— И что теперь? — поинтересовался Литвин, когда я возился уже с последней шкурой. — Теперь? — слегка озадаченно переспросил я, пытаясь сообразить, что он имеет ввиду. — Ну, я так понимаю, эти шкуры уже будем пытаться обрабатывать, или как? — объяснил Литвин. — А…да! — я кивнул. — Найдем место поудобнее и поукромнее и приступим. Место поукромнее и поудобнее нашлось далеко не сразу. Но нашлось. Мы направились к речке, и перешли ее вброд. Впереди уже показалось огромное озеро, которое Литвин с ходу назвал морем (но я-то видел карту и знал, что это вовсе не море). Не дойдя до него с километр, наткнулись на каменную гряду, заканчивающуюся обрывом. Мы двинулись вдоль берега, надеясь найти более-менее безопасный спуск, но в результате, вроде как, обнаружив звериную тропу, вышли к пещере среди скал. — Отличное место! — хмыкнул я. Место действительно было удобным — в пещере могли спрятаться мы сами, «НКВД» поставить там же. Он, вроде как, вонять не должен. Во всяком случае, в моей голове не было никаких сведений касательно этого. А затем можно будет достать шкуры, растянуть их на сучьях и оставить сушиться. Достаточное количество свободного места перед пещеркой с легкостью позволяло это сделать. В общем, идеальный бивак для отдыха и подготовки шкур в промышленных масштабах. — Стоп! — Шендр стал, как вкопанный, и остановил нас с Литвином. — Что? — Слушайте! Мы затаили дыхание, вслушиваясь в окружающий нас мир. Я прислушивался, как мог, но не услышал совершенно ничего такого, что бы меня насторожило. Судя по взгляду Литвина — он тоже. — Вы что, ничего не слышите? — шепотом спросил Шендр. — Нет, — покачал головой Литвин. — Нет, — так же шепотом ответил я. — Слушайте — в пещере кто-то есть. Слышите, сопит? Мы вновь замерли, вслушиваясь. И в этот раз мне действительно удалось услышать нечто, очень напоминающее тяжелое дыхание какого-то немаленького зверя. — Валим? — судя по лицу и вопросу Литвина, он дыхание тоже смог услышать. — Надо ведь хотя бы посмотреть, кто там! — Шендр явно был настроен воинственно. — У вас в случае чего есть возможность ожить в клоне. А мне что прикажете делать? — возмутился я. — С чего ты взял, что там кто-то настолько большой и неубиваемый? — удивился Шендр. — А ты слышишь, что сопит только одно существо? — аргументировал я. — Кто у нас на Земле в пещере обычно ютится? Или барс какой-нибудь, или медведь. В любом случае проблем не оберемся. — Оберемся! — сказал Шендр и достал небольшой металлический цилиндр. — Этим можно отвлечь. Пока он в чувство придет — завалим. В три ствола-то! — Это что такое? — спросил я, разглядывая предмет в его руке. — «Вспышка». — Название ни о чем не сказало. — Ну, граната световая. По глазам долбит так, что минут десять проморгаться не сможешь! — пояснил Шендр. — Откуда у тебя граната? — поинтересовался Литвин. — Про караван с кошельками, помнишь, рассказывал? Вот. Законники меня освободили, я им немножко помог и мне, в качестве спасибо и по доброте душевной, парочку вещичек подкинули с дохлых маров. — Ясно, — кивнул Литвин, — уверен, что сработает? — Ну, у меня их три было. Одну использовал — сработала как часики. — Ладно, можем попробовать, — согласился я. — Только смотрите, как кину — закрывайте глаза. А лучше вообще отворачивайтесь. Мы с Литвином кивнули. — Теперь главный вопрос, — продолжил Шендр, — как разбудить тварюгу, и как ее выманить наружу? При этом желательно остаться живыми и на безопасной дистанции. — А вот так! — хмыкнул Литвин, поднял камень и забросил его прямо в пещеру. — Да твою-то мать! Литвин! — зашикал на него Шендр и тут же замолчал. Из пещеры донеслось глухое рычание, скрежет, будто кто-то там, внутри, трет стекло вилкой или ложкой. Мы дружно поморщились, настолько звук был неприятным. — Готовимся! — Литвин первым выложил перед собой ОСЗ и 4 патрона к нему, чтобы быстро перезарядиться, не шаря по карману и не теряя времени. Я и Шендр сделали все аналогичным образом. Разве что я, кроме ОСЗ, положил перед собой энергопистоль, решив, что первым буду палить из него. Далее мы с Литвином вооружились камнями и принялись швырять их в пещеру. Шендр же замер с каменным лицом, сжимая в руках свою гранату. Из пещеры донесся рык, и мы услышали тяжелую поступь. Что же за тварь мы разбудили? Из пещеры вышел, вернее, показался (такой огромный он был) самый настоящий монстр. Лишь отдаленно он был похож на земного бурого медведя, которого я не раз и не два лично, вживую, видел в приезжем цирке и зоопарке. Здесь же перед нами стояло подобие обычного медведя. Он был похож на медведя, в которого вселился какой-то демон, наделивший животное своей силой. В первую очередь поражал рост: медведь стоял на задних лапах, передней опираясь на стену пещеры, и водил мордой, вынюхивая воздух. С ходу я был готов назвать его рост (ну или длину, черт знает, как правильно меряют медведей) в три метра. Но все же, он явно был больше. Медведь вновь заревел, открыв пасть и дав полюбоваться своими зубами. Клыки с мой палец толщиной и длиной, острые и длинные. Когти им под стать — из такого когтя можно с легкостью нож сделать, по длине как раз. И по форме тоже. Как он там зовется? Керамбит, кажется? Зверь начал двигаться по кругу, продолжая обнюхивать все вокруг. Ну почему Шендр тянет? Почему не бросает свою «Вспышку»? Ждет, когда медведь повернется в другую сторону? Боится, что зверь отреагирует на резкое движение и сразу бросится в атаку? Пока он нас не увидел. Но это пока. Зря Шендр тянет, зря… Я залюбовался грацией и силой зверя — мышцы под шкурой переливались, играли. Да и сама шкура была под стать медведю — серая, прямо-таки переливающаяся серебром. Казалось, что шерстинки были металлическими, настолько неестественен, фантастичен, удивителен был их цвет. Медведь фыркнул и повернулся в нашу сторону. И буквально загипнотизировал взглядом: его ярко желтые глаза горели жаждой убийства, они попросту не могли принадлежать обычному животному. Это были глаза монстра, демона, явившегося с того света, чтобы собрать кровавый урожай. — Глаза! — донесся до меня внезапный крик Шендра. Я послушно зажмурился, уткнулся лицом в собственный рукав, отвернувшись от монстра. Делать это было страшно, очень страшно — когда не видишь противника, не знаешь, что он сделает. Вдруг медведь, обладающий такой колоссальной силой, одним могучим рывком допрыгнет до нас и начнет рвать плоть… Но никто пока не спешил вонзать в меня клыки или когти. Зато я услышал громкое «бах!», какое бывает от самой обычной петарды. Следом за этим звуком донеслось озлобленное, взбешенное рычание самого зверя. Я открыл глаза. Зверь ревел, стоя на четырех лапах, бил лапами во все, что было вокруг него. Хоть мы и были достаточно далеко, да еще и на возвышенности, все равно периодически до нас долетали немаленькие такие булыжники, запущенные монстром в порыве бешенства. — Огонь! — скомандовал Шендр, первым схватившийся за оружие. Я навел энергопистоль точно на голову монстра. Но попасть было чрезвычайно сложно — ослепленный медведь постоянно тряс головой, вертелся. Энергопистоль начал вибрировать в моей руке. И уже на втором выстреле, я готов был поклясться, что таки попал монстру в голову. Медведь тоже оценил мою точность, так как поднялся на задние лапы и принялся реветь во всю глотку. Шендр и Литвин посчитали это своим шансом и тут же дали совместный залп из ОСЗ, а затем еще один. Я видел, как шкура медведя на груди, словно кровавыми волдырями покрылась, из появившихся ран начала струиться кровь. От моего попадания подобного не было — импульс прижигал сосуды. Но, то ли я не зацепил ничего жизненно важного, то ли моего попадания медведю попросту не хватило — он продолжал реветь и метаться из стороны в сторону, силясь найти противника. Еще два моих выстрела не принесли успеха — промазал. Литвин с Шендром попадали, но, почему-то мне казалось, их выстрелы не наносят медведю особого вреда, Впрочем, как и мои. Я перезарядил пистоль и вновь открыл огонь. Литвин с Шендром перезаряжали свои ОСЗ, пока палил я. И тут случилось страшное — медведь отошел от действия «Вспышки». Я увидел его горящий ненавистью взгляд, вперившийся в меня, увидел, как он зло раздувает ноздри, словно запоминая мой запах, чтобы затем найти, даже если я скроюсь с глаз, провалюсь под землю. — Парни! — заорал я. — Бежим! Бежим! Мы все трое вскочили и отбежали назад. Медведь бросился следом. Я выстрелил в него еще два раза, в этот раз, попав в тело, но снова-таки, мои попадания, прошившие его насквозь, словно бы только злили его, не причиняя никакого урона. Шендр и Литвин, на ходу перезарядив свои ОСЗ, принялись обстреливать монстра. А сам медведь почему-то остановился на насыпи камней, где совсем недавно прятались мы. Его взгляд все еще горел ненавистью, он пытался идти к нам, но как-то неуклюже переставляя лапы, медленно, с трудом. Он начал чаще фыркать, прекратил реветь. Его начало вести в сторону и, наконец, сделав очередной шаг, он повалился на землю, рухнув на бок. Но все же он оставался жив — мы видели вздымающийся бок. Медведь дышал и явно не хотел умирать. — Сейчас в башку ему шмальну! — наконец решился Литвин и двинулся вперед. — Тут стой! — остановил его Шендр. — Этот монстр и на последнем издыхании успеет тебя достать. Просто стой и жди. Скоро сам сдохнет. — Могли бы и помочь, — проворчал Литвин, но спорить не стал. Медведь лежал и дышал, но с каждой минутой его дыхание становилось все слабее и все реже. Спустя полчаса он дернулся и затих. — Вот и все, нет «хозяина озера», — заключил Литвин. — Какой еще «хозяин озера»? — не понял я. —А что, тебе эти психи (как они себя сами называют «катехумены Хруста») не встречались? — с улыбкой поинтересовался Литвин. — Не рассказывали про «хозяина озера», дух Хруста, единый планетарный разум, который очень зол на людей, изменивших лицо его планеты? —Нет! — отрицательно качнул головой я. — А кто это вообще такие? И что за дичь ты тут сейчас рассказывал? — Есть тут фанатики, — ответил за него Шендр, — именно такую дичь и несут. Ну, теперь то понятно, кого они «хозяином озера» звали. Ну, ничего, кончился их «хозяин».