Тёплое, ещё слабое пожатие отвлекли мужчину от неприятных раздумий. А потом Дмитрий плюнул на всё: на стоящего в трёх шагах Матусевича, на то, что докладывали его шпионы — он наклонился и легонько коснулся губ девушки. Это и поцелуем назвать было сложно: его славяночка зажалась моментально, отпрянула бы — да некуда, губы сухие, потрескавшиеся и гнетущий запах больницы. Но главное — демону полегчало. Он поднялся со стула с довольной улыбкой: — Поправляйся, Надя. А потом мы с тобой сходим куда-нибудь и, наконец, выпьем кофе. — Уже уходишь? Грусть в её голосе целебным бальзамом пролилась на мужское самолюбие. Демьянинов наклонился и осторожно заправил русую прядь за ушко: — Я должен вернуть целителя домой. Пока, милая. И ещё один поцелуй, как знак тем, кто рядом: моё, не тронь! Костя, наконец-то, смог повернуться: от вида серого, промокшего города мутило. — Ты знаешь, Надька, я сейчас нахожусь в растерянном состоянии, а это на меня не похоже, — и в ответ на вопросительный взгляд подруги пояснил: — Демон ведёт себя странно. Он целителя своего сюда ради тебя припёр, выбив разрешение у Хваля. — Ради всех, — поправила девушка, всё ещё глядя на дверь, через которую вышел Дмитрий. — Ради тебя, идиотка! До этого наши здесь неделю валялись. Как-то демоны не впечатлились. — Может, не знали? — Ха! Ха! Ха! — чётко проговорил Костик. — Для непонятливых: это я сейчас громко и язвительно ржу. — То есть, теперь ты думаешь, что я что-то значу для Дмитрия? И если пойду с ним на свидание, никто не скажет, что я подстилка и… как это… пососулька? — попрекнула приятеля девушка. — Нет. Разве что кто-то самоубиться захочет, — Матусевич присел на стул. — Детка, то, что я видел сегодня… Я даже представить не могу, чего ему стоило притащить сюда вампира. И будь я проклят, если это не Эберхард Харди — архимаг-целитель. — Что? — встепенулась Надя. — Здесь был вампир? А я не видела? — Ой, Черникова, ты такая дура! — Костя хмуро глянул на подругу. — Насмотришься ещё… и на вампиров, и на эльфов, и на гоблинов с троллями, — а потом осторожно коснулся тёплой ладошки. — Надька, я уже скоро заткнусь, обещаю. Знаю, что надоел тебе своими советами. У меня только одна просьба. — Какая? — Знаешь, почему Междумирье называют Зазеркалье? — Да. Демоны могут использовать зеркала как двери между мирами. — Точно. А ещё демоны жуткие собственники и эгоисты, тебе придётся нелегко с твоим Димочкой. Демьянинов будет стремиться к полному контролю твоей жизни. А ты у меня натура свободолюбивая. Помнишь ворону из мультика? «Я птица вольная! Куда хочу — туда лечу!» — Спасибо, родной! — Надя обиженно засопела. Матусевич усмехнулся и чмокнул девушку в лоб: — …Иногда захочется покоя и свободы. Поэтому не позволяй демону пользоваться зеркалами в своей квартире. Черникова внимательно смотрела на приятеля: — Костя, между мной и Дмитрием пока ничего нет, кроме лёгкого флирта. И не факт, что будет. — Ты, правда, не понимаешь, что значит его сегодняшний поступок? Надя, демон уже считает тебя своей собственностью, поэтому заботиться и лечит. Вопрос: как долго продлится его интерес? И чем это закончится для тебя? Мужчина отвернулся. А у Нади мелькнула мысль, что он что-то недоговаривает. Глава 12 В апреле Тёмная и Светлая стража провели совместную операцию, после того, как демонам сообщили маги с Гебы, что несколько волчат из оборотней через блуждающий портал случайно попали в Изначальный мир. Ребят нашли через пару часов. Их ожидаемо выбросило в месте силы — Беловежской пуще, но на польской стороне. Польская стража не успела перехватить магиков: те ушли на сопредельную территорию, использовав портальную рамку. Ещё с час подростки блуждали по непроходимым дебрям, пока их не нагнал Славинский со своими демонами. Вскоре подоспели и белорусские стражи. Группа Матусевича с интересом поглядывала на волчат: оборотни редко появлялись на Земле, а такие молодые вообще никогда. Они были в человеческой ипостаси, но вот-вот мог случиться первый оборот: было полнолуние. Отправлять их домой через несколько миров в таком состоянии не решились. — У них уже началась трансформация, и вызвана она именно Луной. На Гебе двулуние будет только в июле. Верни мы оборотней сейчас обратно — неизвестно что будет: закончится перекид в волка или нет? — Славинский поглядывал на пятерых подростков, жавшихся напротив. — Слишком рано для первой трансформации, — отозвался другой Тёмный с ярко-рыжими волосами, собранными на затылке в длинный хвост. — Самому старшему только десять. Справятся? Славинский нахмурился: — Луна поможет. Она сильнее. Один из оборотней вскинул на демона полный надежды взгляд. Надя знала про чуткие уши зверолюдей, но всё равно не удержалась от удивлённого хмыканья. На глаза попалась порванная, местами почерневшая, словно подпаленная, одежда волчат. Где это их так?.. — Евласий, а как они вообще в этот портал попали? — Черникова глянула на того самого рыжего мужчину и зябко передёрнула плечами: — Понятно, что он блуждающий и появляется, где хочет. Но оборотни обычно очень осторожны. Тёмный стрельнул в девушку насмешливым взглядом: — А чего ты меня спрашиваешь? Их спроси! За каким… — мужчина осёкся. — Что детки забыли в пространственной воронке. Туда взрослый не каждый полезет. Надя глянула на волчат, вытаскивая печеную картошку из костра. Приставать к оборотням с вопросами не хотелось. Те тоже настороженно следили за людьми и демонами. — Запах как в детстве, — рядом примостился Костик. — Народ, подтягивайтесь! А то не хватит! Демоны без проблем поцапали чёрные дымящиеся клубни. Оборотни не шевельнулись, только в глазах появился голодный блеск. Рудольф рыкнул на них: — Вам письменное приглашение требуется?.. Быстро жрать! Нам тут с вами ещё целую ночь возиться. Мальчишки обиженно понурились, украдкой переглядываясь. Надя догадывалась, что пугают оборотней не демоны: их они часто видят у себя, а технари, тем более Светлая стража — те, кого жители Гебы опасаются больше всего. — Не кричите, Рудольф, — запасливый Лопатко аккуратно кроил солёное сало под завистливыми взглядами товарищей. Уложив белые ломтики на хлеб, бородатый страж отнёс всё это пацанятам. Один из них, видно самый смелый, благодарно кивнул, принимая угощение. Машка Михей тоскливо вздохнула, глянув на затянутое тучами небо и зябко кутаясь в куртку: — Холодновато ещё для таких турпоходов. Вот летом — совсем другое дело!.. И картошка чтоб молодая. Славинский иронично хмыкнул. Ему не особо нравились эти посиделки у костра и еда. Тёмным хватило бы пары заклинаний — и всё было бы совсем по-другому: куда удобнее и ужин получше, но Светлые отказались. Демоны осознавали, что помогая оборотням, люди и так проявили небывалое понимание, поэтому не спорили. Михей истолковала недовольный вздох главы Тёмной стражи по-своему и снисходительно глянула на демона: — Чтоб ты понимал, Рудик! Это ж какой вкус! Молодая картошечка, когда кожица пальцами снимается, маленькая, кругленькая. Если её сварить с укропом да чесночком — ты только представь этот аромат! А потом берёшь картошечку, сверху кусочек маслица — и в рот. Ум-м-м! Это ж песня, а не еда! Славинский, приоткрыв рот, слушал девушку. Потом тряхнул головой: — Маша, заткнись! У меня уже слюна изо рта капает. — Рудик, замётано! Летом берём тебя в турпоход, — Маша дружески хлопнула главу Тёмных по плечу. — Организуем стол, шашлычок, колбаску на гриле, куриные крылышки в соусе, свежие огурчики-помидорчики… Тут слюни потекли у всех. Надя мечтательно протянула: — А ещё под это дело стопочку холодной водочки… — И в жопу вашу фуа-гру, — закончила мысль Машка не совсем так, как собиралась Надя, но смысл был тот же. Матусевич, опомнившись, шикнул: — Девки, блин! Как вы разговариваете? — Чего он? — спросила Михей у Черниковой. — Фуа-гра не склоняется, деревня ты необразованная, — шёпотом пояснила та. — Да какое фуа-гра? — Костик вскинулся. — Чтоб я от вас слова «жопа» больше не слышал! Вы же девушки! Машка переглянулась с подружкой: — Раз мы девушки, то у нас жоп нет? Та философски развела руками под хохот сидящих рядом мужиков. Даже оборотни не удержались и украдкой хихикали. Холодная ночь накрыла землю. Люди жались ближе к костру. Демоны не мёрзли, любезно предлагая себя девушкам в качестве грелок. Пошутили, посмеялись и успокоились. А потом облака разошлись — и на небе во всей красе предстала полная луна. Славинский с тревогой посмотрел на нервничающих волчат. А те повставали со своих мест, не сводя глаз с такого огромного и манящего светила. Глаза полыхнули жёлтым звериным огнём, но повинуясь окрику демона, мальчики вновь сели. Тёмный глянул на интуита, и беспокойство только усилилась: если другие стражи сидели расслаблено, то Черникова устроилась так, чтобы видеть оборотней, и не спускала с них глаз. Обеспокоенный Рудольф кликнул Матусевича: — Держитесь рядом с нами. Волчата, даже такие молодые, могут нанести серьёзные раны. А сам вытащил гилайон, отходя в сторону для разговора. Надя пододвинулась, освобождая больше места, когда рядом присел рыжий демон. Улыбнулась: — Неспокойно?