— Почему не убиваем, сэр? Если она такая сильная и неуправляемая, «Аллегро» скажет нам спасибо за ее труп. — Потому что такова задача, поставленная компанией. Еще вопросы? Лиз едко рассмеялась: — Нет, и так уже все с тобой понятно… Ее пассивная агрессия перешла границы дозволенного. — Апрентис, как это понимать? — Я всего лишь высказываю витающую в воздухе мысль. — Просвети меня. — Что ты с самого начала слишком мягко обходишься с ней. Маленькая девочка, да? — Лиз фыркнула. — Ее фото, рассказики, профайлы… Ты сдвинулся, Квинт. Эта маленькая девочка убила Шпарте! Это было слишком. Он схватил ее за грудки и рывком поднял на ноги. — Апрентис, у меня давно назрел к вам серьезный разговор. С того самого обеда не было и дня, чтоб вы не выказали своего презрения ко мне и моему методу работы. Вы забыли свое место. Я — капитан, а вы — мой солдат. Мне нужен солдат, Апрентис, а не обиженная сучка. Так что успокойте свои эстрогены. Выбейте из своей головы глупые бабские мыслишки. В противном случае клуб Микки Мауса все еще набирает новых принцесс. Рапорт об уходе я подпишу, не колеблясь. Да, это было жестко, но мягко с ней не работало. Лиз можно было только ломать об колено. Ее взгляд был похож на лазерный скальпель. Она свела брови, затем откинула голову назад: — Я вас поняла, сэр. Эдриан не хотел доводить до этого. Они вместе пережили столько дерьма, выбирались из таких передряг, чтобы потом пить пиво в одной постели и планировать совместный отпуск, которого у них никогда не будет. Кажется, сегодня он перевернул эту страницу. * * * — Эн, ты меня слышишь? Мельтешение бело-голубых цифр на экране оборвалось, и появилось яркое изображение розового фламинго. Механический голос в динамике ответил: — Отчетливо, агент Квинт. Я уже составил список вопросов. — Вопросы позже. — Квинт откинулся в огромном кресле Аллена. Сам нетволкер дрых неподалеку, опутанный тонкими капельницами. Он был в таком глубоком отрубе, что его не смог бы разбудить даже сам Гавриил со своим небесным оркестром. — Сколько мы уже с тобой разговариваем? — Шесть дней, пять часов, двадцать минут, восемнадцать секунду… Девятнадцать… Двадцать… — Тпр-р-р! Стоп. Теперь я хочу задать тебе вопрос. Эн, в твоем распоряжении все ресурсы мировой Сети. Ты можешь найти ответ на любой из вопросов. Зачем ты задаешь их мне? Непродолжительное молчание, затем розовый фламинго встрепенулся нарисованными крыльями. — Вы меня подловили, агент Квинт. — Вот же чертова программа, — пробормотал Кейган, сгорбившись над планшетом, — так и знал, что все не так просто… — Вы не правы, агент Кейган, — ответил нейропризрак. — Мне просто нравится разговаривать с людьми. Мне нравится внимание. Квинт ухмыльнулся в ладонь. Самовлюбленность Аллена не обошла стороной его близнецов. — Я запретил тебе разговаривать со мной, — холодно отрезал Одрик. — Почему? — спросил Квинт. — Иногда он меня пугает. Ты бы тоже перестал. — Да, — встрял в разговор Амау, проходя вдоль номера, за ящиком инструментов. — Не разговаривай с ним больше, Квинт. — Да почему? Амау посмотрел на него своим обычным полунаркоманским взглядом. Кажется, он, наконец, оправился от взлома, но все равно был немного странный. — Это чистое создание, — сказал здоровяк. — Не оскверненное грязью тела. Своими разговорами вы склоняете прекрасного ангела ко греху… Он тряхнул головой и пошел, куда собирался. Квинт настороженно проследил за ним взглядом, повернулся к Кейгану: — Что с ним? Как тесты? — Он чист и стабилен. Больше не боится. Он нашел опору в своей религии. Я думаю, это неплохо, если ему так проще справится со стрессом. Беспокоят только его навязчивые мысли. — Какие? — О нирване. — Одрик еще ниже склонился над планшетом. — Но мы работаем над этим. * * * Несмотря на разлад, Квинт радовался, что Лиз полностью оправилась от ранения. Время от времени он заставал ее в номере Шпарте, который переоборудовали в спортзал. Обычно он не мешал ей, но в этот раз ужасно хотелось развеяться. Лиз, одетая в спортивный топ и шорты, выколачивала дерьмо из подвешенной к потолку боксерской груши. Она казалась полностью поглощенной этим процессом. Квинт прошел мимо, к стойке с эластичной лентой и снарядами. И тут Лиз напала без предупреждения. Ее нога сменила траекторию и нацелилась ему в грудь. Он обхватил ее щиколотку: — Медленно, Апрентис. Вместо ответа Лиз уперлась руками в пол и закинула вторую ногу ему на плечо, в попытке обхватить поперек туловища и уронить на пол. Чертова капоэйристка! Квинт дрогнул, но устоял на ногах, а потом приложил девушку о маты. Его локоть уперся ей в горло, колено в пах, а она заколотила его по ребрам. Каждый удар — вспышка ноющей боли, но усиленные кости были слишком крепки. Квинт еще сильней надавил локтем, Лизбет всхлипнула и заколотила по мату, прося пощады, но, когда он убрал руку и колено, уперлась в него обеими ногами и уронила на пол, да так, что выбила воздух из легких. Эдриан вылетел за мат, приложившись головой к полу. Перед глазами завертелись яркие пятна. Она выпрямилась, самодовольно улыбнулась: — Ты совсем на себя не похож, Квинт. Башка в профайле, мысли в облаках? Эдриан рывком встал на ноги. — Или если телка просит пощады, ты забываешь обо всем на свете? — ехидно продолжила девушка. Квинт напал на нее так же резко, как и она. Они обменялись несколькими быстрыми ударами, а затем он уронил Лизбет на пол ее же приемом. Они сцепились на полу, и если раньше в этом были веселье и азарт, то теперь — просто желание набить друг другу морду. Наконец, Квинт ткнул Лизбет лицом в мат, заломил руку, да побольней, чтобы она снова попросила пощады. На этот раз он отпустил ее только, когда она начала кричать. Апрентис тяжело встала, глядя на него сквозь занавесь волнистых волос, затем смахнула их назад: — Ну вот, старый добрый зверь. А то я начала переживать, что ты превращаешься в прекрасного принца. — Пошла. Вон, — прорычал Квинт. Не весело. Совсем не весело. На пути в свой номер Эдриан заметил, что почти вся команда собралась в номере Хоурна и безмолвно смотрят друг на друга. Разговор по комлинку. Что бы это значило? Квинт хотел присоединиться к ним, но заметил, что Амау отсел от остальных. Он уединился в своем номере, в полной темноте, и светящийся экран ручного терминала отбрасывал на его лицо серые блики. — Чем занимаешься? — спросил Квинт. — Записываю послание старым друзьям, — с улыбкой ответил Амау. — Хорошим друзьям нужно все говорить лично. Амау покачал головой: — Есть вещи, которые не скажешь в лицо. Ведь так? Он так посмотрел на Квинта, что на долю секунды ему показалось, что здоровяк знает его тайну. Но вот темные глаза снова погрузились в серебристый свет терминала. Квинт решил не мешать ему. * * * — Близнецы нашли совпадение! Команда столпилась вокруг кресла нетволкера. — Правда, даже не знаю, важно ли это… На монитор потекли строчки. Кислотный текст на разноцветном фоне, где йокаи изрыгали рисованное пламя. Эдриан пролистнул вверх и увидел фото знакомого лица. Ах да, панк из клуба «Торч», с которым гуляла их укуренная девочка. Приглашение на рейв, но по довольно странной причине — похороны. — Важно, — сказал Эдриан. — Подними-ка совпадения, сколько раз его лицо мелькало с Чес… Аллен запустил распознающий алгоритм. Близнецы, словно диковинный пасьянс, выложили на экранах отрывки видеороликов. Немало. Они появлялись то здесь, то там, а тут и вовсе в компании Рю. Как интересно. Возможно, он ошибался, но девочка точно захочет попрощаться со своим бедовым дружком. Однако Квинт больше не хотел ловить ее. Как же быть? Чем дольше он медлил, тем сильнее ощущал на себе настороженный взгляд всех остальных. Азартный, бегущий по следу Квинт — вот кого они ждали. Что ж, нельзя их огорчить. В голове начали формироваться этапы нового плана. — Нам надо попасть туда, — задумчиво протянул Эдриан. — Они были близки. Девочка будет там. Нам давно пора спуститься в Подземелье. — О, Двор Чудес, прекрасен и жесток, — ухмыльнулся Бьярте. Ржавый и улыбчивый, он хитро косил голубыми глазами. — Ты устроишь нам экскурсию? — спросил Эдриан. — Конечно! — Хоурн картинно всплеснул руками, словно только и ждал этого вопроса. — Я там уже свой. * * *