Несколько минут они молчали. – Я пытался, Кейт, но ты всегда была такой сильной, такой самодостаточной. Только пойми меня правильно, – торопливо добавил он: – Это меня в тебе восхищает. Твоя сила и решительность. Как только ты в тот день вошла в сто первую аудиторию на лекцию по философии, я сразу понял, что ты – моя единственная. Еще до того, как мы заговорили. Вот почему я попросил тебя остаться со мной в этой группе, пока никто другой не успел попросить. – Саймон, я… – Нет, позволь мне договорить, – прервал ее Саймон. – Ты всегда для меня была единственной, Кейт. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я знал, что в твоем сердце всегда останется место для Джейка, и я этому не противился. Но Джейк занял столько места в твоем сердце, что для меня там места не осталось. Ты не подпускала меня к себе слишком близко. Кейт опустила голову и утерла слезы. Саймон бережно приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза: – Ты невероятная женщина. Я так восхищаюсь твоей преданностью работе и тем, какой матерью ты стала для Аннабел. Ты потрясающий человек. Все эти годы мне хотелось одного – быть с тобой рядом, любить тебя, заботиться о тебе. И пойми: позволить кому-то заботиться о тебе не означает, что ты – слабый человек. Мы с тобой должны заботиться друг о друге. – Ты когда-нибудь сумеешь простить меня? Я столько важного отбросила от себя, зарывшись в прошлом, в собственных ошибках. Я наказывала себя. И тебя. Нашу семью. Мне так жаль. Прости меня. – Я люблю тебя. Надеюсь, в один прекрасный день ты поймешь, как сильно я тебя люблю, и мы сумеем все начать сначала. – Я тоже очень надеюсь, Саймон. – Кейт сжала руку мужа. – Очень надеюсь. Глава тридцать четвертая Четыре года спустя Сегодня должна была состояться премьера – дебют Блер в кино, и ей осталось сделать последние несколько косметических штрихов. Ее муж, Сет, уже ждал ее возле дома в лимузине. Думая о нем, Блер мысленно улыбнулась. Он был голливудским человеком до мозга костей – процветающий продюсер и режиссер, основатель крупнейшей студии в городе. Она познакомилась с ним на вечеринке, устроенной продюсером сериала о Меган Мэхоуни. В то время Сет был женат и являлся одним из немногих символов Голливуда, которые оставались со своими первыми женами. Но Блер отлично знала: это означает, что его супруга воспринимает его как должное. И как только он познакомился с Блер, он тут же как с цепи сорвался. Он сказал ей, что она – идеальная женщина, что именно ее он ждал всю жизнь. В свои сорок два Блер отлично понимала, что, как бы прекрасно она ни играла (а она, честно говоря, только этим всю свою жизнь и занималась), ей ни за что не пробиться в кинематографическом мире без чьей-нибудь помощи. Но когда она вышла замуж за Сета и он снял ее в своем последнем фильме, спорить никто не стал. И сыграла она блестяще. Ей все так говорили. И это была большая удача, потому что ей пришлось покинуть Нью-Йорк и литературный мир. После того как Блер и Дэниел расстались и книгам о Меган Мэхоуни пришел конец, Дэниел предлагал Блер выкупить права, чтобы он мог продолжать сериал сам. Но Блер ни за какие коврижки не отдала бы ему возможность купаться в обожании ее фанатов. Однако Дэниел довольно скоро вернулся к привычке писать в одиночку, и Блер просто бесилась из-за того, что почти сразу ее бывший супруг попал в список авторов бестселлеров по версии «Times». Тогда Блер решила тоже набить руку на одиночном писательстве и издала книгу о загубленной дружбе. С этого момента она страстно ждала, когда же ее шедевр обойдет книги Дэниела по уровню продаж. Первые несколько недель книга продавалась хорошо, но потом начала день за днем сдавать позиции, а затем и вовсе исчезла из списка бестселлеров. Стали редеть и толпы читателей на встречах с Блер. В итоге она пожаловалась агенту на усталость и прервала турне. Но противнее всего были отзывы. Отвратительные отзывы с одной звездочкой, наполненные ядом и издевательствами. Каждое утро Блер заходила в Интернет и читала эти рецензии. Положительные она быстро пробегала глазами и спешила к отрицательным. Однажды, когда в этом плане выдался один из самых плохих дней, Блер не выдержала и начала отвечать. Она прочла рецензию вслух, и с каждым словом ее сердце билось все чаще и чаще. Полная дребедень. Думаю, теперь-то нам ясно, кто был наделен талантом. Сольный дебют Блер Баррингтон… Лучше бы он стал финалом. Тяжеловесные фразы, клишированные персонажи, скучнющая проза. Не советую. Блер зашла в поле комментариев и начала набирать ответ. Сначала грамоте поучись, а потом мою работу критикуй, тупица. Надо писать «скучнейшая»! Возвращайся в школу! Вот так ему и надо. Она перешла к следующему отзыву. Абсолютно нереалистично! У меня полно подруг, и никто из них никогда не вел себя так, как героиня этой книги. А развязка настолько предсказуема. Дрянь. Блер пару минут молча сидела, наклонясь над клавиатурой, и думала. Может быть, твои подружки такие же идиотки, как ты. А может, и подружек никаких нет. Как это может быть «нереалистично» и «предсказуемо» одновременно? Сама дрянь. Она расхохоталась. Какая она молодчина, какая умница. До конца дня Блер отвечала на плохие отзывы. Она им покажет. Кем это они себя возомнили? Может быть, тонны книжек сочинили? Наверняка это злобствовали исписавшиеся авторы, завидовавшие ей. Настала пора кому-то заступиться за успешных писателей. На следующий день ей позвонил ее агент: – Блер, что происходит? Пожалуйста, скажи мне, что твой компьютер взломали. – Никто меня не взламывал. Просто пора пришла надавать по мозгам всем этим троллям. Пауза. – Ты здесь? – осведомилась Блер. Агент вздохнул: – Да, Блер. Издатель грозит расторгнуть договор с тобой. Поднялся переполох. Все только об этом и говорят. Это плохо. – Ой, ладно тебе! Что тут такого? Почему им можно говорить обо мне ужасные вещи, а я о них ничего сказать не могу? Это несправедливо. – Потому что так не принято. Ты опустилась до их уровня и выглядишь мстительной и сумасшедшей. Несколько недель спустя издатель действительно аннулировал контракт с Блер, а потом с ней расстался и ее литературный агент, и с тех пор никто не желал связываться с ней. Но теперь все это не имело никакого значения. Быть кинозвездой оказалось куда лучше, чем автором бестселлеров. Она не могла дождаться момента, когда увидит себя на экране. Блер взглянула на наручные часы «Картье». Да, пора. В дверь постучали. – Войдите. – Пора принять лекарство, миссис Баррингтон. А где ее помощница? Кто такая эта женщина? – Что вы делаете в моей спальне? У меня сегодня премьера. Где моя помощница? Женщина улыбнулась: – Вы правы. Фильм вот-вот начнется. Но сначала вам нужно принять таблетки, помните? Она подкатила к Блер столик, взяла с него маленькую белую мензурку и чашку с водой и протянула Блер. Не такая уж плохая идея – что-то принять, чтобы унять волнение перед премьерой. Блер взяла чашку и запила таблетки. – Пожалуйста, позвоните в наш лимузин. Скажите моему мужу, что я сейчас спущусь. – Хорошо, миссис Баррингтон, – сказала женщина и вышла из комнаты. Блер в последний раз посмотрелась в зеркало. Она видела себя только от головы до пояса. Почему Сет до сих пор не купил ей зеркало, чтобы она могла видеть себя в полный рост? Как она могла толком рассмотреть себя в этом паршивом зеркальце? Блер открыла дверь и вышла в коридор. – Блер, иди сюда. Я тебе местечко заняла. Молодая женщина в белом халате взяла Блер за руку и повела к соседней комнате, где были расставлены складные стулья перед телевизором. – Мне надо идти. У меня сегодня премьера, Изабель. Меня ждут на красной дорожке. – Идем-идем, кино вот-вот начнется, – не отступалась Изабель. Блер не могла пропустить такое. Она села в первом ряду. А где же Сет? Но вот на экране уже появились начальные титры. Что ж, начали без него. А вот и она. Следовало отдать должное гримерам – они постаралась на славу. Блер едва узнала себя. Шел фильм. Она смотрела на экран как зачарованная. Вот-вот должен был начаться ее любимый эпизод – в магазине, где они жутко передрались с Бетт Мидлер. Бет была превосходной актрисой, но Блер ей не уступала. Да, фильм «На пляже»[54] станет хитом. Может быть, Блер даже «Оскара» дадут. И все ее друзья узнают об этом. И еще горько пожалеют, что отвернулись от нее. Глава тридцать пятая Рейс Кейт прибыл в международный аэропорт Лос-Анджелеса прошлым вечером. Поначалу Саймон был против ее замысла, но в конце концов понял ее. В конце концов, Блер была ее сестрой, и Кейт понимала: несмотря ни на что, Лили хотела бы, чтобы они забыли обо всем и все начали с самого начала. И Кейт сама этого хотела. С помощью психотерапевта Кейт очень старалась побороть свою тревожность. Первый год после смерти Лили они с Саймоном постоянно ходили на консультации к специалисту по семейным проблемам. Там они узнали, что всяческие тайны и секреты – яд для супружества. Но прежде всего Кейт предстояло перебороть свой гнев. Она все еще не до конца справилась с осознанием того, что жизнь у ее матери отняла ее самая близкая подруга. Кейт хотелось мести, и ей казалось, что те несколько лет тюрьмы, которые Джорджина получила за убийство в состоянии аффекта – это ерунда в сравнении с ее деянием. Прошло четыре года, и ее освободили условно-досрочно. Она была на свободе. Живая и невредимая. В отличие от Лили. Кейт прервала отношения с Селби и всеми остальными Хэтеуэями. Она вспоминала последний разговор с Селби – через несколько дней после ареста Джорджины. Селби приехала в гостиницу, где поселилась Кейт. – Кейт, мне так жаль. Даже не знаю, что сказать.