Пока длится молчание, просто застываю с открытыми глазами. Я не знаю, сколько требуется времени на поиск. ― Данные пришли, ― угрюмо ломает тишину брат Шана. Полминуты молчания после превращаются в бездну. Выпутываюсь из одеяла, сажусь. Сердце бьется как сумасшедшее в дурном предчувствии. Нет, пожалуйста, нет. ― Сам скажу, ― тяжело вздыхает Шанриасс, и я слышу звук отодвигающегося кресла. Встаю. Почти не чувствуя ног. ― Рай, ты не спишь? ― удивляется он, наткнувшись на меня у двери. ― Говори! ― безжизненным голосом требую я. ― Рай, твои папа и дед в порядке. Но когда взорвался Фрэнсис Дрейк, твоя мама… она не справилась с этим. ― Что с ней? — спрашиваю онемевшими губами. Уже зная правду. Наверное, мое бедное сердце перестало биться в этот момент. ― Мне очень жаль, ― тихо шепчет он, пытаясь заключить меня в объятия. Почти на автопилоте отталкиваю его, одеваюсь в первое попавшееся из шкафа. Натягиваю обувь. Шан пытается меня ненавязчиво обнять, утешить, задержать. Перестаю осознавать реальность сейчас. Знаю, что мне необходимо уйти. ― Я в свою каюту, извини, но мне нужно побыть одной, — отстраненно оповещаю Шанриасса. ― Я могу уйти и оставить тебя здесь, — мягко предлагает мне он. ― Нет, ― жестом останавливаю его. Нет. Пойду к себе. Не глядя на Шана, ухожу. Невыносимо требуется воздух, но на звездолете мне некуда деться. Я в ловушке. Снова. Как и прежде заперта и ничего не могу изменить. Задыхаюсь пока иду. Ничего не замечая, добираюсь до каюты. Не помня и не видя, встречался ли кто на моем пути. И только попав внутрь и захлопнув дверь, без сил по стене сползаю вниз. И скорчившись на полу, больше не сдерживаю рыдания. Мама… мамочка… Прости… ГЛАВА 40. БРЕШЬ Я смутно помню последние дни. Помню, как переползла на свою кровать и никак не могла остановить горькие слезы. Я не хотела ни есть, ни спать. Ничего не хотела. Потом помню, как меня забрал Шанриасс, и пока он нес до командорской каюты, шептал слова утешения и что не оставит одну. Даже если я против. Помню, как положил меня в горячую ванную и мыл бережно, как ребенка. И моя скрюченная, заледеневшая оболочка постепенно оттаивала. Потом был Зейрашш. Он заставил меня выпить стакан неизвестной желтой бурды. После которой я провалилась в сон и спала без сновидений. Долго. А потом пришел день, когда я очнулась. Открыв глаза, я побрела в первую очередь в гигиенический отсек. Пусть это было и непросто. Вялое, непослушное тело. Чем меня напичкали? Удовлетворив важные потребности, хочу почистить зубы. И замираю перед зеркалом. Волосы всклокочены. Опухшие веки, синяки под глазами. Сама очень бледная. Можно и без грима играть ведьму. Зло усмехаюсь. Чищу зубы. Не торопясь, разбираю и расчесываю волосы. Умываюсь холодной водой. Стараюсь сосредоточиться на простых действиях, чтобы не думать и вновь не погрязнуть в боли. Я все помню. Но острота чуть притупилась. Может, помогло, что я выплакалась. Может, это препараты Зейрашша. Не знаю. Надо поесть и браться за работу. Так я не утону в жалости к себе. Остервенело тру лицо. Когда-нибудь мне станет легче… * * * Никого не хочу тревожить. Поэтому просто заказываю еду через терминал. Мне безразлично, что есть. Натягиваю медицинский костюм. На писк терминала в спальню врывается Зейрашш. Оказывается, он караулил в кабинете. ― Рай! ― целитель заключает меня в объятия, баюкая, как ребенка. А я не могу сдержать слез, которые снова текут сами собой. Вытираю щеки. ― Сколько я спала? — решаю выяснить я. ― Почти двое суток. Шан под дверью твоей каюты стер покрытие. Не знал, когда лучше тебя оттуда забрать. Думали, и ему придется накапать успокоительного. Слабо улыбаюсь. ― Поешь со мной? Как раз еду доставили, ― предлагаю я Зейрашшу. ― Составлю тебе компанию! Скажу Миррассу про чай, ― он немного неуклюже топает к двери. ― Давно не был с ногами? ― спрашиваю целителя, когда Раш возвращается. ― Да, не припомню когда. Мне это почти не было нужно. Шанриасс, Анишшасс и Харшшад регулярно пользуются этим обликом. У них неоднократно по службе возникала необходимость посещать ваши края. В то время, что ты спала, Анишшасс у нас тоже трансформировался. Он поселился в соседней каюте. Скоро они вернутся с Шаном с мостика, — вводит меня в курс Зейрашш. Миррасс стучит в дверь спальни, где Раш перехватывает у него поднос с чаем. А после ставит на столик и еду из терминала. Я, не сильно вчитываясь в меню, заказала мясо с овощами и большой пирог с красными ягодами. Садимся на подушки. ― Я хочу быстрее вернуться в медблок. Если, конечно, ты не планируешь, чтобы я тут спятила, ― тыкаю вилкой в другую часть комнаты. ― Не мешай мне вернуться к работе. Пичкать себя тоже ничем не дам, ― протестующе поднимаю руку, видя, что Зейрашш пытается возражать. ― Я не хочу быть в тумане и ничего не чувствовать. Мне все равно придется пережить это, Зейрашш. Иначе не выйдет. Замолкаю, так как голос не слушается меня. Поэтому я просто берусь за еду. И в спальню как раз заходят Шанриасс и Анишшасс. Прямо-таки проходной двор теперь здесь. Раньше хотя бы все в кабинете собирались. Когда все рассаживаются, сразу проясняю важные детали: ― Я благодарна вам за поддержку и очень ее ценю. Ваша забота помогает. Правда. Но я не хочу, чтобы ко мне относились, как к больному хлюпику. Да, я еще буду плакать, мне нужно время… отгоревать… Но на работу возвращаюсь сегодня. Это мне тоже поможет, ― смотрю внимательно каждому в глаза, ― и никаких волшебных подавляющих коктейлей. Ясно?!