— Ничего, скоро и у тебя будет куча бабла, — утешил его Солдат. Глава 14 Брат Рублева Андрей работал в питерском банке «Золотой дукат». Временами он наезжал в Москву. Поначалу Андрей останавливался у Бориса и ездил по столице в общественном транспорте. Шли годы, «Золотой дукат» набирал обороты, а Андрея несколько раз повышали в должности. Теперь в Москве ему бронировали номер в гостинице и предоставляли личный транспорт. Комбат однажды шутливо попенял брату: — Загордился ты, брезгуешь стандартной городской квартирой. Андрей, как и многие банковские работники, испытывавший проблемы с чувством юмора, взялся оправдываться: — Ничего подобного, Боря! Я бы с радостью жил у родного брата, но таковы правила игры. У меня определенный статус, я должен ему соответствовать, кроме того, мы останавливаемся в одной и той же гостинице, там все под рукой. И вот совершенно неожиданно, снова приехав в Москву, Андрей решил остановиться у старшего брата. — Тебя резко понизили в должности или вашему банку грозит разорение? — спросил по этому поводу Борис. — Не то и не другое. Я в столице инкогнито. — Как гоголевский ревизор? — Вроде того. — Поступили нехорошие сигналы? — И сигналы тоже. Понимаешь, в Москве слишком много разных соблазнов и дурных примеров выше крыши. — У вас в Питере все иначе? — в голосе Комбата слышалась ирония. — Тоже воруют, конечно, но скромнее, интеллигентнее, что ли. А московский люд, дорвавшийся до кормушки, вообще меры не знает, тащит остервенело и до тех пор, пока за руку не схватят. Причем большинство урывает свои куски жирного пирога до самой смерти. У нас, знаешь ли, стражи порядка заняты куда более опасными преступниками: бомжем, стибрившим из подвала банку огурцов, мужем, посадившим жене под глазом фонарь, пьяницей, отлившим у здания мэрии. Приходится самим заниматься внезапными проверками. Тем более что отчетность нашего московского филиала за первый квартал вызывает большие сомнения. Наскоро приведя себя в порядок с дороги, Андрей уехал. Вернулся он поздно вечером усталый, но вполне довольный собой и проделанной работой. — Будешь увольнять? Или сразу в тюрьму? — спросил его Комбат, разогревая еду. — Тюрьма отпадает сразу, корыстного умысла я не нашел. Но представление на управляющего филиалом мы напишем. — Мы? Вас приехало несколько человек? — Двое. Явных нарушений нет, однако работа велась спустя рукава. Распустил управляющий сотрудников. При этом зарплаты им платил большие, чем в Питере. Неудивительно, что филиал едва сводил концы с концами, за прошлый год кое-как вышел в ноль. Я его спрашиваю: «За какие заслуги вы платите сотрудникам такие деньги?» А он набрался наглости и отвечает: «По всей Москве зарплаты высокие. Вы хотите, чтобы люди ушли в другие банки?» Тут я ему и врезал: «Пусть уходят. Думаете, таких работничков где-то в другом месте примут с распростертыми объятиями? Очень я сомневаюсь». Пока Андрей ужинал, тихо шел телевизор. И как по заказу в новостях зашла речь о Банке Москвы. Комбат тут же обратился к брату: — Вот тебе образец, как надо работать в современных условиях. Вы начинали раньше, а теперь Банк Москвы по сравнению с вашим банком выглядит настоящим колоссом. — Только этот колосс на глиняных ногах, — процитировал младший брат классика. — Хотя это яркий пример того, как зарабатываются и разворовываются в нашем государстве громадные деньги. Ты верно сказал. Наш банк из года в год умножает капиталы, иногда прирастая всего на несколько процентов. А Банк Москвы сразу получил гигантские вливания в виде столичного бюджета. И что характерно, это любимое детище кепконосца изначально было заточено под гигантские хищения. Такова наша жизнь, по всей России угнездились удельные князьки, царьки и султанчики, зависящие только от верховного властелина. И они действуют практически бесконтрольно, игнорируя копошащийся внизу народ и опасливо поглядывая только на Кремль. Колобок в кепке был главным из этих царьков и бесконтрольно распоряжался гигантскими суммами, которые фактически зарабатывались всей Россией. Не знаю, кому именно пришла в голову идея поставить во главе банка господина Бородина, скорее всего жене мэра. Назначение было очень удачным: Бородин оказался человеком, не задающим вопросов. Если госпоже Батуриной требовалась крупная сумма, она ставила задачу в общих чертах, а Бородин находил конкретные пути ее исполнения. Ну и себя при этом, разумеется, не забывал. Ты обрати внимание, как ловко эта троица использовала мировой кризис. Банк, который устойчиво работал с большой прибылью, вдруг потерпел гигантские убытки. Общественности вешают лапшу на уши насчет не обеспеченных залогами кредитов. А откровенным мошенничеством называют лишь покупку Батуриной земли, чью стоимость увеличили в десятки раз. Но я ведь сам немножко банкир и понимаю очевидную вещь: не могли выдаваться кредиты общей стоимостью под четыреста миллиардов рублей без ведома господина Бородина. И господин Бородин никогда бы не дал разрешение на их выдачу, если бы эти кредиты через подставных лиц не уходили чете Лужкова-Батуриной и их ближайшему окружению. Я только не знаю, отчего этот факт так ловко обходят молчанием. Возможно, часть этих денег отстегнули влиятельным господам из Кремля. Четыреста миллиардов — такая сумма, которой можно поделиться. Или наше руководство испугалось. Да, о коррупции говорят все кому не лень. Но здесь просто вопиющее безобразие. Если людям, находящимся у власти, так просто, без особых хлопот присвоить себе больше десяти миллиардов долларов, то какое государство выстроили наши президенты? И что теперь с ними делать? Выбирать на очередной срок или сразу расстрелять? Вот чтобы избиратели до срока не задавались подобными вопросами, дело с кредитами решили тихонько замять. И даже всеми силами санируют Банк Москвы, якобы желая спасти хорошо отлаженную структуру. На самом деле это звенья одной цепи, потянув за которую можно вытащить на божий свет такие мерзости! Вот и не тянут, стараются оставить их в покое. — Да, Андрей, я тоже постоянно сталкиваюсь пусть и не с такими масштабными, но достаточно вопиющими фактами. И знаешь, что меня здесь еще беспокоит? Сейчас еще остались порядочные люди, профессионально знающие свое дело. Но их все меньше, и они стареют. А кто придет им на смену, с какими мыслями займется работой? Государство, управляемое людьми, которые думают только о собственном обогащении, обречено, тем более такое огромное и многонациональное, как Россия. Борис замолчал, и в этот момент на экране появилось изображение яхты, стоящей у пристани. — …Было совершено вооруженное нападение, — услышали братья голос диктора. — Никто из людей, находившихся на борту, не пострадал. Грабители забрали все деньги и ценности, находившиеся у пассажиров яхты. Кроме этого, они взяли банковские карточки, но попыток снять находившиеся на них деньги зарегистрировано не было. По возвращении в порт господин Лякин сообщил об ограблении. По тревоге было поднято вертолетное звено, обследовавшее часть Каспийского моря от места нападения до низовий Волги по предположительному маршруту бегства грабителей, однако никаких их следов обнаружить не удалось. Следствие ведет отработку нескольких версий случившегося. — А вот продолжение нашей темы, — заметил Комбат. — Как ты думаешь, если бы грабители напали на обычных рыбаков и, не найдя ничего ценного, со злости избили бы их до полусмерти, отправили бы на место происшествия вертолеты? — К сожалению, ответ очевиден. — А господину Лякину, местному богачу, вертолеты всегда пожалуйста. И еще хорошо, если господин Лякин разбогател благодаря собственной изворотливости. Не исключено, что в прошлой жизни он был таким же бандитом, если не хуже, и зарабатывал свои деньги, грабя и убивая. Теперь же он — выдающаяся личность местного масштаба, и власти рады выполнить любой его каприз. Честное слово, в данной ситуации я не возмущен действиями грабителей. Больше того, мне было бы интересно взглянуть на ребят, осмелившихся запустить руку в карман сливкам местного общества. Они же понимали, что искать их будут с утроенным рвением. — Каспий для нас — почти такая же экзотика, как Аденский залив, — сказал Андрей, подразумевая, что желание Комбата увидеть бандитов относится к разряду несбыточных. Человеку свойственно ошибаться. Глава 15 Раздался шум подплывающей моторки. — Наша, — прислушавшись, сказал Рубец. Лодка причалила к островку. Из нее вышел Гвоздь, держа в руках ящик коньяка. Помимо выпивки, он привез сумку, доверху наполненную различными продуктами. Артур выхватил одну бутылку, прочитал вслух надпись: — «Старый Кахети», Грузия, ООО «Гугули», семь лет выдержки. А почему не армянский? — Тоже мне, нашелся знаток! Да ты не отличишь настоящий французский коньяк от азербайджанского пойла! — фыркнул Гвоздь. — Вообще-то там стоял «Арарат», но мне бутылка показалась подозрительной. Скорее всего, в ней обыкновенный спирт, разбодяженный чаем. А «Кахети» я уже пробовал, нормальный коньяк. — Жратва готова! — прервал дискуссию знатоков элитного спиртного Балык. — Опять белужья уха! — скривился Гвоздь. — Ты первый кричал, чтобы мы сохранили деликатесную рыбу, — напомнил ему Солдат. — Масло привез? — Десять пачек, как договаривались. — Давай сюда! Солдат намазал масло на хлеб, щедро наложил сверху лучшей в мире белужьей икры и принялся хлебать уху. — Хорошо еще, что на десерт у нас не очередное рыбное блюдо, — сказал он, заканчивая с обедом. — Когда уезжаешь? — спросил его Артур. — Соберусь и поеду. Я переставил симки в два новых мобильника. А еще два отдам на подзарядку. — Казалось, больше всего Солдата в данный момент волновала безопасная связь. Но имелась куда более важная тема. — Цацки, которые мы взяли на яхте, стоят по минимуму четыреста тысяч баксов. Смотри не продешеви, — напутствовал Солдата Гвоздь. — Я что, на базаре торгуюсь. Сколько мне дадут, столько и возьму, — огрызнулся Солдат. Он уже успел оценить ущербность своего положения, печально осознать все преимущества, которые давала Щетине монополия на контакты с беглецами. У них существовал устный договор, по которому за посредничество Щетина имел треть от всей добычи банды. Но как быть с драгоценностями? Их человек Щетины мог оценить произвольно, что называется, от балды. И с ним не поспоришь, не скажешь: «Раз ты даешь слишком мало, я уйду к другому покупателю». Со Щетиной у Солдата были связаны особые надежды; не имей он такой поддержки, никогда бы не отправился в плавни, навсегда бы ушел из города и области. Машина порученца Щетины стояла у берега рядом с густыми зарослями, куда Солдат загнал моторку. Порученец уже имел откуда-то приблизительную информацию о драгоценностях, лежащих в неказистом полиэтиленовом мешке. И случилось то, чего так опасался Солдат, — настоящий грабеж средь бела дня. Возник чемоданчик, в котором лежало сто тысяч долларов. Солдат попытался слабо возражать, оперируя цифрами, которые назвал Гвоздь, но порученец его мигом осадил: — Драгоценности слишком приметные, нам придется увозить их далеко отсюда и отстегивать кучу бабок посреднику. Ты свою цифру раздели, как минимум, на два, отними нашу долю и посчитай вот это. Посредник открыл багажник иномарки, снял панель, под которой находился тайник. Там лежали три автомата, рожки к ним, целая россыпь патронов и гранатомет. — Богатая коллекция! — восхитился Солдат. — А то! Вам предстоят серьезные дела. Арсенал мы тебе пополнили, осталось найти еще пару-тройку человек, умеющих пользоваться этими игрушками. Щетине устами своего посредника было легко говорить. Он ничем не рисковал, даже деньгами. Все затраты на оружие он с лихвой возместит, сбыв драгоценности. Положение Солдата было куда серьезнее. Уже сами по себе налеты — дело весьма рискованное, теперь же добавлялась новая опасность. Балык и Артур были людьми проверенными, своими в доску. Гвоздь с Артуром тоже оказались ничего ребятами — повезло. Но теперь предстояло увеличить численность команды. А где взять людей? Конечно, в плавнях хватает всякого сброда, среди которого есть настоящие отчаянные парни. Да, есть, но мало. Очень мало. И поди загляни в душу каждому такому парню. Вдруг кто-то из новичков при малейшей возможности сдаст его Водяному? Или перебьет их во сне, желая завладеть деньгами? Сто тысяч по меркам плавней — деньги гигантские, даже нереальные. А будет еще больше! Щетина предложил новое дело, все конкретно расписав и даже указав примерную сумму вознаграждения. Размышляя, Солдат аккуратно укладывал оружие. На носу лодки имелась большая ниша, где разместилось все от патронов до гранатомета. Криминальный груз Солдат прикрыл разным барахлом; если специально не вглядываться — не заметишь. Он успел проплыть всего около километра. Моторку легко настиг катер рыбинспекции, в котором находилось два человека. «Если вздумают шмонать — замочу», — решил Солдат и нащупал пистолет, спрятанный за поясом. Он заглушил мотор, опережая требование инспекторов. — Рыбачим? — один из мужчин цепким взглядом осмотрел лодку. — Да нет, один из наших умудрился разбить главные снасти, причем вдребезги. Теперь еду за новыми. — Как это разбил снасти? — не въехал один из инспекторов, зато второй хихикнул, едва Солдат успел договорить: — Бывает. А что ты пилишь в другую сторону? Заблудился?