Надя повесила пакет на крючок вешалки и, потоптавшись, добавила: — Вы только не забудьте, ладно? И еще передайте ему, пожалуйста, чтобы он обязательно позвонил мне, когда освободится. Это очень важно. И пусть не удивляется… — она потыкала в пакет пальцем. Закрыв дверь, Надя несколько минут задумчиво стояла в коридоре. Судя по времени, Павел был в квартире после того, как Тураеву задушили на берегу реки. Его машина так и осталась на стоянке возле дома. Получается, он уехал на такси или частнике… Но куда и зачем? И почему сказал, что скоро вернется? Она отправила сообщение Зае, и та тут же ответила, что кое-что нашла, присовокупив сумму с тремя нулями, которую потратила на покупку базы городского ЗАГСа. Разумеется, это было противозаконно, и Надя могла бы получить всю информацию по запросу вполне официально, но тогда, в случае проверки, она подставила бы Рура, ведь у нее не было никаких полномочий ни от Тураева, ни от Ржевского… К тому же Надя не считала собственное расследование злонамеренным. Оправдывала тем, что оно необходимо для того, чтобы помочь следствию, которое как раз очень зависело от огромного количества официальных юридических моментов… Чарушина вышла из здания прокуратуры и вдохнула полной грудью. Сердце тоскливо сжалось, будто предчувствуя беду, и Надя ничего не могла с этим поделать. Как и ответить на вопрос: что будет, если Ржевский все же окажется замешанным в грязной истории с убийством… Глава 31 — Зая, послушай, я не собираюсь делать ничего противозаконного, — ровным голосом сказала Надя. — У следователя была, букет отдала, — Чарушина откашлялась, — практически в руки. Все, что я хочу, это узнать, кто такая Елизавета Тураева. И если ты сейчас не расскажешь мне все, что узнала, то я… — Она поморщилась, взглянув на светофор. — То мне придется снова тащиться к тебе в офис и уж там-то я с тебя не слезу! Кстати, пришли мне номер карты, я скину деньги! Нет, это не твой вклад в расследование! И это только мой Ржевский! — рявкнула она и в сердцах отрубила вызов. Надю потряхивало. При всей своей видимой мягкости, Церен обладала довольно упертым и въедливым характером и теперь пыталась учить ее тому, как не следовало делать. Впрочем, когда через минуту экран заново высветил имя секретарши, Чарушина уже практически взяла себя в руки. — Заинька, я только поговорю с теми, кто, возможно, ее знал! — продолжила она как ни в чем ни бывало. — Ну мало ли… И потом, конечно же, расскажу тебе. Как ее фамилия? Соловьева? Ты такая умничка! И клуб нашла, и фамилию выяснила. Я для тебя все-все сделаю! Все что хочешь! Она что?.. Ого… Массажный салон? Ты уверена? Тураев говорил про клуб… И что, она сама же там работала администратором? Хм, странно… А ты уверена, что это наша Елизавета? В налоговой числилась предпринимателем? Интересно… — Надя азартно побарабанила пальцами по подлокотнику. — Слушай, я должна проверить! А вдруг это точно она? Как-то ведь они с Павлом пересеклись? Я должна все выяс… Теперь отключилась Зая. Надя вздохнула. Кажется, после ее признаний у Церен сложилось довольно противоречивое мнение о ней. Осталось только пройти освидетельствование у психиатра на вменяемость, а затем не забывать носить с собой справку, чтобы выдавать по требованию всем, усомнившимся в ее адекватности. Трудно объяснить нормальному человеку, что вся ее бравада — ничто иное, как смесь из дикого всепоглощающего страха за Ржевского, ревности и, да, сумасшедшего азарта, который с некоторых пор бурлит в ее дурной крови, словно молодое вино… Позади засигналили машины, и Наде пришлось проехать вперед еще с полкилометра, чтобы затем встать в "карман" у длинного здания, на первом этаже которого находилась почта. Вытащив из бардачка влажные салфетки, Чарушина задумчиво вытерла каждый палец, а потом еще некоторое время чистила пятна на куртке. Решив, что выглядит более или менее прилично, она вылезла из машины и потопала к дверям почты. Внутри было довольно многолюдно. Выбрав окошко, за которым сидел худенький молодой черноволосый парнишка с широко посаженными, полными драматизма глазами, она встала в очередь. Перед ней оказалась одышливая пенсионерка в шляпе. Когда пришло ее время, эта мадам стала скрупулезно проверять каждую завитушку на бланке и собиралась делать это так долго, насколько у нее должно было хватить сил. А сил, судя по всему, у нее было гораздо больше, чем у служащего и Чарушиной вместе взятых. — Мне бы только конверт с марками! — в нетерпении прошептала Надя, просовывая купюру. Парень перевел измученный взгляд на клиентку с одышкой. — И сдачи не надо! И чек тоже, — доверительно сообщила Надя. — Я очень спешу!.. — Ишь, какие все богатые и нетерпеливые стали! — тут же окрысилась клиентка. — Сдачи им не надо! Без очереди лезут! Знаю я вас, таких! — Каких? — оторопела Чарушина. — Которые всем подряд глазки строят! Парнишка за окошком покраснел и уткнулся в компьютер. — Может, он мне понравился? — елейным голосом возразила Надя. — Я, может, за него замуж хочу. Пенсионерка издала непонятный горловой звук. — Вам по России? — спросил паренек у Нади, скорее из солидарности, чем из желания продолжить знакомство с далеко идущими матримониальными планами. — Ага, — плотоядно усмехнулась Надя. — Мне в Воркуту, в СИЗО отправить. Бывшему мужу, — добавила она, до боли прикусывая нижнюю губу. Плечи пенсионерки тут же напряглись. Женщина скосила на Надю глаза, а затем сделала два коротеньких шага в сторону. Подтянув к себе ридикюль, фыркнула: — Иди уже, покупай свой конверт! — Благодарю, — расшаркалась Чарушина, благоговейно наблюдая за тем, как паренек лепит марки и прячет хитрую ухмылку. Получив конверт, Надя еще раз демонстративно кивнула и рысью бросилась обратно к машине. В салоне она написала адрес, засунула внутрь пару вырванных страниц из рабочего ежедневника и хорошенько помяла конверт, перед этим повозив его по пыльной поверхности над приборной доской. Теперь послание выглядело именно так, как и должно было в результате длительного времени доставки. Рассказывать всем и каждому о том, что она адвокат, было по меньшей мере глупо. И Надя, на ходу придумав отвлекающий маневр, надеялась на то, что он сработает. Откинувшись на спинку кресла, Чарушина на пару минут закрыла глаза, а затем также методично выстроила путь по навигатору, вбив в него присланный Заей адрес. — Азия релакс, — повторила она название и покачала головой. — Массажный салон… Ладно, будем ориентироваться на месте. Через полчаса, одурев от пробок, Наденька оказалась в нужном районе и теперь петляла между домов, все время утыкаясь в придомовые ворота. Каждый житель, разумеется, был рад тому, что его тихий дворик оказался в безопасности, и никто из чужих не сможет просто так прорваться внутрь. Вероятно, местные прекрасно ориентировались в этом лабиринте, но нервы у Чарушиной оказались не железными. Кое-как воткнув машину в единственный свободный промежуток между другими авто напротив небольшого универсама, она покрутила головой, выискивая кого-нибудь из аборигенов. Им оказался бодрый дяденька в трико, пальто и шлепках, выскочивший в магазин по-быстрому и теперь прижимавший к груди бутылку беленькой и длинный желтоватый багет. — Молодой человек! — Надя приподнялась на цыпочки и помахала ему рукой! — Можно вас на секундочку? Дяденька вздрогнул и, прижав свою ношу покрепче, уставился на Надю. — Это вы мне? — Да, — подлетела к нему Чарушина. — Помогите мне, пожалуйста! Я тут в первый раз, запуталась немного. Мне нужен вот этот адрес, — она протянула конверт. — Так это… — вытянув тощую шею, дяденька покрутил головой. — Здесь где-то! — Я понимаю, но… — Наденька тяжело вздохнула и похлопала ресницами. Кадык дяденьки проделал судорожное движение вверх-вниз. Придавив подбородком горлышко бутылки, мужчина снова вгляделся в адрес. — Так тут и квартиры нет! Только улица и номер дома! — Ага, — поддакнула Надя. — Я знаю, что в этом доме, кажется, есть массажный салон. Азия релакс, что ли… Дяденька на некоторое время завис, а потом радостно выдал: — Так это, наверное, где китайцы работают! — Китайцы?.. — обомлела Надя. — Ага, эти, с узкими глазами. — Ну, наверное, — не стала спорить Чарушина. — Короче, за магазином и направо. Вход со стороны проспекта, увидишь! У них еще вывеска с этими… как их… — Иероглифами? — Тьфу ты, нет! Этими… — мужчина сплюнул по-настоящему. — Камнями на ж. пе! — хохотнув, он направился по своим делам. — Камнями на…? Где? — ошарашенно пробормотала Надя ему вслед. После вполне вразумительного пояснения Чарушина сразу же направилась на поиски салона, лишь на мгновение задержавшись взглядом на дверях универсама. В животе ныло от голода и очень хотелось пить. Но, решив оставить все личное на потом, Надя миновала магазин и, как и было велено хмельным дяденькой, свернула направо. Шум машин моментально возвестил о том, что она движется в нужном направлении — проспект располагался параллельно той самой дороге, по которой Наденька прибыла на место. Навигатор, как всегда, выбрал более короткий путь, что, однако, вовсе не значило, что он окажется более прямым. Первые этажи длинной кирпичной пятиэтажки сплошь были заняты разнообразными офисами и магазинами. Надя внимательно разглядывала вывески, чтобы не пропустить нужную. Разумеется, мимо обещанной задницы она не прошла бы в любом случае, но заметив вывеску "Азия релакс", ничего предрассудительного или порочного в ней не углядела. Подумаешь — очертания обнаженной девушки, поверх тела которой лежали плоские камни. Соблазнительные изгибы и выпуклости во всех нужных местах, вероятно, могли бы направить мысли совсем по иному пути, но точно не Чарушину. Про стоун-терапию она знала. Правда, сама не пробовала. Кроме того раза, на пляже, когда Ржевский выуживал из песка камешки и выкладывал вдоль ее позвоночника. Сначала было немного щекотно, а потом, когда он спустился к самому краю голубого бикини, волнительно и горячо… Да уж, каждый найдет, за что зацепиться в меру своей испорченности… Пожав плечами, Чарушина поднялась по ступенькам и позвонила в дверь. После щелчка, она вошла внутрь. Над ее головой тут же зазвенели колокольчики, напомнив ей о цимбалах в доме Заи. В нос проник легкий аромат благовоний, а глаза уперлись в огромный резной веер, занимавший половину стены напротив. — Добрый день! — донеслось откуда-то сбоку, и Надя заметила деревянную стойку, за которой стояла невысокая черноволосая молодая женщина в розовой шелковой блузке с воротничком под самый подбородок. Определенно, она была китаянкой. Рядом с ней Чарушина почувствовала себя слоном в посудной лавке, настолько девушка оказалась хрупкой и тонкокостной. Освещение внутри было приглушенным, так как окно, завешенное чем-то вроде циновки, почти не пропускало свет, а шарообразные матовые плафоны по углам небольшого холла создавали иллюзию туманной дымки раннего утра. Наде понравилась эта умиротворяющая обстановка. В общем, для салона релакса с национальными нотками самое то, если, конечно, услуги не включали в себя что-то еще более интимное, чем массаж. — Здравствуйте, девуш… — Чарушина приблизилась к ресепшен и вдруг поняла, что китаянка была совсем немолода. То есть, следовало бы сказать, что она была несколько старше, чем Надя подумала изначально. Это не было иллюзией или каким-то мороком, просто только вблизи Наденька увидела тонкие складочки по краям губ и немного опущенные уголки глаз. Скорее, около сорока или чуть больше. Надя даже задержала дыхание, чтобы перестроиться и не брякнуть какую-нибудь глупость, но все же не удержалась и сказала: — Ой, простите, я подумала, что вы… а вы… — Присаживайтесь, — кивнула женщина, сделав приглашающий жест в сторону дивана. Она говорила с заметным акцентом, смягчая согласные и растягивая гласные. Голос у нее был приятный и, как раз, по-девичьи мелодичным. — Благодарю! — Надя плюхнулась на диван, совершенно позабыв об этикете, так у нее устали ноги. — Чай? — предложила женщина с улыбкой. — О нет… — пробормотала Надя, нащупывая в кармане конверт и прикидывая, как лучше всего задать интересующий ее вопрос. В конце концов ведь именно за этим она и явилась сюда. Разумеется, служащая салона считает, что пришла клиентка, и рассчитывает на то, что Надя, как минимум, закажет что-то по прейскуранту. Не хотелось ее разочаровывать, но и давать ложные надежды тоже. Будь у Чарушиной официальное разрешение на опрос свидетелей, все решалось бы гораздо легче и быстрее… — Вы только не подумайте, я пришла совсем по-другому поводу. Ну, то есть, не на массаж, а… — Наденька подобралась и выпалила: — Мне нужно узнать у вас кое-что. Со сложенными на коленях руками, с прямой спиной и сжатыми коленями, сидевшая напротив Нади женщина молча смотрела на нее и, кажется, даже не моргала. — Как я могу к вам обращаться? — Надя поерзала, пристраиваясь на краешке дивана.