— К вам, — поднялся Павел. — Извините, я без записи. Я по личному вопросу, надолго вас не задержу. — Заходите. — Доктор в несколько шагов оказался около стола, уселся и кивнул Павлу. — Садитесь. — У вас лечился мой родственник. Веселый любопытный доктор выжидательно смотрел на Павла. — Ревицкий Юлий Семенович. — Профессор-математик? — припомнил доктор. — Да. Вы выписывали ему?.. — Павел назвал препарат, наличие которого показала экспертиза. — Что с Юлием Семенычем? — не ответил на вопрос доктор. — Он умер от этого лекарства. Доктор потер ладонями лицо. — Насколько я помню, Юлий Семеныч не из тех, кто занимается самолечением. — Не из тех, — подтвердил Павел. — Он не занимался самолечением и не любил ходить по врачам. А вы всех своих пациентов так хорошо помните? — Всех не получается, — серьезно ответил доктор. — А тех, кто мне интересен, помню. Юлий Семеныч был интересным человеком. Вы его племянник, верно? — Верно. Как вы узнали? — Юлий Семеныч рассказывал, что у него есть племянник и племянница. Я обычно стараюсь узнать, как и с кем живут больные. Чем интересуются. Одиночество и домочадцы с дурным характером самые верные источники нездоровья. Но Юлий Семеныч производил впечатление человека, довольного жизнью. Как это произошло? — Однажды утром он не проснулся, — объяснил Павел. Доктор подумал. — Ваш дядя производил впечатление человека сильного и уравновешенного. В самоубийство мне поверить трудно. Хотя… — Это не было самоубийство! — Что говорит полиция? — Полиция говорит, что работает. Доктор опять потер лицо. — Я не выписывал ему этот препарат. Павел поднялся, но врач его остановил: — Препарат применяется при нарушениях сердечного ритма. Препарат старый, сейчас много более эффективных аналогов. Эффективных даже для той цели, для которой его в данном случае использовали. Обычно его выписывают старые врачи или те, которые в последние годы не практикуют. — Спасибо. — Препарат продается по рецепту, просто так его купить невозможно. Павел взялся за ручку двери. — Мне нравился ваш дядя. — Мне тоже. Спасибо. — Павел закрыл дверь кабинета, выйдя из клиники, заметил киоск, купил бутылку воды и поехал в офис. * * * Утренний звонок Романа разозлил. Он вежливо разговаривал с испуганными заказчиками и кривился от злости. Агата поняла, что звонят заказчики, еще до того, как Роман это объяснил. — Идиоты, — попрощавшись, обозвал Роман заказчиков, и позвонил Павлу. И то, что Роману придется уехать, она поняла раньше, чем он об этом сказал. Настроение испортилось сразу. Роман посмотрел расписание поездов и решил: — Поеду прямо сейчас, — посмотрел на грустную Агату и предложил: — Поехали вместе. — Как это? — не поняла Агата. — Очень просто, — засмеялся Роман. — Купим билеты и поедем. — За счет фирмы? — уточнила она. — Ну ясное дело. Не за свой же. — В других странах за такие штучки можно под суд попасть, — предположила Агата. Оттого, что они шутили, настроение не улучшалось. — Мы в своей стране живем. Нет, правда, поехали, а? Скажу Павлу, что ввожу тебя в курс дела. — Нет, — улыбнулась Агата. — Не могу. Меня учили жить честно. — Тогда купим тебе билет за свои. — Нет. Лучше я тебя буду дома ждать, чем болтаться по чужому городу. Роман собирался недолго, но на работу Агата опоздала. Вероники на месте не оказалось, Агата включила компьютер, посидела, покачиваясь в кресле, и компьютер выключила. — Где Роман, не знаешь? — заглянул в офис коллега. Он единственный был моложе Агаты и работал в фирме меньше, чем она. — Знаю, — вздохнула Агата. — В командировку уехал. — Ч-черт! — Если меня кто спросит… Я отъеду ненадолго. — Ок, — парень закрыл дверь и умчался. Агата спустилась вниз, вышла на улицу. День выдался теплый, даже жаркий. В такой день хорошо загорать где-нибудь у водоема. К метро она пошла по солнечной стороне улицы. Солнце приятно грело открытые плечи. Хорошо, что догадалась надеть платье вместо привычных джинсов. У метро рабочий стриг траву. Ее еще можно было не стричь, она поднималась не выше двадцати сантиметров, но рабочему виднее. Агата пошла медленнее, вдыхая запах скошенной травы. Около метро, где жил Юлий Семенович, тоже косили траву, но там почему-то больше пахло работающей газонокосилкой. Перед тем как отпереть дверь квартиры родственника, Агата ее подергала. Сегодня дверь была заперта. Она вошла внутрь, огляделась. В квартире кто-то успел побывать. На полу и на столе лежали бумаги, которых не было, когда они с Николаем Антоновичем отсюда уходили. Агата не успела над этим поразмышлять, позвонили в дверь. За дверью стояла высокая дама в коротком домашнем платье, с любопытством посмотревшая на Агату. — Я думала, это Павел, — улыбнулась дама. — Слышу, у вас дверь хлопнула. Платье не доходило даме до колен и открывало красивые ноги. Ногти на ногах были выкрашены темно-красным лаком. — Нет, это не Павел, — отчего-то Агата действительно почувствовала себя бедной родственницей. — Это я. — Я вас видела. — Женщина не собиралась уходить, и Агата посторонилась, впуская ее в квартиру. — Вы часто к Юлию приезжали. Она смотрела с большим любопытством, и Агата отчиталась: — Я его родственница. — Да это понятно! Молодая девочка может только к родственнику ездить или… — дама хихикнула, — к любовнику. Но для любовника Юлий был староват, правда?