― Шанриасс! ― кричу на ухо, и его глаза распахиваются, снова закрывшись через пару секунд. Хороший знак. Крови в ушных раковинах нет, как и ликвора из носа. Это обнадеживает. Сухожильные рефлексы рук сохранены. Ног проверить не могу, кто его знает, что проверять вместо них? Зейрашша бы сюда. И желательно с его волшебной медицинской капсулой. Аккуратно ощупываю свод черепа. Вроде в порядке. Ненадолго выключаю купол и быстро осматриваю байк. Устройство связи разбито, как и бортовой комм со встроенной картой. Но оно нам и не помогло бы, мы далеко от «Ласточки», являющейся связующим звеном для связи с шаттлом. Отсюда не достанет. А вот карта бы выручила, но чего уж горевать о том, чего больше нет. Возвращаюсь к командору. ― Очнись, очнись! ― умоляю, склонившись над ним. Чем больше времени он в отключке, тем хуже. А если не очнется совсем? Без остановки отслеживаю дыхание и пульс, не в силах перестать. Стараюсь не думать о том, что делать, если командору понадобится транспортировка. Я ни на метр его не сдвину. Даже если придумаю из чего соорудить носилки. Спустя две-три очень длинные минуты Шанриасс приходит в себя. ― Рай, почему ты плачешь? Не надо, я в порядке. Ага, вижу, в каком порядке. Плачу? Я и не заметила, что мои щеки в слезах. А теперь доступная диагностика. Снова свечу фонарем в глаза, слушая возмущение. Заставляю водить глазами в разные стороны, открывать и закрывать рот, тянуть язык. Прошу сжать мои руки с одинаковой силой. С одной стороны получается чуть слабее. Учитывая удар, ущерб минимальный. Лишь бы не пошло нарастание симптомов. Тошноты и рвоты нет, немного болит голова. Теперь уже спокойнее тщательно осматриваю порезы на голове. Убеждаюсь, что зашивать ничего не надо. ― Рай, мне приятна твоя забота, но я на самом деле чувствую себя прилично. У нас крепкая голова и хорошая регенерация. Скоро я буду в норме. Чего не скажешь про наш транспорт, ― хмурится он и пытается сесть. Под моим суровым взглядом ложится обратно на спину. Согласен лежать минут пять максимум. Уже поздний вечер и нам нужно найти убежище. Хотя бы на эту ночь. Пока идет время, собираю все уцелевшее в рюкзаки. Временами оборачиваюсь на Шанриасса, чувствуя как страх, вызывающий давящую боль внутри, понемногу ослабевает. * * * Разумеется, лучше всего было бы оставаться в лежачем положении. До завтра, как минимум. Но обстоятельства нам этого не позволяют. Еще одной встречи со змеей нам не пережить. Найденного на байке уцелевшего запасного аккумулятора не хватит до утра держать щит, особенно при атаках. Перед тем как разрешить подняться, повторяю тесты. Упрямый шайрас противится, но у меня богатый опыт укрощения строптивых пациентов. Для начала нужно сесть. Верхней частью тела командор опирается на платформу байка. Ждем еще пару минут. ― Головокружение есть? ― не спускаю с Шана пристального взгляда. ― Рай, все хорошо, я готов, — он медленно поднимается, немного покачнувшись, но в итоге занимает устойчивое вертикальное положение. Снимаю купол. Без него ощущаешь себя беззащитным настолько, будто стоишь голый на открытом пространстве. Тем более сейчас Шан остался без шлема, мой комбинезон без рукавов, а перчатки были изорваны в клочья во время приземления. Подаю Шанриассу валяющийся рядом меч и приступаю к сборке контура. Смятый хвостом змеи, байк превратился в груду запчастей. Повторно осматриваю: вдруг что-то осталось невредимым. К огромному облегчению нахожу воду и еду в уцелевшей упаковке, остальное превратилось в хлам. Но и это удача, не придется беспокоиться о питании ближайшее время или страдать от жажды. А командору обязательно нужно нормально питаться, регенерация требует огромных ресурсов. Несмотря на мои протесты, Шанриасс забирает один рюкзак себе. И нам бы не помешало еще немного удачи. * * * Перемещаемся в полной темноте. Фонари рискованно включать: не стоит привлекать к себе внимания. Шан крепко держит меня за руку и предупреждает обо всех значимых неровностях почвы. Мы движемся на сухом участке, мне не нужно шагать в воде по колено, где оступись и затянет трясина. Наоборот, поблизости гранитная гряда, а значит, есть надежда найти укрытие. Как связаться с командой, решим, когда будем в безопасности и немного отойдем от происшествия. Средство связи находится на «Ласточке». А до нее почти сто километров. Отчетливо уверена: нас хватились, время когда мы должны были выйти в эфир, давно вышло. Когда не обнаружат в пещере, будут искать дальше по точкам, радиально раскинутыми от места нашей высадки. Все отмечено на картах. Нам надо продержаться это время. Погас ли уже щит на входе? Но этот вопрос не сильно волнует, вещи и пробы не самое главное. ― Что-то вижу впереди, постой пару минут здесь, я проверю, ― отпускает мою руку Шан и скользит вперед. Мне очень неуютно после всего пережитого в кромешной тьме, но я молчу. Не до капризов разболтавшейся нервной системы. Минуты опять растянулись в пространстве. Кажется, из темноты в любую секунду налетит очередной монстр. ― Рай, это я, ― предупреждает Шан, приближаясь. Слышу небольшое перекатывание камней. ― И как? ― спрашиваю без особого энтузиазма. ― Я, полагаю, мы можем здесь остановиться. Пойдем, уже очень поздно, ― Шанриасс снова берет меня за руку и ведет к месту, где мы заночуем сегодня. Только сейчас понимаю, насколько продрогла. Мои руки защищают только рукава футболки. Температура опустилась уже довольно низко. Адреналин в крови упал. На меня наваливается дикая усталость. Вот он откат во всей красе. Сырой холод пробирает до нутра. Ноет грудина в месте удара, мне приходится прилагать много усилий, чтобы не стонать при любом движении. Шанриасс будет беспокоиться и чувствовать вину, это лишнее сейчас. У пещеры включаем один фонарь, убавив мощность на самый минимум. На входе нас встречают наросты породы сверху и снизу. Так напоминает зубы и пасть хищного зверя. Пробираемся через них внутрь. Слышу стук капель и журчание воды где-то дальше, в глубине. Внутри очень влажно, но на удивление тепло. Я уже еле таскаю ноги, но нельзя засыпать просто так. Быстро закрываем вход щитом. Площадь входа куда меньше, чем у купола, поэтому батареи легко хватит до утра. Из рюкзака достаю анализатор. Воздух безопасен. Снимаю шлем, в пещере немного пахнет сероводородом. Не напрягаюсь, раз анализатор горит зеленым. Про обработку и грибок стараюсь не думать, не до них. Выуживаю из аптечки таблетку обезболивающего ― не только перестанет болеть грудина, но и уйдет ломота в теле. Снова проверяю, как Шанриасс. Ему явно лучше. Голова почти не болит, и тесты тоже в норме. Немного успокаиваюсь. Обезболивающее не предлагаю, чтобы не пропустить опасные симптомы. Гнетет моя беспомощность. Без всех своих исследований и инструментов, что я могу? Находим относительно сухой и ровный угол, где нет наростов и вода не капает сверху. Раскладываю очень маленький и очень тонкий плед с непромокаемой подложкой. Это все, что есть с собой. Не понимая вкуса, мы с трудом проглатываем один набор пищи на двоих. Запиваем водой из фляги, высыпав туда концентрат витаминов. После еды спать хочу еще сильнее. Скоро не смогу поднять веки. Укладываемся на твердый неровный пол, пытаясь уместиться вдвоем на этом клочке. На плед помещаются только головы и плечи. Я предварительно расстегиваю замок в тугом комбинезоне до низа ребер. Уф! Так легче дышать и куда меньше болит. Ботинки так и не решаюсь снимать, вдруг замерзну. Шанриасс гасит фонарь и устраивает меня в своих объятиях. Он зарывается носом в мою макушку и шумно вдыхает, сжимая меня еще крепче. В уголках моих глаз собираются слезы. От осознания, что могла потерять его сегодня. И погибнуть сама. Крепко оплетаю корпус Шана руками, жмусь сильнее к широкой груди. Дышу им. Не произнеся ни слова, мы засыпаем. И уплывая в такой необходимый сон, я успеваю подумать: спасибо. ГЛАВА 25. ГРАВИТАЦИЯ К утру мне становится хуже. Тело болит. Печет ссадины. Ноющая боль в грудине не давала толком спать ночью, и лишь сильная усталость и пережитый стресс позволяли мне проваливаться в сон. И бока я отлежала на твердом каменном полу. Не замерзла только благодаря горячим объятиям Шана. Маленький плед под нами не способен изолировать холод от камня и сохранить тепло. Возникает мысль, что попади я в эту передрягу сразу после Академии или «Звездного», мне было бы куда тяжелее вынести происходящее. Преисподняя хорошо закалила меня. Незаметно ощупываю свои ребра, не похоже, что есть переломы. Нужно встать и выпить новую дозу обезболивающего. Но как поднять закостеневшее за ночь тело? Шанриасс, почувствовав, что я завозилась, тоже выныривает из сна. ― Давай подниматься. Голова болит? ― интересуюсь я, мягко прощупываю череп и смотрю реакцию зрачков. На секунду замирает, прислушиваясь к себе: ― Нет, полный порядок! И вид у командора достаточно бодрый, даже синяков под глазами нет после удара. Я окончательно успокаиваюсь, вновь восхищаясь скоростью восстановления. Уже прошло прилично времени после травмы, обширные повреждения дали бы о себе знать, а незначительные были успешно излечены, если судить по тому, что я вижу. По возвращении на корабль, хотела бы я посмотреть снимки командорской головы. Но скажу ему об этом позже. Теперь надо привести себя в надлежащий вид. Ночью мы отключились, не умывшись, едва прошлись очистителем по рукам и лицу. ― Вчера я нашел эту пещеру по журчанию воды. Ты еще полежи, а я быстро проверю, что там дальше, может, отсюда есть доступ к воде. Возьму сразу анализатор, ― бережно умещает меня на плед, оборачивая его свободным концом. Меня не нужно уговаривать. Отмечаю, как он движется внутрь пещеры. Теперь при утреннем свете видно, что впереди не стена, а сужение и уходящий вглубь проход. Прикрываю глаза. * * * ― Рай, Рай, проснись, ― меня будит обеспокоенный голос Шанриасса, ― ты стонала во сне, ― хмурится он. ― Помоги мне встать, ― прошу его, ― и подай мой рюкзак с аптечкой.