Я хотела прощупать почву, чтобы понять – догадывается ли он о своем происхождении? Знает ли что-то о своем прошлом? Помнит ли свое детство? – Из предательства, – ответил Альваро, гневно блеснув глазами. – Корни этой вражды растут из предательства. – Ты знаешь? – мой голос дрогнул, а сердце сжали тиски страха. Не за себя, а за его жизнь. Если Филипп узнает, что герцогу известно о заговоре, его жизнь не будет стоить ровным счетом ничего. – А ты знаешь? – ответил он вопросом на вопрос, удивленно склонив голову набок. – Почему ты задала этот вопрос? – Я… я… – Все в этом королевстве знают, каково мое истинное лицо. Все, кроме меня! – эмоционально воскликнул герцог. – Альваро… – Я подошла к нему и попробовала взять его за руку, но он резко убрал ее в сторону. – И ты будешь лгать мне? И ты будешь скрывать от меня известные тебе тайны двора? – разочарованно прошептал он, а я почувствовала себя Брутом, представшим перед лицом Цезаря. – Я узнала совсем недавно, – честно призналась я, – ты же знаешь, у меня амнезия. Когда я очнулась в лесу Конте, я даже имени своего не помнила. Сбежав от отца во время праздника цветения абелии, я оказалась во владениях Пилар и стала случайным свидетелем беседы короля и архиепископа. – О чем они говорили? – с нескрываемым интересом спросил герцог. – Маркиз говорил о каком-то докладе, в котором перечислены гранды, участвовавшие в заговоре. Еще я услышала про королевский тайник, в котором есть письма. Все это находится в столице. – Я знал! – Герцог радостно хлопнул в ладоши. – Я знал, что этот напыщенный индюк не будет уничтожать улики, чтобы держать в страхе предателей. У него же куриные мозги! – Так ты все знал с самого начала? – Нет, не с самого начала… Я начал догадываться о том, что со мной что-то не так, когда мне было тринадцать. В этом возрасте я уже не слушал беспрекословно отца и начал подавать голос. Мне стало интересно, почему он заставляет меня носить эту маску? Почему у меня нет ни братьев, ни сестер, ни матушки? Почему меня не берут с собой ко двору? Со временем сомнения стали грызть меня изнутри. Я не понимал, почему живу, словно узник этого дворца. И однажды я нашел это… Герцог подошел к стене, на которой висел огромный портрет Доминго Альба – его приемного отца, приподнял раму с холстом и достал из впадины в стене небольшую миниатюру в серебряной раме. На миниатюре была изображена королевская семья – король Хуан II в короне и с золотым скипетром в руке, королева и маленький ребенок. Альваро был похож на своего отца, как две капли воды. Те же буйные волосы, широкие полные губы, упрямый подбородок с ямочкой и глубоко посаженные умные глаза. На меня словно смотрел его старший брат. – Все эти годы ты все знал? – Я посмотрела на него с изумлением, не понимая, откуда в нем взялось столько терпения и выдержки. Я, узнав о такой несправедливости, давно бы ринулась грудью на амбразуру с криком «долой узурпаторов». – Знал и готовился. И продолжаю готовиться, – загадочно ответил он. – Но у меня не было доказательств. И если поверить, что они действительно существуют, – это значительно облегчит мне задачу. Стоит только бросить клич среди соседей и рассказать, что король Хуан II не погиб с семьей в страшном пожаре, а был убит родным братом, – вот тогда у меня появится настоящий шанс забрать то, что принадлежит мне по праву. – К чему ты готовишься? – спросила я с опаской. – Я собираю армию, дорогая женушка. Я закупаю оружие и набираю войско, чтобы выступить против короля. Но до сегодняшнего утра я был один в этой борьбе. А теперь, если правда выплывет наружу, если мир узнает о вероломстве моих дядьки и кузена – за мной встанут все королевские дворы Испании и Фландрии, Бельгии и Наварры, Лотарингии и Каталонии. За моей спиной будет стоять само возмездие! А значит – победа будет за нами! Я была одновременно шокирована и воодушевлена его словами. Ко всем прочим достоинствам моего мужа присоединились отвага и решительность. Необычайный подъем произошел в моей душе. Я вдруг почувствовала себя Жанной д’Арк, которая плечом к плечу встанет с воинами истинного короля и бросится в адово пекло войны ради торжества справедливости. – Тогда нам нужно раздобыть эти бумаги, пока король не уничтожил их, – сказала я, – он говорил, что собирается сделать их копии, чтобы шантажировать участников мятежа против твоего отца, а потом избавится от подлинных улик. Но как мы сделаем это? Я знаю только, что у Филиппа есть тайник в столице. Больше ничего. – Держи друзей своих близко, а врагов еще ближе, – задумчиво произнес Альваро. – Нам нужно пробраться к королю в самое его сердце. Нужно обвести его вокруг пальца. Нужно заставить его шагнуть в пропасть. – О чем ты? У тебя есть какая-то идея? – Есть. – Мой муж ухмыльнулся. – Филипп сам отдаст в наши руки эти улики. – Как? – На что ты готова пойти ради нас? – вдруг спросил он серьезным тоном. – На что ты пойдешь ради меня? Вопрос привел меня в замешательство. На что я готова пойти ради него? Я окинула взглядом его статную фигуру, посмотрела в пронзительные мудрые глаза, и ответ пришел сам собой. – На все, кроме измены, – я замолчала, просверливая его взглядом. – Что ты задумал, Альваро? Наш разговор прервал стук в дверь. Выждав паузу «вежливости», утренний визитер осторожно открыл дверь. В проеме показалось смущенное лицо Розы, которая смотрела в пол. – Прошу прощения, ваше сиятельство. Его величество Филипп IV уже проснулся и ждет вас в гостиной. Я бы ни за что не побеспокоила ваш покой… – Оставь свои извинения, дорогая. Ты не сделала ничего дурного. А теперь позови сюда помощниц – нужно вывесить на балкон простыню. Я бросила на кровать стыдливый взгляд, заливаясь краской. Черт бы побрал эти средневековые порядки! – Мы поговорим об этом позже, душа моя, – обратился он уже ко мне, – когда проводим восвояси нашего важного гостя. – Хорошо. – Я согласно кивнула. Альваро вдруг подмигнул мне, заставив улыбаться мое сердце, а потом быстрым шагом вышел в коридор, на ходу отдавая распоряжения слугам. Я подошла к окну и посмотрела вниз – несколько лакеев выносили на лужайку столовую мебель, поварята мелькали туда-сюда с подносами, заставленными едой. Намечался поистине королевский завтрак. У меня же в голове свербила назойливая мысль – что ты задумал, дорогой муженек? Что ты задумал? Глава 20 Погода стояла просто чудесная. С запада дул теплый ветерок, солнце ласково прогуливалось своими лучами по лицам и фигурам за столом. Неподалеку в березовой рощице пел соловей. Стол ломился от еды и напитков. А слуги все сновали туда-сюда между лужайкой и кухней, совершая очередную смену блюд. Но атмосфера, царящая меж присутствующих, была настолько напряжена, что никто не решался заговорить. Герцогиня Гарибальди с нарочито равнодушным видом заглатывала пирожки, запивая их горячим молоком с медом. Филипп ковырялся ножом и вилкой в тарелке с яичницой. Маркиз Пилар лакал вино, как лимонад, – бокал за бокалом, заедая его сочными куриными крылышками, жир с которых стекал по его толстым, как бочонки, пальцам. Альваро же проявлял чудеса аппетита – сначала проглотил тарелку тыквенной каши, затем разделался с приличным куском рыбного пирога, а теперь с нескрываемым удовольствием поглощал желе из черешни в качестве десерта. – Дорогой герцог, – наконец, подала голос герцогиня Гарибальди, – у вас отменный аппетит сегодня с утра. – О да! – ответил он, сделав глоток чая. – Мы с супругой постарались на славу этой ночью, потратили много сил. – Альваро взглядом указал на балкон нашей спальни, с которого свешивалась белая простыня с пятнами крови. Я старалась не смотреть туда, ибо каждый раз, когда я видела, что моя интимная жизнь выставлена напоказ, как экспонат в музее, меня одолевало бешенство – настоящее такое собачье бешенство. Но голова сама повернулась туда вслед за взглядом Альваро. – Я поздравляю вас, – заговорил Филипп, гневно блеснув глазами. – Брак консумирован. Но меня почему-то беспокоит состояние здоровья молодой герцогини Альба. – Отчего же? – удивленно спросил герцог, утирая рот белоснежной накрахмаленной салфеткой. – Людская молва распространяет слухи, – загадочно запел король, откидываясь на спинку плетеного кресла. – Ба! Какие же? Нам очень любопытно! – встряла королевская тетушка. – Поговаривают, что в любовных утехах герцог Альба не знает ни жалости, ни нежности к своей возлюбленной. Говорят, что он практикует жестокое обращение, причиняет вред здоровью дамы. Якобы, у герцога есть тайная комната с различными бесовскими приспособлениями, с помощью которых он мучает любовниц, получая наслаждение от вида их мук. Что?! У меня глаза округлились от подобного хамства и беспардонности. Этот млекопитающий совершенно открыто называет моего супруга извращенцем и намекает на его садизм. Что это за новая игра? Или это очередная провокация? – Ваше величество, я польщен тем вниманием, которое народная молва уделяет моей скромной персоне, но вынужден вас разочаровать. Несмотря на обилие тайных комнат в моем дворце, я никогда не позволю себе навредить любимой женщине. – А что скажет ваша супруга? – Филипп посмотрел на меня, заставив подавиться глотком воздуха, который я как раз вдохнула. – Вашему величеству неправильно донесли, – ответила я, чувствуя, как горят мои уши и щеки. – Я полностью довольна своим супругом. Как опытный мужчина, он смог превратить нашу брачную ночь в настоящий праздник наслаждения и удовольствия. Сердце ухало в груди, точно филин. Я еле сдерживала себя, чтобы не бросить королю еще более откровенный вызов своими словами. Альваро посмотрел на меня и хитро сощурил глаза, заставив вспыхнуть, но уже совершенно по другой причине. В памяти всплыли его теплые шершавые руки, скользящие по моему дрожащему телу, его мягкие губы, ласкающие каждую клеточку, его грубое порывистое дыхание, согревающее кожу. Я заерзала на месте, чтобы унять жжение внизу живота. Мое состояние, конечно, не укрылось от опытного взгляда герцога – он незаметно улыбнулся, поспешив отвернуться от меня, чтобы не давать мне еще большего повода для этого мучительного томления. – Как видите, ваше величество совершенно зря беспокоится о благополучии сеньоры Федерики. – И все же, – сквозь зубы проговорил Филипп, – я пришлю сюда повитуху моей покойной матушки королевы Констанции. Пусть осмотрит герцогиню. Я схватилась руками за подлокотники кресла и подалась вперед, чтобы встать и высказать все, что я думаю по этому поводу, но Альваро взглядом приказал мне вернуться на место. В его глазах я увидела грозящую нам опасность и потому послушалась мужа. – Конечно. Это прекрасная идея. Благодарим вас! Герцогиня сможет подробно расспросить ее о зачатии и беременности. В самое ближайшее время семейство Альба пополнится. У вашего величества появится новый верный подданный из нашего древнего рода. Нет. Ну это уже чересчур! Даже для Средневековья. Мой муж и его «начальник» решают вопросы моего интимного здоровья в присутствии священника и родственицы босса. Если бы можно было – я сию же секунду провалилась бы под землю от стыда и позора. – Мне нехорошо. – Я схватила со стола веер и принялась обмахивать им лицо. – Если вы позволите, мне бы хотелось прилечь. – Конечно, дорогая. Я провожу тебя. Альваро встал и поклонился королю. – Ваше величество, я провожу герцогиню и затем немного поработаю в библиотеке. Дворец Альенсо в вашем полном распоряжении. Через час в нижнем парке начнется представление музыкантов, которое я заказал специально для вас. А пока вы можете отдохнуть в своих апартаментах или прогуляться в саду.