– Тут многое потерли, – объяснил молоденький легионер за панелью вывода данных. – Вот, – он отсоединил кабель от нейропорта и отъехал в кресле, давая Луцию дорогу. – Всё, что осталось. Смотрите, там же и наши записи. В тоннелях похожего номера не задерживали. И не убивали – поиск по камерам экзокостюмов ничего не дал. Уличных записей почти не осталось. – Вы все просмотрели? – Секунду, – отрезал Луций, не отрываясь от панели. Немного подумав, он отыскал в базе приметы Эзопа и перенес их вручную. Уменьшил коэффициент совпадения. В строке поиска выскочила пара отрывков. На одном не оказалось ничего содержательного – похожий мертвец у стены взорванного здания. Вторая была записью экзокостюма. «Легионер Гай Постумий, дек. 1–3» – в углу экрана серым шрифтом, далее следовал номер. Изображение прыгало – легионер шел. Перед объективом мелькнул ствол распылителя (не так держал, кто только учил этого парня и допустил к работе?). В кадре мелькнула крыша космопорта, сетка заграждения с отключенным силовым полем. Больше никого, только космопорт, сетка и выжженная белая земля. Нет, снова не то. Луций фыркнул, выпрямился и вытер лоб. Неужели и правда?.. Нет, он отказывался об этом думать. – А тела… – Голос вдруг сорвался, и Луций откашлялся. – Тела, которые нашли у Арены. Вы сверили все чипы? Хакер качнул головой. – Пока не занимались. Приказ оставить до конца операции. Ясно. Луций свернул клавиатуру и направился к выходу. Больше здесь ловить было нечего. – Подождите, – нагнал крик. Луций остановился и обернулся. Хакер махнул рукой, подзывая обратно. На экране за его плечом замерло изображение лица, нечеткое за тонированным забралом шлема. Легионер смотрел прямо в камеру на своем рукаве. – Вы не его искали? Он, точно он. Эзоп в костюме легионера. Луций нажал воспроизведение. В камеру тут же что-то ударилось, и изображение свернулось. – Он не знал, что камера работает, – пробормотал Луций и повернулся к хакеру. – Когда это было снято? – Сегодня утром. – Проверьте вылеты. – Я постараюсь. Но ещё не все данные обработаны. Хакер воткнул коннектор обратно в разъем на затылке и принялся строчить на клавиатуре. – Из какой вы курии, говорите? – Четвертая, – отозвался Луций. Встал у него за спиной, чтобы не мешать. По прозрачным слоям над панелью ползли данные. Сменялись папки, мелькали окна доступа в закрытую часть базы. – Сегодня было десять вылетов. Три несанкционированных, перед зачисткой. Хакер обернулся. Его глаза казались черными в сумраке салона. – Одна марсианка, без чипов, удостоверяющих личность. Сейчас ее конвоируют в больницу. – В какую? – Данных в системе пока нет. – Когда приземлилась? – Час назад. Луций открыл рот и молча его захлопнул. Обратно в Четвертую? Да она издевается. Снижение Тело будто водой наполнили. Так, что кожа трещала от натуги. Голова кружилась, и мысли плыли, как ленивые рыбы. Было жарко. Очень жарко. В отличие от головы, автопилот работал хорошо. Тихо пощелкивал, как встроенный в экзокостюм дозиметр. За прозрачным куполом кабины ползли континенты Старой Земли. Складки гор, пустоты высохших морей, котлованы уничтоженных городов, Ливийский разлом, оставшийся после нейтронной войны. Всё рыжее, с перьями облаков. В поле зрения медленно вплыл атмосферный купол – как мутная капля на песке. Самой курии видно не было, её заволокли облака. Тупые патриции. Атмосферный купол они придумали, а сделать в нём хорошую погоду не догадались. Бритва со стоном отстегнула ремни безопасности, откинула спинку в горизонтальное положение и растеклась по креслу. Угнать челнок оказалось до безобразия просто. Особенно удивляло, что он был легионерский. В Четвертой зона легиона отделялась от общей посадочной и грузовой тремя силовыми полями. Охранялась, как предкрио, – так, словно с минуты на минуту на территорию ворвется вооруженная бригада «псов». В Пятнадцатой курии шаттлы стояли в дальнем ангаре, разоруженные и под брезентом. За проволочной сеткой. Смех, да и только. Конечно, ангар был опечатан, и пришлось немного повозиться, чтобы отыскать нужного сотрудника и отобрать у него ключ-карту. Но с этим у Бритвы проблем не возникло – успела размяться, пока отключала охранника и напряжение на сетке. Ловкость рук и давний опыт. Она выбрала «фалько» – легкий и быстроходный корабль для коротких перелетов. Он был заправлен, все показатели на панели управления в норме. Оставалось только включить поиск безопасного коридора для взлета, вбить межзвездный код космопорта в автопилот и молиться, чтобы взлетную полосу не перекрыли. Или не подстрелили с земли. Там уже объяснять ситуацию будет поздно. Но взлет прошел нормально. Правда, когда набрала высоту, на панели высветилась целая флотилия шаттлов-истребителей. Они пронеслись мимо уровнем выше, и пару секунд спустя на другом конце курии грохнул взрыв. «Фалько» качнулся на воздушной волне. Неужто зачистка? Все это было очень интересно, но Бритва никак не могла остаться. Теперь она пролетала где-то над Десятой курией. Там-то все и началось. Если бы не поездка в Десятую, если бы не приказ Тита Пуллия. Если бы пятнадцать лет назад дуру-имманес оставили подыхать. Не вытащили из капсулы, не выдали за человека, не присвоили номер. Одно сплошное если. За бортом проплыла заброшенная станция, старая Орбитальная. Груда металла, плавучий лабиринт с дырами в стенах. За ними темно, пусто. Провалы… Стало тяжело дышать, воздух плавился. Вытекал из салона, что ли? Щелкал дозиметр. Или автопилот. Щелк-щелк. Щелк-щелк. Щелкщелкщелк… Перед глазами вдруг поплыло. Бритва хлопнула по аварийной панели. Повалилась набок – перед глазами мелькнули приборная доска, ножка кресла, прорезиненный коврик. Тело не слушалось, в горле клокотала желчь. Хорошо, что упала набок. Не захлебнется. Все хорошо. Все отлично. Лишь бы сигнал бедствия включился. Лишь бы его засекли. Лишь бы… * * * – Вы в порядке? Голос донесся издалека. Бритва хотела спросить, в каком месте у говорящего были глаза. Неужто обморок, жар и обугленная дырка в плече походили на «порядок»? Но не могла выдавить и слова. Похоже, у неё даже рот не шевелился. – Вы меня слышите? Веко оттянули, посветили фонариком. – Реакция есть. Давайте RG-1.