— Значит, мы можем войти? Я подумал, ты могла проголодаться. — Он жестом указал на коробки. — Конечно. — Она включила весь свет, который могла, и заморгала от внезапной яркости, словно крот, вылезший на свет. — Это Ной. Мой сын. Ной, это Мэг Броган. Мэг замерла. Медленно повернулась. И пристально посмотрела на ребенка, словно заново увидев его, — как она сразу не поняла? Почему ее разум не замечал очевидного? Он был даже похож на Эллисон, такой же бледный и светловолосый. Потом она медленно подняла взгляд, посмотрела на Блейка. Он внимательно смотрел на нее. — Я… Не знала, что у тебя есть сын. — Она прочистила горло. — Господи. Ной, очень рада с тобой познакомиться. — Иди отнеси коробки на кухню, Ной, — попросил Блейк. Ребенок повернулся и отправился на кухню. — Ужасно выглядишь, Мэг, — мягко сказал он, подходя ближе. Заходя в гостиную, в ее личное пространство. Ее сердце забилось сильнее, быстрее. Она смущенно хихикнула, снова убрала волосы со лба. — Мне следовало догадаться, что у тебя есть дети. А я так зациклилась на себе. Я… Он единственный или есть еще? — Только Ной, — ответил он, пристально глядя ей в глаза, излучая какую-то странную энергию. Она сглотнула, невольно теребя большим пальцем помолвочное кольцо. — Он так похож на нее, на Эллисон. Какой я ее помню. Но у него твои глаза. — Что ты прятала? Убирала в сейф? Прежде чем она успела ответить, вернулся Ной. Ребенок пристально посмотрел на Мэг. Она покраснела и поплотнее укуталась в свитер. — Ты знала мою маму, — сказал Ной. Мэг бросила очередной вопросительный взгляд на Блейка. Он никак не отреагировал. — Я… Да, конечно. Мы с Эллисон учились в одном классе. Но я с ней давно не виделась. Она сегодня зайдет? — Она умерла. * * * Мэг сидела напротив Блейка за обеденным столом. Ной жевал пиццу справа от нее. Было в этом что-то сюрреалистичное — они втроем в этом пыльном, заколоченном доме, едят при свете ламп. Мэг снова посмотрела на обручальное кольцо Блейка. Он это заметил. И молча встретил ее взгляд. Итак, он вдовец. Почему ей кажется, что это все изменило? Почему у нее появилась какая-то дикая надежда? Она резко встала. — Пойду сделаю чай. На кухне она включила чайник и встала у окна, глядя в темноту и дожидаясь, пока закипит вода. На нее смотрело собственное жалкое отражение, рябое от потоков воды. Мэг бросила взгляд на телефон, лежащий на столешнице. Она слышала, как он пищал. Сообщение от Джонаха с просьбой позвонить. Она так и не перезвонила. Сзади подошел Блейк, принес тарелки. Поставил их в раковину. — Я включил Ною телевизор. Надеюсь, ты не против. — Надо же, он что, подключен? Я была уверена, что аккаунт Ирен отключили, когда она уехала. Надо проверить. — Посудомойка есть? — Он поднял тарелки. — Сломана. Еще один пункт в списке дел. Он включил воду в раковине. — Что случилось с Эллисон? — спросила она, опуская чайный пакетик в мамин чайник — Тара всегда любила пить чай. Привычка, унаследованная от матери-ирландки. — Рак груди. Она умерла всего год назад. — Я не знала, — тихо произнесла Мэг. — Конечно, не знала. — Он налил средство для мытья посуды в раковину. — Блейк, очень тебе сочувствую. Он не поднял взгляда. Сбросил с тарелок остатки пищи и опустил их в теплый мыльный раствор. Мэг наблюдала, как двигаются его большие руки. Сильные, умелые руки. Руки, которые когда-то к ней прикасались. — Он прекрасен, — мягко сказала она. — И правда очень на нее похож. Он вздохнул и поставил чистую тарелку в сушилку. — Сначала твой папа, а потом, так скоро — Эллисон… Должно быть, ужасно тяжело. Тебе. И Ною. — Мы справляемся. У нас есть план. — Он посмотрел на нее, улыбнулся, но глаза оставались печальными. — Поэтому ты ушел из армии? — Да. Больше он ничего не сказал. Мэг смотрела на него, пытаясь прочитать между строк. Ей вдруг захотелось узнать о нем больше, как можно больше. Но при этом она чувствовала, что не имеет права стать частью его жизни. Это она его бросила. У нее свои планы, с Джонахом. И Шелтер-Бэй в них не входит. Он закончил мыть посуду, спустил воду из раковины и вытер руки полотенцем. Мэг с удовольствием наблюдала, как перекатываются мускулы под загорелой кожей его предплечий, покрытой золотистыми волосками. Ей вспомнилось, как он выглядел тем последним летом, когда работал с голым торсом на доке, как волосы у него на груди переходили в соблазнительные завитушки между твердыми кубиками пресса. Он поймал ее взгляд и на мгновение замер. В этой тишине между ними промелькнуло электричество. Она сглотнула. — Чайник кипит, — сказал он. Она быстро повернулась. Радуясь возможности отвлечься, она залила пакетик кипятком. — По радио сказали, — заговорил он, вешая полотенце, — что ты пишешь книгу про Шерри. Ты уверена, что хочешь в это ввязываться? Потому что эта история уже живет своей жизнью. Может получиться нехорошо. Она сразу подумала о мамином дневнике и ее записях. — Почему должно получиться нехорошо, если всем нечего скрывать? — Просто мои мысли, Мэг. Очень многие хотят навсегда об этом забыть. Некоторые из них до сих пор живут здесь. Ее снова охватило раздражение. — Так вот зачем ты приехал? Чтобы меня остановить? — Может, я приехал привезти тебе еды? Посмотри на себя. Ты даже не включила в розетку холодильник. Что ты делала все это время здесь, в темноте, в этом разбитом доме, который нужно отмыть? Что за бумаги прятала в сейф? Она облизала губы, сомневаясь, как много можно ему рассказать, насколько можно доверять. Мэг не привыкла доверять людям. Она разучилась верить в тот день, когда ее отец убил Тайсона Мака и превратил его тело в кровавое месиво. Он посмотрел на ее бриллиант, потом снова в ее глаза. — Знаешь, что меня беспокоит? — заявила она. — Тот факт, что мои планы, похоже, напугали столько людей. — Например? — Почему-то тебя. Помощника шерифа Дейва Ковакса. Он приезжал раньше, вчера. — Ее вдруг изумило, как бежит время. — Предупредить меня. — Дейв приезжал сюда? Она кивнула. — Как только я подъехала. Словно он поджидал меня здесь. Предупредил, чтобы я не подходила к его отцу или матери. Оказывается, у Айка проблемы с сердцем, давление, и оказывается, я могу его убить. Еще Дейв упомянул, что скоро выборы, и он будет претендовать на пост шерифа. Блейк фыркнул. — Да. И он делает упор на преемственность и опыт отца. Понимаю, почему старое дело его отца, закончившееся гибелью главного подозреваемого, может угрожать Дейву. — Он умолк, словно почувствовав невысказанный вопрос. — Мэг, что ты от меня скрываешь? — Я хочу знать, почему ты тоже видишь в этом угрозу. Что тревожит тебя? Он опустил руки на край раковины и с силой выдохнул. Какое-то время стоял так, словно борясь с собой, а потом медленно повернулся к ней. — Это личное, — тихо, мягко сказал он. Протянул руку и убрал с ее брови прядь волос, заправив ее за ухо. Его кожа была грубой. И теплой. У Мэг участился пульс. — Я забыл тебя. У меня были планы. Но когда я снова тебя увидел… Мне не хотелось опять разбиваться на осколки. Я вел себя эгоистично. — Он умолк, опустил руку. Но продолжал пристально смотреть ей в глаза. Его губы были так близко. — Ты можешь мне довериться, поняла? — Блейк, я… Вдруг раздался какой-то шум. Оба повернулись. В проходе, наблюдая за ними, стоял Ной. Блейк кашлянул и отодвинулся от Мэг. У нее заколотилось сердце.