Ной: Я уже ставлю кофе. Это будет очень интересно. Я восприняла это как намек на то, что он хочет, чтобы я подошла к нему и объяснилась, возможно, пока он сидит и потягивает кофе, наслаждаясь зрелищем моего унижения. Проглотив свою гордость, я вернулась в лодочный домик, чтобы ответить за свои поступки. Как обычно, он открыл дверь прежде, чем я успела постучать. Волосы Ноа были мокрыми. Он надел серую футболку, которая плотно облегала его мускулы. На нем были джинсы, а ноги босые. Он молчал. Все, что можно было услышать, — это звук просачивающегося кофе. Что меня поразило, так это отсутствие веселья на его лице. Он выглядел серьезно обеспокоенным моим психическим здоровьем. Я не могла его винить. Мне хотелось убежать в горы, но вместо этого я сразу же бросилась объяснять. — Я видела здесь Киру Шоу. Я смотрела в окно и увидела, как ты открыл дверь и впустил ее. Он приподнял бровь. — Ты это видела, да? — Да, клянусь. — Ты уверена, что видела, как я открывал дверь? — Да. По крайней мере, мне так кажется, но теперь я думаю, нет ли у меня галлюцинаций. Кофе сделал громкий булькающий звук, который всегда делает, когда прекращает наполнять кофейник. Ноа подошел к кофейнику и налил немного в кружку. — Сливки и сахар? — Нет, спасибо. Я уже выпила немного. Я насытилась. — Очевидно, в твоем диком воображении, так же как и я этим утром. Иисус. Я действительно сомневалась в своем здравомыслии. — Хочешь киш? — спросил он. Киш? — Что? — Киш. Это такой яичный пирог с— Я знаю, что это такое, но нет, я не голодна. — О, это очень плохо… Потому что без моего ведома Кира вошла в мою квартиру, когда я был в душе, и оставила мне целый киш. Мой взгляд следовал за ним, когда он подошел к кишу по другую сторону стола. Я не заметила до этого момента. Сверху на тарелке с пирогом была небольшая записка. Он протянул её мне. Ноа, Я постучала, но ответа не было. Твоя дверь была открыта. Думала застану тебя, но ты был в душе. Думала подождать тебя, но не хотела испугать. Я приготовила для тебя киш из шпината, томатов и феты. Подумала, раз ты не пригласил меня на ужин, я принесу тебе завтрак. Надеюсь тебе понравится. Приглашение на ужин всё ещё в силе. Или всё что угодно, что ты пожелаешь. Целую, Кира Ной уставился на меня, а я на него. Передав ему записку, я сказала: — Хорошо. Я слишком остро отреагировала. — Ты так думаешь? — Это просто казалось таким реальным. Я имею в виду…Я видела, как она вошла. Я могла поклясться, что ты впустил ее. Я знаю, что это не мое дело, но я просто должна была узнать. А потом я услышала шум душа. А потом я услышала , как ты…издаешь какие-то звуки. Он закрыл глаза и сказал на выдохе: — Блять. Мне вдруг пришло в голову, что звук был его…мастурбацией. Я была одержима идеей, что он занимается сексом с Кирой. А теперь я только что призналась, что внимательно слушала, пока он дрочил в душе. Отлично. Это утро становится всё лучше и лучше. — Я предположила, что она была здесь с тобой. Извини. Этому нет оправданий. Думаю от старых привычек не так легко избавиться. Я чувствую себя такой идиоткой. Ноа долго смотрел на меня. Я ожидала, что он начнет меня ругать, но он этого не сделал. — Вот что я тебе скажу…как насчет того, чтобы ты перестала корить себя из-за этого, и мы притворимся, что этого никогда не было? — Ты так легко отпустишь мне это? Никаких насмешек? Никаких упреков насчет того, что это не мое чертово дело? — Что ж, это правда. Но у тебя слишком много забот. Я не собираюсь ничего добавлять к этому. Давай просто забудем об этом. Я вздохнула с облегчением. — Это звучит очень хорошо для меня. Ноа кивнул и продолжал молча смотреть на меня. Я чувствовала, что мне нужно уйти, пока я не сделала хуже. Указав себе на дверь за спиной, я сказала: — Мне лучше уйти. Сегодня утром у меня назначена встреча с риэлтором. Он кивнул. — Хорошо. Держи меня в курсе. — Я так и сделаю. Когда я уже почти вышла за дверь, он окликнул меня: — Эй. Я обернулась. — Да? Ноа пошел вперед пока не оказался передо мной. Мой пульс ускорился, и к моему удивлению, он положил свою ладонь на мою щеку. Это был первый раз, когда он так коснулся меня, и мои соски затвердели от внимания, когда я закрыла глаза и наслаждалась каждой секундой. Что происходит? — Я говорил, что она меня не интересует, — наконец произнес он. Слишком взволнованная, чтобы говорить, я просто кивнула. Он провел рукой по моему лицу, и его пальцы задели мою шею. И на этом все закончилось. Он подошел к своему кофе и отхлебнул его, как будто он только что не потряс мой мир. Я кое-как выбралась за дверь и плыла всю дорогу домой, не зная, что и думать. *** Позже в тот же день, возвращаясь домой из офиса риэлтора, я все еще думала о том, как рука Ноа касалась моего лица, о том, что ему нужно было заверить меня, что он не заинтересован в Кире. По какой-то причине это было совсем не похоже на простое признание. Мое тело покалывало при воспоминании о его прикосновениях и словах. Теперь, когда я поговорила с агентом по недвижимости, я чувствовала себя более уверенно, выставляя дом на продажу. Следующим шагом было сообщить моей матери, что эта сделка состоится. Я еще не была уверена, что готова к разговору о Вермонте, поэтому решила действовать по обстоятельствам. Когда я вернулась домой, мама была в своей комнате. Я села на край кровати и сжала ее ноги сквозь цветастое покрывало. Шторы были опущены, и было темно. Она села, прислонившись к спинке кровати. — Как все прошло? — Она говорит, что, по ее мнению, мы должны составить список в ближайшее время. Середина летнего сезона будет лучшим временем, чтобы показать его из-за хорошей погоды. Она также считает, что мы должны выставить его за сумму от 800 до 900 тысяч долларов. Мама несколько раз моргнула, обдумывая услышанное. — Это больше, чем я думала. — Я знаю. И я тоже. Но она, кажется, уверена, что мы сможем приблизиться к тому, чтобы просить такие деньги. — Все это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Ты имеешь в виду оговоренную цену? — Что ты недоговариваешь, Хизер? Ты ведешь себя странно. Это как-то связано с Ноа? — Нет. С Ноа ничего не изменилось. За исключением того, что он коснулся моего лица и заставил менязабыть свое собственное имя на полдня. — Но есть еще что-то… — сказала она. Я вздохнула. — Да.