А третьим и, пожалуй, самым мало испытанным оружием была граната РА-3/14, созданная на принципах и основе атомного распада частиц с замедленным действием. По сути, это была компактная бомба отсроченного действия с радиусом разлета осколков до пятисот метров. Первый таймер, если чека оставалась на месте, запускался от удара о землю. В этом случае граната взрывалась через минуту. Второй же таймер запускался сразу после выдергивания чеки и срабатывал через тридцать секунд. То есть, с одной стороны, это была граната с механизмом отложенного действия. С другой стороны, обычная граната с шагом отклика чуть дольше стандартного. Принцип действия гранаты был достаточно сложным, но Арина запомнила для себя самое важное: когда граната взрывалась, в эпицентре взрыва давление было настолько сильным, что клетки человека буквально разрывались изнутри. Таким образом, на месте взрыва не оставалось ни фрагмента тела, ни кожи. Только кровь. Арина прямым приказом запретила ее использование в этой операции. Да и сверху дали добро на испытание этой гранаты только при соблюдении определенных условий. Ее позволено было использовать на максимальном удалении от людей, построек и техники. Отдельно оговаривалось условие проведения испытания этого оружия в поле и рекомендовалось обеспечить возможность людям, фиксирующим результаты, быстро покинуть место испытаний. Все это оружие хранилось в трех ящиках. И доступ к ним был только у офицеров, приближенных к Арине. Единственным неудобством было то, что рота должна была везде с собой носить эти ящики писать ежедневно отчеты, в которых фиксировались сведения о том, получилось у них или нет провести испытания с новой техникой, а также регистрировались причины, мешавшие проведению испытаний или результаты этих испытаний – если последние таки были проведены. Арину это напрягало, но ничего сделать с этим было нельзя. Поэтому ящики везде таскали с собой. Ваня Арина по-матерински нежно любила всех своих солдат. Но к бойцу Ивану Никанорову у нее было особое отношение. Это был высокий, немного полноватый мальчишка с огромными синими глазами, обрамленными ресницами, цвет которых начинался от платинового блондина и заканчивался темно-русым и рыжим. Такой же была и копна завивающихся волос на голове Ванюши. Пухлые красные губы, ровные зубы и мелкая пушистая поросль на лице этого девятнадцатилетнего юноши говорили о том, что он еще даже полностью не созрел. Он был мальчишкой. Добрым, умным, помогающим всем мальчишкой. Его юношеские щеки то и дело вспыхивали багряным румянцем то от строгости Германа, то от нотаций Арины, то от пошлых шуток офицеров среднего звена. Все, кто видел Ваню, никогда больше не могли забыть его горящие глаза. Они были добрыми, мягкими, лучистыми. Казалось, этого великовозрастного ребенка просто родили не в то время. Ну не мог этот светлый человек родиться в грязном и липком двадцать первом веке. Как он мог остаться настолько чистым и незапятнанным? Ваня ловил каждое слово, сказанное Ариной, и всегда незамедлительно бежал выполнять все ею сказанное, будь то приказ, требование или просьба. Ванька, что бы ни произошло, никогда не филонил. Как бы он ни устал, он выполнял поручения на двести пятьдесят процентов. С запасом. И просто обожал своего главного командира – Арину. Готов был прыгнуть в горящую лаву, если она прикажет. Арина же, со своей стороны, хотела, чтобы Ваня не задерживался на фронте дольше положенных двух лет. Ваня мечтал поступить на биолога в МГУ, и Арина готова была помочь осуществиться его мечте. Она справедливо полагала, что не все юноши созданы для армии. И, глядя на него, она то и дело думала о том, что по итогам выполненной миссии ей должны были разрешить особо отличившихся бойцов направить на внеплановую побывку домой. И мысленно она уже составляла примерный список, и Ваня был в этом списке первым. Цель захвачена По прошествии шести дней с момента разговора в палатке руководство в штабе дало отмашку на проведение операции. Еще через три дня рота закончила подготовку. В час ночи вся рота Арины выдвинулась в сторону объекта и уже через пару часов достигла границ садового товарищества. План был совсем непростым. Арина хотела исключить любые риски, поэтому решила, что отвлекающих маневров будет как минимум три. Необходимо было сделать так, чтобы внутри начался хаос и дезориентация. Напуганных и ничего не понимающих людей гораздо быстрее можно заставить сдаться, а после – и на допросе ответить, ничего не утаивая. Поэтому Арина несколько раз дотошно прошлась по плану. Продумала каждую мелочь, попыталась предусмотреть все возможные варианты. Особая сложность состояла в том, что все задуманное нужно было сделать одновременно. Тогда те, кто находились теперь внутри, точно будут застигнуты врасплох. План был хорош, но Арина все равно тревожилась. Беспокоил ее так называемый «человеческий фактор». При этом первые две группы – те, что находились под руководством самой Арины и Германа, – вопросов у нее не вызывали. Беспокоила ее третья группа, в которой заместителем одного из офицеров Арины был навязанный им на эту операцию внук первого заместителя министра обороны. Последний обладал огромной властью. И очень хотел, чтобы его внук также стал большим человеком. Именно за этим его и засунули, по звонку самого министра обороны, в роту Арины. Звали этого будущего «большого человека» Артур Аркадьевич Бляблин. Отец его был военным невысокого ранга, пока не женился на очень властной, весьма некрасивой, но очень богатой дочери генерала. Поэтому карьеру и не очень любимого зятя, и единственного внука продумывал и организовывал дед, который выстраивал такие схемы и производил такие рокировки, которым позавидовал бы даже Черчилль. Итогом этих махинаций стало назначение Артура в роту Арины – против ее воли и даже против воли самого Бейдера. Назначение, прошедшее через самого министра обороны, оспорить не мог никто. Артур Бляблин был смазливым, но крайне неприятным в общении молодым человеком двадцати пяти лет от роду, который страдал неестественно завышенным эго, а также являлся носителем раздутой до болезненного состояния гордыни. Поэтому было совершенно неудивительно, что, прибыв в расположение роты Арины, он начал раздавать налево и направо указания как солдатам, так и офицерам роты. Он полагал, что прибыл руководить этой ротой, поэтому, не стесняясь в выражениях, чихвостил на чем свет стоит любого, кто встречался ему на пути. А поскольку ни в оружии, ни в знаках воинского отличия, ни прочих деталях армейской жизни он не разбирался, то при встрече с генералом Бейдером Артур Бляблин, не сумев определить, что перед ним генерал, отчитал его за то, что тот слоняется без дела по его роте. Генерал Бейдер был чрезвычайно умным и тактичным человеком. Поэтому он, ухмыльнувшись и бормоча под нос: «Конечно, конечно… Сейчас исправимся», – удалился. Но сделал он это исключительно для того, чтобы переговорить с министром обороны. После переговоров, довольный результатом, он в сопровождении двух самых лучших своих офицеров, которые следовали за ним повсюду, направился обратно, в расположение роты Арины Грик. В это время министр обороны, закрывшись в своем кабинете, налил себе приличный бокал коньяка и, не переставая материться, залпом осушил его. После этого он закрыл глаза, сжал кулаки и в таком состоянии просидел минут пять. Затем, сплюнув в сторону, выпил еще один бокал коньяка и произнес вслух: – Старый идиот! Никогда больше не буду проталкивать никого. Сказать такое Бейдеру! Охренел сученок! Твою мать… И, резко встав, он вышел вон из кабинета. В это время генерал Бейдер направился туда, где располагался лагерь роты Арины. Дело в том, что тогда им только предстояло это важное, опасное и чрезвычайно сложное задание. И поэтому они отрабатывали мобильное расположение, рытье окопов и варианты маскировки в близлежащем к части лесу. Туда-то он и направился. Уже подходя, он увидел впереди себя Артура Бляблина. Последний же направлялся прямиком к Арине Грик. Он весь день никак не мог найти «свою» роту, поэтому был чрезвычайно зол. Он считал, что его как начальника должны были встречать с почестями. Но ничего подобного, конечно же, он не увидел. А почему не увидел? Да потому что Артур Бляблин совершенно не слушал своего деда, который рассказывал ему, куда его отправляют, для чего и почему. Дед решил, что одной вылазки с хорошей ротой будет достаточно, чтобы продвинуть внука дальше по служебной лестнице. Аринина рота была на слуху у высоких офицеров, за почти полтора года руководства различными подразделениями у этого офицера не погиб ни один человек, и поэтому дед Артура решил засунуть его «под бочок» именно к Арине. Разъяснения Генерал Бейдер подошел к скоплению людей, которые расположились полукругом у главной палатки. В центре стоял Бляблин и что-то лихорадочно доказывал одному из офицеров, который, в свою очередь, безуспешно пытался привести упрямцу свои доводы, которые должны были объяснить тому его неправоту. Через несколько секунд бойцы, около которых остановился Бейдер, заметили и готовы были уже приветствовать его, но Бейдер, хитро прищурившись, прижал палец к губам, жестом остановил их. Поняв, что он хочет на какое-то время остаться неузнанным, они отвернулись. Между тем Бляблин продолжал: – Кто тут главный, а? Кто? Почему я, ваш командир, уже битый час хожу по части и не могу найти свою роту? – вопрошал он истерически. В этот момент к толпе подошли Арина, Герман и еще несколько офицеров. Арина стояла, склонив голову набок, и смотрела на Бляблина с некоторым даже насмешливым сочувствием. Она молчала некоторое время, слушала его вопли. В конце концов, тяжело вздохнув, сделала шаг вперед и сказала: – Я Арина Станиславовна Грик, командир роты. А вы, я так понимаю, сержант Артур Бляблин? – Я – Артур Аркадьевич Бляблин. И теперь я начальник этой роты. Тебе, конечно, придет выговор, я об этом позабочусь. Вы обязаны были меня встретить по прибытии. В этот момент по собравшимся пробежал гул. Бляблин беспокойно шевельнулся, почувствовав, что шум этот ему враждебен. Собравшиеся же вокруг офицеры и вовсе походили на оскалившуюся стаю волков. – Мальчик, – усмехнулась Арина, – говорю один раз. Перебьешь меня, тебе же будет хуже. Не знаю, в каком наркотическом бреду тебе привиделось, что тебя назначили командиром моей роты, но ты жестоко ошибся. Тебя прислали сюда под мое руководство. Вот бумага, можешь почитать и ознакомиться. Не волнуйся, это копия, оригинал тебе бы никто в руки не дал. Я абсолютно точно против таких назначений и считаю, что тебе нужно было бы пройти хотя бы четверть пути любого из нас, но так уж вышло, что в этой стране до сих пор любят мажоров. Заткнись! И молча слушай! Ко мне ты должен обращаться исключительно на «вы»! И никак иначе! Это первое! Второе: ты выполняешь все мои приказы. И третье… если первые два пункта не выполняются, я тут же… незамедлительно отсылаю рапорт министру обороны, пишу ему, что ты не справился. Он уже и сам, видимо, пожалел, что ввязался в эту аферу, но обратной дороги нет. – Да как… Тут его за плечо схватил один из телохранителей Бейдера. Резко развернул в воздухе и поставил перед генералом. – Я помню, те… Закончить ему не дала Арина: – Познакомьтесь, Артур! Перед вами генерал-майор Александр Нахимович Бейдер. Молчание Артура Бляблина продлилось слишком долго. Каким бы наглым и самоуверенным он ни был, еще одно неприятное открытие его подкосило. По лицу его было видно, что он вспомнил недавний инцидент с этим человеком. Он побледнел, лицо его перекосилось. Из зажравшегося мажора он в один момент превратился в маленького испуганного ребенка. В течение следующих сорока минут Бейдер зачитывал Артуру Бляблину информацию о структуре и составе роты Арины Грик, а также права и обязанности всех членов роты. После этого еще пятнадцать минут Бейдер посвятил тому, чтобы детально объяснить Бляблину, кем тот является, какое место в роте Арины ему предназначено и какие у него обязанности. К концу речи Бляблин стал белым как мел. С этого дня он всегда ходил с обиженным лицом, но выполнял все поручения и приказы, данные Ариной. И это несмотря на то, что она всегда старалась давать приказы, которые он был в состоянии выполнить, поскольку Арина очень сомневалась в Бляблине как в бойце, на которого можно будет опереться в трудную минуту. Собственно говоря, она, в принципе, не могла ему доверять. План Последние приготовления были окончены. Арина осматривала свою роту. Она могла быть довольна: все сто двадцать девять человек знали свои задачи и свои места. Как только план был определен и одобрен, они все вместе отрабатывали каждую деталь, каждый шаг, все возможные варианты, снова и снова, день за днем. Допустить срыв операции было нельзя. Все было отработано на пять с плюсом, но Арина постоянно испытывала тревогу – какое-то липкое, вязкое ощущение, что что-то пойдет не так. Она могла доверять всей роте – кроме одного человека. Он все время оставался для нее практически вражеским солдатом. Она чувствовала, что от него исходят потоки эмоциональной нестабильности. И он напоминал ей одного солдата на Галичьей Горе, который убил Якова – просто так, ни за что. Просто, потому что боялся. Арине был неприятен Бляблин, но сдерживать эмоции она умела. А вот не доверять своей интуиции она не могла. Поэтому за Бляблиным пристально следило сразу три человека, а приглядывала – вся рота. Уговор между всей ротой был таков: если Бляблин внезапно начнет вести себя неадекватно, валить его на землю, отбирать оружие и скручивать. А уже потом разбираться. За ним следили один сержант и двое солдат. Одним из них был рядовой Ваня Никаноров. У него была прекрасная реакция. В скорости реакции он уступал только Герману. А наблюдал он так же зорко, как и Арина, подмечая все детали. Никто, кроме, пожалуй, Германа не замечал, что Ваня был Арининым любимчиком. Он и возрастом, и ростом, и смехом напоминал ей старшего сына. Ваня был большой умница, добрый, отзывчивый, очень исполнительный. Он с удовольствием и в любое время готов был прийти на помощь всем, кто окажется в беде или же сам об этом просто попросит. Ваня служил уже почти восемь месяцев в роте Арины, куда попал сразу после отбора. По возвращении Арина собиралась подать рапорт о его повышении до ефрейтора в обход возрастных ограничений. Для этого нужно было бы представить три рекомендации из ее роты, помимо ее собственной, заполнить четыре разъяснительные анкеты и написать столько же заявлений на повышение звания. Но несмотря на то, что Арина терпеть не могла всякую бумажную волокиту, она готова была ради Вани все это сделать, потому что верила в будущее этого человека и хотела для него только добра. Рота уже была распределена по периметру садового товарищества. Когда все встали по своим местам, Арина дала отмашку техникам. Теперь дело было за специальной группой, которая управляла экспериментальным дроном. Он должен был подняться на достаточную для обзора всей территории поселка высоту и направить на вышки «Лесной Розы» глушащий сигнал. После этого вся техника должна была выйти из строя, а все изображения на камерах слежения – зависнуть. У этого плана был один минус. При замыкании могли начать выходить из строя бытовые приборы, что, в свою очередь, могло разбудить жителей садового товарищества. Арина понимала это. И старалась продумать все еще раз. «Итак, – думала она, – конечно, замыкание может разбудить жителей «Лесной розы», но это им не помешает. Главным было, чтобы жители поселка не проснулись раньше. Чтобы этого не произошло, они используют дрон. Тот незадолго перед началом операции начнет подавать сигнал, который будет отпугивать сторожевых собак. В это время ударная группа быстро прорежет отверстия в заборе лазерными пилами. Такие прорези будут сделаны со стороны небольшой генераторной, которая находится чуть севернее, чем стоит основная группа. Именно генераторная в этом плане должна будет сыграть главную роль. В двери, являющейся единственным входом в генераторную, будет выпилено отверстие. Одновременно с этим к генераторной будет проложен быстроразворачиваемый желоб, по которому к установке пустят воду. При поступлении туда воды произойдет отключение общего электричества в домах. Большинство тех, кто проснется, побежит выяснять, в чем дело, именно к генератору. И в этот момент ее, Арины, группа проникнет на территорию. Поэтапно будут проверены дома, и бойцы заблокируют жителей». Блокировка планировалась самая простая. Вместо веревок и наручников в распоряжении Арины была военная клейкая лента, которую невозможно снять без нейтрализатора, находившегося у бойцов Арины. Нейтрализатором выступала специальная жидкость в керамических бутылях. Капли её было достаточно, чтобы скотч просто растворился. При этом кожа человека никак не травмировалась. Далее в план входило опросить всех жителей, которые будут находиться внутри лагеря, а также провести обыски. На все манипуляции давалось тридцать шесть часов. А к тому времени должно было подойти подкрепление, на которое была возложена задача доставить всех задержанных в штаб. Дом с секретом