– Но кто-то же съедает моих червячков! Кто, если не сомы? – Может, люди-кроты? – невесело усмехнулся Бикни. – Ну же, мальчик мой, людей-кротов не существует. Это все знают. Бикни кивнул. – Не буду вам мешать, мистер Морби. Счастливого Нового года. Чудак поднял на воришку грустный взгляд. – Новый год, да… Я собирался отправиться на охоту за Человеком-в-красном, но мой… мой сачок порвался. Миссис Морбиньяк его никак не зашьет. А я ведь хотел для нее подарок у Человека-в-красном раздобыть. Бикни опустил голову. Миссис Морбиньяк ничего не смогла бы зашить, потому что никакой миссис Морбиньяк не существовало, как тех людей-кротов, – мистер Морби был одним из самых одиноких людей в этом городе. – Хорошего вечера, сэр, – сказал Бикни и побрел дальше по улице. – Ловись, ловись рыбка… – прозвучало ему вслед… …Бикни и не заметил, как выбрел к главпочтамту. Ноги сами несли его к кварталу Странные Окна, где жил Артур. Друг ждал игрушки на ёлку, и от одной только мысли о том, как он вскоре огорчится, Бикни стало так гадко на душе, что его всего передернуло. Неподалеку раздались крики, и Бикни прищурился, пытаясь разглядеть в сгустившейся вечерней темноте, что там происходит. На узкой улочке Старых Конвертов ему открылась весьма отвратительная сцена. Стульчик, на котором обычно сидела Глухая Мадлен, был перевернут и лежал на снегу. Рядом валялась виолонтуба, а из сугроба торчал смычок. Сама Мадлен изо всех сил тянула на себя шляпу, за другой конец которой держались двое мальчишек из уличной банды «Крысятников», о чем говорили их маски в виде крысиных морд. Мадлен плакала и кричала. А мальчишки визжали: «Пусти! Пусти, старуха!» Бикни бросился на помощь. – Прочь! А ну, пошли прочь! – заорал он. Крысятники выпустили шляпу и шмыгнули в дыру, черневшую в стене дома. Мадлен рухнула на землю. – Вот негодяи! – возмущенно воскликнул Бикни, помогая ей подняться. Мадлен глядела, как и всегда, куда-то в пустоту. Слезы текли по ее щекам, в дрожащих руках тряслась пустая шляпа. Бикни огляделся кругом и принялся собирать из снега рассыпанную мелочь. – Ну, не плачь, Мадлен, – сказал он. – Они сбежали. Их уже нет. Все хорошо и… Бикни замолчал, с удивлением разглядывая подобранную бумажку. В первый миг он подумал, что это скомканный фунт, но, присмотревшись, понял, что держит в руках обрывок какого-то чертежа. На нем была изображена… – Лампочка? Он сам видел, как бумажка выпала из шляпы Мадлен. Кто-то бросил в нее чертеж электриситетной лампочки? Но зачем? Изображение вдруг напомнило воришке кое-что… маленький стеклянный шарик, висевший на ёлке в доме маленькой девочки. И тут его осенило! Бикни повернулся к Мадлен. Та уже, казалось, забыла о свалившейся на нее напасти. Вернув стульчик на место, она уперла шпиль виолонтубы в землю и взялась за смычок. – Я возьму это, хорошо, Мадлен? – спросил Бикни, кивнув на клочок чертежа. – Я верну потом… Ответом ему был гул, вырвавшийся из раструбов: «Бу-буууууу…» …У входа в парк Элмз в попытках согреться перетаптывался мистер Баллуни, продавец воздушных шариков. Лицо его было красным, как свекла, с носа свисала сосулька, шарики на ниточках покрылись снегом – никто их не покупал. Когда окончательно стемнело, мистер Баллуни махнул рукой и отправился домой – отогреваться. Возле ворот парка на него натолкнулся рыжий очкастый тип в зеленом пальто и котелке. – Ой-ой-ой! Шарики! – завопил Бикни, пытаясь выпутаться из ниток. – Не хотите купить шарик, почтенный? – не растерялся мистер Баллуни. – Нет! Выпутайте меня! Продавец шариков помог Бикни освободиться от ниток и, фыркнув напоследок, развернулся и потопал прочь вдоль парковой решетки. Бикни отряхнулся от снега и нырнул под вывеску «Элмз». Мимо пронеслись паровые сани, кругом раздавались смех и радостные возгласы. Главная аллея была заполнена детьми и их родителями. Стараясь ни на кого не натолкнуться, Бикни едва не бежал, ежеминутно поскальзываясь и удерживая равновесие лишь чудом. Путь его лежал к станции дирижаблей в центре парка. Он знал, что в ее окрестностях находится едва ли не единственное место во всем Тремпл-Толл, где фонари не газовые. Когда-то давно, больше двадцати лет назад, некий господин, эксцентричный изобретатель-новатор, пытался перевести освещение Саквояжного районам на электриситетное. Он начал модернизацию городского освещения с парка и… на том и остановился, ведь вскоре выяснилось, что делал он это вовсе не из благих побуждений. Этого изобретателя звали Эдвард Эззрин, которого в определенных кругах знали под прозвищем «Замыкатель». И «определенные круги» здесь – это преступные злодейские круги. Замыкатель уверял, что его энергия вовсе не зло, но ему никто не поверил – его коварный план (Бикни не знал, в чем именно он заключался) был раскрыт, а сам злодей схвачен. Городская программа «Электриситетный Тремпл-Толл» была остановлена, и от нее остались лишь несколько разбросанных по парку фонарей да крошечная будочка-подстанция. Бикни очень надеялся, что эти фонари еще светят. «Лампочки! – думал он. – Они довольно миленькие и весьма причудливые! Почему бы не использовать их в виде игрушек на ёлку?! Кажется, я гений. Ну вот, а я и не знал раньше!» Когда воришка добрался до станции дирижаблей, его энтузиазм несколько истончился. Лампочки едва ли не на всех фонарях не светились и, забравшись на каждый из столбов, он с горечью и разочарованием убедился, что они все разбиты. И все же в какой-то момент его поиски увенчались успехом – он нашел единственный горящий фонарь… По аллее прополз луч прожектора с вышки на дирижабельной станции, а затем, скрежеща и стеная, на швартовочную площадку опустился «Воблиш». Механический голос из вещателей на столбах станции велел будущим пассажирам, мерзнущим под навесом, ждать уведомления: с каждой минутой погодные условия все ухудшались, и новый вылет грозил отмениться. И тем не менее пассажиры не оставляли надежды, что ветер и снегопад вот-вот утихнут. У края навеса пыхтел дешевой сигарой какой-то разгневанный джентльмен в шубе и цилиндре; рядом стоял навьюченный коробками с подарками автоматон в пальто и котелке. Джентльмен вовсю ссорился со станционным смотрителем, великаном в шинели и фуражке, – тот требовал предъявить билет на механического слугу. Бикни все это не слишком заботило. Он остановился у фонарного столба на боковой аллее и принялся ждать. Время шло… Воришка стоял под фонарем так долго, что почти околел. Мимо постоянно ходили люди, и ему все не удавалось улучить момент и забраться на столб. Но тут наконец объявили посадку. Вскоре «Воблиш», чуть покачиваясь, начал подъем. Двигатели гудели и скрежетали едва ли не на весь парк, из труб клубами вырывался зловонный дым. Судя по тому, что станция опустела полностью, джентльмену с сигарой все же пришлось купить билет и для своего автоматона. Смотритель забрался в свою будочку. Бикни огляделся, буркнул: «Ну наконец!» – и, обхватив фонарный столб коленками, начал карабкаться. Впрочем, он не преодолел и пары футов – разжал руки и плюхнулся на землю. По аллее просеменила процессия: строгая няня, за ней девочка лет четырнадцати, следом два мальчика-близнеца помладше и девочка – совсем кроха, прижимающая к груди куклу. Шарфы детей были связаны друг с другом, конец шарфа старшей девочки няня сжимала в руке. Глянув на Бикни и женщина, и дети, не сговариваясь, осуждающе покачали головами. Дождавшись, пока они отойдут подальше, Бикни предпринял новую попытку. В процессе он едва не потерял котелок и очки, но наконец все-таки успешно добрался до кованого плафона. Открыв крошечную стеклянную дверку, Бикни зажмурился – свет был слишком ярким – и потянулся к лампочке, а в следующий миг… отдернул руку. – Горячо! Горячо! – взвизгнул воришка и подул на обожженные пальцы. Стащив с шеи шарф, он на ощупь взялся за лампочку через него. Терпимо… Затем раздался режущий уши скрип, свет мигнул, и все кругом погрузилось в темноту. – Да! Я тебя достал! Достал! Бикни вдруг посетила мысль, которая должна была посетить его сразу, как он пришел в парк: «Но это ведь одна-единственная лампочка! Где я возьму еще?!» И тут же из темноты раздались отчаянные женские крики. – Да что же это такое! – воскликнул Бикни, поспешно вкрутил лампочку обратно, после чего соскользнул с фонарного столба и бросился на голос. Бикни не был ни храбрецом, ни уж тем более героем – а совсем наоборот, но эти жуткие крики… с какой-то мисс в эти самые мгновения происходили ужасные вещи, о которых и подумать было страшно, и он не мог просто сделать вид, что ничего не услышал. – Надеюсь, меня там не прибьют! – бросил Бикни на бегу. – Было бы жалко быть прибитым в канун Нового года… Что ж, забегая вперед, стоит отметить, что прибит Бикни в канун Нового года не был. Более того, как ни странно, все и вовсе обернулось для него весьма удачно. Он появился как нельзя вовремя, спас даму в беде от бандитов Свечников, получил на память синяк под глазом и целый ворох незабываемых впечатлений. Но что самое главное – в итоге воришка Бикни обзавелся полезными сведениями о том, где раздобыть то, что он так искал. ***