– Если это терроризм, то почему никто до сих пор не взял на себя ответственность? Обычно в случаях деятельности исламистских группировок, кто-нибудь всегда заявляет о своей ответственности – ИГИЛ, Аль-Каида или ещё кто. А пока никто этого не сделал. Адамс перевёл взгляд с Билла на неё. Губы полковника исказила гримаса. Он сказал: – Так вы предлагаете, чтобы мы сидели сложа руки, пока не убьют ещё кого-нибудь и пока кто-то, довольный числом погибших, не возьмёт на себя ответственность? Райли ощетинилась. Она сказала: – На этой базе триста сорок три мусульманина. Полковник Ларсон и её команда делают всё необходимое, чтобы проверить их. Вы хотите, чтобы мы лично занимались каждым из них? – А почему бы, чёрт побери, и нет? – презрительно крикнул Адамс. От этой мысли у Райли закипели мозги. Она знала, почему нет: ведь тогда пострадает логистика, не говоря уже об ужасных последствиях в прессе – репортёры снаружи живо разнюхают, чем они занимаются. И им придётся заплатить большую цену. Тем не менее, она знала, что слова Адамса имеют смысл. Хотя её чутьё и говорило ей обратное, Райли понимала, что работа исламских террористов – пока что самая очевидная их теория. Она видела, что полковник начинает злиться. – Всё это совершенно не идёт на благо нашей репутации, – бросил он. – Я больше не могу контролировать журналистов. Вы трое приехали только вчера, а уже успели всё испортить. Райли была ошеломлена этим обвинением. Билл сказал то, что она думала: – Со всем уважением, полковник, но о чём вы говорите? Вы серьёзно обвиняете нас в том, что мы привели этих проклятых репортёров? Мы просто делаем свою работу. И по-моему, сейчас мы просто теряем время, разговаривая с вами. Райли добавила: – И наше время так же ценно, как и ваше. А если вы хотите, чтобы мы поскорей положили конец этим убийствам, то наше даже ценней. Адамс встал из-за стола с багровым лицом. – Вы ничего не знаете о военной службе. У вас здесь ничего не получится. Райли встала лицом к лицу с полковником, их разделял только стол. – Мы слишком хорошо подготовлены, чтобы тратить впустую время на опросы сотен подозреваемых без точного понимания, что виновный среди них. Полковник уже начал кричать: – Мусульманский фанатик убивает сержантов на моей базе, а вы, видите ли, слишком политически корректны, чтобы выследить его и остановить! Билл тоже встал и его голос был не менее зол: – Мы проверяем реальные улики, а не догадки. – Он прав, – подтвердила Райли. – Вы в своём роскошном офисе настолько изолированы, что даже не знаете, что происходит на вашей базе. – Это действительно моя база, и прошу вас об этом не забывать. У вас здесь нет никакой власти. Я могу отправить вас всех с моей базы прямо сейчас. К тому времени Люси тоже встала. Ниже их всех, она шагнула вперёд и твёрдо сказала: – Полковник Адамс, мы понимаем, как сильно вы хотите поймать этого убийцу. У нас достаточно подготовки, чтобы сделать это. Мы лучшие агенты по части расследований. Пожалуйста, дайте нам возможность сделать свою работу. В комнате повисло молчание. В течение нескольких долгих мгновений полковник смотрел на невысокую латиноамериканскую девушку-агента ФБР сверху вниз. Наконец, он пробурчал: – Уж будьте добры. Райли кивнула и вышла из-за стола полковника. Он сказал более мягким, но всё ещё командным тоном: – А теперь очистите помещение. Она и её коллеги направились к двери, когда Райли повернулась и сказала как можно более вежливо: – Ещё одно, сэр. Скажите, фраза «живёт с волками» вам что-нибудь говорит? Адамс прищурился. – Ничего конкретного, – сказал он. – А что, что-то должна? Райли изучала выражение его лица. Он явно не пытался её обмануть. – Просто где-то услышала, – сказала Райли. – Может быть, и ничего не значит. Она повернулась и вышла из кабинета, а двое её коллег последовали за ней. Они шли по коридору в сторону лифта, и Райли чувствовала, как её ярость проходит. Теперь она могла сфокусироваться на фразе, которую обронил рядовой Поуп. Вчера она уже рассказала о ней Биллу и Люси. Пока они ждали у лифта, она спросила товарищей: – Вы спрашивали солдат того взвода об этой фразе «жить с волками»? – Я спрашивала, – ответила Люси, – но ничего не узнала. – Я тоже, – сказал Райли Билл. – Ты уверена, что она вообще что-нибудь значит? Райли ничего не ответила. Как она могла быть уверена? У неё нет и веских причин думать о ней. Но в голосе и выражении лица рядового Поупа, когда он произносил её, было нечто такое, что застряло у неё в голове. Когда они зашли в лифт, у Райли зазвонил телефон. Она вздрогнула, увидев, что звонит Шейн Хэтчер. Глава семнадцатая Райли боролась со своей паникой. Она определённо не хотела брать трубку, пока находится в лифте с Биллом и Люси. Наконец, звонок прекратился и включился её автоответчик. Райли надеялась, что Хэтчер оставит ей сообщение или оставит её в покое, однако спустя минуту снова раздался звонок. Интересно, почему Хэтчер так жаждет с ней поговорить? Что случится, если она просто выключит телефон? Она решила не экспериментировать. – Ты не хочешь взять трубку? – спросил Билл, когда дверь лифта открылась на первом этаже. – Пожалуй, я возьму, – сказала Райли, отходя от Билла и Люси, чтобы поговорить в одиночестве. Сняв трубку, она сразу поняла, что Хэтчер зол как никогда: – Ты нарушила нашу сделку, – сказал он. Райли почувствовала растущую панику. – Что ты имеешь в виду? – спросила она. – Не притворяйся, что не знаешь. Сюда только что приезжала твоя риэлторша, показывала хижину супружеской паре. Предполагалось, что это будет моё и только моё место! Мы сошлись на этом. Ты обещала не продавать дом. Райли начала понимать: Ширли Реддинг снова ослушалась её. Хэтчер продолжал: – Мне удалось не попасться ей на глаза. Не думаю, что они знают, что здесь кто-то живёт. Но тебе, чёрт побери, лучше сделать всё, чтобы сюда больше никто не заявлялся. Я больше не собираюсь прятаться в лесах. У меня есть дом. – Хэтчер, послушай меня, – сказала Райли. – Я уволила её. Вчера.