Женщина ничего не ответила Яне, словно та и сама должна была понять, что нечего приставать к чужим людям. Яна подняла руки, словно сдаваясь, и вернулась на свое место. Ее переполняли разные чувства, в душе кипел целый букет эмоций. Больше всего она злилась на бомжа. «Тупой мужик! Ничего не понимает! Хотела как лучше! Кормят, видите ли, его! Тьфу! Что же делать? Прямо как в криминальном сериале, только здесь не кино! Я в этом участвовать не хочу! Но как же я буду здесь сидеть и есть, зная даже чисто гипотетически, что человека могут потом убить?» – думала Яна, с раздражением глядя на работниц кафе, накрывавших на стол. Остаться с бомжом наедине возможности больше не представлялось. «Дожила! Вот о чем думаю! Остаться бы наедине с бомжом!» – Яна отбросила эти мысли и все же сделала последнюю попытку. Она взяла какую-то тарелку с едой и двинулась в сторону бомжа с видом человека, который хочет угостить. – Не подходите ко мне! Уберите от меня эту сумасшедшую! – забеспокоился тот, взывая к официанткам. – Я угостить, – растерялась Яна. – Не надо, мы сами ему все подадим, – сказала официантка постарше. – Видите, человек нервничает. И тут в зал ввалилась толпа людей, среди которых была и Алла с какими-то безумно горящими глазами, и несколько понурая и уставшая Ася. – Вот и стол накрыт! Присаживаемся! – громко заявил высокий и грузный мужчина лет тридцати пяти, взяв на себя роль старшего. Яна сразу же рванула к Асе и усадила ее рядом с собой. – Ну как? – спросила она. – Ты права. Бред полный, – ответила тихо Ася. – Я не думала, что с Аллой так далеко все зашло. Похоже, они тут все «ку-ку». А вот этот у них за главного. Батька Илларион, – сказала Ася. – Кто? – переспросила Цветкова. – Он просит к нему так обращаться. Не батюшка, а именно батька Илларион, – пояснила Ася. – Так это точно секта? – округлила глаза Яна. – Похоже. – Похоже! – передразнила ее Яна. – Мы-то тут каким боком? Надо ноги уносить! – Завершится все, и уйдем, – ответила Ася, озираясь. – Обряд перехода Аллы прошел успешно, сейчас будет торжественная часть, потом жертвоприношение, и можно по домам. – Жертво… что? – Жертвоприношение, – повторила Ася. – Говорю же, чокнутые они. Небось петуха какого-нибудь резать будут, – вздохнула Ася. – Что-то и есть не хочу, аппетита нет. У Яны даже в глазах потемнело. – Видишь вон того мужика за отдельным столиком? – спросила Яна. – В рванье? – уточнила Ася. – Это же какой-то нищий. – Его и хотят порешить! Я слышала разговор официанток! – зашептала Яна. – Ты серьезно? – Нет, я шучу такими вещами! Здесь, оказывается, периодически находят трупы бомжей, аккурат после таких вот посиделок. Я попыталась его выдворить отсюда, но он ни в какую! Есть, говорит, хочу, и все тут! Тут кружок дьявола! – Минуточку внимания! – повысил голос батька Илларион и очень выразительно посмотрел на Асю с Яной. Они тут же замолчали. У Яны даже холодок пробежал по спине. – Дорогие собравшиеся члены нашего сообщества и приглашенные, будущие адепты, – снова посмотрел он на подруг, – выпьем фирменной настойки за наши сплоченные круги. Яна пребывала в таком возбужденном состоянии, что даже не заметила, когда им успели налить по целому фужеру красного напитка. Они послушно подняли фужеры. – За нас! До дна! – скомандовал батька Илларион. Все выпили. – С ума сойти, – прошипела Ася. – Сколько тут градусов? Абсент отдыхает! – Меня больше волнует, что он нас назвал адептами, – сказала Яна. – Это не ругательство, – ответила Ася. – Ага! Он видит в нас будущих членов его секты. Тебя это нисколько не напрягает? Или ты думаешь, что этот батька шутит? – Яна, если то, что ты говоришь, правда, нам надо что-то делать, – тряхнула ровной челкой Ася и поморщилась. – Лучше бы мы остались в больнице. – А я что-то сильно опьянела, – пожаловалась Яна и попыталась сфокусировать взгляд на бомже. – Как же его спасти? – Давайте выпьем за нашу дорогую Аллочку, за сестру нашу, для которой сегодня успешно завершился переход на высший уровень в сознании! – продолжал батька Илларион. – Если бы меня, закрытую в гробу, зарыли в землю на двадцать минут эти отморозки, у меня тоже перевернулось бы сознание, – тихо пробубнила Ася. – А с ней такое сделали? – спросила Яна. – Именно, – вздохнула Ася. – Мерзость какая! – И ты еще сомневаешься, что они смогут убить бомжа, которого никто не будет искать? Точно так и сделают! – кивнула Яна. – Я сейчас схожу в туалет и позвоню в полицию, – сказала Ася. – Сходи, только я туалет здесь не нашла. – Я найду! – Ася встала. – Будь осторожна, – прошептала ей вслед Яна, замечая, каким цепким взглядом проводил Асю батька Илларион. Бомжу тоже принесли настойку, которую он благополучно уничтожал. Яна предалась размышлениям. «Вот о чем человек думает? Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Его привезли сюда и кормят от пуза. Просто так. За красивые глаза. Он даже сидит отдельно, и никто не зовет его к нам присоединиться». Она посмотрела на его понурые плечи и сутулую спину, и сердце ее сжалось. «Человек не хочет понимать, что происходит что-то не то. Он и так был выброшен жизнью на обочину, а сейчас происходят вещи более страшные. Но его это не волнует. Он даже не задается вопросом, почему ему так повезло и его кормят за чужой счет? Ему все равно, что будет через пять минут, потому что такие люди вряд ли думают о будущем, у них его просто нет. Он смирился со всем, что бы ни произошло, – поняла Цветкова. – Но я-то знаю, и мне не все равно!» Яна думала, что от таких мыслей у нее мозги вскипят. Батька что-то говорил о братстве, о расширении их рядов, о всепоглощающей любви и дружбе, о том, что они всегда будут помогать друг другу. Вернулась Ася. Она была бледна и чем-то обеспокоена. – Что? – сквозь зубы спросила Яна. – В полиции меня послали. Сказали, что надо меньше пить. Мол, это бред, что сейчас какого-то бомжа будут приносить в жертву. При этом реальных доказательств у меня нет, и, естественно, никто не поедет на вызов. – А Виталию Николаевичу звонила? – спросила Яна. – Обижаешь. Конечно! Это же наша, вернее, твоя «палочка-выручалочка». Но он недоступен, на работе его тоже нет. Я даже позвонила своему любимому, Саше… – И? – спросила Яна, не совсем понимая, при чем тут Саша. – Но он у меня очень работящий, трубку никогда не берет, если не может, – отвела глаза Ася. – Вот и в этот раз не взял. «Бедный работящий мальчик», – подумала Яна, но вслух ничего не сказала. – В итоге никто трубку не взял? Мы остались один на один со своими неприятностями? – вслух подвела она итог. – Как-то так, – развела руками Ася. – Не знаю, кому еще позвонить. А ведь надо что-то делать. Время не ждет. – Нас двое, их человек тридцать. Что мы можем противопоставить? Что сделать, чтобы бомжа не убили? Ой, смотри! Он встал! В туалет, наверное. А у меня появилась одна мысль! Сиди здесь и не шевелись! – А ты? – почему-то испугалась Ася. – А я прогуляюсь вслед за ним. – Яна, что ты задумала? – испугалась Ася еще больше. – Раз уж по-хорошему не получилось, попробую спасти ему жизнь по-плохому, – туманно ответила Яна и направилась в сторону туалета. Ася уже ничего исправить не могла. Она только беззвучно открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Высокая и худая фигура с длинными белыми волосами, на высоких каблуках, с гордо поднятой головой отдалялась от нее. И что в этой голове было?.. Бомж со своей скрюченной спиной вышел из туалета и пошел шаркающей походкой обратно в зал. Когда он проходил мимо открытой двери, ведущей на улицу, в проеме появилась высокая, изящная фигура женщины. Ее длинные волосы развевались, а глаза горели.