– Надеюсь, так будет проще, – ответил батька и подошел к крестьянам, все так же стоящим поодаль. – Здравствуй, Морошь, – обратился он к самому старому из них с длинной седой бородой. – Здрав будь, боярин, – тот снял шапку и низко поклонился, вслед за ним так же поступили и остальные. – Ну как же жилось при новом хозяине? – По Правде и по ряду, как иначе-то, – грустно ответил староста. – Ничего, со мной полегче будет. – Мы-то надеемся. – Ступайте, за этот день и за следующий я с вас подати спрашивать не буду. Крестьяне опять сняли шапки, поклонились и поспешили удалиться. – Что, жена, пойдем, хоромы я тебе покажу, ватага, айда за мной, сегодня пировать будем, – посулил Воислав и уверенной походкой пошел вверх по холму. * * * Деян мог свернуть на ниву, где у него была готова пашня под озимые и стоял сруб, который мог вместить на время весь его род. Но он велел ехать в город, где, по его словам, все было дорого и жили одни бездари да куркули. Правда, там у него имелось подворье, и немаленькое. По приезде боярин велел запалить лучины, принести бочонок меда и выгнал прочь всех, кроме своих ближников и племянника. – Ну что делать будем, от милости князя, Дыба? – обратился он к смуглому густобровому мужу, носившему кольцо в ухе. – Убить их всех надо, батька, пока не обустроились и не укрепились. – А, умный какой, видал, какое у них оружие? – У троих только. – Одного такого на десятерых таких хватит… Дыба смущенно замолчал. – Значит, надо много народа собрать, – сделал вывод боярин и воздел палец к закопченному потолку, победоносно ухмыльнувшись. – Нас здесь пятеро, четверых я еще из причала позову. Барадай? – Я из деревни могу десяток охотников. – Смерды, ну да пригодятся лучниками. – Дядька, а как же, ну как князь прознает, – подал голос Гаврош. – Да плевать князь хотел, если татя какого-то, который на его людей руку поднял, убьют. А посадник, ему только пиво дуть и на коне красоваться, да девкам под подол лазить… Сам думаешь, что нам делать? – Я бы мог… – Кроме того, что ты выйдешь на поединок и умрешь, как отец твой! – Деян грохнул кружку о стол. – Я думаю, лучников нужно побольше набрать, – отведя взгляд, пробубнил Гаврош. – Это правильно говоришь. – Можно на капище послать, к детям сварожьим, Воислав мало того, что варяг, так еще христианин, они нашей задумке обрадуются! – предложил Барадай и отчаянно зачесал редкую бороду, разгоняя вшей. – Тю, я слышал, этих самых сварожьих детей варяги побили прошлым летом, осмелятся ли, – сказал один из ближников. – Жаль, Шишкоеда ребятишек сейчас не дозваться, – мечтательно сказал Дыба. – Пошел хряку под хвост, чур его от меня, он с ведьмой какой-то связался, без ведовства управимся, – отрезал боярин, – ты лучше вот что, сходи на торг да поищи охотников для нашего дела, сам знаешь, к кому подходить. Только хороших ребят бери, чтоб с доспехами и оружные. Если лучник хороший будет, тоже зови. – Деян посмотрел на Гавроша. – Видишь, я слушаю тебя, племяш. – Боярин, боярин! – За толстой шкурой скрипнула дверь, из-за нее показалась девичья ладонь, поскреблась об косяк. – Ну чего тебе, дура! Я же сказал, не мешать… – Там пришли к тебе. – Кто?! – Ведунья. Над столом повисло молчание. – Вот ведь помянешь… ну чего ей надо? – Говорит, может помочь в твоем деле. Деян задумался, потрогал огонек лучины, обратился к предкам за помощью и сказал: – Ну, зови. Кожаный полог отодвинула рука в дерюжном рукаве, в комнату по-хозяйски вошла ведунья. Все семеро мужчин сразу почувствовали себя чужими в своем доме, и это воины перед бабой! Ведунья неторопливо оглядела всех сидящих единственным глазом, второй был полностью скрыт то ли седой, то ли пыльной челкой. Голова в шапке, увенчанной оленьими рогами и утыканной множеством металлических висюлек и бусин, чуть наклонилась, отчего побрякушки издали тихий звон. – Здравствуй, боярин, – сказала ведунья красивым, мелодичным голосом. – И тебе здравствуй. – Боярин поерзал на стуле. Ведунья была тоща, как мосол, одета в простую дерюгу, но с длиннющими рукавами, так что подметали полы избы, а на шее гривна блестит позолоченная, а может, целиком золотая. Какова была на лицо, тоже не разглядеть из-за той же шапки, надвинутой до бровей, прядей волос да сажи, как будто специально намазанной. Но единственный глаз, оставшийся открытым, темно-синий, смотрел неотрывно, будто на коже след оставлял, холодный. – С чем пожаловала? Дело какое есть? Куня, принеси морса. – Это успеется еще, боярин, – тем же нежным, звонким голосом заворковала ведунья, – мне с тобой поговорить. С глазу на глаз. Деян сглотнул, но он был человеком храбрым и умным. Про эту ведунью он много чего слышал и даже видел один раз в городе. Всякое про нее говорили, и дурное, и хорошее. Появилась она в округе полгода назад, многим людям помогала, даже к посаднику в кремль захаживала, и еще вроде как жрецы других богов ее остерегались, не любили, особенно сварги, но трогать не решались. Значит, и впрямь можно ее послушать, глядишь, и чего скажет дельного. – Выйдите все, – сказал он, ведьма же, не спросясь, села напротив него. – Знаю, что ты задумал, боярин. Не выйдет у тебя ничего, ты сразу не гневайся, это не я беду навела. Деян подавил желание схватить кухонный нож и воткнуть его в синий неподвижный глаз. – Отчего же не выйдет? – спросил Деян. – Силой с Воиславом не справиться, не зря его так назвали, силы ему самому не занимать. Хитростью нужно, в обход. – И как же это хитростью? Стрелой отравленной подстрелить? Яд в котел подсыпать? Так на это время нужно, а у меня его нет. Да и сторожится Воислав, так просто к себе не подпустит. Князю пожаловаться, так сейчас Игоревич у него в ближниках. Ведьма загадочно улыбнулась, посмотрела почему-то в сторону двери: – А кто это у нас там прячется, а ну покажись. – Из-за полога выскочил мальчонка лет пяти, большеглазый, любопытный, грызущий пряник. – Иди ко мне. Деян встал, но прежде, чем он успел что-то сделать, ребенок оказался у ведьмы на коленях. Она провела по его голове рукой в дерюжном рукаве. – Твой сынишка? Здоровенький, крепким вырастет. А за совет, боярин, отдарок требуется, как обычно, просто так ничего не свершается. – Не нужны мне твои советы. – Я знала, что ты так ответишь, беги к папке, – шепнула ведьма мальчику, тот опять послушался, сама выпрямилась. – Гневить тебя, боярин, не буду, воля твоя. Но… на капище сварожье людей пошли. Скажи, это люди Воислава праздник сорвали и богов оскорбили. Братья варяги Клек и Зигфрид. Он людей много тебе даст, человек двадцать. Ведунья повернулась, так что висюльки опять зазвенели, но перед уходом сказала: – Только когда вы со сваргом ко мне придете, помните, вы оба мне должны будете. * * * Данила осматривал частокол, выглядел он хлипко. Деян зимой даже не озаботился бревна льдом облить. Этим как раз занимались холопы Радмилы. В целом Данила очень даже одобрял выбор предков Воислава, места кругом и впрямь были благодатные: река, леса, чуть в стороне болота, богатые рудой, ну и красиво все, с холма отличный вид открывается. И дом, построенный тоже до рождения Воислава, выглядел капитальным, ничуть не обветшавшим, толстенные дубовые бревна, два этажа, чердак, двускатная крыша, печка, сложенная из целиковых камней, и окошки, маленькие, узкие, прямо как бойницы.