— В самом деле, капрал? Пуатье тоже уставился в воду: — Да. Завтра я… Последующее произошло слишком быстро. Можно сказать — молниеносно. Услышав лязг подвески и кашель натужно работающего двигателя, Райм, Том и Пуатье повернулись, глядя на проселочную дорогу, по которой они только что приехали. К ним приближался золотистый «меркурий», в салоне теперь сидели только двое. Райм все понял. Оглянувшись, он увидел мусорщика в серой рубашке, который перебежал через узкую дорогу и сбил с ног достававшего пистолет Пуатье. Оружие отлетело в сторону. Напавший быстро поднялся и с силой пнул тяжело дышавшего капрала в бок и в голову. — Нет! — крикнул Райм. «Меркурий» резко затормозил, и из него выскочили двое, которых они уже видели раньше: один с дредами и в желтой майке и его напарник ростом пониже, в зеленой футболке. Парень в зеленом вырвал телефон из руки Тома и ударил его в живот, отчего тот согнулся пополам. — Нет! — снова крикнул Райм, хотя и понимал, что это бессмысленно. — О’кей, — обратился человек в серой рубашке к своим напарникам. — Видите кого-то еще? — Нет. Естественно, именно потому он и говорил по телефону. Он приехал сюда вовсе не затем, чтобы выбросить мусор. Он ехал за ними следом и сообщил по мобильнику остальным, что их жертвы прибыли на место убийства. Пуатье, задыхаясь, хватался за бок. — Мы офицеры полиции из Соединенных Штатов, — решительно заявил Райм. — Мы работаем на ФБР. Не делайте себе хуже. Просто уходите. Слова его не возымели никакого действия. Человек в сером подошел к пистолету Пуатье, лежавшему в пыли в десяти футах от них. — Стоять, — приказал Райм. Тот остановился и, моргая, уставился на криминалиста. Остальные двое застыли, глядя на «глок» в руке Райма. Пистолет наверняка дрожал, но с такого расстояния он мог с легкостью послать пулю в туловище нападавшего. — Ладно, ладно, мистер, — проговорил тот, поднимая руки и не сводя глаз с пистолета. — Не надо. — Всем отойти назад и лечь лицом вниз. Двое из машины взглянули на человека в сером. Никто не пошевелился. — Повторять не буду, — сказал Райм и представил, что сделает с его рукой отдача. Возможно, повредит сухожилия. Но после выстрела ему требовалось лишь удержать оружие — остальные наверняка сбегут, после того как он прикончит главаря. Он подумал об ордере на спецзадание. Ни следствия, ни суда. Самозащита. Забрать жизнь врага, прежде чем он заберет твою. — Хотите меня застрелить, сэр? — Мужчина в серой рубашке вызывающе уставился на него. Райму редко доводилось встречаться с противниками лицом к лицу. Обычно он их видел не на месте преступления, а в суде, где выступал в качестве эксперта со стороны обвинения. И тем не менее сейчас он спокойно смотрел в глаза человеку в сером. Его напарник в желтой майке, с впечатляющей мускулатурой, сделал шаг, но сразу остановился, как только Райм направил пистолет на него. — Эй, хорош, приятель… — произнес тот. Райм снова навел «глок» на главаря, который не сводил взгляда с оружия, стоя с поднятыми руками. — Что, правда? — усмехнулся главарь. — Вы готовы меня застрелить, сэр? Что-то сомневаюсь. Он шагнул вперед на несколько футов, помедлил, а затем направился прямо к Райму. Дальнейший разговор был лишен всякого смысла. Райм напрягся, надеясь, что отдача не повредит результатам тонкой хирургической операции и что он сумеет удержать оружие в руке. Он послал указательному пальцу команду согнуться. Но ничего не произошло. Для нажатия на спуск «глока» — надежного австрийского пистолета — требуется усилие всего в несколько фунтов. Райму, однако, не хватило сил, чтобы спасти своего помощника и полицейского, который рисковал жизнью, чтобы ему помочь. Человек в сером продолжал приближаться, вероятно полагая, что Райму недостает силы духа выстрелить, хотя тот отчаянно пытался нажать на спуск. Еще большим издевательством выглядело то, что главарь подходил не сбоку, а шел прямо на нацеленное в его сторону дуло. Мускулистая рука сомкнулась на пистолете и с легкостью вырвала его из пальцев Райма. — Ну и болван же ты, приятель. Напрягшись, он уперся ногой в грудь Райма и с силой толкнул. «Штормовая стрела» откатилась на два фута назад и свалилась с каменистого берега. Подняв множество брызг, Райм вместе с коляской рухнул в воду, успев глубоко вдохнуть. Вода оказалась не столь глубока, как он полагал, — своим темным цветом она была обязана грязи, химикалиям и отходам. Коляска погрузилась футов на десять и замерла на дне. Чувствуя, как пульсирует кровь в висках и горят легкие, Райм вывернул вбок голову и схватил зубами тесемку брезентового мешка, свисавшего со спинки кресла. Он потянул ее вперед, и мешок оказался в пределах досягаемости. Тогда Райму удалось обхватить мешок рукой и расстегнуть зубами молнию, после чего, опустив голову, он нашарил мундштук переносного аппарата для вентиляции легких и крепко сжал его губами. Глаза жгло от ядовитой воды. Щурясь, он пытался отыскать тумблер включения аппарата. Наконец-то. Есть! Щелкнул переключатель. Вспыхнули огоньки. Машина загудела, и Райм вдохнул глоток чудесного сладкого кислорода. Потом еще один. Но третьего уже не было. Видимо, вода проникла в кожух, и устройство закоротило. Огоньки погасли. Подача воздуха прекратилась. В это мгновение Райм услышал другой звук, приглушенный водой, но вполне отчетливый. Собственно, даже два звука. Выстрелы. Они означали смерть его друзей — одного, которого он, казалось, знал всегда, и другого, с которым успел подружиться лишь в последние несколько часов. Райм снова сделал вдох. На этот раз водой. Он подумал об Амелии Сакс, и тело его обмякло. Глава 42 Нет. Только не это. Около пяти часов вечера она припарковалась перед домом Лидии Фостер на Третьей авеню. Сакс не могла подобраться слишком близко: улицу перегораживали машины полиции и «скорой помощи». Логика подсказывала, что причиной этого не может быть смерть переводчицы. Сакс следовала за снайпером в течение последних полутора часов. Он все еще находился в конторе в центре. Амелия ушла лишь тогда, когда появилась группа наблюдения из спецотдела Майерса. Да и откуда снайпер мог узнать фамилию и адрес переводчицы, если все звонки шли со стационарных телефонов или предоплаченных мобильных? Так говорила логика. Однако инстинкт подсказывал совершенно иное: что Лидия мертва и виновата в этом Сакс, поскольку не сообразила, что преступников могло быть двое. Один, за кем она следовала по улицам центра Нью-Йорка, судя по образцу голоса тот самый снайпер, и другой — убийца Лидии Фостер, некто неизвестный. Может, напарник стрелка, наблюдатель из тех, чьими услугами пользовались многие снайперы. Или отдельный специалист, нанятый Шривом Мецгером, чтобы зачистить следы после убийства. Быстро припарковавшись, Сакс бросила на приборную панель карточку нью-йоркской полиции и вышла из машины. Многоквартирный дом перед ней ничем не выделялся, только потеки на бледном фасаде — словно следы от слез плачущих кондиционеров. Нырнув под полицейскую ленту, она поспешила к детективу, дававшему указания сотрудникам. Худощавый афроамериканец узнал ее, хотя они были незнакомы, и приветственно кивнул: