К машине размеренной походкой приблизился молодой полицейский: – Младший сержант Трофимов. Вы в курсе, думаю, что из города выпускают только военных? – Конечно, сержант, я в курсе. Сержант Трофимов гаденько засмеялся: – Ну, так чего же вы приперлись? Заезжайте на МКАД, – он уже повернулся к ней спиной, закатывая глаза, как его настиг окрик Арины: – Сержант, а вы документы не хотите посмотреть? Сержант резко развернулся и недовольно уставился на Арину: – А зачем мне их смотреть? – Ну, может быть, затем, что у меня имеется разрешение на выезд? – Откуда у вас может быть разрешение?! – Наверное, по причине того, что я подполковник Арина Грик, командир батальона, поэтому у меня есть разрешение. Сержант подбежал и, забрав документы из рук Арины, принялся досконально изучать их. Он уставился на Арину, потом еще несколько раз обращал свое внимание к документам, изучал их, поворачивая то так, то эдак. Потом он убежал в сторону расположившегося невдалеке мобильного поста. Видимо, решил кому-то набрать. В конце концов, все с тем же недоверием на лице он вернулся к Арине и отдал ей документы, после этого отдал ей честь по всей форме и разрешил проехать. Более чем за три года службы Арина привыкла к своему военному настоящему, но в общем и целом в России люди не были приучены видеть военного офицера не последнего звена, который являлся бы женщиной. Но не эта проблема сейчас тяготила Арину. Ей очень не понравилось, как много времени ушло у нее на прохождение через пункт выезда из Москвы. Ехать было еще далеко, а потом возвращаться обратно – за сыном и мужем. Успеет ли она доехать до Москвы? Успеют ли они выехать обратно? Убежище находилось достаточно далеко от столицы. Хотя, разумеется, если сравнивать это расстояние с масштабами всей России, то тут уже взгляд был другим. И тем не менее Арина с тревогой думала о том, что секретное укрытие для их части располагалось в Чистурском природном заповеднике, на территории Владимирской области. А это значило, что до него – триста пятьдесят километров. А ей нужно было успеть преодолеть это расстояние трижды. До места назначения Арина доехала уже ближе часам к семи. Путь от МКАДа до самого бомбоубежища занял у них десять с половиной часов. По всему пути, в разных направлениях тянулись тысячи машин. Люди покидали родные места в надежде спастись. Сами же дороги представляли собой теперь труднопроходимую местность. То тут, то там на обочинах стояли брошенные, разбитые машины, в некоторых местах дороги были завалены деревьями, которые, скорее всего, специально были свалены многочисленными мародёрами, чтобы останавливать машины и атаковать находившихся в них людей в поисках ценностей и провизии. Именно поэтому путь до убежища занял у Арины с семьей так много времени. Само бомбоубежище находилось за тремя разными ограждениями. Первое ограждение выглядело как небольшой кованый забор – прозрачный, но достаточно высокий. Везде висели таблички: «Чистурский природный заповедник», «Территория является заповедной», «Проход на территорию заповедника запрещен». После въезда на территорию заповедника через неприметные ворота машина Арины оказалась на дороге, которую от посторонних взглядов закрывали высокие кусты. Далее, примерно через двести метров, находился уже следующий забор, не видный с дороги из-за высоких деревьев, кустов и другой растительности. Хотя в данное время года зелени уже и не было, густой ряд кустарников и деревьев хорошо защищал этот забор от взглядов проезжающих по дороге. Этот забор был из профнастила, высота его составляла около трех метров. Перелезть через такой забор было весьма проблематично. Чтобы попасть внутрь необходимо было проехать через ворота, рядом с которыми располагался большой КПП. Арина заметила, что и на этом заборе была табличка, на которой было написано, что это все еще Чистурский природный заповедник. «Хорошая маскировка», – отметила Арина. Арине пришлось проехать еще не менее километра по дороге, проложенной в сосновом лесу, пока не показался последний, третий, забор. Собственно, забором это ограждение можно было назвать с натяжкой. Это было целое укрепление: монолитные стены, высотой более пяти метров, по верху которых проходила потрескивающая колючая проволока. Только после прохождения полного досмотра Арины, ее семьи и вещей, они смогли попасть на закрытую территорию. Проход внутрь открылся перед Ариной спустя сорок минут. Одна из стен начала медленно подниматься вверх. Заехав внутрь, Арина поставила машину недалеко от входа в верхнюю часть бункера. На это место ей указал офицер, который встретил ее на входе. После этого Арина вышла из машины, сказав семье ждать ее в машине. Предоставив снова свои отпечатки на пропускном пункте и дав просканировать сетчатку своего глаза, Арина вошла внутрь бункера. Дорога шла под откос вниз. Пройдя к пункту последнего пропуска, Арина предъявила документы встретившему ее офицеру: – Подполковник Арина Грик, прибыла с частью семьи, вещами и провизией. – Лейтенант Лев Озаркив. Здравия желаю, подполковник Грик! Поприветствовав ее, лейтенант Озаркив улыбнулся: – Наслышаны о вас, подполковник Грик. – И что же вы слышали? – улыбнулась Арина. – Вы уже легенда. Много о вас говорят. – Да бросьте, какая я легенда? – И тем не менее… говорят о вас много всякого интересного. Но только хорошее. – Раз хорошее, тогда ладно. Ну, давайте, показывайте, что да как, потому что мне нужно побыстрее лечь спать. И в четыре утра уже выезжать за остальными членами семьи. Лейтенант Озаркив показал Арине вход в сам бункер, временную столовую наверху – для персонала, принимавшего и размещавшего прибывающих военных. Потом они спустились на все остальные уровни бункера. Арине были представлены две взаимозаменяемые системы жизнедеятельности и их дублеры – на всякий случай, а также офицер подробно показал весь седьмой блок, который предназначался для Арининого батальона. Лейтенант показал Арине, где находятся запасные резервуары воды и как проложены все коммуникации. Также офицер отвел Арину в штабной корпус на первом этаже и продемонстрировал как на самом деле устроены различные системы бункера и почему он действительно безопасен. Все блоки, в обычное время соединенные с центральным столбом специальными переходами, на время ударов отключались от центрального питания. Переходы складывались в самый нижний сектор столба и на время переставали работать. Сам блок вокруг себя создавал удерживаемый вакуум, а дальше раскрывались шары со специальным наполнением по всему периметру. Воздуха в шарах не было, поэтому при сжатии они не могли лопнуть, а как бы отталкивали от себя почву вокруг. Таким образом, даже серьезные сейсмические сдвиги были им нипочем. Любой блок состоял из двух слоев: первого, внешнего, слоя и внутреннего. Внутренний слой, выполненный из специального сплава, был гораздо прочнее и способен выдержать направленный удар ракетой, поскольку между слоями также находился специальный материал, который отталкивал внешний слой, если происходило давление извне. Тем временем Аринина семья раскрыла двери в машине и сидела в ожидании возвращения Арины. Разместив первую часть своей семьи в бункере, Арина закинула в себя бутерброд с паштетом и тут же легла спать, намереваясь проснуться в три часа утра и выехать до рассвета, чтобы успеть вернуться с остальными членами семьи и оставшимися вещами. Последний бросок В четыре тридцать Арина уже выехала на более или менее приличную дорогу, но до прямой дороги на Москву было еще петлять и петлять. Необходимая вода для питья стояла в подстаканнике справа, а бутерброд, собранный ею самой, покоился в заднем кармане ее кресла. Периодически Арина видела бредущих на дороге людей, которые практически не реагировали на приближение ее машины, а лишь отступали немного в сторону, стараясь укрыться от света ее фар. Было совсем непонятно, что они делали на дороге и почему так странно передвигались. Но Арина умела правильно расставлять приоритеты, поэтому на появление людей не реагировала. Пару раз ей пришлось развернуть машину и направиться в объезд выбранного изначально пути, но эти объезды не особенно сказались на времени, затраченном на путь в Москву, поэтому Арина посчитала эти изменения близкими к обычной, вполне допустимой погрешности. Самым неприятным за последние сутки стало прохождение КПП на подъезде к Москве. Вот тут действительно было о чем подумать, и при других обстоятельствах Арина обязательно составила бы жалобу, но сейчас ее больше волновала перевозка мужа и сына в бункер, поэтому она оставила эту неприятную ситуацию без внимания. Тревожилась она, вспоминая бесконечную пробку, которую наблюдала на противоположной стороне шоссе. Арина просчитывала варианты, но все они показывали, что она может не успеть доехать до нужного пункта в течение оставшихся двух с половиной дней. К выездам из Москвы сейчас подобраться было просто физически невозможно. Кроме этого, еще сутки ей необходимо было быть здесь, в Москве. Тем не менее Арина собрала всю провизию, все оставшиеся вещи, которые она заранее решила взять с собой. «Будь что будет, – думала она. – Закончу все дела и можно будет пробовать прорываться из Москвы». О том, как все получится в реальности, Арина старалась не задумываться, поскольку ей становилось очень горько от одной только мысли о возможном провале плана и от того, что они втроем могли застрять и не добраться до места назначения. Теперь слова президента уже не казались ей чем-то бездушным или необычным. Вполне себе стандартное мнение о панике в Москве. За сутки были закончены все дела, связанные с переброской военных. Арина лично проконтролировала отправку. На более чем шесть часов одна полоса каждого выезда из города была освобождена от гражданских машин. Это дало шанс колоннам военных покинуть Москву. Автоколонны выезжали из города непрерывным потоком, хотя это и получилось гораздо медленнее, чем рассчитывала Арина. К концу эвакуации военных и их семей у населения, наблюдавшего за всем этим из своих окон, началась паника. Когда Арина, отправив весь свой батальон в путь, добралась к своему дому, до часа икс оставалось еще достаточно времени. По первоначальному плану выезд должен был состояться за тридцать часов до часа икс. Арина сильно нервничала, поскольку вечером на улицах начались волнения. Мародёры били витрины магазинов, все начинали понимать, что в городе практически не осталось военных. А полицейских было совсем немного, так что рассчитывать на них особенно не приходилось. Немногочисленные их группы, как могли, поддерживали порядок. К трем часам ночи народ на улицах немного успокоился и, видимо, ушел спать. Арина решила, что пришла пора продираться к выезду из Москвы. В половине пятого семья смогла, наконец, выехать из двора и встала в глухой пробке. Ленинский проспект стоял, Профсоюзная стояла. Стояла вся Москва. Арина знала, что КПП разблокированы, никто больше не препятствовал отъезду из Москвы, так что народ, ринувшийся прочь из столицы, теперь попросту стоял в нескончаемых пробках на выезде в область. Спустя шесть с половиной часов, после тщетных попыток продвинуться хотя бы на триста метров в сторону области Арина приняла очень сложное для себя решение: въехав на разделительный газон между обеими сторонами Ленинского проспекта, Арина выехала на совершенно пустую дорогу в центр и умчалась в сторону Третьего транспортного кольца. На площади Гагарина снова была пробка, на этот раз – на съезды к Третьему транспортному кольцу. Стояли все полосы. Но через три часа Арина все же выехала из очередного автомобильного капкана. Она проехала ближе к автобусной остановке на площади Гагарина, остановившись около знака «Стоянка только для действующих военных». Остановилась на аварийке и вышла из машины. Озираясь, Арина почувствовала панику, ощущая медленное наступление неизбежности, которое подступало комом к горлу. Надо было срочно что-то придумать – то, что изменит ситуацию и даст ей возможность добраться до места назначения. Арина решила доехать до метро «Октябрьская», но в тот самый момент, когда она нажала на клавишу аварийного сигнала, чтобы снять его и ехать дальше, раздался сигнал по рации. Арина удивленно взяла ее и сказала: – Арина Грик, слушаю вас! – Арина, дочечка, где ты? – это был полковник Субботин. Арина тяжело вздохнула: – Михаил Анатольевич, здравствуйте! Мы застряли. Не понимаю, куда ехать. Все трассы стоят, все выезды заблокированы людским потоком. Я не знаю, успеем ли мы доехать. – Да как же так?! Как ты могла?! Ты же уже уехала в бункер. Почему вернулась? – Ну, Михаил Анатольевич, всех наших отправили менее суток назад. Мест там мало. Я решила сама добираться. Отвезла родителей с младшим сыном. А вот мужа и старшего пока не довезла. Нам, видимо, нужно искать убежище здесь. Мы не успеем. Все стоит в обратную сторону. Осталось где-то пятнадцать часов до часа икс. – Арина, отставить панику! Так! Держи рацию наготове. Сейчас что-нибудь придумаем! Я свяжусь с тобой, как только выработаем план. Стой, где стоишь. Арина снова включила аварийку. Минут через пятнадцать позади нее остановилась машина ДПС, с включенными маячками и сиреной. – Бл…ть! – Нам выйти? – спросил Мирон. – Ни в коем случае. Ни при каких обстоятельствах не выходите из машины. Если со мной что-то случится, в бардачке – дублер рации. Наберешь код: 16060404#253*, это вход в зону связи с армией генерала Бейдера. Тебе нужен полковник Субботин. Записывай номер, – сказала Арина, проверяя, как надет бронежилет. – Ты выйдешь одна? – спросил Мирон. – Я выхожу, ты блокируешь дверь. В этот момент к ее машине подошли двое представителей автоинспекции и начали настойчиво стучать в окно. Арина приоткрыла окно: – Я вас слушаю.