- Когда он пришёл, он сказал: «Я не знаю, как должно быть, но вы всё делаете неправильно!». И всё было хорошо, пока я не сделал правильно, так, как ему показалось правильным! Но он уже тогда был неправ, понимаешь? Горак молча слушал, подливая в рюмки. - Доверие – это не река, Адам! Два раза в неё не войдёшь! И он сегодня потерял её! - Я понимаю, шеф! Начальники – это бездельники, придумывающие работу для других! - Вздохнул Горак. Они молча выпили и Новак снова закурил. - Вот что в нашей работе главное, как ты думаешь? - Ну, я думаю, умение стрелять, хорошая память! - Пожал плечами Горак. - Нет, Адам! Это тоже главное, но не такое! Не такое, запомни! - А что тогда самое главное, шеф? - Налей! - Инспектор ткнул пальцем в рюмку. Пока Адам наливал, он с лёгкими паузами продолжил: - Главное в нашей работе - это вынастрада… выдранастра… выстранада…ная способность отличить существенное от срочного, а важное - от немало… важного! Нет, не так! Главное от основного, и от нужного… вот что я хотел тебе сказать! И ещё при этом очень… и очень важно не упустить первостепенное, если ты его, конечно, сумел обнаружить там, где другие… эти… никто ничего не может понять! Они же ничего не замечают! А я заметил! Понимаешь? Ведь те, с кем нам с тобой приходится… работать - они как слепые котята! Глупенькие, беспомощные такие… пушистые… мяукают… Фу! - Новак поморщился. - Ты меня совсем запутал! - Но я же молчу, шеф! - Почему? - Я вас слушаю! - Это хорошо! За это надо выпить тост! Нет, тост же не пьют, его наливают и говорят! Вот за это и выпьем! - А где Марек? - Крутил головой Адам. - Где-то здесь! Если в ближайшее время не появится, будем объявлять в розыск! Выпьем! Выпив рюмку, Новак продолжил говорить: - Это непросто понять, но ведь только человек, проработавший под начальством идиота с престижным образованием, может понять, что только он всё понимает! Он закурил и подпёр голову рукой: - Умные мысли преследуют меня повсюду, Адам! Поэтому мы должны действовать стремительно и неотвратимо, как меч этой… как её? Мифе… Фаме… Мемфи? Нет! Не помню! - А кто это, шеф? - Неважно! Потом… я тебе скажу, вспомню! В дверь постучали. Адам с трудом встал и, нацелившись на дверь, пошёл к ней, но тут же рухнул, так как шнурки на его ботинках оказались связаны между собой. Новак поднялся ему на помощь и тоже рухнул со связанными шнурками. Мимо них, криво ухмыляясь, ленивой походкой прошёл Марек. Он открыл дверь и вышел на площадку. Развязав шнурки, сыщики с трудом сели за стол. Снова выпив, они продолжили беседу. - Шеф, а вы не задумывались… почему говорят, что когда… человек болеет, он… почему-то становится сухим? - Еле ворочая языком, поинтересовался Горак. - Как это, Адам? - Новак открыл глаза, пытаясь сосредоточить на своём помощнике уплывающий взгляд. – Объясни! - Ну, вот… говорят - он болеет, совсем высох! - И что? – Язык инспектора тоже заплетался. - А почему никто не говорит… что человек намокает? Ведь он же намокает!.. Разве человек не намокает, когда… когда у него температура? Почему говорят, что он только высыхает? Новак вновь с трудом навёл на Адама свой затуманеный взор, и, глядя на него непонимающими глазами, мотнул головой: - Я не знаю, Адам! После этого он вновь закрыл их. Когда опустела последняя бутылка, они говорили про Африку. - Говорят, там живут карлики! - Горак, уже час держа в руке наполненную рюмку, смотрел на стену. - Я сам в детстве был карликом! - Не поднимая головы ответил лежащий на диване инспектор. - Как это? - Брови Адама, неотрывно смотрящего на стену напротив, поднялись в удивлении. - Настоящим карликом? - Конечно, настоящим, Адам! - Не открывая глаз, ответил Новак. - Меня даже хотели показывать в цирке! - А как же вы выросли? - Адам глазами попытался отыскать шефа, но не смог. - Каждый вечер я выпивал по семь кружек тёмного пива… с крепким ирландским элем… так и вырос! Глядя в пустоту, Горак с удивлением и уважением слушал шефа, не в силах понять его слова. - А вам не мешало… это учиться в школе? - Наконец, спросил он. - Ещё как мешало, Адам! - Язык Новака с трудом ворочался во рту. - Я постоянно срывал уроки… после стольких кружек у меня… было дикое похмелье по утрам! - А почему именно семь кружек, шеф? - Семь… это магическое число, Адам… Магическое! - Рука Новака с вытянутым указательным пальцем немного поднялась вверх, но тут же бессильно упала. - О! Магия? - Глаза Адама закрылись, и его голова рухнула на стол, как подрубленное дерево. Глава 3. - Матус, зайди ко мне! -Дворакович стоял в дверях своего кабинета. Новак вошёл и закрыл за собой дверь, стараясь сохранять равновесие. - Что с алмазом? - Испытующе воззрился на него комиссар. Поёжившись под жёстким взглядом, Новак бодро выпалил: - Есть серьёзные подозрения, шеф! - Так! - Дворакович с интересом смотрел на него, усаживаясь за столом. - Излагай! - Багневский активно накапливает капитал, видимо собирается покинуть страну. - Откуда такие сведения? - Удивлённо смотрел на него Дворакович. - Мы всю ночь сидели в засаде. - Новак вытер лоб платком. - И что? - Вряд ли он всё будет делать открыто. Для тайного пересечения границы багаж должен быть небольшим. Думаю, он или скоро купит алмаз, или уже его купил! - Багневский!! - Дворакович ударил по столу кулаком. - Я так и знал! - Сейчас я охочусь за документами, которые позволят нам упрятать его за решётку, шеф! Я точно знаю, где они находятся! Осталось их найти! - Тогда найди их, Матус! Исполни свой долг! - Дворакович встал и, уперевшись в стол руками, взирал на инспектора взглядом патриция. Инспектор вышел из здания полицейского участка и подошёл к машине. Горак спал, положив руки на руль, и уткнувшись в них головой. Новак постучал по стеклу и открыл дверь: - Едем, Адам! - Куда, шеф? - Адам завёл мотор и протирал глаза. - Встретимся с нашим другом Франтишеком. Горак вырулил на дорогу и вздохнул: