– От перца? – не поверила я. – Ну да, – Лиза обрадовалась правдоподобной причине, – я в суп столько перца сыпанула, а он меня как обожжет! Вот я и… – она развела руками. Я кивнула – что ж, совершенно ясно, что девушка не хочет говорить. Я бы тоже не доверилась совершенно незнакомому человеку. Что-то подсказывает мне, что Лизу с Павлом связывают отношения более близкие, нежели приятельские, и если так – я ей не завидую. Не знаю, как на ее месте почувствовала бы себя я, если бы вот так вел тебя Тимур. – Перец так перец, – покладисто согласилась я, решив извлечь из нашего разговора максимум пользы. – Слушай, а ты не знаешь, почему Дарья так огорчилась, когда про своего сына рассказывала? – Так болен он, – мгновенно позабыв о своем горе, округлила глаза девушка, – операция ему нужна, а она денег стоит! – Ты уверена? – переспросила я, чувствуя, как колотится сердце. – Так конечно! – воскликнула Лиза, подбегая и садясь рядом. – Только не рассказывай никому! Я даже заверить ее в этом не успела, когда она уже продолжила: – Рабочий день уже закончился, все по своим спальням разошлись, а я осталась полы вытирать – Людмила Игоревна велела. Вдруг слышу – плач. Ну, я и пошла на звук. Вижу – на полу Даша сидит и плачет, я-то думала, она уже домой уехала, а она вона, слезами заливается. Мы с ней не особо-то дружили, так, привет-пока, но ежели ж у человека горе, как тут не помочь? Я к ней бросилась, что ж ты ревешь, говорю. Она сначала говорить не хотела, а потом как выложит – Коленька, сын ее, болен очень, деньги на операцию нужны, а где их взять? Муж ее сразу же после рождения ребенка бросил, в Америку укатил, баксы зарабатывать, мать уже пенсионерка, денег у нее нет, а больше не к кому обратиться. Ну, я давай ее успокаивать, а она плачет и говорит – на панель пойду, но деньги сыночку достану. – И что? – затаив дыхание, спросила я. – А ничего, – пожала плечами Лиза, – слезы утерла и ушла, только просила никому не рассказывать. Я тут же замотала головой, правильно истолковав вопросительный взгляд горничной: – Я никому не скажу, – пообещала я. – А когда это точно было, можешь сказать? Девушка задумалась: – Ну, недели две назад, а вам зачем? – Да так, – отмахнулась я.– Ну ладно, пойду я. Быстро попрощавшись с девушкой, я побежала в свою комнату. Получается, что у Дарьи был мотив украсть кольцо. Ее маленький сын нуждается в операции, мать не знает, что делать, а тут хозяин покупает какое-то дорогое колечко своей будущей жене и беззаботно засовывает в сейф! Наверняка Дарья думала, как это несправедливо – у нее не хватает денег для того, чтобы вылечить сына, а тут такую огромную прорву деньжищ в форме бриллианта с пальчиками дарят совершенно так и без того не бедной девушке! Тот разговор произошел две недели назад, значит, у Дарьи было достаточно времени, чтобы придумать план и узнать код. Я бросилась к домашнему телефону: Максим значился под цифрой два, первым, к огромному моему удивлению, стоял Виктор. Охранник ответил не сразу. Наконец, я услышала: – Да? – Максим, это Анна, – затараторила я, – Виктор Антонович сказал мне, что вы переходите в мое распоряжение, мне срочно нужно кое-куда съездить. – Сейчас? – тут же заныл лентяй. – Так ведь снег на улице, да и стемнеет скоро, март все-таки… – Сейчас только три часа! – рявкнула я. – Выполнять! – Есть! – уныло откликнулся парень. Я бросила трубку – нет, ну видали нахала, а? Виктор совершенно распустил свой персонал, уверена, служащие его отца не позволяют себе такой вольности. Я вздохнула – эх, как хорошо было раньше, когда мы искали Пуха. Тогда в моем распоряжении были и Виктор, и Васька, ехали куда хотели, когда хотели, и никто мне не перечил… Сейчас Виктор на работе, Васька ушел из полиции и открыл свой клуб, где обучает разных молодцов грамотно махать кулаками. Жаль, что он не поможет… Хотя, почему не поможет? Я радостно подскочила – совершенно необходимо привлечь в дело Ваську! При взгляде на его бандитскую физиономию с длинным косым шрамом люди стараются сделаться как можно незаметнее и охотнее выбалтывают информацию. К тому же, что, если вор – Максим? Тогда он обязательно насторожится, если я попрошу его отвезти меня к дому Дарьи, и успеет скрыться. Еще один плюс в пользу Васьки! Я быстро оделась и побежала к выходу. Максим уже ждал меня, с унылым видом сидя за рулем БМВ. При моем появлении этот гад даже не оторвал свою задницу от сиденья, чтобы открыть мне дверцу. Наверняка мстит за куртку, шельмец. Кипя от злости, я сама устроилась рядом с ним и велела: – Советская, 36. Охранник бросил на меня «горящий энтузиазмом взгляд» и тронулся. Нельзя сказать, чтобы клуб, открытый Васькой, пользовался большой популярностью, но постоянные клиенты у него все же были. Правда, большую их часть составляли хмурые парни, которые работали на дяденек с не совсем легальным бизнесом. Откуда я это знаю? Димка как-то раз к нему заглядывал, а я вот до сих пор не удосужилась. Ну, ничего, сейчас исправлюсь. Это было небольшое, ничем не примечательное двухэтажное здание, к одному боку которого лепился маленький ларек, а другой подпирала группа шкафоподобных ребят, встретивших Витькин БМВ хмурыми взглядами. Глаза Максима удивленно поползли вверх, но я, не обращая на парня внимания, выпорхнула из автомобиля, бросив ему напоследок: – Езжай домой. Я даже до двери дойти не успела, когда БМВ уже скрылся за углом. Я только головой восхищенно покачала – быть тебе Шумахером, Макс! Ваську я обнаружила сразу – он сидел на скамейке и мерно поднимал гантельку, весом приблизительно с меня. Казалось, с нашей последней встречи он стал еще больше, если это только возможно: выше меня почти на две головы, этот парень первое время заставлял меня шарахаться в сторону, когда он поднимал руку для приветствия – мы тогда жили в соседних домах. После того, как похитили Димку, Васька предложил мне свою помощь в его поисках, хотя, точнее будет сказать – он просто не оставил мне выбора. Скоро к нам присоединился Виктор, и наше героическое трио… стало здорово напоминать мне кучку идиотов. Когда-то Васька спас мою жизнь, надеюсь, с моей стороны не будет слишком самонадеянно снова просить его помощи. – Привет, качок, – хмыкнула я, подходя ближе. Васька поднял на меня недовольный взгляд. – О, Анька! – обрадовался он, бросаясь меня обнимать. Я даже ахнуть не успела, как на меня налетело сто килограмм живого веса. – Задушишь, – пискнула я, чувствуя, как угрожающе захрустели мои шейные позвонки. Васька поспешно меня отпустил: – А ты все такая же мелкая, – хохотнул он, глядя, как я испуганно ощупываю шею. – Сам ты мелкий, – обиделась я, – разговор есть. – Идем, – кивнул он и двинулся к неприметной двери. – А почему у тебя здесь никого нет? – поинтересовалась я. В зале, кроме Васьки, действительно никого не было. – Так рано еще, – улыбнулся он, – занятия для ребятни начинаются в этом зале в семь часов, а втором этаже качаются ребята посерьезные, те почти целый день здесь. Ты должна была встретиться с некоторыми у входа. – А как же, – кивнула я. – А это что? В небольшой комнатке, куда мы зашли, хранилось множество гантелей разных весовых категорий, несколько скамеек, пара стульев, какие-то длинные палки и еще куча всяких непонятных мне вещей. – Это склад, – пояснил склад, снимая с гвоздя связку ключей. – А теперь пойдем в мое скромное жилище. – А ты далеко живешь? – забеспокоилась я. – А клуб закрывать будешь? – Я живу очень далеко, – хмыкнул мой бывший сосед, – аж на втором этаже. – Ты живешь тут же? – изумилась я, поднимаясь по лестнице за ним. – Ага, и к работе близко, и клуб круглосуточно под охраной. – А не страшно? – поинтересовалась я. Я бы точно не смогла жить одна в таком огромном помещении! Хотя, о чем я говорю? Стоит вспомнить Витькин дворец с его жуткой русалкой. Выбирая между этим клубом и дворцом, я бы, наверное, выбрала клуб. Ну, или дворец без русалки. На втором этаже было больше разных тренажеров, на которых в данный момент расслаблялись «мальчики». При виде нас ребята радостно заухмылялись, но Васька сделал страшное лицо, и никто не посмел прокомментировать появление незваного гостя в моем лице. Я вцепилась в Васькину руку – не от страха, нет. Просто у меня каблуки высокие, а тут пол неровный… Глядишь, упаду… – Вот мы и пришли, – приглашающе взмахнул рукой Васька, открыв ключом еще одну дверь. Я зашла в небольшое помещение, служившее хозяину одновременно и кухней, и спальней, и гостиной. Васька двинулся к плите ставить чайник, я тем временем осматривалась: у окна стоит обеденный стол, слева от него холодильник, плита, небольшой кухонный шкаф. Справа от кухни, отделенная сейчас распахнутой ширмой, располагалась спальня – просторная кровать и платяной шкаф. Слева от меня – старенький протертый диван, перед которым примостился маленький журнальный столик, справа – телевизор. И все. Полное отсутствие каких бы то ни было обоев, занавесок, книг, картин, ковров и кресел. Про цветы я вообще молчу. – У тебя здесь мило, – вежливо улыбнулась я, осторожно присаживаясь за стол. – Да ладно, – блеснул глазами Васька, вытаскивая из шкафчика хлеб, а их холодильника – масло. – Э-э-э, – протянул он, почесав затылок и искоса взглянув на меня, – кажется, больше ничего нет. Я засмеялась: – Ничего страшного. А… ты тут вообще питаешься? Васька улыбнулся: – Я домой езжу. Каждые выходные, мне мама потом еду на всю неделю грузит. Только я как бы немножко большеват, и еда на неделю исчезает за два дня. – Круто, – я уважительно осмотрела его богатырское сложение, – а как же остальные пять дней? – Здесь напротив кафе, там вполне прилично кормят. Чайник вскипел, и Васька налил мне чаю в огромную чашку.