, слыша позади бессвязные вопли и проклятия. О рассаднике заразы в старом городе все равно придется предупредить власти – пусть они и решают, как поступить со всеми здешними чудовищами. И хоть я прекрасно понимал мотивы Гаты, но принять то, во что она превратилась, увы, не смог бы при всем желании. – Знаешь, а ты права, - сказал на выходе из темницы. – Даже самая искренняя забота о близких не может стать оправданием для зла. Спутница промолчала – время для философских диспутов подошло к концу. Нас вновь окружала белая рычащая масса, и оставалось всего пара прорех, чтобы выбраться из кольца до того, как оно окончательно сомкнется. Мы рванули прочь что есть мочи, не обращая внимания на боль в босых ногах. Тех, кто пытался заступить нам путь, нещадно уничтожали клинками из света и обсидиана, но тварей становилось только больше. Серая лавина катилась прямо за нами, затапливая улицы и накатываясь на крыши домов. И оставалось надеяться, что Яра знала, как обрушить подводный туннель, чтобы вся эта дрянь не вырвалась на волю. – Лодка на месте? – спросил я, когда мы спустились в рыбацкий район. – Должна быть, - подруга сверкающим веером разрубила особо шустрого упыря на мелкие кусочки. – Я предупредила Водяного, как только выбралась из камеры. Мы выбежали на полуразрушенный причал – субмарины рядом не оказалось. Твари же стремительно приближались к проломам в городской стене, и я сильно сомневался, что остатки укреплений надолго их задержат. – Надо уходить, - сказала полудница. – Сил хватит, чтобы добраться до поверхности. А этих гнид перебьет стража. – Не вариант. Хоть представляешь, что будет, когда вся эта орда накинется на посады? Пока подоспеет стража, погибнут сотни, если не тысячи. – И что ты предлагаешь? – Стоять до конца. И убить столько чертей, сколько получится. А ты заодно предупреди кого надо, чтобы увели холопов за стены. Думаю, мы сможем выиграть им достаточно времени. – Боги! – Ярослава всплеснула руками. – Ты вообще не из этого мира! Неужто в самом деле так дался этот Китеж? – Дался, - с холодной усмешкой смотрел на приближающуюся волной смерть. – Или ты думала я прежде шутки шутил? За друзей и двор – колдую в упор. – Я вскинул ладони, собрал последние остатки маны и зычно провозгласил: – Девятое орудие будущего – китайская команда по counter-strike! Из спины и плеч выстрелили пять тонких щупалец, по которым как по трубам покатились тяжелые сферы и сбились в лоснящиеся коконы на концах. Коконы в свою очередь преобразились в теневые фигуры оперативников с теневыми же пушками – снайперкой, пулеметом, парой беретт, дробовиком и калашниковым. Пушки изрыгнули на подступающую лавину град теневых пуль, каждая из которых отнимала частичку маны. И расход ее был настолько огромным, что я не удержался на ногах и упал на колено, а правым кулаком уперся в доски, чтобы не рухнуть ничком. Я буквально чувствовал, как вместе с пулями из меня вытекает жизнь. Тело слабело с каждой секундой, перенапряженное сердце рвалось из груди, а дыхание, наоборот, замедлялось из-за отекших легких. Но хуже всего пришлось сознанию: управлять сразу пятью воинами – задача на грани реальности. Голову точно сжали тисками, а в мозг раз за разом вонзались раскаленные иглы. Из носа и подернутых дымкой глаз хлынула багровая капель, а внутри все горело и тряслось, причиняя едва передаваемые страдания. Больше всего это походило на тяжелую стадию известного всем вируса с температурой под сорок и настолько сильной ломотой, что суставы словно выворачивали на дыбе, а мышцы раздирали крючьями изнутри. Но я держался из последних сил, потому что видел – мучения не проходят зря, и бойцы косят наступающих чертей десятками. Главное, вытерпеть еще хотя бы несколько минут, и тогда… нет, победу одержать все равно не удастся – врагов слишком много для нас двоих. Но я заберу с собой достаточно, чтобы твари не смогли устроить снаружи кровавое побоище. – Савва! – Яра метнула в наступающие ряды последнюю золотую косу, села напротив и обхватила мои щеки теплыми ладонями. Приподняла голову, с подлинной тревогой заглянула в залитые алым очи и прошептала. – Хватит. Ты сделал все, что мог. – Еще нет, - устало улыбнулся. – Дай мне силу. – Вот так? – она с легким смущением огладила свои груди и поднесла их едва ли не к самому лицу. – Нет. Поверь, мне хватает Тьмы и злобы. Теперь хотелось бы чего-то более… светлого.