Чарушина приоткрыла рот и замерла. — Зая… Денис кивнул. Прихватив сумку, Чарушина вдруг полезла из-за стола. — Зая… Ну конечно! Какая же я все-таки балда! Вы даже представить себе не можете, Денис, как вы мне помогли! И да, я очень люблю зайцев! Глаза Кораблева просияли. — Спасибо вам огромное, Денис! Каждый раз, когда мы встречаемся, я становлюсь чуточку умнее. Вы на меня очень благотворно влияете! — Правда? — Теперь Кораблев светился весь. — Абсолютная! — прокричала Надя, на всех парах выбегая из кафе. Глава 13 Пока ехала в город, Наденька думала о Ржевском, о своей матери, о признаниях Кораблева, и о Зае. О всей этой полуправде-полулжи, которая окружала ее. В этом списке Зая Церен вдруг переместилась в первую строку, и Надя попыталась припомнить, какой сама была в 19 лет. Из чего состояла ее жизнь? — из учебы, книг, экскурсионных и туристических поездок, университетских капустников, дачных посиделок с шашлыками летом и лыжами зимой. На работу ее никто не гнал, и жила она в достатке и заботе. Благополучие — вот из чего была соткана жизнь Нади Чарушиной. И для поддержания этого благополучия ей не приходилось делать что-то особенное. Даже когда не стало отца, было на кого опереться. Именно поэтому в разговоре с секретаршей Ржевского Надя поначалу не придала значения ее словам и поведению. Вернее, так зациклилась на экзотической красоте Заяны и на их возможном соперничестве в любовных делах, что почти пропустила мимо себя по-настоящему важные вещи. Двигаясь в потоке машин, Чарушина кусала губы, дословно вспоминая разговор с темноволосой азиатской красавицей. На что она тогда обратила внимание, но не придала этому должного внимания? В юности Наденька не на шутку увлеклась физиогномикой после просмотра известного сериала о докторе Лайтмане. Тот считал, что все кругом лгут, а Надя, скорее из духа противоречия, вдруг решила, что нельзя с точностью сказать, врет человек или говорит правду только потому, что тот чешет подбородок, краснеет или отводит глаза. Иногда подобное поведение говорит лишь о его смущении или страхе перед собеседником. Но все же она не могла отрицать, что есть вещи, которые человеку внимательному дадут гораздо больше информации, чем тому, кто действует впопыхах, под воздействием собственных эмоций и суждений. Недаром во многих организациях работают специально обученные люди — физиогномисты, способные по мимике определить скрытые мотивы и желания человека. Но в работе адвоката доверие между подзащитным и защитником часто основано не столько на определении правды, сколько на возможности скрыть ее. Именно этот факт и удручал Надю. И именно об этом сказал ей Денис Кораблев. Каждый из них был в чем-то прав, а истина лежала где-то посередине, глубоко зарытая под тяжелыми камнями правосудия… Получается, Павел читал ее как раскрытую книгу, пока она доказывала и измеряла значимость поступков. Вероятно, считал, что всему свое время, и когда-нибудь Наденька научится разбираться в людях. Получается, время пришло, и теперь ей придется очень быстро постигать науку лжи на примере самого Ржевского. Зая Церен постоянно теребила пирсинг в носу, и пальцы ее дрожали, как и у самой Нади. При этом она не отводила глаз и жадно ловила каждое слово Чарушиной. Если не думать о том, что секретарша влюблена в своего шефа, то очевидно одно — она волнуется за его судьбу, как волновался бы каждый человек о своем близком или друге… Наденьке срочно был нужен совет человека, которому она доверяла. Человека опытного, знающего, такого, как старый Рур. Но по пути Наденька заехала в квартиру Ржевского, где провела всего пару минут. Их хватило, чтобы вытащить букет из вазы, а обертку из мусорного ведра, чтобы затем спустить все это в мусоропровод. — Вот что ты сделал со мной, Ржевский! — прошептала она в ужасе от содеянного. Теперь, когда в дом придут с обыском, ничто не будет указывать на ночное присутствие Павла в квартире. Припарковавшись напротив здания коллегии адвокатов, Чарушина вышла из машины и направилась в сторону особнячка, как вдруг увидела секретаршу Ржевского. Или ту, которая была очень на нее похожа. Те же волосы, одежда и походка. Девушка завернула за угол, держа в руках метлу, словно только что приземлилась, как заправская ведьма. Надя кинулась следом и, влетев во дворик, нос к носу с толкнулась с дворником Баиром. — Ой! — воскликнула Чарушина. — Здравствуйте! — Добрый вечер, — нараспев сказал Баир. — Поздно вы. Все ушли уже. — А… — Никого нет. Совсем никого. Чарушина вытянула шею и заглянула через его плечо. Заяна сидела на корточках к ним спиной и перевязывала стопку грязного картона. — Мне надо… — Сопровождаемая удивленным взглядом дворника, Наденька направилась к девушке. — Зая! Это вы?! Секретарша Ржевского обернулась и плечом откинула темные волосы назад. Затем завязала крепкий узел из бечевки и, отряхнув руки, встала. — Что вы здесь делаете?! — спросила Надя, брезгливо оглядывая подмокшую стопку. — Деду помогаю, — шмыгнула носом Заяна. — Деду? — обомлела Наденька. — А… — она похлопала глазами. — Ну да, понимаю… На самом деле Чарушина мало что понимала, поэтому просто спросила: — Я должна была сразу спросить о том, как вы познакомились с Павлом. Раз он пригласил вас на работу, значит, знал, кто вы. Поверьте, я уже ничему не удивлюсь, и если между вами что-то… — Вы подумали, что я его любовница?! — моментально вспыхнула Зая, прижимая ладони к щекам. — О… — Зачем так плохо говоришь? Нельзя такое говорить, — поцокал языком Баир, поднимая с земли картон. — Это я ему про внучку рассказал. Что работа нужна хорошая, что у нее родители далеко. Скот у них, и еще четверо детей. А Заяна умная, ей учиться надо. Мы на окраине полдома снимаем. Я с ней приехал, чтобы рядом быть. В городе одной опасно. Обидеть могут! — Дедушка, ну… — насупилась Заяна, передернув плечами. Наденька заметила, что пирсинга у нее в носу уже не было, и подумала о том, что Баир явно не одобрил бы такого свободолюбия и членовредительства. Получается, Зая скрывала от него свои милые девичьи шалости. Что ж, доктор Лайтман оказался прав — все лгут. Кто-то из лучших побуждений, а кто-то… — Заяна, давайте поговорим еще раз? — спокойно предложила Надя, заткнув рот внутренним переживаниям и противоречиям. Заяна бросила взгляд на деда, спрашивая его разрешения. Дворник кивнул и направился в подсобку, битком заваленную такими же бумажными стопками, вениками и лопатами. Через минуту до них донесся заунывный мотив и лязганье металлических черенков и железных ломиков. — Хотите, посидим где-нибудь? Выпьем кофе? — спросила через пять минут Надя уже в машине. — Нет, спасибо, — буркнула Зая и отвернулась к окну. Поглаживая оплетку руля, Чарушина сказала: — Я столько всего передумала о том, где может быть Ржевский, но так ничего и не решила. Утром была в полиции. — И что они говорят? — тут же развернулась к ней Зая. — Неужели действительно считают его преступником? — Есть факты, которые указывают на это, — ответила Надя. — Женщина перед смертью написала смс своему мужу, в котором указала на Павла. Так и написала, что он убьет ее. — О… — Заяна обхватила себя руками за плечи и теперь сидела, покачиваясь из стороны в сторону. — Это не дает мне покоя. — Надя откинулась на спинку кресла и уставилась перед собой невидящим взглядом, кусая губы. — Боже мой… Как же так? Он не мог… — донеслось до нее бормотание Заяны. Переживания секретарши казались Наде такими искренними, что она уже даже не злилась. Можно ли было винить молоденькую девушку за то, что она испытывала к своему красивому боссу подобные чувства? Ведь благодаря ему у нее были довольно хорошие перспективы выбиться в люди и начать карьеру. Если бы Надя оказалась на ее месте, то… У нее получилось легко и просто перешагнуть через все возможные ступени и оказаться в постели Ржевского на вполне законных основаниях — став его невестой и любимой женщиной. — Теперь я понимаю, почему вы так себя вели. — На лице Заи застыло непонятное выражение. — И как думаете поступить? Надо же что-то… как-то… Некоторое время Чарушина обдумывала свой ответ. Вот если бы она сейчас говорила не с Заей, а с Руром, то вывалила бы на него все свои эмоции, домыслы и факты. Что бы он сказал ей? А то, что не следует влезать во все это, потому что она еще слишком молода и неопытна, и любой неправильный и непродуманный шаг может нанести урон ее благополучию и карьере. Ее треклятому благополучию и скучной карьере, да! У Заи Церен, внучки дворника и дочери живущих в далекой степи кочевников, оказалось больше твердости, чем у нее. Осознавать это было больно, но необходимо. — Я хочу узнать о Тураевых как можно больше, — горячо зашептала Надя. — Понять, какие отношения были между ними. И почему Ржевский… — Она зажала ладонью рот, боясь озвучить свое предположение. — Вы думаете, он изменял вам? — спросила Заяна, и губы ее скривились в пренебрежительной усмешке. — С ней? Наденька поморщилась, но все же через мгновение кивнула. Церен пристально смотрела на нее, словно ждала еще чего-то. Надя чувствовала этот безмолвный призыв, но никак не могла сообразить, что он в себе несет. Наконец секретарша выпалила, сдвинув темные брови: — Скажите, а если бы Павел был чужим мужем или женихом, то вам было бы легче оправдать или осудить его? Надя замерла, потрясенная и оглушенная ее словами. — Я не думала об этом. И не могу представить Павла чужим и, тем более, посторонним… Заяна кивнула, будто что-то решив для себя, а потом спросила: — Чего вы хотите от меня? Надя с шумом выдохнула: — Вы говорили, что собираете информацию о потенциальных клиентах. Не знаю, какого рода, но я почему-то уверена, что Ржевскому она была необходима. Это ведь не вы придумали, собирать факты о людях? Он попросил вас? Теперь пришла очередь Заяны отводить взгляд и нервно покусывать губы. Она помолчала, а затем кивнула: