Тяжёлый подол траурного платья окутал ноги. Зато в нём Талира вдруг почувствовала себя защищённой, будто надела воинскую броню и закрылась от той тьмы, что нападала в кошмарах. Сама стала такой же тьмой. Быть может, связь с колдуном дала ей силы? Хотелось расхохотаться, но Талира взглянула в лицо и без того перепуганной Анабель и только кивнула. Анабель застегнула на шее изящную цепь со щитом Покровителя, украшенным драгоценными камнями. Напоследок Талира ещё раз осмотрелась, несколько раз поджала и растянула в улыбке припухшие бледные губы. Высоко подобранные косы сделали её вид не таким уставшим, а наведённый румянец раскрасил щёки. Талира сощурилась. Всё будет нормально. Когда она вышла в коридор, повсюду уже мелькали встревоженные какой-то новостью придворные. Талира прибавила шаг. Навстречу наконец вышел осунувшийся за ночь Мэсси: на седоватых висках, выбившихся из-под парика, блестели капельки пота. Тайный советник, несмотря на усталость, улыбнулся и взял Талиру под локоть: – Прекрасно выглядите, ваше величество. Льстит, хитрец! После чудовищной ночи и не менее ужасного пробуждения она явно была не в лучшем виде, но пусть говорит. – Что случилось? – она слегка склонила к нему голову, пока они двигались в сторону зала для совещаний. – Боюсь, что ничего хорошего. – У нас давно не происходит ничего хорошего, ваша светлость. – В этот раз действительно опасно. Генерал-фельдмаршал сейчас доложит… Ильяс. От воспоминания этого имени мурашки неприятно пробежали по спине. Посмотрим, так ли реальны её сны на самом деле… – Эван тоже там? – Будет с минуты на минуту. – Может, есть новости о… Советник едва заметно покачал головой. Талира незаметно впилась ногтями в ладонь. Они сбежали уже три дня назад, а до сих пор ни слуху ни духу. Как только умудрились! И теперь призрак исчезнувшего Алекса преследует её, нависает незримой угрозой, способный уничтожить раз и навсегда. «Грехи прошлого не отступают, их не скрыть перед ликом Покровителя… но все ваши ошибки – это испытания, посланные богом, чтобы научить вас смирению, и это ваш урок на пути к мудрости» – так обычно говорил на проповедях Эван. Талира на миг замерла, прежде чем перед ними распахнули двери зала для совещаний. За длинным овальным столом, отполированным до зеркального блеска, уже сидели главные лица государства. Сцепив пальцы и близоруко щурясь, смотрел куда-то в сторону окна канцлер Остальф. По правую руку от него уткнулся в кипу бумаг краснощёкий вице-канцлер, по другую сторону стола со скучающим видом изучал свои пальцы Нотери. – Ваше величество! – повернулся в её сторону и поприветствовал Талиру генерал-фельдмаршал, который расхаживал около дверей. В его кривоватой из-за шрама улыбке на миг почудилось что-то зловещее. – Сентар Мэсси. Талира кивнула, не глядя на Ильяса, и заняла место во главе стола. – Давайте без долгих предисловий. Я так понимаю, нас ждут какие-то неприятные новости? Она быстро обежала глазами всех собравшихся. С напряжением смотрел на неё Остальф, вице-канцлер подобрался и повернулся в её сторону, выпрямил спину Нотери и встретил её отнюдь не дружелюбным взглядом. Ильяс медленно отодвинул своё кресло и занял место за столом неподалёку от юного императора. Все ли здесь её враги или ей чудится такое после кошмаров? Старина Мэсси опустился по левую руку от неё. Казалось, она может верить только старому и верному советнику, однако даже его присутствие сейчас не успокаивало. Где же Эван? – Ваше величество, – начал, пододвинув к себе какие-то листы, Остальф. Он взял из кармана пенсне, нацепил на переносицу и уставился в бумаги. – Боюсь, что всё зашло слишком далеко. Нам стало известно… В висках отчего-то назойливо стучало, как молотом по гонгу. – Да хватит уже бубнить и тянуть, точно старый дед, – внезапно и громко перебил канцлера Нотери. Талира даже чуть вздрогнула. – Давай к делу! В какой-то миг она пожалела, что он не её сын, а то с удовольствием отвесила бы ему затрещину. Наглый, самоуверенный и спесивый наследник императорской короны умел выводить из себя. И в такие минуты особенно напоминал своего почившего отца, а уж несносный характер того она знала слишком хорошо. Однако, по-видимому, остальным членам Совета такое поведение не претило. Ильяс даже скрыл кривую улыбку в усах, точно был согласен со словами Нотери. Зато канцлер Остальф и бровью не повёл. – По последним донесениям, на Северном Итенском произошло чрезвычайно событие. Нам удалось перехватить письмо для короля. Цитирую: «После того как дочь губернатора была… – он внимательней вгляделся в мелкие буквы на документе, – была вероломно захвачена ивварцами, подвергнута надругательствам и убита, мы не можем больше оставаться не у дел». – Это письмо и есть чрезвычайное происшествие? – Талира старалась не терять нить рассуждений, хотя манера канцлера подавать всё размеренно и правда действовала на нервы. – Насколько мне известно, тот инцидент с дочерью губернатора был рассмотрен ещё неделю назад. И мы сообщили, что все их обвинения – ложь. – Нет, ваше величество. Дослушайте: «С каждым днём становится всё хуже. Ивварская сторона вину отрицает, с попустительства своих властей они вышли из-под контроля и творят бесчинства, а законное представительство Энарии ни во что не ставят. Нас вот-вот ожидает кровавый мятеж. Губернатор в ярости, и я поддерживаю его, мы требуем ввести королевские войска на территорию архипелага, и чем скорее – тем лучше…» Это письмо было написано пять дней назад, а два дня назад оттуда вернулся один из наших кораблей и доложил о серьёзных беспорядках в столице. – Сан-Ковен захвачен мятежниками? – Нотери подался вперёд. Ильяс наконец перестал ходить возле него и замер. – Ещё нет, ваше величество, – вмешался вице-канцлер, – но всё идёт к тому. Сам губернатор был ранен. – И мы не можем доказать непричастность? – почти утвердительно произнесла Талира. – Понимаете, ваше величество… – канцлер поджал губы, – эта ситуация такая запутанная, и мы ни в чём не можем быть уверенными. Как оно произошло на самом деле… – Я уверен, это всё происки местных банд, – высказался Ильяс. – В любом случае губернатор получил своё за долгие годы глухоты к местному населению, а их последние налоги и вовсе довели всех до предела. Они дождались повторения истории Летнего Мятежа. И если король решит сейчас выступить со своей армией… – А он решит, – вице-канцлер согласно закивал, отчего его щёки колыхнулись. – Именно этого они и добиваются. Король давно хочет войны, и это – отличный повод. – Значит, будет ему война! – просто отозвался Нотери и ухмыльнулся: – Мы давно рядом и готовы. В зале на миг повисла тишина, а в дверях появился Эван. Его появление осталось почти не замеченным, взгляды всех собравшихся притягивала бумага с последними донесениями. Талира только непроизвольно отметила, что Верховный Служитель не так спокоен, как обычно, но тут же повернулась к канцлеру: – Вы считаете это разумным? Уверены, что мы готовы к этому? На этот раз Остальф посмотрел прямо на неё с каким-то странным выражением, а уж Нотери прямо угрожал, и Талире снова в красках вспомнился давешний сон. Они все – против неё? Им нужен кто-то, кем легко управлять, как, например, Нотери. Но кто из собравшихся метит на место регента? Талира оглянулась на Эвана, и тот вышел вперёд, снимая с головы капюшон. Но то, что он сказал, отнюдь не помогло. – Я тоже с плохими вестями, господа. Только что мне донесли, что на Северном произошло варварское нападение энарийцев на один из наших храмов. Убиты несколько Служителей, само здание основательно разрушено и разграблено. – Эван нахмурился и добавил: – Боюсь, такое терпеть уже невозможно. Оскорблена наша вера, и сотрудничать с Верховным Служителем Бриньяром я больше не вижу возможности, ваше величество, – он поклонился Талире и взглянул на неё исподлобья. Это – последний аргумент. Теперь уже и спорить нечего… «– Так всё-таки война? – Только если они нападут первыми…» Таков был их последний разговор с Алексом. И теперь Талира убеждалась, как сбывается всё, что Эван предсказывал ещё месяц назад. Они напали первыми. – И как настроены наши люди? Что говорит народ? Ответил неожиданно Ильяс: – Они верят в юного императора и вдовствующую императрицу, ваше величество, – с нажимом произнёс генерал-фельдмаршал. – И если случится война, уверен, они пойдут за вами, отдайте вы такой приказ. – А я думаю, их взбодрило бы зрелище казнённых колдунов, – добавил Нотери. – Жаль, что тем каким-то образом удалось уйти, это может подорвать веру в наши силы. Ведь опасные маги до сих пор где-то бродят… А казнить одного из тех, кто когда-то огнём и мечом зачищал архипелаг от наших собратьев, – это было бы очень своевременно. В его словах снова прозвучала угроза и издёвка одновременно. Он считает, это она помогла преступникам бежать? И намекает на связь с Алексом? Талира ощутила, как грозят яростно вспыхнуть щёки. Да что себе позволяет этот щенок! А вместе с тем захотелось вновь обхватить руками свою шею. – Да, стоило бы показать людям, что Покровитель на нашей стороне, – рассеянно согласился Остальф, откладывая донесения в сторону. – Думаю, мы справимся с этим, ваше величество. – Эван спокойно положил свою руку на плечо Нотери и едва заметно улыбнулся. – Если не терять хватку, быстрая победоносная кампания расставит всё по своим местам. А сейчас стоит обсудить состояние наших дел и готовность… Талира с показным спокойствием участвовала в дальнейшем обсуждении, но мысленно вновь и вновь прокручивала в голове обвинение Нотери и реакцию всех присутствующих. Император действительно лишь щенок, однако кто-то стоит за ним и играет против. Канцлер? Или всё-таки Ильяс и кто-то ещё? Она не позволит им избавиться от неё. Сейчас надо держаться тех, кто обладает достаточной силой, чтобы противостоять нападкам. Старина Мэсси и Эван – её самые надёжные союзники, вместе с ними она выдержит. И народ – Талира видела это своими глазами – она нравится им, нравится своим людям, и она не отдаст это никому! И ради этих людей и доверия, которое они оказали, стоит сделать всё возможное. Не допустить смуту в правлении. Подарить надежду и уверенность в следующем дне каждому подданному. И одержать победу в начавшейся войне, раз уж так распорядился Покровитель. После совещания она лёгким жестом показала Эвану, что хочет с ним поговорить. Но за суетой дел и прочих обсуждений наедине они смогли остаться не скоро – только под самый вечер, почти ночью. Эван передал через Анабель короткую записку, что ждёт её у себя, и Талира, укрывшись тяжёлым плащом, не раздумывая отправилась в Верндари. Эван встретил её у двери и провёл внутрь, мягко привлекая к себе. От него пахло благовониями и ещё чем-то терпким, чем обычно пахнет в храмах. Но Талира не собиралась признаваться, как чудовищно вымоталась за эту неделю от кошмарных снов, от бессонных ночей, как дрожат от усталости ноги, а голову раскалывают на части стучащие молотки. Она опустилась в кресло, подобрав под себя ноги, – то, что никогда не делала даже при своих служанках. Приняла предложенный бокал горячего вина, вдохнула аромат и успокоилась. И только сейчас вспомнила, что за весь день не съела и крошки. – Ты слышал, как Нотери снова… – Слышал. – Это теперь никогда не оставит меня в покое, да? Эван улыбнулся: – Пока ты с этим не покончишь. Талира сделала большой глоток, насладилась терпким вкусом и выдохнула: – Ты ведь знаешь, что делать? Вместо ответа Эван развернул перед ней на столе карту. Карта была не новая, затасканная, явно не раз перерисованная. На ней хорошо просматривались северные районы страны и границы вдоль Корнаильского горного хребта, а также были отмечены все поселения вплоть до портового Ниварда на самом западе. Немало отметок и каких-то примечаний сопровождали дороги около горных выработок. Эван достал откуда-то чашу с фруктами, и Талира охотно взяла гроздь винограда. – Может, мне стоит тебя покормить по-настоящему? – со смехом в голосе спросил Эван, глядя на её разыгравшийся аппетит. – Нет, – отмахнулась Талира, – потом. Рассказывай. Эван присел рядом на край стола, разгладил ладонью карту и провёл указательным пальцем к северо-западу от Верндари. Талира склонилась и разглядела где-то в горах надпись «стар. вер.». – Здесь была та деревня, в которой их видели последний раз? – поняла она.