Агата пожала плечами. — Меня зовут Снежана. Я живу в соседней квартире, — женщина с интересом осматривала квартиру, шагнув мимо Агаты, заглянула в комнату с разбросанными бумагами. — Агата, — представилась Агата. — Я Павлика с детства знаю, мы оба выросли в этом доме. Сейчас настоящих москвичей почти не осталось. Женщина заглянула в другую комнату и повернулась к Агате: — Я хотела спросить у Павла, что он будет с квартирой делать. Она же ему достанется, да? — Наверное. — У нас старых жильцов почти не осталось. Кошмар какой-то! Сдают квартиры неизвестно кому… Когда здесь пожилая пара появилась, я решила, что эту квартиру тоже сдали. А оказалось, что приехала мама Павла. Агате показалось, что от любопытства глаза соседки светятся, как у кошки. На самом деле она никогда не видела, чтобы у кошек светились глаза, но так принято считать. — Странно, раньше я никогда не видела маму Павла. Я думала, у него нет родителей. Агата тоже так думала до последнего времени. — Ко мне насчет Юлия полиция приходила. Я так поняла, полиция считает смерть неестественной. Его отравили? — Да. — И маму Павла? — Да. — Кошмар! Когда Павел вчера сказал, я так испугалась!.. Павел, с облегчением поняла Агата. Бумаги оставил на полу Павел. — Почему Павел жил с Юлием? — соседка не выдержала, спросила прямо. Наверное, решила, что Агата дурочка и наводящих вопросов не понимает. — Странно как-то… При живой матери. — По-разному люди живут, — вздохнула Агата. — Она сидела в тюрьме? — женщина посмотрела на Агату жестко и брезгливо. — О господи! — поразилась Агата. — Нет, конечно! Бред какой-то… Как это вам в голову пришло?! Майя Семеновна жила за границей. У Ревицких нормальная семья! — В нормальных семьях не убивают! — Извините, я спешу, — зло прошипела Агата. Снежана открыла рот, но тут же снова его закрыла и нехотя удалилась. Агата заперла за ней дверь. Они друг другу не понравились. Это плохо, соседка может знать что-то такое, что могло бы помочь в поисках. Юлий Семенович смог бы осадить соседку мягко и решительно, но при этом не обидеть. Снежана дура и хамка, но ради Юлия Семеновича можно вытерпеть и глупость, и хамство. * * * — Роман здесь? — отпирая кабинет, спросил Павел секретаря. — В Нижний уехал. Он вам не сказал? — Вероника от удивления вытаращила глаза. — Сказал, — отчитался перед секретаршей Павел. — Но я не знал, когда он поедет. В кабинете было душно, он включил кондиционер, сел под поток прохладного воздуха. Заметил, что дверь закрыта неплотно, но встать поленился, сидеть под кондиционером было приятно. — Никого сегодня нет, — жаловалась кому-то Вероника. — Даже пообедать не с кем. Болтушка, без злобы обругал Павел секретаршу. Не даст работать. Пришлось встать, прикрыть дверь. Дверь была с хорошей звукоизоляцией, в кабинете сразу стало тихо. И не только тихо, но почему-то и скучно. Он вернулся к столу, взял в руки телефон и опять позвонил Антонине. На этот раз она не ответила. Павел включил компьютер, открыл торговую площадку, начал просматривать сообщения о тендерах. Ничего интересного не нашел. Вспомнил о купленной воде, достал из сумки бутылку, отпил газировки. Вода была теплая, невкусная. Лениво подумал, не спуститься ли в столовую. Есть не хотелось, он снова сел за стол. Веронике не с кем пообедать… Обычно она обедала с Агатой. Он много раз видел девушек вместе. Он постоянно видел их вместе, встречая в столовой. Павел выглянул из кабинета. Секретарши на месте не было. Он не нанимался в опекуны, но отсутствие родственницы не то чтобы обеспокоило, но как-то не понравилось. Он захлопнул дверь кабинета, заглянул в офис к программистам. Двое парней склонились над одним из компьютеров. Агаты на месте не было. — Здрассте, — увидели его парни. — Привет, — мрачно сказал Павел. — Агата появлялась сегодня? — Была. Отъехала куда-то. Он вернулся в кабинет вовремя. Оставленный на столе телефон зазвонил. — Зачет принимала, — объяснила Антонина. — Съездил к Марку? Как он тебе? — Съездил. Нормальный парень. — Это очень хороший доктор! — Да я не спорю. Наверное, хороший. Отравы, которой Юлия убили, он не выписывал. — Я же тебе сразу сказала! — Антонина, среди ваших с Юлием знакомых есть врач, который не практикует? Ну… чья-нибудь жена, муж? У вас полно пенсионеров, и жены у них наверняка пенсионерки и не работают. — Почему ты спрашиваешь? — насторожилась Антонина. Голос у нее сделался строгий, как будто Павел сдавал ей экзамен. — Марк высказал одно предположение… Он сказал, что препарат старый, и практикующие врачи обычно его не выписывают. А продают это лекарство только по рецепту. И я подумал… Мне нужно найти врача, который не практикует. — Паша, я не забыла о том, что случилось с Юлием, — помолчав, устало сказала Антонина. — Я все время об этом думаю. У нас на кафедре всякое бывает, и склоки, и ссоры. Но мы все давно и хорошо друг друга знаем. Никто на кафедре не мог желать Юлию смерти. Поверь мне. — Верю. — Я попробую припомнить, у кого из наших жена врач, но это все пустое. Искать надо где-то в другом месте. Кстати, я это и Николаю сказала. А Марка мне посоветовала одна моя приятельница. Они с Марком дачные соседи. Разговор с Антониной ничего не дал. Впрочем, он ни на что и не рассчитывал. Разговор ничего не дал, но Павлу отчего-то стало легче. Наверное, от осознания, что в любой момент можно снять трубку и поговорить с умным и понимающим человеком. Обсуждать с Ксенией смерть близких Павлу не приходило в голову. Телефон ожил снова, этот звонок был уже служебный. Потом он ответил еще на несколько деловых звонков, жалея, что не может посоветоваться с Романом.