– Год назад? И с тех пор ты ее больше не встречал? – Ну, было несколько раз. – Где? – Это допрос, Росс? – Пока что ты единственный, кто может мне помочь. Мне бы очень хотелось, чтобы все было по-другому. Поверь, я не хочу сидеть здесь и задавать тебе вопросы. Почему я решил, что ты должен ее знать? Пол задумчиво смотрит на меня. – Она подрабатывает в одном медицинском агентстве. Дает консультации местным шлюхам и наркоманам. Клиника сексуального здоровья, что-то в таком духе. Скажем так: у нас с ней были общие знакомые. Он умолкает и отпивает глоток. – Ты продавал ей кокс? – Нет, твою мать! У меня еще осталась капля чувства самосохранения. Я спрашиваю, где Эми Мэттьюс могла покупать кокаин, и Пол печально качает головой: – Я не знаю, где она достает его сейчас. Тот притон, где я ее видел, вскоре прикрыли. Но когда я упомянул о том, что она ходила в подпольный клуб, ты ничуть не удивился. Сказал мне, что на прошлое Рождество проводил облаву в одном таком. – Я решил, что это был тот же самый? – Ты ничего не сказал. Просто положил трубку. Я также не помню, чтобы ты сказал «спасибо». – Он кисло усмехается. Я словно в тумане пытаюсь переварить информацию. – Вчера вечером меня вызвали в одну из гостиниц. Рядом с Кингс-Кросс. Одна мертвая женщина. Это была она. – Я достаю сотовый телефон и протягиваю Полу, показывая фотографию трупа Эми Мэттьюс. – Взгляни. – Что я, мертвецов не видел… – Нет, ты посмотри. Что ты видишь? – Я знаю, ее застрелили и… – Пол слегка морщится. Ему неприятно смотреть на труп. Наверное, за время службы в полиции он повидал их сотни, но, должен признать, у этого более жуткий вид, чем у большинства. – Присмотрись хорошенько, – говорю я. – Дешевое старое платье, шерстяной свитер и сапоги-«дутики». И никакой косметики. – Я всё вижу и понимаю, что ты хочешь сказать. Чем бы она там ни занималась, к клубу это не имеет никакого отношения. – Так чем она там занималась? Пол ничего не отвечает. Я снова закрываю глаза. Ветер воет громче, порез у меня на шее пульсирует болью. – Почему я считал, что ей угрожает опасность? Я ее нашел? Я получил вот это, пытаясь ее спасти? – Все со временем вернется, – ворчит Пол. – Ты думаешь? – Я тут что-то недопонимаю. – Ну, а вторая? – Какая вторая? – Ты сказал, я говорил тебе про двух медсестер. Одну убили. Что со второй? – Ты назвал мне только одно имя. – Пол, напрягись. Я хоть что-нибудь говорил о второй? – Ровным счетом ничего. – Он ставит пустую банку на стол. – Твою мать, если я пытался разыскать двух медсестер, я должен был сказать что-то о второй. Кто она? Где может быть? Думай! – Мне хочется хорошенько его встряхнуть. – Эта медсестра в опасности. Возможно, тот, кто убил Мэттьюс, еще не нашел ее. Пол молча пожимает плечами, и его благодушие злит меня еще больше. – Ты больше ничего не можешь мне сказать? Я не хочу войти в другой гостиничный номер и обнаружить еще одну женщину, разбрызганную по стенам! Но я сознаю, что в этом нет смысла. Я получил от отца все, что мог. Встаю и направляюсь к двери, затем оборачиваюсь и смотрю на него, сидящего в заплесневелой голой комнате жилого прицепа. – С тобой точно всё в порядке? – спрашиваю я. – Тебе ничего не нужно? – Я не настолько старый. Я еще умею выходить в интернет и брать напрокат видеодиски. Я открываю дверь, и мне в лицо дует холодом. – Я когда-либо упоминал коппера[2] по имени Бекс? – Да. Это твоя правая рука. – Ты когда-нибудь с ним встречался? – Всего раз десять. Это он сейчас сидит на улице в красном «Воксхолле», стараясь не отморозить яйца. Я оборачиваюсь. – Определенно, сам он говорит именно это. Я ему доверяю? – А ты правда ничего не помнишь, да? Этот парень умрет за тебя. Пусть вид у него не ахти, но я не встречал коппера, которому доверял бы больше. Я по-прежнему сомневаюсь. – Тот человек, который напал на меня в больнице, который пытался меня убить – он знал, кто я такой. Но о том, что я в больнице, были в курсе только в полиции. – А что насчет персонала больницы? Они тоже знали, что ты там. Я ежусь. – Ты всегда учил меня выбирать самый простой ответ. – Я, нах, никогда тебя ничему не учил. По крайней мере, по своей воле. Я задумываюсь над ответом. В конце концов, я по-прежнему полицейский, а Пол – нет. Я – единственный Блэкли, оставшийся в полиции, хотя отец всячески этому противился. Но опять же, я знаю, что он гордится моими успехами и достижениями, хотя скорее умрет, чем признается в этом. И, несмотря ни на что, он мой отец. Поэтому я ничего не говорю, а просто выхожу на улицу и закрываю за собой дверь. * * * Пока человек, называющий себя Бексом, выезжает со стоянки жилых прицепов, я втискиваюсь в угол и, откинув голову на петлю ремня безопасности, присматриваю за ним. Несмотря на боль, усталость и постоянный страх, что я схожу с ума, я постепенно снова начинаю соображать. Где-то тут есть ответ на то, что происходит. Бекс спрашивает, куда ехать. Мне нужно время, чтобы подумать, поэтому я говорю просто: – В город. Быстро. Хотя, когда мы снова выезжаем на А-1, еще по-траурному темно, движение становится более оживленным: первые немногочисленные грузовики, развозящие товары по магазинам, и те, кому даже в воскресенье нужно ехать на работу. Всевышний отвел этот день на отдых и молитвы. Отдыха я не вижу и задаюсь вопросом, что такое молитва. Рефрижератор везет мороженые продукты в супермаркет. Бензовоз везет горючее на заправку. Я проникаюсь завистью к ортодоксальным иудеям и адвентистам Седьмого дня за их веру в особый день. Это как Рождество, но только на каждой неделе. Наверное, должно быть что-то убаюкивающее в закрытых магазинах, поставленных на прикол машинах. В сознании того, что где-то есть кто-то, кто по-прежнему выкраивает время на то, чтобы не делать деньги. Выпавший ночью снег замерз и стал жестким, и я чувствую, как опасно проскальзывают колеса, когда Бекс входит в повороты. – Я хочу, чтобы ты сейчас связался с участком, – говорю я. – Мне нужно, чтобы ты выяснил, не было ли этой ночью нападений на других женщин. Бекс бросает на меня удивленный взгляд. – Вчера вечером в гостинице у Кингс-Кросс была застрелена женщина. Я хочу знать, не было ли других подобных случаев. – Вы не хотите объяснить, в чем дело? – Нет. – Вы сейчас встречались со своим отцом? – Да. Звони. Бекс чешет затылок, затем набирает номер, а я закрываю глаза и пытаюсь рассуждать. Опасность угрожает второй медсестре, и если она еще жива, я не знаю, сколько у меня времени на то, чтобы ее спасти. Возможно, уже слишком поздно. Возможно, она уже лежит в другой комнате, подобно Эми Мэттьюс, мертвая или истекающая кровью. Я ее подвел, потому что я ничего не помню. От этой мысли мне становится плохо. Бекс заканчивает разговор. Как всегда, несколько женщин, поколоченных своими дружками, изнасилованная проститутка и обычные субботние семейные разборки, но, помимо Эми Мэттьюс, больше ничего. Мы подъезжаем к Саут-Миммс, где оставили Лорин «Приус».