Оставшись один, он направился к кофемашине. Много раз нажал на клавишу добавки сахара в отместку за все время, когда был лишен этого, и в результате получил какой-то колумбийский сироп, пить который было невозможно. В любом случае врать самому себе не имело никакого смысла. Ему всего лишь очень хотелось сказать «привет» Камилле — лицу, потерявшемуся среди других исчезнувших на розыскной афише. За спиной раздался голос начальника полиции М. С. Дамиани, отвлекший капитана от размышлений: — Как у вас дела? — Я уходил не очень надолго. — А как ваше дело? — Молодая учительница, облитая кислотой? Первые соображения направляют нас к брату мальчишки, отчисленного из колледжа. Набираем свидетельские показания и изучаем видеозаписи, прежде чем пойти и прижать его во второй половине дня. — А Де Риттер? Вы приняли решение? — Это хороший член группы. Вначале она немного кусалась, но парни ее приняли. И потом, у меня такое впечатление, что в ее присутствии они перестают быть придурками. Я — так уж точно. — У вас хорошая команда, Кост. Ваше возвращение в отделение немного скоропалительно — так что воспользуйтесь этим, чтобы сделать день продуктивным. Дайте Ронану впиться зубами в это дело — у меня есть идея в скором времени присвоить ему звание капитана. Пришло ему время учиться самому руководить группой. — Вы забираете у меня лейтенанта Скалья? — Не сию минуту, Виктор, не сию минуту. Вы знаете, что такое карьера в полиции, — влиться в стаю, а затем покинуть ее, чтобы влиться в другую. В этой связи контракт Мальбера не был возобновлен. Кост повернулся к Камилле: — Мне так и не удалось выяснить, участвовали ли во всем этом вы, Мари-Шарлотт. — О чем вы таком говорите? — Тогда буду не таким деликатным. Вы когда-нибудь слышали про «код девяносто три»? Слишком поздно для нее. Слишком поздно, чтобы притворяться защитником морали, слишком поздно, чтобы рисковать продвижением по службе и пенсией, чего ей, благодаря настоящей эквилибристике, до сих пор удавалось избегать. — Нет, никогда. И вы тоже, Кост. Она вышла из комнаты отдыха и, не оборачиваясь, приказала: — Найдите себе занятие. * * * Меньше чем через час Кост проверял, как выглядит, глядя на свое отражение в одном из стекол кафе. Он поправил куртку и попытался пригладить вихор цвета «соль с перцем», нагло торчащий в сторону. Хотелось бы произвести хорошее впечатление, хотя такие упражнения ему уже давно были не свойственны. — Больше не собираетесь убегать? Ногой Кост отодвинул стул, стоящий напротив, приглашая Леа присаживаться. — Не думаю, что у меня есть другие планы. Леа уселась и, ничего не добавив, схватила его за руку. Виктор почувствовал, что она сжимает ее сильнее, чем в прошлый раз, когда осмелилась на такой же поступок. Она больше не позволит ему сбежать, и его это устраивало. Эпилог 62 Служащий, занимающийся зелеными насаждениями кладбища Тье, устроил себе перерыв. Он поставил грабли с задней стороны урны на колесах и устроился на скамейке. Вырвав лист папиросной бумаги, зажал его между пальцами и насыпал табака. Он чувствовал себя немного виноватым, так как меньше часа назад уже делал перерыв, но одновременно интригующее и трогательное зрелище, при котором он присутствовал, побудило его рискнуть и, возможно, получить нагоняй. В абсолютном спокойствии этого места бесшумно двигалась процессия из двенадцати машин, все одинакового темного цвета, с одним и тем же золоченым значком. Когда последняя въехала в ворота кладбища, из первой уже выгрузили букет цветов. Белые лилии. За несколько часов все четыре тысячи могил украсились четырьмя тысячами букетов — в первый раз участок неимущих, безымянных и забытых являл собой непривычное зрелище цветения. Из всех букетов лилий, подумал бы Люка, один точно будет на том месте, где он желал бы. Благодарности Клер «Witch»[45] Жермути, которая поверила в меня, часто поддерживала и утешала. Сайт Féminin.com, с которого все началось, Эллен Мингус и Мари-Лор Соти де Шалон. Издательской группе Мишеля Лафона за то, что вела меня, — Александре, Бените, Франсуазе, Матье, Клеманс и особенно Югет Мор, которая своей верой позволила довести книгу до конца. Доктору «Т», выдающемуся судебно-медицинскому эксперту за помощь в создании всех сцен вскрытия. Доктору Жюли Кастрен за психологический анализ персонажей. Эммануилу Коллардю, журналисту «Радио Франс». Эрику Жакоммети за его советы. Матиасу Карпентье, с которым я прошел полицейскую стажировку в Обервилье и который всегда считал меня своим другом, несмотря на то что я пропадал со связи. Доминик Новьелло, начальнице отдела по делам несовершеннолетних, за всегдашнюю поддержку. Начальнику уголовной полиции 93-го департамента Жаку Труссо. Капитану той же службы Янне Бекрич. Лейтенанту Марку Баскулергу — денди, певцу, превосходному полицейскому. Ренару-лису и его чутью. Веронике Бувар за ее умение выслушать. Франсуа Мальдонадо, доблестному солдату, прекрасному человеку. Николя «Волосатику» Эспена́ за то, что организовал мое посещение уголовной полиции. Мэтту «Моисею» Дюка́, полицейскому из Марселя. Жюльену Дегрева́ из криминалистической службы Бобиньи. Себастьену Лоби́ из криминалистической службы 93-го департамента. Марианне — моей маленькой-премаленькой крестнице. Пусть у тебя всегда будет полицейский для защиты. Жоэлю Дюпушу из хижины на берегу моря. Тому, кто сказал мне: «Не понимаю этой дерьмовой эпохи»… И наконец, моим друзьям, моей семье: Маню, Мари-Шарлотт, Бенжамену, Себастьену, Анельзе, Мири Л., Венсану Л., Лулу, Гвендолин, Барана, Эмили С. и Бастьену. * * *