Владимир заморгал от яркого света уличных фонарей, огляделся и понял, где находится. Мимо него текла людская река – кто шел на рынок, кто к метро. Все старались обойти его – чтобы не испачкаться, а также чтобы не заразиться от него нищетой и неблагополучием. Только одна сердобольная старушка, спешившая ко Всенощной во Владимирский собор, остановилась, жалостно перекрестилась и сунула в руку Владимира монетку. Он пренебрежительно взглянул на эту монету – она никак не решала его проблем. Он чувствовал, что жизнь его кончена… Это все бывшая жена, эта стерва Дашка, она нарочно заманила его в тот жуткий подвал, нарочно подставила его этим ужасным людям… Да люди ли они? Или неандертальцы? Надо же, клан Пещерного Медведя! Да нет, вроде по-русски говорят, стало быть, уже в двадцать первом веке так одичали. И как теперь жить, когда эти уроды его унизили, избили, отобрали одежду, деньги и даже ключи от машины. И что теперь делать? Владимир застонал и закрыл голову руками. Поскольку никто не обращал на него внимания, он начал думать. Для начала нужно было как-то добраться до дома, но как? Денег не было, телефона тоже не было… Владимир огляделся, выделил в протекающей мимо него толпе женщину лет сорока, лицо которой показалось ему добрым и приветливым, подошел к ней и проговорил жалобным, умоляющим голосом: – Женщина, милая, я попал в затруднительную ситуацию. Разрешите воспользоваться вашим телефоном! У вас такое доброе лицо! Вы не сможете отказать попавшему в беду человеку! Только один звонок, буквально полминуты! Женщина шарахнулась от него, как от ядовитого насекомого, на ее лице приветливое выражение сменилось отвращением и гадливостью. – А ну, отвали от меня, козел! – выпалила она, и в ее руке появился перцовый баллончик. – Отвали, пьянь хроническая, а то сейчас глаза тебе выжгу! Телефон ему дай! Да к тебе приближаться нельзя – подхватишь какую-нибудь гадость! – Женщина, зачем же вы так… – ошарашенно пробормотал Владимир, но та уже исчезла в толпе. Владимир совсем приуныл. Лица в толпе были в основной массе усталые, раздраженные, неприветливые. Если так сурово обошлась с ним такая милая с виду женщина, то чего ждать от остальных? Жизнь кончена. По крайней мере, от прежней, прошлой его жизни остались одни воспоминания… И тут он увидел, что одна вещь из старой жизни при нем все же осталась. Троглодиты каким-то образом проглядели часы на его запястье. Довольно дорогие часы. У него снова мелькнула надежда. По крайней мере, ее робкий отсвет. Владимир снял часы, подошел к озабоченному мужчине с портфелем и скороговоркой произнес: – Мужчина, дайте телефон позвонить, я вам за это отдам эти часы… дорогие, хорошие! Мужчина тоже шарахнулся от него и процедил: – Проваливай, баран винторогий! Наверняка часы ворованные! Мне неприятностей не нужно! – Что вы, почему ворованные… – проговорил Владимир, но мужчины уже и след простыл. И тут к Владимиру подошел молодой парень в джинсовой куртке и бейсболке. – А ну, мужик, покажи свои часы… Владимир протянул часы, не выпуская их из рук. Ему пришло в голову, что при его сегодняшнем невезении парень сейчас схватит часы и убежит, но тот только осмотрел их и сказал: – А что, клевые часы. Говоришь, один звонок? – Да, только один… мне очень нужно… – Ладно, держи, только недолго! Парень протянул телефон и взял часы. Владимир схватился за телефон, как утопающий за соломинку. На мгновение он задумался, кому позвонить. От этого зависела, может быть, его судьба… Первый, кто пришел ему в голову, была Света, его теперешняя жена. Он быстро набрал ее номер. Раздалось несколько гудков, и прозвучал настороженный голос Светы: – Слушаю! – Светик, это я! – радостно выпалил Владимир. – Кто?! – Ну я же, твой Вовчик! – он назвал себя ненавистным именем, потому что именно так называла его Светлана, когда была в хорошем настроении. – Ты?! – в голосе Светы прозвучали удивление и гнев. – Ты вообще где шляешься? И почему звонишь с чужого телефона? – Светик, Светик, я тебе все объясню, только сейчас приезжай за мной… я попал в такую жуткую ситуацию… просто ужасную… выручи меня, я тебя очень прошу! – Что?! Шляешься где-то, а я тебя должна выручать? Да знаю я, куда тебя занесло! К бывшей твоей, к Дашке! Вот пускай она тебя и выручает, а мне ты надоел! – И из трубки снова понеслись длинные гудки, которые звучали сейчас как-то насмешливо и издевательски. – Все, мужик! – Парень в бейсболке протянул руку за телефоном. – Договаривались на один звонок! – Милостивый государь, – начал министр свой обычный доклад, – должен сказать, что за последние месяцы ваши финансы изрядно истощились. С тех пор как у вас во дворце поселилась госпожа Владимирская… – Княжна Владимирская! – поправил граф своего министра. – Допустим, княжна… но ваши расходы с ее появлением весьма возросли. – Ничего страшного, я думаю, вы, мой дорогой, как-нибудь решите эту скучную проблему. У меня еще достаточно земель, которые можно сдать в аренду или в крайнем случае продать… лучше скажите мне, готово ли все к нашей свадьбе. – Свадьба… – Министр помрачнел. – Об этом я тоже хотел с вами поговорить. Я не уверен, что имперский совет одобрит такую свадьбу. Граф Лимбург недовольно взглянул на министра: – В чем дело? Я что, не могу жениться на особе по собственному выбору? – Несомненно, можете, ваша светлость… – Ну, так в чем же дело? – Несомненно, вы, как имперский владетельный князь, можете жениться на любой особе исключительно благородного происхождения. – Но княжна – особа, несомненно, благородного происхождения! Она принадлежит к семейству персидского шаха… – По ее словам, ваше высочество. Только по ее словам. Нам требуются либо заверенные бумаги, либо надежные свидетели, которые могли бы подтвердить ее происхождение. Тем же вечером граф, немного смущаясь, обратился к своей возлюбленной: – Ангел мой, возникли некоторые препятствия к нашему браку. Я думаю, ты можешь их без труда устранить. – Что же от меня требуется? – спросила княжна, сложив веер. – Желательно предъявить имперским чиновникам заверенные бумаги о твоем происхождении либо несколько вполне надежных свидетелей, которые могли бы его подтвердить. Княжна замолчала и отвернулась к окну. Так она стояла несколько минут, затем снова повернулась к Лимбургу и проговорила, с трудом сдерживая слезы: – Я не хотела говорить тебе всю правду, потому что боялась, что ты отвернешься от меня, когда узнаешь ее. – Но, ангел мой, правда всегда лучше лжи! – Смотря какая правда… на самом деле я не рождена при персидском дворе, меня отвезли туда в младенчестве, чтобы сохранить мою жизнь, которой угрожала смертельная опасность. Меня воспитали в Персии, но подлинная моя родина – Россия. – Россия? – удивленно переспросил граф. – Да, Россия. Я – дочь законной императрицы, дочери Петра Великого Елизаветы, от ее морганатического супруга, гетмана всех казаков Алексея Разумовского. Граф удивленно взглянул на свою взбалмошную возлюбленную. Она каждый день преподносила ему новые сюрпризы. И теперь вот это… ее царское происхождение… смутные подозрения закрались в его душу. Но княжна улыбнулась ему своей неотразимой улыбкой и засмеялась своим чарующим серебряным смехом, и граф Лимбург, имперский князь и кавалер ордена Золотого Руна, забыл обо всех сомнениях. Был двенадцатый час ночи, когда Даша, едва передвигая ноги от усталости, добралась до дома. Хорошо, что не встретила никого из соседей, потому что когда она посмотрела на себя в зеркало в прихожей, то просто ужаснулась. Волосы висят путаной паклей, тушь размазана, одежда грязная, ногти обломаны. И еще запах, от нее шел жуткий запах плесени и подвальной сырости. Хотелось долго-долго отмокать в ванне, потом завалиться в кровать и проспать минимум сутки.