Кейт покачала головой: – Не знаю. Только тем и занимаюсь, что перемалываю все случившееся в голове, и в итоге ловлю себя на том, что скоро чокнусь. – Я тебе чай заварила. Кейт взяла у Блер кружку: – Спасибо. – Блер села на диван. – Понимаешь… дом без Аннабел такой пустой. Может быть, мне не стоило позволять папе увозить ее на побережье? А вдруг они в аварию попадут? – Она вдруг вскочила, охваченная паникой. – Позвоню ему. Не хочу, чтобы Аннабел была так далеко от меня. – Все нормально. С ними все будет в порядке. Не звони, пока они в дороге. Отец за рулем, не отвлекай его. Кейт сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Блер была права. Это она могла спровоцировать аварию своим паническим звонком. Лучше позвонить позже. – Ты со вчерашнего дня ничего не ела. Давай я тебе принесу чего-нибудь. Кейт махнула рукой: – Нет, я не хочу есть. – Кейт, давай тост поджарю. Ну хоть что-нибудь. Ты заболеешь. Аннабел нужна сильная, здоровая мама. Кейт сдалась: – Ладно. Половинку тоста. – Я сейчас. Попей чаю пока. Кейт сделала несколько глотков чаю и откинулась на спинку дивана. Почему у нее так жутко колотилось сердце? Саймона арестовали. То есть убийца ее матери задержан. Она теперь в безопасности. Она представила себе Саймона в наручниках. Он клянется в невиновности, а его уводят… Ей очень хотелось оказаться рядом с двусторонним стеклом, когда Саймона будут допрашивать, но детектив Андерсон сказал ей, что лучше этого не делать. И в итоге ей пришлось с этим согласиться. Через несколько минут вернулась Блер: – Вот, держи. Она протянула Кейт тарелку с тостом, разрезанным на две половинки, смазанные джемом. – Спасибо. – Кейт откусила маленький кусочек, и ее желудок тут же скрутил приступ тошноты. Она поставила тарелку рядом с собой и сделала еще глоток чаю. – М-м… какой же чай вкусный. А с чем он? С перечной мятой? Блер улыбнулась и села в кресло напротив подруги: – Да. Я вспомнила, как ты его когда-то любила. А я до сих пор несгибаемый, непробиваемый кофеман. – Она потянулась и зевнула. – Так чем мы сегодня займемся? Теперь, когда тебе уже не нужно больше быть узницей в собственном доме, это следовало бы отпраздновать. Кейт вздернула брови: – Вот уж не знаю… Оказалось, что мой муж – убийца. Что же тут праздновать? – Нет, конечно. Нет. Я не это хотела сказать. Но разве тебе не хочется выбраться отсюда? Ну хотя бы по торговому центру пошляться. Что-нибудь в этом духе. Мысль о том, что она может заняться чем захочет и не переживать о том, что за ней кто-то следит, показалась Кейт очень привлекательной. – На самом деле это ты здорово придумала. Я бы с радостью поехала в книжный магазин. Блер встала: – Никаких возражений, как ты понимаешь. – Она улыбнулась Кейт. – Вперед. Кейт предостерегающе подняла палец: – Как думаешь, они уже доехали до побережья? Хочу поговорить с папой, прежде чем мы уйдем из дома. – Добавь еще полчаса. – Блер снова села в кресло. – Сто лет, можно сказать, не была в доме на берегу. Там, наверное, теперь все по-другому. – Не слишком сильно там все изменилось. Кое-где был ремонт. А комнаты остались почти такими же, какими были. Моя комната теперь принадлежит Аннабел. И русалочки на своих местах. Мама так и не удосужилась что-то там поменять. Но Аннабел они нравятся. – А с моей комнатой что? – спросила Блер чуть дрогнувшим голосом. Кейт смутилась: – О… гм… Саймон ей пользуется как кабинетом. – Ну ясное дело. Кейт озадаченно посмотрела на подругу: – В каком смысле? – Ни в каком. Просто я хотела сказать, что он берет то, что хочет, ни с кем не считаясь. – Она откинулась на спинку кресла. – Ну, теперь он убрался из твоей жизни. И я так рада тому, что мы узнали правду прежде, чем он успел причинить вред тебе или Аннабел. Кейт сглотнула подступивший к горлу ком. Ей и в голову не приходила мысль о том, что Саймон мог быть опасен для собственной дочери. Она до сих пор не могла понять, за что он убил ее мать. – Не понимаю. – Она покачала головой. – Ты думаешь, он убил маму ради прикрытия? Чтобы убить меня? А полиция бы все это время разыскивала психа-маньяка? Кейт рассеянно вертела ложку в кружке и то поднимала, то опускала ниточку с чайным пакетиком. Блер сочувственно посмотрела на нее: – Да, именно так я думаю. Прости, моя дорогая. Я ждала момента, когда ты хоть немного окрепнешь, чтобы сказать тебе то, что мне удалось выяснить. Картер мне сказал, что твоя мама-таки звонила Саймону. Они с Сабриной собирались в деловую поездку в Нью-Йорк, но после разговора с твоей матерью Саймон оставил Сабрину здесь. Лили явно пыталась вправить ему мозги. И ему это, видимо, не понравилось. Я думаю, они с Сабриной задумали все это. В том смысле, что он же знал про твой синдром тревожности. На какие кнопки нажимать. И какой только гнусный извращенец мог мучить несчастных животных? Я говорю о бедных попугайчиках, которых убили и выкрасили черной краской. Это уж все пределы переходит. Кейт резко запрокинула голову. О чем только что сказала Блер? – А вот сейчас можно попробовать позвонить твоему отцу. А потом мы с тобой выйдем в свет. – Хорошо. – Кейт кивнула, взяла мобильник и позвонила отцу. Четыре гудка – и сработал автоответчик. – Не отвечает. Может быть, гонит по трассе. Из головы у нее не выходили слова, только что произнесенные Блер. – Ну, тогда давай трогаться? – проговорила Блер. – Я сяду за руль. Кейт все еще думала о птицах. Откуда Блер узнала, что это были волнистые попугайчики и что их обрызгали черной краской из баллончика? Ведь об этом она Блер ничего не говорила, верно? Она просто сказала, что птички были черные. – Ой, знаешь… У меня вдруг так жутко голова разболелась. Пожалуй, мне надо немного полежать, прежде чем мы поедем. Ты могла бы быстро съездить в аптеку и купить мне тайленол? У меня он закончился. – У меня с собой есть несколько таблеток адвила. – Блер приподнялась. – Сейчас принесу. Кейт покачала головой: – Нет, мне нельзя ибупрофен. У меня от него проблемы с желудком. Не хотелось бы тебя просить, но аптека недалеко отсюда, всего несколько миль по основной дороге. Кейт лгала, но ей нужно было срочно выдворить Блер из дома. Блер какое-то время молча смотрела на нее, потом улыбнулась: – Конечно. Я скоро вернусь. Как только дверной колокольчик возвестил об уходе Блер, Кейт, чуть прихрамывая, поднялась по лестнице на второй этаж и вошла в гостевую комнату. Здесь царил безупречный порядок. Все вещи Блер были аккуратно сложены стопкой на комоде, застегнутые чемоданы и сумка аккуратно и ровно стояли на деревянной подставке для багажа. Кейт начала с дорожной сумки. Порывшись в ней как можно быстрее, она вытащила несколько книг, косметичку, шкатулки с украшениями. Она пока даже не понимала, что именно ищет. Кейт убрала все вещи обратно. Затем она расстегнула «молнию» чемодана. Аккуратно сложенные джинсы и блузки. Кейт вытащила одежду и аккуратно положила на кровать. На самом дне чемодана лежал ежедневник в кожаной обложке. Кейт взяла и его открыла. Она увидела страницы, исписанные идеальным почерком Блер. Кейт быстро перелистала несколько страниц и нашла день похорон своей матери. Я возвращаюсь в город. Не таким я представляла себе наше воссоединение, но я ни за что не пропущу похороны Лили. Не так все должно было получиться. Все эти годы я жила вдали от нее, без надежды увидеться. Это ты виновата в том, что мы с ней были разлучены, что она была лишена моей любви, а я – ее. Все могло быть иначе. Мы могли стать настоящей семьей, но твоя гордыня была важнее. Ты не заслуживаешь моей дружбы, но я притворюсь и предложу ее вновь. Я буду рядом, я буду тебе сочувствовать, я буду делать вид, что мне жаль тебя. Может быть, я даже возьму тебя за руку. Но внутри меня все будет пылать. И я буду продумывать свой следующий шаг, и я буду наслаждаться страданием и ужасом в твоих глазах. Кейт опустилась на кровать и в ужасе перевернула несколько страниц – до следующей записи. Жаль, что я не видела, как ты испугалась, когда увидела мышей. Интересно… Ты завопила от страха? Или твоя работа приучила тебя видеть смерть? Как думаешь, тебя ждет такая же судьба? Надеюсь, мой маленький подарочек хотя бы вывел тебя из ступора. Понимаю, понимаю, ты так расстроена, но, Кейт, разве так можно? К тебе пришли гости, а ты не оказала им должного внимания. Лили тебя лучше воспитывала, правда? Она бы не допустила, чтобы закончился кофе, чтобы на стол не поставили сливочник, чтобы никто не сказал прислуге, что нужно подать еще кофе. Я всегда была ей лучшей дочерью, чем ты. Ты не стоила ее. А теперь я больше никогда не увижу ее из-за твоей самовлюбленности. Так значит… за всем случившимся стояла Блер? Кейт ощутила во рту кисловатый вкус желчи. У нее похолодели руки, пальцы защипало так, словно они затекли. Вот-вот ее могло стошнить. Так это Блер убила ее мать? – Что ты здесь делаешь? – нарушил тишину голос Блер. Кейт вскочила и захлопнула дневник: – Так это ты? – Она с трудом выговаривала слова и едва дышала. – Ты убила ее? Сверкая глазами, Блер уставилась на ежедневник в руках Кейт: