— Кто, я перебрал? Ты на себя посмотри. Кто под «Аргентина — Ямайка» стал лезгинку танцевать? Тоже мне, нашелся горячий кавказский парень. — Это была не лезгинка? — А что же тогда? — Фокстрот. — Ты еще скажи — менуэт. — Нет, Юрик, минет ты хотел изобразить в постели с рыжей, а я танцевал фокстрот. Тут еще раз хлопнула дверь, обрывая спор. — Выгулял Светлякова? — спросил Юрик вошедшего. — Ага, у него на свежем воздухе слегка прояснилась голова. — Где он теперь? — Спит. — Нормальный ход. Ладно, мужики, у нас где-то еще оставалась водка. — Ну и память у тебя. А я надеялся, что ты рыженькую подцепишь и нам больше останется. — Не вышло. — А что так? — Она увидела ваши рожи и побоялась групповухи! — зло бросил Юрик. — Тогда наливай. Некое подобие звукоизоляции между каютами имелось, бульканья сорокоградусной Антоновы не услышали и о том, что мужчины выпили, догадались по восклицанию: — О, хорошо пошла. — Спокойной ночи! — умышленно громко сказал Виктор, давая понять беспокойным соседям, что рядом с ними находятся люди. — Спокойной ночи! — тоже громко ответила Ирина. Мужчины перешли на шепот, но память у выпивших людей короткая, и вскоре они в полный голос удивлялись тому, что Светляков отключился, хотя пил наравне со всеми. Это дало повод каждому из них вспомнить случаи, когда они сами напивались до потери сознания. И выходило, будто все трое состояли в отдаленном родстве с мангустами или барсуками. У этих животных есть повышенная устойчивость к змеиному яду, а у мужчин — к алкоголю. Чтобы свалить любого из них, требовалось два литра водки. А под хорошую закуску — и все три. Виктору надоело выслушивать их бредовые фантазии, и он стукнул кулаком в стенку. Эффект был аналогичный тому, которого Антоновы добились в первый раз. Но теперь выдержки мужчин хватило на меньшее время, и вскоре Ирина, не выдержав, возмутилась: — Дайте же людям спать! — Всё, всё, по последней и баиньки, — заверили ее из-за стенки. Выпивохи сдержали слово, но сон был перебит, и, пока Антоновы ворочались с боку на бок, из соседней каюты раздался громкий храп. — Только этого мне не хватало для полного счастья! — сокрушенно заявил Виктор. Утром невыспавшиеся, с головной болью супруги выбрались из каюты буквально за несколько минут до завтрака. Народ уже шел в столовую. У всех были хмурые, какие-то суровые лица. «Наверное, после танцев люди дружно праздновали в своих каютах», — предположил Антонов. Их соседи по столику уже заняли свои места и без аппетита жевали картофельное пюре с отбивной. — А как по мне, так вполне съедобно, — бодро заявил Виктор. По его мнению, это был тонкий намек, заменивший откровенную фразу: «Пить меньше надо, тогда и кушать захочется». — Пожалуй, только вы один сохранили аппетит после такой ужасной трагедии, — осуждающе заметил Антон. — Какой трагедии? Здесь кто-то умер? — Так вы ничего не знаете? — У нас за стенкой соседи пьянствовали, мы заснули только под утро и встали буквально перед завтраком. А что случилось? — Утонул теплоход «Степан Разин». Погибло около ста человек. — Ужас! А это где? — Здесь, на Волге, а «Степан Разин» тоже был круизным судном. После такой новости кусок в горло не лезет. Сейчас кофе выпьем и пойдем смотреть телевизор. У Антоновых тоже пропало желание есть. Им, как и всем, хотелось узнать подробности катастрофы. Поначалу сообщения были довольно скупы, и только в полдень вышел репортаж, в котором детально рассказывалось о трагедии. На «Степане Разине», как и у них, шла вечеринка. Похоже, ею увлеклись все, включая некоторых членов экипажа, обязанных заниматься работой. Команда встречного сухогруза тоже спала в шапку. Только в последний момент суда попытались уйти от лобового столкновения. Это почти удалось, но «Степан Разин» на развороте ударился по касательной в борт сухогруза. Этого хватило, чтобы теплоход перевернулся и в считаные минуты ушел на дно реки. Столкновение произошло на фарватере, глубина была достаточная, чтобы «Степан Разин» целиком скрылся под водой. В момент удара ничего не подозревающие путешественники веселились, сидели за столиками и танцевали. Часть людей мирно спала в каютах. Роковое столкновение застало отдыхающих врасплох. Большинство туристов даже не сообразило, что именно случилось. Просто человек мирно отплясывал под музыку и вдруг оказывался лежащим на потолке зала вместе с другими людьми, накрытыми рухнувшими на них столиками, посудой, аппаратурой. Наверное, кто-то успел закричать, но тут в помещение хлынула вода. Сухогруз остановился, на воду спустили шлюпки, и моряки в ночной темноте пытались высмотреть людей, чудом оказавшихся на поверхности реки. Таких было совсем мало. Несколько человек в момент катастрофы прогуливались по палубе. Кто-то из них сумел выплыть. Еще двоим удалось чудом выбраться из зала. Один из этих счастливчиков, в молодости серьезно занимавшийся плаванием, сумел быстро оценить обстановку. В зале образовалась воздушная пробка, уменьшавшаяся с каждой минутой. Около десяти человек, держась на поверхности воды, жадно глотали спасительный кислород. Осмотревшись, бывший пловец набрал в грудь побольше воздуха и нырнул. Он сильно рисковал. Хотя… Зал неумолимо заполнялся водой, люди, решившие там остаться, лишь продляли собственную агонию. Пловец сумел выбраться из помещения и, уже задыхаясь, как пробка выскочил на поверхность. Будь на сухогрузе акваланг, еще несколько пассажиров «Степана Разина» сохранили бы жизни. Увы, когда на место трагедии прибыли спасатели, вода целиком заполнила все помещения теплохода. Погружение туда стало тяжелейшим испытанием даже для людей с железными нервами. «Степан Разин» превратился в братскую могилу для туристов, всего несколько часов тому назад беззаботно веселившихся, танцевавших, пивших вино, смеявшихся над шутками ведущего. Купленная ими круизная путевка оказалась путевкой на тот свет. После выпуска Антоновы молча поднялись на палубу, и только здесь Виктор произнес по большому счету банальную фразу: — Эх, жизнь; не знаешь, что тебя ждет в следующую минуту. Глава 32 Комбата сложно было назвать любителем рыбалки. Хотя Чесноков и говорил, что на Волге за удочку хватается даже человек, никогда до этого не державший ее в руках, несколько дней Комбат ограничивался заплывами по великой русской реке. Эта физическая нагрузка являлась прекрасным дополнением к его специальной разминке. Он заплывал далеко, пока фигурки людей на берегу не становились совсем крошечными, испытывая настоящий кайф от бескрайнего водного пространства вокруг него. У себя дома летом Комбат частенько выезжал за город, где у него было облюбовано место для физических упражнений. Там текла речка-переплюйка, которую Борис пересекал от берега до берега буквально за несколько взмахов. Не заплывы, а одно расстройство. Насколько же комфортнее, воодушевленнее чувствовал он себя здесь. Хотя кто бы сомневался. Но вот у Чеснокова выдался свободный день, и он засобирался еще с вечера. Проверил снасти, накопал червей в заветном месте, куда для их приманивания лил какую-то смесь собственного изобретения. Поначалу затея приятеля не вызвала у Рублева большого воодушевления. Ему нравилось то, как он проводит здесь время, а главное, тишина, умиротворенность, отсутствие суеты, взвинченности, нервотрепки большого города. Но и друга огорчать не хотелось. Чесноков заранее настроился порыбачить, зачем портить всю малину своим отказом. Хотя Комбат сомневался, что Грише понравится его компания. Какой из него рыбак? Будет только постоянно отвлекать Чеснокова, которому придется львиную долю времени обучать Бориса разным рыбацким премудростям. Ранним утром они спустились к реке. Григорий нес снасти, а Рублев — лодочный мотор. На берегу Комбат увидел множество лодок. Почти все они были деревянными, хотя изредка встречались и «казанки». Но тоже старенькие, неказистые. Упреждая вопрос Бориса, Чесноков пояснил: — Ты не думай, что мы все такие нищие. У многих нашлись бы деньги на приличную лодку. А дальше как? Ты сам знаешь, какой в стране разгул воровства. Хорошую лодку надо надежно пристроить, иначе в два счета украдут. А на эти корыта даже самый жадный вор не позарится. Ты не думай, моя лодочка в отличном состоянии, я ее регулярно смолю и конопачу. Можешь быть спокоен, не утонем! — Да я на этот счет не волнуюсь. Меня беспокоит моя квалификация рыболова, — признался Комбат. — Ничего, с этим разберемся, — пообещал Чесноков. Он уверенно направил свой челн к едва видневшемуся островку, обогнув который заглушил мотор. — Здесь места универсальные, любая рыба клюет. Посмотри, какие у берега заросли. Там всегда щука сидит в засаде. А за нами перекат — любимое место охоты судака. И разной мелочи типа воблы кругом хватает. Я тебе сейчас удочку настрою, с нее начнешь, а как надоест, поменяемся, дам спиннинг. Поначалу рыбалка показалась Комбату тоскливым до зевоты занятием. Он сидел и таращился на неподвижный поплавок. Тут, как потом выяснилось, заключалась хитрость Чеснокова. Он подумал, что Комбату вряд ли понравится ежеминутно вытаскивать мелочь размером с палец. Григорий установил дно с расчетом на добычу побольше. И наживку выбрал соответствующую. Рублева нельзя было назвать абсолютным профаном в рыбалке, у него имелся крошечный опыт, и, когда поплавок, несколько раз качнувшись, скрылся под водой, Борис подсек. На крючке оказалась довольно приличная вобла. Чесноков все угадал точно. Комбат ощутил азарт, который охватывает любого мужчину при виде добычи, ведь природой в сильном поле заложен инстинкт охотника. Опустив рыбу в садок, Борис наживил крючок и снова забросил. И опять потянулись минуты ожидания, вот только зевать Комбату расхотелось. Теперь преобладало желание, чтобы следующая рыбка оказалась крупнее предыдущей. А затем случилось то, что едва не привело Рублева в дружную армию рыболовов-любителей. Заработала прикормка Чеснокова, только раззадоривавшая аппетит волжских обитателей. Рыба буквально становилась в очередь на наживку. Причем создавалось впечатление, что крупняк злобно шугает мелочовку, пытающуюся каким-то боком к этой очереди пристроиться. Борис только и успевал отправлять добычу в садок. Вдруг сумасшедший клев прекратился — так же неожиданно, как и начался. Одновременно произошло еще одно событие, сильно повлиявшее на умонастроение Комбата. Григорий вытащил щуку, на фоне которой «гиганты» Рублева выглядели карликами. Словно прочитав мысли Бориса, Чесноков предложил: — Давай поменяемся снастями. Я возьму удочку, а ты спиннинг. — Сложный вопрос. Удочкой я когда-то баловался, а спиннинг никогда не держал в руках. — Невелика премудрость. То есть мастерскому владению спиннингом можно учиться годами, но элементарными навыками ты, Борис, овладеешь за пару минут. Вот смотри на меня. Чесноков показал Комбату, как надо правильно закидывать спиннинг и вести блесну. У него это получалось на удивление легко, создавая ложное впечатление, будто так сумеет каждый. На самом деле у Рублева ушло достаточно времени, прежде чем он приспособился мотать леску в нужном ритме, а главное, укладывать блесну в намеченную точку. По сравнению с удочкой на первую поклевку у него ушло гораздо больше времени, но и ощущения были совсем другие, когда Борис почувствовал тяжелый удар и упорное сопротивление на том конце лески. После мелочи, клевавшей на удочку, Рублеву подумалось, что он засек гиганта местных вод. Увы, мнимый великан оказался примерно тех же размеров, что и пойманные Чесноковым щуки. Григорий достал садок из воды, критически его осмотрел: — Три мои щучки да одна твоя, каждая кг по два будет, плюс вобла и прочая густера. А норму вылова на рыло еще никто не отменял. С другой стороны, если разобраться, зачем нам столько щуки? Разве мы ее съедим? Воблочку я тебе завялю в лучшем виде, а для ушицы судачок будет вкуснее. Я тебе только покажу, куда закидывать надо, и блесну сменю. Если будет клевать судак, щуку мы отпустим. Согласен? Откровенно говоря, поначалу Рублев не совсем понял логику приятеля. Зачем было ловить такое количество одной рыбы, если в гурманском отношении предпочтительнее другая? Но, поразмыслив, сообразил, что настоящий рыбак получает огромное удовольствие от самого процесса ловли. Так что не напрасно на Западе многие исповедуют принцип «поймал — отпусти».