– Какие отношения у них были с Джоанной Тобин? Вера вспомнила, как накануне вечером Нина вступилась за Джоанну. Остальные согласились, что она и есть убийца, но Нина встала на защиту. – Джоанна – талантливая писательница, у нее интересный жизненный опыт. Реальные события не всегда превращаются в хорошую книгу, но в ней что-то есть – она остроумна и иронична, порой может вселить настоящий ужас. То, что нужно. – И Фердинанд наобещал Джоанне звездную славу? Предлагал замолвить за нее словечко перед своими друзьями-издателями? «Интересно, – подумала Вера, – хватило бы Джоанне таланта, чтобы стать звездой? И как бы к этому отнесся Джек?» – Он пытался, но Джоанна не такая наивная, как некоторые другие слушатели. Парой комплиментов запудрить ей мозги не вышло. – Так какие у них были отношения? Вера старалась звучать непринужденно. – Напряженные у них были отношения. Если что-то шло не так, Тони становился весьма неприятным. Язвил, отпускал саркастические замечания. Конечно, не такие жесткие, как на занятиях в Святой Урсуле, но… Нина явно колебалась. – Рассказывайте все как есть, дорогая, – сказала Вера. – Не вы, так кто-то другой расскажет. – Однажды она дала ему сдачи. Словесно, естественно, не физически. Сказала: «Отвали, Тони. Это моя история, я буду писать по-своему. Иногда ты напоминаешь мне моего бывшего мужа». И это на глазах у всей группы. Что-то в этом было личное. Я даже задумалась… – О чем? Говорите! Нина резко подняла голову, явно потрясенная тем, что на нее так рявкнули: – Задумалась, может, они знали друг друга до курсов. Может, между ними что-то было. Как у нас с Фердинандом. Но это невозможно. Откуда бы женщине с фермы в Нортумберленде знать ученого из Лондона. «Но Джоанна ведь не всегда жила на ферме», – подумала Вера. Она поймала взгляд Джо, желая убедиться, что тот все понял и пометит эту деталь у себя в блокноте. – Когда вы в последний раз видели Фердинанда? Вера украдкой посмотрела на часы. Скоро надо ехать в Киммерстон на встречу с главным. – Вчера за обедом. – Как он выглядел? Нина помялась: – Да как обычно. Даже спокойно. Он выпил несколько бокалов вина и начал вспоминать о своей карьере. Его любимая тема для разговора. – Не помните, кто сидел рядом с ним? Вера почувствовала, что разговор идет слишком быстро. Ей бы побольше времени, и тогда Нина точно выдаст ответы на все вопросы. Эта писательница была наблюдательной и проницательной – почти как сама Вера. – По одну руку – Ленни, с другой стороны – Миранда Бартон. «К черту босса», – решила Вера. Если опоздает, он поймет. У нее здесь расследование в самом разгаре, и это поважнее будет. – Какое-то время они работали вместе в Святой Урсуле. Миранда числилась помощником библиотекаря, и, конечно, Тони обратил на нее внимание. Она публиковалась, но без особого успеха. И тогда Тони написал восторженный отзыв, который напечатали в авторитетной газете. Назвал ее одной из лучших писательниц своего поколения. Карьера Миранды пошла в гору. В течение нескольких лет она держалась в списках бестселлеров у нас и в США. Нина говорила спокойно, и Вере оставалось только догадываться, как она на самом деле относится к успеху Миранды. Наверное, завидовала? Только святой будет наблюдать за триумфом соперника и при этом не испытывать сожаления. А Миранда наверняка была ей соперницей. – И вы в то же время учились в Святой Урсуле? – Да, она возглавила списки бестселлеров как раз в тот год, когда я ходила на семинары к Тони. Он ставил Миранду нам в пример. Вот чего можно добиться, если играть по его правилам. Один из ее романов экранизировали. «Жестокие женщины». Видимо, деньги, которые она тогда заработала, ушли на покупку этого дома. С тех пор у Миранды такого успеха не было. Вера заметила, как Эшворт показывает на часы – значит, пора идти. Но напоследок она не могла не спросить: – О чем была та книга Миранды? Нина моргнула, как бы удивившись такому вопросу, а затем улыбнулась: – Я не знаю. Дальше второй страницы у меня не пошло. Мне показалось, ее книжонка – пошлая чушь. Глава 11 Ближе к вечеру Нине захотелось вернуться к своему роману. Время до чаепития у слушателей считалось свободным, и они могли позаниматься: выполнить задание преподавателей, посидеть над правками к тому, что уже успели написать. На первом этаже дома было пусто и тихо. Все разошлись по своим комнатам или пошли искать вдохновения на улице. Полицейские расположились в часовне, поэтому вход туда был закрыт. На вводной встрече по приезде в Дом писателей Нина сказала – отчасти в шутку, – что она попала на курсы случайно. Конечно, она разбиралась в малой прозе, изучала ее еще студенткой, но детективов никогда не писала. Но сейчас, когда прямо перед глазами разворачивалось настоящее расследование – захватывающее, держащее в напряжении, Нина начинала понимать интерес к этому жанру. Что может сравниться с убийством по накалу страстей? И, следуя традиционной структуре детектива, можно было с некоторого расстояния проанализировать все, что произошло. Идея о собственной детективной книге медленно и незаметно овладевала ею весь день, и Нина не могла думать ни о чем другом. Чувствовала она себя так же взволнованно, как в годы учебы. Мысли в голове вовсю снуют, пальцы подергиваются от желания схватиться за ручку. Участникам она дала такое задание: выбрать в качестве места преступления пространство в доме или саду. Затем описать его – отсюда и начнется повествование. Хорошая тренировка: место преступления должно стать реальным и для автора, и для читателя. Нина сама решила начать именно с этого. Она прошлась по дому в поисках подходящего места. Но ни одна комната так и не пробудила ее фантазию. Было тихо. На кухне готовили обед. Хлопнула дверь – Марк Уинтертон вернулся после беседы с тем симпатичным сержантом, но больше никого. Нина сходила наверх за курткой и вышла на улицу. Полицейские уже не дежурили, и она, выскользнув через заднюю дверь, оказалась на парковке. Почти стемнело, вновь стелился туман, а кожи касалась мелкая морось. Кованая садовая мебель на веранде казалась призрачной и хрупкой – искаженное воспоминание о далеких летних деньках. Дождь проникал сквозь резные отверстия в столиках, стулья специально наклонили вперед, чтобы по ним стекала вода. В гостиной за окном горела лампа, но внутри было пусто; в камине горел огонь. Нина представила, что это и есть ее место преступления. Терраса, на которую выходят в солнечный погожий денек, мрачная этим хмурым октябрьским вечером. Один из белых стульев должен был бы стоять нормально, а на нем – жертва. Капли дождя в волосах и на лице играли бы как жемчуг. Нина протерла стул платком и села. Кто бы это мог быть? Важно залезть в голову жертве, даже если к началу рассказа ее уже убили. Или его. «Это будет она», – решила Нина. Ее жертвой будет женщина, но совсем не такая, как она сама. Тут ее внимание привлекли голоса, донесшиеся из гостиной. Говорили на повышенных тонах. Нина повернулась, чтобы посмотреть, кто там, но со своего места ничего не увидела. Ее из гостиной тоже видно не было. – Веди себя осторожнее, мама! Это был Алекс Бартон. Сын Миранды, который, похоже, на время оторвался от приготовления ужина. Нина решила подать голос. Нехорошо как-то сидеть в этом сумраке и подслушивать, но она не двинулась с места. Писатели напоминают паразитов, которые питаются чужим горем и страданиями. Объективные наблюдатели – как шпионы или детективы. «Вот только я не объективна, – подумала Нина. – Миранда мне не нравится. Насчет сына не знаю. Он вроде безобидный, но она мне не нравится определенно». Алекс продолжал говорить, одновременно озабоченно и раздраженно. – Почему ты не хочешь отменить оставшуюся часть курса? – Мы не можем! – Голос матери прозвучал резко. – Придется возвращать деньги, а где мы их возьмем. Ты же знаешь, как тяжело сейчас обстоят дела. И еще… – Что еще? – Лучше, чтобы расследование проходило здесь. Так мы сможем следить за происходящим. А если всех отправят домой, то мы не будем знать, что происходит. – А я и не хочу знать! – воскликнул Алекс. – Хочу забыть о Тони Фердинанде. Ты даже не представляешь, как я рад, что его больше не будет в нашей жизни. – Веди себя осторожнее, – мать повторила слова сына, словно какое-то заклинание. – Ты же не хочешь, чтобы все решили, будто ты рад его смерти. – А я рад! – Слова прозвучали визгливо, по-детски. – Если получится, я с удовольствием спляшу на его могиле. В его голосе было столько злобы, что Нина вспомнила о колледже Святой Урсулы, об одном из самых страшных семинаров. В тот день в Лондоне такую же злость она услышала в собственном голосе. О том семинаре, когда в кои-то веки козлом отпущения стала не она, Нина рассказывала сегодня инспектору Стенхоуп. Какое облегчение она испытала, когда все издевательства посыпались на кого-то другого. И как легко она вместе с остальными принялась высмеивать ту несчастную, как запросто стала на время почти такой же жестокой, как и все ее одногруппники. Оскорбления летели почти как камни. Внезапный резкий звук вернул ее в настоящее: в камине громко треснуло полено. В вечерней тишине этот резкий щелчок прозвучал как выстрел. – Тихо! – скомандовала Миранда. – Кто знает, может, нас кто-то подслушивает. «Я подслушиваю, – подумала Нина, наслаждаясь своей ролью наблюдателя. – Еще как подслушиваю». Вера Стенхоуп наверняка была бы ею довольна. Затем Нина услышала, как хлопнула дверь – видимо, оба ушли. Она тихо встала и заглянула в гостиную. Там горел торшер. В кресле у камина сидела Миранда с закрытыми глазами, а по щекам у нее текли слезы. Нина отнесла наверх куртку, набросала в блокнот пару идей для рассказа и вернулась в гостиную. Там уже собралось много людей. Миранда разговаривала с Джайлсом Рикардом, одним из преподавателей. Пожилой мужчина с красным носом, крупный и неуклюжий, мучился артритом. Его детективы, на первый взгляд легкие и несколько старомодные, на поверку оказывались полны жестокой иронии. Его главный герой – кембриджский профессор, математик. Успех настиг Рикарда довольно поздно: телевизионный книжный клуб выбрал одну из его книг для обсуждения, и теперь он регулярно появлялся в списках бестселлеров. Нина подумала, что для Миранды заполучить Рикарда – большое достижение. На лице у него вечно сохранялось удивление, будто он до сих пор не верил, что к нему пришла слава. Со студентами он бывал язвительным и требовательным, но Нина ему нравилась. «Вы хорошо пишете», – сказал он, когда они впервые встретились в доме, и она решила, что он, должно быть, листал какую-то из ее последних книг. Только этот факт уже расположил Нину к Рикарду. И, возможно, Крисси уговорит его написать предисловие к ее следующей книге. «Увидите, милочка, успех придет и к вам. Но он, знаете ли, дается не так-то просто – от многого приходится отказываться». Интересно, от чего отказался Рикард? Он так и не женился, семьи не было. Может, пришлось пожертвовать личной жизнью? Или любимым хобби? Но от выступлений и книжных туров он вполне мог воздержаться. Зачем же Рикард приехал в Дом писателей? Быть не может, чтобы он хотел подзаработать. И вот теперь Джайлс Рикард махал ей рукой через всю комнату. Миранда продолжала с ним разговаривать и, казалось, ничего не замечала. Нина заварила себе ромашковый чай и подошла к ним. – Какие планы на оставшуюся часть вечера? Вопрос Нины был адресован Миранде, однако она уже просмотрела программу. На время до ужина была запланирована лекция Фердинанда о том, как издательства принимают книги. Миранда не проявила никаких признаков своей прежней печали. Слезы она вытерла, сделала новый макияж. – У нас есть неплохая идея. Я попросила Марка рассказать о работе криминалистов на месте преступления. Вместе с тем вашим письменным заданием выходит очень хорошо. Что думаете? Нина немного помолчала, потом ответила: