– Можете поехать туда прямо сейчас, – сказал Риттер. – Я недавно им звонила, – добавила Хониг. – Отец мальчика готов встретить вас в любое время, как только вы туда доберётесь. Райли и Билл удивлённо переглянулись. Они не ожидали, что договориться о встрече будет так просто. – Как он отреагировал на ваш звонок? – спросила Райли Хониг. – Он был рад, – ответила девушка. – Он сказал, что с нетерпением ждёт – как он это назвал? – «приятной беседы с вами». Райли была просто поражена. «Приятной беседы?» Что это может вообще значить? ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Райли знала, что они будут опрашивать богатую семью, но от одного вида особняка Фаррелла у неё перехватило дух. Билл, сидевший за рулём, по указанию GPS свернул в богатый пригород на севере Атланты. Райли спросила напарника: – Ты уверен, что мы приехали туда, куда нужно? Это вообще не похоже на дом. – Очевидно, это здесь, – ответил Билл. Это был великолепный дворец с покрытыми черепицей крышами и идеально подстриженной живой изгородью, который стоял на обширных владениях. Дом больше был похож на какой-то старинный роскошный европейский музей. Из добытых Флоресом данных Райли узнала, что основатель рода, Эндрю Фаррелл, являлся главой и основателем Фаррелл Фанд Менеджмент. Райли не совсем понимала, чем занимается их корпорация, кроме того, что они как-то связаны с крупными финансовыми операциями, вероятно, хеджевыми фондами. Билл припарковался на круговом подъезде, и они вышли. Как только они подошли к парадному входу, их поприветствовал высокий, стройный дворецкий: – Агенты Пейдж и Джеффрис, я полагаю, – сказал он услужливо. – Мистер Фаррелл с нетерпением ждёт вас. Пойдём-те со мной. Дворецкий провёл их через богато отделанные двери и мимо ряда колонн в огромную залу, после которой особняк Уэбберов показался Райли скромным бунгало. Они вошли в необычайных размеров комнату с мраморными полами и широкой лестницей с витиеватыми элегантными перилами. Наверху лестницы стояли двое. Одной из них была очень молодая, изящно одетая девушка. У неё было лицо и фигура модели, хотя она выглядела слишком худой. Райли была уверена, что она страдает анорексией. Кроме того, она была уверена и в том, что девушка слишком молода, чтобы быть матерью жертвы убийства. Девушка уставилась на Райли и Билла огромными, пустыми глазами. Вторым был высокий мужчина с выпрямленной спиной. У него были точёные, аристократические черты лица и он вёл себя с подчёркнутым достоинством. Райли сочла бы его привлекательным, если бы в его глазах и тонкой, кривой улыбке не проскакивало что-то змеиное. Он стоял со скрещенными на груди руками и не сдвинулся с места, пока Райли с Биллом не подошли к нему. Дворецкий представил гостей, поклонился и исчез в глубине дома. Какое-то время Эндрю Фаррелл не произносил ни слова, молча улыбаясь. Он пристально разглядывал Райли и Билла. «Да ведь он невероятно самовлюблён», – подумала про себя Райли. У неё появилось ощущение, что Фаррелл хочет, чтобы в это время они с Биллом прониклись его достоинством. Райли и в самом деле с некоторым восхищением рассматривала его. Особенно её заинтересовал язык тела мужчины и женщины: она обессиленно оперлась на перила, он же стоял прямо, широко расставив ноги, и производил впечатление силы и мощи. Райли было очевидно, что женщина – жена Фаррелла. Но ясно было и то, что эти отношения были построены на доминировании и покорности. Райли чувствовала, что женщина едва ли делала что-то кроме выполнения просьб Фаррелла. Тут Фаррелл заговорил глубоким, бархатистым баритоном: – Я как раз гадал, когда наконец появятся органы, – сказал он. – В конце концов, прошло уже три месяца. А теперь они прислали тяжёлую артиллерию – ФБР! Я польщён. Он посмотрел на свою жену и кивнул – бессловесная команда уйти. На мгновение женщина встретилась глазами с Райли. У Райли пробежал мороз по коже. Она уже видела такой взгляд. Но когда и где? Тут она вспомнила. Это было ещё тогда, когда она работала над делом об убитых проститутках: так на неё смотрела молодая проститутка по имени Крисси. В её взгляде читался чистый ужас, который Крисси испытывала к своему сутенёру и, по совместительству, мужу, который в тот момент стоял рядом с ней. Это был молчаливый крик о помощи. Райли с трудом удалось сдержать дрожь. Эта женщина не проститутка, по крайней мере, в привычном смысле этого слова. Но ужас она испытывает не меньший, чем Крисси. И насилие, от которого она страдает, не менее реально. Женщина наклонила голову и молча пошла прочь по коридору, не сказав Райли с Биллом ни слова. – Моя жена, Морган, – с некоторым щегольством произнёс Фаррелл, когда его жена отошла достаточно далеко, – довольно известная модель – может быть, вы видели её на обложках журналов. Мы поженились в прошлом году, незадолго до того, как это произошло. Она пробыла мачехой Кирка не больше месяца. И да, она очень молода. Затем он добавил со смешком: – Мачеха никогда не должна быть старше старшего ребёнка своего мужа. Я следовал этому правилу со всеми своими жёнами. Он сделал жест к лестнице. – Но чего мы ждём? Вы приехали, чтобы услышать моё признание в убийстве. И я с превеликим удовольствием вам во всём признаюсь. Пойдёмте. Фаррелл повернулся и стал подниматься по лестнице. Райли и Билл обменялись ошеломлёнными взглядами и пошли за ним. Через двойную дверь он ввёл их в огромную комнату с обшитыми деревянными панелями стенами и люстрами. В дальнем конце комнаты стоял письменный стол. Райли поняла, что это гигантское пространство – кабинета Фаррелла. «Кабинет с люстрами», – с иронией подумала Райли. Такого она и представить не могла. Место производило впечатление крайне неприятное и выглядело безвкусно. В комнате было всего два места для сидения: отделанное кожей вращающееся кресло за столом и старинный стул с прямой спинкой перед ним. Указав на стул, Фаррелл сказал Райли: – Присаживайтесь. Райли смущённо села, оставив Билла стоять. Она начинала понимать игру этого человека. Ему хотелось, чтобы его гости из правоохранительных органов чувствовали себя настолько неловко и некомфортно, насколько это возможно. Вероятно, у него не было ясных причин и основания так делать – для него это была просто забава. И он явно вёл счёт в этой странной игре. Фаррелл сел за стол, сцепил вместе пальцы рук и стал слегка покачиваться взад и вперёд, переводя взгляд с Райли на Билла и наоборот. На столе стояли десятки фотографий в рамках. На большинстве из них можно было увидеть самого Фаррелла, позировавшего вместе со знаменитыми, богатыми, влиятельными людьми, включая президентов США. Слева стояли пять портретов. На мгновение Райли показалось, что на всех них изображена одна и та женщина, но она тут же поняла, что они разные, хотя своим по степени гламурности модели были похожи как капли воды. Кроме того, у каждой из них было одинаковое пустое, безрадостное выражение лица –в точности такое, какое было у Морган. «Это его жёны», – с содроганием подумала Райли. Он выставил их всех здесь напоказ. Фаррелл рассмеялся, по-видимому, заметив реакцию Райли. – Меня иногда называют «Синяя борода», – сказал он. – Знаете, как в той сказке про аристократа, который убивает своих жён и держит их тела в тайной комнате. Что ж, на самом деле, я всего лишь часто развожусь, и вместо тел храню портреты. Он указал на крайнюю справа фотографию – особенно печальное личико. – Конечно, иногда вмешивается и смерть. Вы вероятно знаете, что Мими – мать Кирка – совершила здесь самоубийство в прошлом году. Отравилась снотворным. Райли ни словом не подтвердила его догадку, хотя они с Биллом действительно только что прочли о самоубийстве женщины в досье.