– С кем – с ним? – не поняла она. – С твоим боссом. – Почему только с ним? Он же не единственный твой конкурент. Чернов громко выдохнул: – Он единственный, Сонь. Я хочу уничтожить его, под корень извести его компанию так, чтобы ни одного ростка не могло появиться после того, как я пройду по развалинам "Хвоста кометы". Тебе стоит уйти до того, как это случится. Софья содрогнулась в ознобе. Такой чудовищной и страшной искренности она от Чернова не ожидала. – Почему? – спросила едва слышно. – Что он тебе сделал? – Он мой отец. – Что?! Ты же Демид Евг… Чернов повернулся и посмотрел прямо на нее. Молча. – Евгеньевич, – закончила она, пребывая в полном шоке. Боже, да вот откуда это влечение к нему. Парень – сын своего отца, такой же деловой, хваткий, резкий, решительный, но моложе, сильнее, оттого бесстрашнее и резче. – Мерзавец бросил маму, когда она узнала, что ждет ребенка. Не захотел уходить от жены. Это разрушило бы бизнес – ее семья инвестировала в него. Маму уволили с работы – она была незамужней учительницей. Пороку в стенах школы не место, – Демид мрачно усмехнулся. – Наученная, она молчала и какое-то время работала в другой школе. Потом живот стал слишком заметен, и ее снова уволили. Дальше было тяжелее. – А родители? – Отказались от гулящей дочери. Тогда были такие времена. Позор семьи. – Ничего себе. – Не знаю, как она выбралась из всего этого. Мама никогда не рассказывала. Но у нее очень натруженные руки. Я любил смотреть на них в детстве. Софья подумала про Лидию Ивановну, добрую лучезарную женщину, никогда не подумаешь, как много ей пришлось вынести в жизни. А ведь она могла сделать аборт или отдать ребенка в интернат, но вместо этого выбрала нелегкую жизнь . – У вас с отцом разные фамилии, – сказала, все еще пребывая в шоке. – Да, у меня фамилия мамы. Софья покачала головой. Чудовищность ситуации открылась перед ней во всей своей неприглядности. Отец решил пожертвовать сыном и отказаться от него ради бизнеса. Мальчик вырос таким же сильным, как отец, и решил отомстить, разрушив этот самый бизнес. С ума сойти. – Ну что, все еще не веришь, что твой босс украл мой чертеж? Софья моргнула. История становилась все более отвратительной. – Теперь я даже не знаю, что думать. Демид вздохнул: – Понятно. Давай тогда спать. Я просто с ног валюсь. У Софьи тоже слипались глаза: – Спокойной ночи, Демид. – Дим, – сказал он. – А? – Скажи "Спокойной ночи, Дим". Софья улыбнулась: – Только если ты скажешь в ответ "Спокойной ночи, Соня". Он тоже улыбнулся: – Заметано. Спокойной ночи, Соня. – Доброй ночи, Дим. Он потянулся, как кот: – То, что доктор прописал, – затем развалился в кресле, будто поверженный тигр, и уснул. Софья глянула на Демида. Его ноги были слишком длинными, а плечи широкими даже для разложенного кресла бизнес-класса. Поудобнее устроившись, она тоже заснула. Солнце на Пангее было таким, как на Земле, – круглым, теплым. Ранние лучи едва скользили по траве и подсвечивали небосклон. Крупная роса покрыла траву и стальной корпус спящего авиалайнера. Проснувшись по привычке раньше других, Демид несколько минут просто лежал и смотрел на хаотично распахнутые отделения ручной клади. Осознать странную реальность было непросто. Софья спала в соседнем кресле, свернувшись калачиком и подперев ладонью щеку. Запуская макбук, Чернов глянул на рассыпавшиеся по кожаной отделке светлые кудряшки. Во сне Софья была милой и теплой, как котенок. Дотянулся рукой до лежавшей неподалеку куртки и укрыл девушку. Макбук загрузился, подключился к телефону. Кликнув по программе, Демид, попробовал запустить её, но это не сработало, подключения к интернету не было. Тогда он отправил запрос напрямую на спутник – связи не произошло. Таким образом, Чернов не смог проверить новости про Пангею, не имел представления о том, где находится и как выбраться. Это раздражало. Глянул в иллюминатор. Отлично, в светлеющем небе еще видны звезды. Самое время заняться навигацией. Бросив еще один взгляд на спящую Софью, Демид отправился на улицу. Звёзды сияли очень ярко, несмотря на занимавшийся рассвет. Побродив по взлетно-посадочной полосе, Чернов нашел Большую медведицу (она, правда, лежала на голове), Полярную звезду, определил местонахождение Северного полюса и сторон света. Осталась широта и долгота, но для их нахождения, к сожалению, требовался астрономический полдень. Переступая через высокую траву, Демид двинулся в противоположную сторону от вулкана. Деревьев встречалось мало, в основном невысокие кустарники. Через четверть часа вышел на дикий пляж. Засохшие водоросли, обломки бревен и листьев тянулись вдоль всей береговой линии. Пена прибоя лизала песок, который уже начинали гладить лучи рассвета. Просто сказка. Разувшись, Демид подошел к воде. Лёгкий бриз обдувал лицо, когда он брел вдоль длинной кромки прибоя, переступая через лапы пены и оставляя в песке неглубокие следы. Океан Пангеи имел лазурный цвет и вел себя покладисто. Чернов всегда любил раннее утро, единственное время, когда мир ещё спит, и можно побыть наедине с собой, понаблюдать за рассветом за чашкой кофе. Это восполняло силы и давало ощущение владения ситуацией. Глаза пригрело яркое солнце, и Софья проснулась. Подтянувшись, села. Салон был пуст. Из других отсеков звуков тоже не слышно. Только теплый воздух проникал в вентиляционные системы. Откинув плед, потеряла глаза. Сколько она спала? Который час? Погодите, это не плед. Сдвинув с плеча, Софья с удивлением воззрилась на куртку Чернова. Ага, так вот чем так шикарно пахло. Спустила ноги. Куда Чернов подевался? Дальше Софья пошла на чистом инстинкте – в соседнем отсеке Михаил, пилот авиалайнера, варил кофе. Что хотите с ней делайте, а его лицо она где-то до этого уже видела – Доброе утро. Хотите? – Михаил предложил чашку. Запах стоял умопомрачительный. – Доброе утро, – она бы расцеловала его, честное слово. – Готова убить за глоток кофе. Пилот хмыкнул, улыбнулся: – Что ж за место такое, все становятся супер-жестокими, – протянул ей кофе. Софья взяла кружку обеими ладонями, вдохнула горячий пар, как наркоман: – Думаете, место делает нас, не мы его? Пилот оперся бедром на тумбу с колесами, окинул ее взглядом: – Любите с утра философствовать, Софья, кажется? – Да. – Понятно. Ваш парень не будет против этого нашего разговора? Софья подняла брови: – С чего ему быть против? Он не мой парень. Михаил пожал плечами: – Ну, не знаю, он всем запретил спать в салоне бизнес-класса. Даже заходить. После столь продуманных угроз я бы не хотел рисковать. Софья невольно улыбнулась. Она-то знала Чернова с его непомерным эго, а эти ребята только знакомятся. Данный акт заботы под авторством Демида на сто процентов соответствовал его диктаторской натуре и вместе с тем был очень милым. Надо будет поблагодарить за спокойный сон. И за куртку. – Ну, раз не парень, – пилот поставил пустую кружку на столик, – то давайте прогуляемся до океана? Вы когда-нибудь видели открытый океан? – Открытый океан? Здесь? – Да, – он указал в сторону от аэропорта, – береговая линия совсем рядом. Я сразу посадил самолёт, как только пересекли ее. Софья глянула на выход из самолёта – солнце заливало надувной трап: – Пойдемте. Никогда не видела открытый океан. В авиалайнере стояла духота. На улице к ней добавилось палящее солнце. По небу летали незнакомые огромные птицы, издавали странные воющие звуки. Откуда-то тянул теплый ветер. Наверное, с океана. Облака сегодня не прикрывали вершину вулкана. Он гордо высился над землёй, как исполин. Струя дыма медленно ползла из кратера в сторону плато. Внизу у подножия на фоне изумительно зеленой травы раскинулось изобилие цветов. Софья скатилась с горячего трапа на пустынный перрон, натянула на нос солнечные очки: – А где все? – Кто-то еще в самолете, кто-то ушел, – Михаил поправил фуражку и двинулся в сторону океана.