Повод для антиамериканских настроений: лучший друг убит американскими войсками во время вторжения в Панаму, 1989 год. Последняя поездка Морено в США. Намеревался никогда больше не возвращаться. Встреча на Уолл-стрит. Цель? Место? ○ Жертва 2: Эдуардо де ла Руа. Причина смерти: потеря крови. Порезы от осколков стекла после выстрела. Дополнительная информация: журналист, бравший интервью у Морено. Родился в Пуэрто-Рико, резидент Аргентины. ○ Жертва 3: Симон Флорес. Причина смерти: потеря крови. Порезы от осколков стекла после выстрела. Дополнительная информация: телохранитель Морено. Гражданин Бразилии, резидент Венесуэлы. ○ Подозреваемый 1: Шрив Мецгер. Директор Национальной разведывательно-оперативной службы. Эмоционально неустойчив? Проблемы со вспышками гнева. Манипулировал доказательствами с целью незаконного обоснования ордера на спецзадание? Разведен. Диплом юриста, Йель. ○ Подозреваемый 2: снайпер. Кодовое имя: Дон Брунс. Информационная служба собирает данные по Брунсу. Результат отрицательный. Возможно, человек, присутствовавший в отеле «Саут-Коув инн» 8 мая. Белый, мужчина, 30 с небольшим лет, коротко подстриженные светло-каштановые волосы, американский акцент, худощав, но атлетически сложен. Расспрашивал о Морено. Возможно, человек с американским акцентом, звонивший в «Саут-Коув инн» 7 мая для подтверждения прибытия Морено. Звонок с американским кодом. Получены результаты спектрального анализа голоса. Отчет с места преступления, отчет о вскрытии и прочие подробности последуют позже. ○ Слухи о стоящих за убийствами наркокартелях. Рассматриваются как маловероятные. • Место преступления 2 ○ Снайперское укрытие Дона Брунса в 2000 ярдах от «комнаты смерти», остров Нью-Провиденс, Багамы. ○ 9 мая. ○ Отчет с места преступления последует позже. • Дополнительное расследование. ○ Определить личность информатора. Неизвестный субъект, осуществивший утечку ордера на спецзадание. Отправлено по анонимной электронной почте. Отслежен путь письма через Тайвань, Румынию и Швецию. Отправлено с территории Нью-Йорка посредством публичного вай-фая, без правительственных серверов. Использован старый компьютер, вероятно десятилетней давности, «айбук», складной модели, двухцветный (бело-зеленый или бело-оранжевый). Или, возможно, традиционной модели, графитового цвета, но намного толще современных ноутбуков. ○ Человек в светлом седане преследовал детектива А. Сакс. Модель машины не определена. Глава 25 Шрив Мецгер вернулся на верхний этаж здания НРОС из технической службы, где работали его шпионы. Шагая по коридорам и замечая, как некоторые сотрудники отводят взгляд и внезапно сворачивают в явно ненужный им туалет, он размышлял о том, что ему удалось узнать о расследовании от своих людей. Они использовали весьма замысловатые технологии для сбора информации — что особенно впечатляло, поскольку официально их не существовало. НРОС не обладала соответствующей юрисдикцией внутри Соединенных Штатов и не могла прослушивать телефонные звонки, просматривать электронную почту или взламывать компьютеры. Но у Мецгера имелись на этот счет два слова: «черный ход». Глядя на всеми силами избегающих его сотрудников, Мецгер вдруг обнаружил, что у него путаются мысли. Он слышал голоса у себя в голове — даже не голоса, а скорее воспоминания или их обрывки. «Придумайте образ для своего гнева. Некий символ, метафору». «Да, конечно, доктор. Что посоветуете?» «Это не мне решать, Шрив, а вам. Некоторые выбирают зверей, или злодеев из телесериалов, или раскаленные угли». «Угли?» — подумал он тогда. Ну да, как раз то, что надо. Он уже представил себе образ живущего внутри его разъяренного чудовища. Ему вспомнился случай, когда он был подростком и жил на севере штата Нью-Йорк, еще до того, как сбросил вес. Он стоял перед осенним костром в школьном дворе, застенчиво поглядывая на девушку рядом. Вокруг них плыли облака дыма. Прекрасный вечер. Он придвинулся ближе, сделав вид, будто хочет избежать едкого дыма, и, улыбнувшись, сказал: «Привет». Она ответила, чтобы он не подходил слишком близко к огню. «В тебе столько жира, что ты можешь вспыхнуть». И ушла. Самая подходящая история для психиатра. Доктору Фишеру она понравилась намного больше, чем история о том, что гнев проходит, когда он приказывает кого-то убить. «Значит, Дым, с большой буквы. Неплохой выбор, Шрив». Подойдя к кабинету, он заметил, что Рут стоит возле его стола. Обычно он встревожился бы, увидев кого-то, без разрешения вошедшего в его личное пространство. Но ее он допускал туда практически в любых обстоятельствах. Ни разу на нее не разозлился, чего нельзя было сказать о большинстве других, с кем он работал в НРОС. Он огрызался и даже орал на них, иногда швырялся каким-нибудь отчетом или папкой, но, как правило, не прямо в объект ярости. Рут такого никогда не вызывала — возможно, потому что у них установились близкие рабочие отношения. И все же он решил, что эта теория неверна. С Люсиндой, Кэти и Сетом они тоже были близки, но он часто терял контроль над собой, общаясь с женой и детьми. В итоге все закончилось разводом и воспоминаниями об испуганных взглядах и полных слез глазах. Очевидно, Рут избегала его гнева потому, что никогда не давала для этого повода. Нет, это тоже не выдерживало проверки. Мецгер мог разозлиться на кого-то, воображая, будто тот его оскорбил, или предполагая такую возможность. В голове у него все еще крутились слова — речь, которую он приготовил на случай, если его остановит полицейский по дороге в контору после футбольного матча Кэти вечером в воскресенье. «Ах ты, долбаный коп… Вот мое удостоверение федерального правительства. Какого черта ты отвлекаешь меня от проблем государственной важности? Ты только что лишился работы, дружок…» Рут кивнула в сторону папки, которую, судя по всему, только что положила на стол. — Документы из Вашингтона, — сообщила она. — Только для вас лично. «Естественно, вопросы насчет Морено, и как это мы так обделались? — подумал Мецгер. — Проклятье, быстро же действуют эти чертовы бюрократические акулы. Хорошо им в Вашингтоне сидеть в прохладном темном кабинете, рассуждая и ведя напыщенные речи». Волшебник и его подручные понятия не имели о том, что такое жизнь на передовой. Мецгер глубоко вздохнул. Ярость начала медленно отступать. — Спасибо. Он взял документы, украшенные ярко-красной полосой. Примерно так же выглядел конверт с документами на несопровождаемого ребенка, которые ему пришлось заполнить, когда он сажал Сета на самолет, отправляя его в лагерь в Массачусетсе. «Скучать по дому тебе не придется», — заверил тогда Мецгер десятилетнего мальчика, беспокойно озиравшегося по сторонам. Но потом он заметил, что Сету не по себе из-за присутствия рядом отца. Оказавшись под опекой стюардессы, ребенок тут же оживился и повеселел. Что угодно, лишь бы очутиться подальше от бомбы с часовым механизмом, каковой являлся его родитель. Разорвав конверт, Мецгер достал из нагрудного кармана очки. Он рассмеялся: это оказались всего лишь основанные на данных разведки предположения по поводу возможных спецзаданий на будущее. Еще одно последствие Дыма — начинает мерещиться то, чего на самом деле нет. Просмотрев документы, он с удовлетворением отметил, что данные касаются дела аль-Барани Рашида, следующего в очереди после Морено. Господи, как же ему хотелось разделаться с этим Рашидом! Положив отчет на стол, он взглянул на Рут и спросил: — У тебя ведь сегодня проверка? — Да. — Уверен, все будет хорошо. — Я тоже. Рут села за свой стол, украшенный фотографиями ее семьи — двух дочерей-подростков и второго мужа. Первый супруг погиб во время войны в Персидском заливе. Нынешний тоже раньше был солдатом, получил ранение и уже много месяцев лежал в не слишком приятном госпитале для ветеранов.