Я мысленно потянулась к дракону, стараясь настроиться на его волну и донести причину нашего вторжения. Общение с полуразумными существами всегда давалось тяжело. Приходилось передавать мысли в виде ярких картинок, продуманных до мелочей, чтобы оппонент однозначно и правильно понял посыл. Стоило ошибиться лишь в одной детали, и неприятностей было не избежать. Сосредоточившись, я послала дракону несколько мыслеобразов, объясняя, зачем мы явились и что можем предложить взамен. – Ксандр, он хочет посмотреть на дары. Достав из сумки пузырек с лазурной жидкостью и артефакт, купленные на Теневом рынке, мужчина прошел вперед и аккуратно положил их на землю. Зелье предназначалось для создания Облачного марева, способного защитить дракона от света, который являлся смертельным для всех сумрачных тварей. Артефакт же, сделанный из камня горного хрусталя, служил мгновенным телепортом в леса мавок. Дракон презрительно фыркнул, повернулся к нам спиной и пополз ко входу в пещеру. – Он решил забрать зелье у мертвецов, без обмена, – ухмыльнулся Ревирин, вытаскивая оружие из ножен. Нежить моментально активизировалась и начала нарезать круги, выискивая наше слабое место, коим, по всей видимости, являлась я. Выпустив в воздух парочку огненных шаров и прижавшись спиной к спине Ксандра, я замерла, прислушиваясь к разговору мужчин. – … и следи за ней, – приказал Ревирин, прежде чем кинуться следом за драконом. Дальше все смешалось в одну сплошную какофонию звуков, иногда сопровождаемую световыми спецэффектами. Обрушив огненную волну на головы тварей, я краем глаза заметила, как эльф легко подпрыгнул, налету срезая кусок туманного крыла дракона и, не прикасаясь к нему, собрал «облачко» в колбу. Почувствовав толчок в бок, я пригнулась как раз в тот момент, когда над головой просвистела когтистая лапа троглодита. – Кира, сможешь создать огненную волну? – У меня есть идея получше! Дождавшись, пока Ревирин спрячет пузырек в мешочек, я со всей силы сжала склянку, все это время удерживаемую в руках. Осколки стекла впились в кожу, но боли не было. Нектар цветов Арис5капля за каплей потек на землю, с каждым ударом сердца выпуская на волю магию жизни. Губительная для всей нежити сила, словно волны от брошенного в воду камня, расползалась в стороны, испепеляя сумеречных тварей. От яркого белого света болели глаза, но оно того стоило. Когда последний круг растаял в воздухе, я приоткрыла один глаз, осматривая место «боевых действий». Лучше бы не делала этого! – Ну и что это было? – спросил Ксандр, смерив меня покрасневшими глазами. – Нектар Ариса, – ответил Ревирин с довольным видом. – Драконья магия. Элли помогла? – Я связалась с ней перед телепортацией, и она прислала мне подарок. – Умные девочки. Хотя, ты могла бы нас предупредить. – Не было времени, да и дракон мог оказаться телепатом. – Тоже правда. Представляю лицо Изабеллы, когда она узнает о нашем приключении… Я с ужасом посмотрела на эльфа, протестующе качая головой. Ревирин понимающе улыбнулся. – Ладно, не узнает. По крайне мере – не от меня. *** На рынок мы вернулись уже ближе к полуночи. Валясь с ног от усталости, я плелась у края рядов, вяло уворачиваясь от частых прохожих. Кажется, мои последние силы ушли на разборки с фуриями, подкараулившими нас на границе с городом. – Осталось приготовить противоядие. – Можешь воспользоваться моей лабораторией, – предложил эльф, и я не стала отказываться. Ревирин проводил нас с Ксандром в подвальное помещение и ушел готовить ужин. – Эх, сейчас бы не помешала помощь Сандра. Он самый лучший в мире зельевар! По губам Ксандра проскользнула мимолетная улыбка, а в глазах загорелись лукавые огоньки. – Поверь, девочка, я не хуже. Не знаю, сколько времени мы провели за изготовлением противоядия, но под конец я держалась в вертикальном положении только из упрямства. Божественные ароматы, доносившиеся с верхних этажей, в конец сломили мое сопротивление, вынуждая доползти до кухни. Как и все эльфы, Ревирин являл собой образчик кулинарного профи, способного из простых, на первый взгляд, ингредиентов состряпать настоящее чудо. Буквально задыхаясь от соблазнительных запахов, я впилась взглядом в рыбное блюдо, украшенное золотистой картошкой и зеленью. – Летом приеду к тебе учиться готовить. Эльф улыбнулся и придвинул ко мне чашку с салатом. – Я всегда рад помочь тебе, солнышко! Как продвигается изготовление зелья? – Основная работа закончена. Теперь остался последний штрих – кровь демона. Ревирин закашлялся, отодвигая в сторону еду и серьезно глядя на меня. – Ты никуда не пойдешь! Драконы – это одно, но демоны… Мы с Блекблудом сами отправимся на охоту. – Но… – Ты еще мала для таких дел. Если не хочешь отправиться домой к маме – не спорь. К маме я не хотела, тем более что сейчас в гостях были тетки. Проглотив готовые сорваться с губ обидные слова, я подчеркнуто вежливо поблагодарила эльфа за ужин и, извинившись, удалилась в отведенную мне комнату. Маленькая спальня, служащая пристанищем на все летние каникулы, встретила любимым запахом ванили и сливы. Приняв душ и переодевшись, я упала на кровать и закрыла глаза. Через какое-то время раздался решительный стук в дверь. – Войдите. Ревирин зашел с чашкой чая и любимыми сладостями. – Злишься? – присаживаясь на край кровати, спросил он. – Раз я не запустила в тебя подушкой… – я мечтательно прикрыла глаза и услышала его тихий смех. – В мире меняется все, кроме твоих проказ. И это здорово, что, несмотря на времена, ты остаешься прежней. Пойми, ты – самое дорогое для меня создание. Чтобы ни случилось, сколько бы лет тебе не было – я всегда буду волноваться. – Знаю, но и ты пойми, что та маленькая девочка, которая не могла дать отпор гарпиям, уже в прошлом. Я стала сильнее и с этим ты не можешь спорить. Ревирин осторожно погладил меня по щеке, и я зажмурилась от этой ласки. – Для меня ты всегда будешь маленькой девочкой, которую я когда-то спас,– он поцеловал меня в лоб. – Спокойной ночи. Остановившись в двери, эльф тихо произнес: – Мы отправимся на охоту завтра на рассвете… *** Лунный свет пробивался сквозь занавес окна, скользя по лицу невесомыми прикосновениями. Сон упорно не шел, а в голове вертелись слова Шейтана: «Никогда не забывай, чья кровь течет в твоих жилах». Прикрыв глаза, я сделала пару глубоких вдохов, а потом почувствовала странный холод и небольшой толчок ментальной магии. Вместе с неприятными ощущениями на меня навалилась тьма, несущая с собой размытые силуэты прошлого. Первое воспоминание было эхом из далекого детства. Гуляя по полю и наблюдая за мамой, собирающей клевер, я беззаботно рвала полевые цветы для букета. Разноцветные бабочки, перелетающие с места на место, привлекли мое внимание, будто приглашая поиграть в салочки. Приметив самую яркую из них, я со смехом бросилась в погоню, не обращая ни на что внимания. Когда маленькая шалунья, вспорхнув с очередного цветка, взлетела в небо, я начала оглядываться по сторонам, уже понимая, что заблудилась. Подкошенные временем деревья, давным-давно лишившиеся своих хранительниц – дриад, – излучали неприятную темную, даже какую-то мертвую, силу. Спертый воздух не давал дышать, сжимая легкие. Но самым страшным было полное отсутствие звуков – ни трелей птиц, ни стрекота насекомых. Могильная тишина… Я набрала в грудь воздуха и громко позвала маму. Пару секунд ничего не происходило, а потом на поляне появилось оно. Уродливая тварь, размером со слона и лиловой шерстью, клочьями свисающей с боков, следила за мной безжизненными пурпурными глазами без зрачка. В тех местах, куда попадала стекающая с челюсти монстра слюна, появлялись ожоги, как от кислоты. Разной длины конечности, обладающие четверкой острых когтей, волочились следом за чудовищем, медленно бредущим ко мне. Мама, выскочившая с другой стороны леса, что-то кричала, но я её не слышала. От страха кровь прилила к лицу, а пульс застучал где-то в ушах. Я видела алчную морду монстра, жаждущего крови, различала отчаянье в голосе матери, но только одно волновало меня в тот момент: шепоток силы, поднимающийся откуда-то из недр сознания. Когда между мной и тварью оставались считанные метры, я позволила тьме вырваться наружу, отдаваясь в её власть. Черный огонь моментально перекинулся на свежую плоть непонятного зверя, сжигая заживо верещащее создание. Через два удара сердца по поляне летали черные хлопья пепла, прилипая к моим мокрым от слез щекам. В тот день мама впервые стерла мою память… Воспоминания менялись с невероятной скоростью, каждый раз «оказывая» пробуждение темной стороны. Снова и снова в мою память вмешивалась магия, притупляя влияние тьмы и усыпляя её на долгие годы. До этого момента... Когда противостоять ласковому, обольщающему шепоту уже не было сил, свет в моей комнате стал ослепительно ярким, прогоняя призраков прошлого. Открыв глаза, я судорожно вцепилась в рубашку Ревирина, обнимающего мое дрожащее тело. Ксандр стоял рядом и оглядывался по сторонам в поисках чего-то. – Что случилось? – Мы услышали крики. Еле смогли пробиться через чужие чары, а когда ворвались внутрь, обнаружили тебя в окружении Теней. – Здесь были посланницы Тьмы? – Да, около десятка. Я думал, что потерял тебя, – тихий голос друга резко контрастировал с его крепкими объятиями. Чуть отстранившись и погладив эльфа по щеке, я благодарно кивнула мужчинам. Затем потянулась за халатом и, накинув его поверх пижамы, направилась к двери. Котел с заметно посветлевшим зельем стоял на медленном огне, доводя жидкость до нужной кондиции. – Нам не нужна кровь настоящего демона, – равнодушно прошептала я, – достаточно и полукровки. Полоснув ладонь ножом, я сжала руку в кулак, следя за медленно набухающими каплями. После первой же алой бусинки зелье забурлило, претерпевая метаморфозы. Сначала оно вспыхнуло бардовым светом, окутывая комнату облаком дыма. Потом цвет жидкости изменился на розовый и, в конце концов, стал бесцветным, с прожилками алого свечения. Вот о чем говорил Шейтан: я не должна была забывать, чья кровь течет в моих жилах. Кто бы и что бы ни говорил, а наследство Тьмы не проигнорируешь. Невесело рассмеявшись, я покачнулась и потеряла сознание. *** Когда я проснулась, за окном светило яркое солнце. При попытке встать, все тело налилось свинцовой тяжестью, и я снова рухнула на подушки. Через пару секунд ко мне поднялся сам хозяин дома. – Здравствуй, жертва нездоровой фантазии, – сказал он и иронично улыбнулся.