— Ты был его другом? — спросил его Волк. — Его лучшим другом, — с гордостью ответил Кристиан. — Тогда скажи мне вот что, — Волк встретился с ним взглядом. — Можешь ли ты представить хоть один правдоподобный сценарий, при котором Финли оставил бы Мэгги? Понимая, что больше не участвует в беседе, Ванита молчала. Она даже не знала наверняка, был ли женат Финли. Кристиан тяжело вздохнул и помотал головой: «Нет. Ни одного. Но улики… Они неоспоримы». — Конечно же, тебе, как его другу, ничего не помешает дать мне возможность проверить, чтобы не осталось никаких возможных сомнений? И после я весь ваш, — пообещал Волк. Кристиан выглядел подавленным. — Ты же не можешь всерьез рассматривать эту возможность? — спросила его Ванита. — Можешь просто помолчать?! — выкрикнул Кристиан, после повернувшись к Волку: — Ты бы действительно допустил, чтобы Мэгги прошла через все это? — Она поймет… если это сделаю я. Кристиан все еще сомневался. — Да брось. Что ты теряешь? — спросил его Волк, впервые показав свое отчаяние. — Я соглашусь с тем, что это было самоубийство, а ты схватишь Дюбуа. Он смотрел на комиссара, пока тот прикидывал варианты у себя в голове. — Хорошо. Делай. Ванита встала и быстро вышла из маленькой комнаты, оставив мужчин поговорить наедине. — Тебе отправят файл вместе с подписанной копией нашего… соглашения, — улыбнулся Кристиан с огоньком в глазах. Он по-дружески хлопнул Волка по спине, в точности так, как это делал Финли, без сомнений оставив такой синяк, которым бы его наставник гордился. — Итак, с чего мы начнем? — Мы? — Думаешь, я позволю тебе делать все в одиночку? Речь же идет о Фине! Волк улыбнулся. Ему начинал нравиться старый друг Финли. — Итак, с чего начнем? — снова спросил Кристиан. — Мы начнем с начала. Глава 2 Понедельник, 5 ноября 1979 Ночь Костров 17:29 Кристиан открыл глаза, и его сразу ослепил яркий свет, исходивший от волнистого потолка. Сместив вес, чтобы повернуться, он почувствовал, как пол под ним заходил ходуном. Он потянулся к своей болящей челюсти, ударив себя по лицу тяжелой боксерской перчаткой. Деталь за деталью, он начал вспоминать, что же с ним произошло: он боксировал со своим напарником… С треском проигрывая, он решился на отчаянный апперкот… и пропустил… Он помнил, что его оппонент свалил его левым хуком… а затем темнота. Неприятное лицо Финли нависло над ним. Двадцатичетырехлетний шотландец был сложен словно древесный ствол, и его же напоминала его бритая голова своей бугристостью и несимметричностью. У него был приплюснутый нос, который менял свое положение после каждого посещения зала. — Вставай, баба, — съязвил он с резким акцентом уроженца Глазго. Постанывая, Кристиан встал в центр ринга: — Тебе же сказали учить меня, а не выбивать из меня все дерьмо! Финли пожал плечами, движения мускул под кожей шотландца странным образом напомнили Кристиану его вчерашнее свидание: молодая девушка-констебль ворочалась во сне под простынями, когда он выскользнул из ее спальни. — Я тебя и учу, — улыбнулся Финли. — В следующий раз ты увернешься. — Ты мудак, ты в курсе? Посмеиваясь, Финли поставил его на ноги. — Как я выгляжу? — обеспокоенно спросил Кристиан, так как планировал снова сводить куда-нибудь симпатичную коллегу после череды ночных смен. — Чудесно, — осклабился Финли. — Немного на меня стал похож. — Боже! Тебе просто стоило меня утешить, — сказал ему Кристиан, получив последний удар с подкруткой по почкам. Будучи почти на три года младше, чем напарник, Кристиан представлял собой полную противоположность того, кого назначили ему в лучшие друзья: красивый и популярный молодой мужчина. Его песчаного цвета волосы были отпущены до плеч, как у поп звезд с телевизора. Он был умен, когда ему этого хотелось, но ленив и, если говорить начистоту, больше был заинтересован в преследовании женщин, а не преступников. Однако оба действительно имели что-то общее: воспитание, полученное в военной семье, необъяснимая способность притягивать неприятности и разделяемая неприязнь к новому начальнику. — Да брось. Смена начинается через час, — пробормотал Финли, снимая перчатки зубами. — Давай посмотрим, какой еще чуши нагородит наш начальник. * * * — Я понимаю, что это может прозвучать как полнейшая чушь, — начал старший инспектор Миллиган, утопая в стоячем сигаретном дыму, всеми силами пытавшемся сойти за туман на улицах шотландской столицы за окном. Изогнутый столбик пепла, прилипший к концу его сигареты, наконец отвалился, упав ему на брюки. — Может это звучит как чушь… потому что чушью и является, — предположил Кристиан. Миллиган растер пепел в серое пятно и повернулся к Финли: — Что он говорит? Финли пожал плечами. Миллиган вновь повернулся к Кристиану. — Мы не могем тебя понять, сынок. Откуда ты, повтори? — Эссекс! — ответил Кристиан. Миллиган посмотрел на него с подозрением, а потом продолжил: — Вы двое говнюков в эту ночь стоите на дежурстве на верфи. Точка. — А Френч или Уик не могут это сделать? — жалобно протянул Финли. — Нет, — ответил Миллиган, которому все больше стало наскучивать их общество. — Потому что Френч и Уик назначены на стоянку грузовиков. — Где и будет проходить сделка, — фыркнул Кристиан. Миллиган либо не понял, либо проигнорировал его. — Это пустая трата времени, — сказал Финли. — В таком случае, вы два ленивых мешка с дерьмом, получите деньги за ночной сон на автостоянке. Все в выигрыше! Вы свободны. — Но… — Вы… свободны. * * * В 19:28 Финли остановился у одного из боковых входов в верфь. Парковка находилась чуть ли не впритык к металлическим воротам, а потому у них был прекрасный вид на освещенные склады, стену разноцветных грузовых контейнеров, сложенных, будто кирпичики «Лего», и одинокий вилочный погрузчик, оставленный на ночь, их отражения дрожали на темной поверхности реки. Первые капли дождя ударили по лобовому стеклу, смазывая цвета вместе и размывая очертания, будто с холста потекла краска. Они смотрели, как дождь усиливается до сильного ливня, и вгрызались в бургеры «Уимпи», запивая первым за ночь теплым пивом — традиционная еда полицейских на слежке, во многом такая же традиция как немаркированный «Форд Кортина», принадлежавший департаменту. Вот уже одиннадцать лет видавший виды автомобиль нес службу и, вероятно, был так же заметен для преступников Глазго, как патрульная машина с воющей сиреной, но кто они такие, чтобы спорить с мудростью тех, кто стоял выше в пищевой цепочке?